1yaskevich_ya_s_lukashevich_v_k_filosofiya_i_metodologiya_nau

таких его характеристик, как целенаправленность и упорядо­ ченность, процессуальная определенность и последовательность, от описанного выше более точного смысла. В нервом случае спе­ цифически'познавательные характеристики воспроизводятся в минимальной степени. С тем же основанием, т.е. имея в виду лишь целенаправленность и упорядоченность действий, гово­ рят о логике политической, экономической, социальной и в принципе любой человеческой деятельности. Во втором случае данное словосочетание коррелирует с большим пластом слож­ ноструктурированных -познавательных проблем.

Аналогично смысл термина «методология» в научном иссле­ довании должен связываться не только с представлением о вы­ боре методов.исследования, но и действиях, направленных на уточнение его целей и задач, корректировку проблемы и крите­ риев оценки ее решения, выявление механизмов взаимодей­ ствия различных форм знания при движении к искомому реше­ нию, на определение общих тенденций развития знания в дан­ ной области исследований. Кроме того, необходимо учитывать, что в последнее время методологию трактуют в предельно ши­ роком смысле: как форму осмысления предпосылок, средств и методов рационализации и оптимизации познавательной, пре­ образовательной и коммуникативной деятельности. При этом методология научного исследования понимается как форма тео­ ретического осмысления только одного из видов человеческой деятельности или, что то же самое, как одна из методологий, в теоретическом плане наиболее развитая и системная.

Столь же общую направленность, как и методология в ши­ роком смысле, имеет еще одна форма научно-теоретического ос­ мысления познавательных действий — эврилогия.

Эврилогия — это наука о путях создания нового, обладаю­ щего социальной значимостью: новой идеи, теории, искусст­ венного материального объекта и т.д. В качестве синонима эврилогии употребляют словосочетание «теория творчества». Это форма теоретического осмысления путей получения не только нового знания, но и новых материальных объектов, а также средств регуляции соответствующих процессов.

В системе накопленного в эврилогии знания выделяют: а) представления объектно-ориентированного характера, в част­ ности, отражающие связь творческих процессов со структурой и развитием материальных объектов; б) совокупность субъект- но-ориентированных представлений о психофизиологических механизмах творческих процессов; в) хронотопические пред­ ставления, ориентированные на регуляцию творческих процес-

сов, управление ими, организацию условий для продуктивной творческой деятельности.

Содержание отмеченных разнотипных представлений состав­ ляет основу трех главных разделов эврилогии. В первом из них раскрываются онтологические основания творческих процессов, показывается, какие процессы в существующей независимо от человека природе обусловливали появление чего-то принципи­ ально нового: жизни, сознания, мышления, самого человека как творческого существа. Во втором разделе раскрываются формы взаимодействия творческих мыслительных процессов, происходящих на уровне биосубстрата, т.е. в организме челове­ ка, и в частности — его нервной системе и мозгу. Третий раздел ассимилирует знания об особенностях индивидуальной твор­ ческой работы и механизмах ее обусловленности и корректи­ ровки социальными факторами. В качестве сквозных темати­ ческих линий можно назвать проблемы демистификации твор­ чества и управления творчеством.

В третьем разделе эврилогии в настоящее время выделяют область исследования, по многим параметрам близкую методо­ логии в широком смыслеслова, — теорию методического творчества, предмет которой составляет генезис (пути и спо­ собы еоздания)<средств регуляции человеческой деятельности. Имеются в виду не только методы, а любые регулятивные'сред­ ства (эмпирические навыки, алгоритмы, эвристические прин­ ципы, приемы, программы, методические руководства и др.), используемые не только в познании, но в любой другой сфере человеческой деятельности. Процесс становления данной тео­ рии продолжается (уточняется ее проблематика, создается свой понятийный аппарат, вырабатываются критерии оценки ре­ зультатов), но вполне очевидно, что это область междисципли­ нарных исследований, предполагающих использование сведе­ ний, накопленных в других рефлексивных системах и конкрет­ ных науках, которые изучают процессы мышления и познания.

Сами же конкретные науки, изучающие процессы мышле­ ния и познания (нейрофизиология, общая психология, когни­ тивная психология, общая лингвистика, семиотика, социаль­ ная психология, теория управления, теория принятия решений и др.), также могут быть квалифицированы как рефлексивные системы, ориентированные на осмысление отдельных аспектов познавательной деятельности в теоретической форме.

Следует также обратить внимание на устойчивое употребле­ ние выражений «философско-методологическая рефлексия», «логико-методологический анализ (рефлексия)» для обозначе-

ния процессов рефлексивного осмысления познавательных дей­ ствий. Оно отражает реальные факты интеграции средств и воз­ можностей философии (теории познания), методологии и логи­ ки науки для достижения задач рефлексивного характера.

В итоге рефлексивное осмысление специфики познаватель­ ных действий в науке осуществляется широким набором фи­ лософских и научных дисциплин* а также форм междисцип­ линарного анализа. В них накоплен огромный массив знаний, усвоение и актуализация которых в полном объеме отдельным исследователем и даже коллективом исследователей является делом нереальным» Как правило, используется лишь опреде­ ленная часть этих знаний, селекционируемая (выделяемая) из общего массива посредством механизмов методологического сознания.

Методологическое сознание — это совокупность принятых определенным научным сообществом представлений о путях продуктивной исследовательской деятельности и критериях научности знания, которыми руководствуются ученые в их профессиональной деятельности. По сравнению с теорией по­ знания, методологией и логикой науки, содержание которых структурировано по «принципу должного», методологическое сознание имеет достаточно отчетливо выраженную гетероген­ ную (т.е. неоднородную по составу) организацию.

Основным принципом накопления и структурирования его содержания является-когнитивная (познавательная) эффектив­ ность, т.е. способность обеспечивать приращение необходимого знания. Поэтому наиболее значимую часть методологического сознания составляют рецептурные компоненты — различные регламентации и предписания* устоявшиеся принципы, мето­ ды и конкретизирующие их правила и приемы, доказавшие свою когнитивную эффективность, т.е. те схемы познаватель­ ной деятельности, которые успешно обеспечивали приращение знания в русле осуществленных ранее исследований.

Наряду с этим в методологическое сознание входят (часто в неявном виде) фрагменты философско-гносеологических, мето­ дологических и логико-научных концепций, элементы эврило­ гин, а также представления, отражающие собственный опыт исследователя и данные наук, исследующих познавательные процессы (психологии, лингвистики, нейропсихологии, общей теории систем, теории;управления, теории принятия решений, семиотики и др.).

Методологическое сознание — это то интеллектуальное поде, которое объединяет разнонаправленные стратегии творческого

поиска, стратегии достижения поставленных в исследовании целей и задач, решения проблем. Но прежде всего оно ориенти­ рует на актуализацию и использование «по следу» наработан­ ных образцов исследовательской деятельности. Они содержат ся в научных текстах, в той или иной мере воспроизводятся в учебной литературе и воспринимаются как что-то само собой разумеющееся. По меньшей мере до тех пор, пока не обнару­ жится их недостаточность для решения очередной проблемы. В этой ситуации на первый план выходит необходимость осмыс­ ления философско-гносеологических и логико-научных основа-, ний действующих образцов и приходящих им на смену новых* а вместе с ней и необходимость максимально полно актуализи­ ровать содержание, накопленное во всех формах научно-теоре­ тического осмысления познавательных действий. В нем обяза­ тельно найдется или новая приемлемая схема действий, или ценная подсказка по ее разработке.

Методологическое сознание как понятие, должное быть од­ ним из фундаментальных в системе методологического звания, сравнительно недавно1 и еще далеко не прочно вошло в научнофилософский обиход. Тем не менее его семантический смысл является вполне определенным, а эвристический потенциал — достаточным для того, чтобы это понятие послужило основой для объяснения как в ну три научных нестандартных явлений, так и ситуаций во взаимодействиях науки с другими сферами: неоправданный консерватизм по отношению к определенным теориям и методам и «моду» на их использование, дисципли­ нарный изоляционизм («терроризм» отдельных форм и методов работы) и интенсивное культивирование общенаучных приобре­ тений (в частности, представлений о научной рациональности), рафинированную нетерпимость и либерализм по отношению к квазинаучным феноменам.

9.5. Проблемное ноле философии науки

Методологическое сознание не является единственной интегративной формой осмысления познавательных действий в науке. Существует еще одна такого рода форма — философия науки. В отличие от синкретичного методологического созна­ ния она системно организована. Ве системность в самом общем плане задана структурой философского знания, включающего как минимум историко-философский раздел, онтологию, фило-

1 Пружинин, БЛ. Рациональность и историческое единство научного знания:

гносеологический аспект / В.И. Пружинин. — М., 1086.

софскую антропологию, теорию познания и социальную фило­ софию. В содержании.каждого из этих разделов существуют тематические линии, соединяющие их проблематику с пробле­ мами философии науки. Прежде всего это взаимодействие нау­ ки с философией и другими формами общественного сознания, онтологические и антропологические основания познаватель­ ных способностей человека (в частности, содержание и методо­ логическое значение антропного принципа в науке), отношение знания к реальности, влияние форм социальной организации людей на динамику развития науки и др. Результаты исследо­ ваний по данной тематике имеют для философии науки осново­ полагающее мировоззренческое значение.

Аналогичным способом философия науки связана с охарак­ теризованными ранее формами рефлексивного осмысления по­ знавательных действий в науке. Ее содержание не сводится к сумме знаний, содержащихся в рефлексивных системах, а представляет собой их мировоззренческое основание, трансли­ рующее в них то, что выработано при исследовании онтологиче­ ских и антропологических оснований познавательной деятель­ ности, а также социокультурных условий развития науки.

Вместе с тем в философии науки как одной из интегративных форм рефлексивного осмысления науки можно выделить доминирующий аспект, подобно тому как в методологическом сознании в качестве доминирующего был выделен праксиоло­ гический (операциональный, деятельностный) аспект. Для фи­ лософии науки таковым является социокультурный аспект. Философия науки ориентирована на изучение науки прежде всего в качестве социокультурного явления, все более активно воздействующего на другие сферы жизнедеятельности общест­ ва. Она нацелена на исследование типов взаимосвязи с этими сферами, условий и форм взаимообусловленной эволюции, на анализ причин и следствий их конфронтации. Это,предельно широкий контекст исследования науки как оригинального со­ циокультурного феномена, не сводимого к другим явлениям и сферам духовной жизнедеятельности общества. Обоснование качественной оригинальности и позитивной социальной цен­ ности науки периодически приобретало исключительно важное значение как в рамках самой философии науки, так и в сфере общественного сознания.

Наука исследуется рядом социальных дисциплин: социоло­ гией науки, науковедением, когнитивной психологией, прогнос­ тикой и др. Однако при этом результаты отражают лишь от­ дельные аспекты ее как оригинального социокультурного фено-

212

мена. Философия науки, используя данные результаты, выра­ батывает системное целостное представление о социальном бытии науки. Она является многоаспектной системой сложно­ структурированного знания, имеющего свою историю станов­ ления, точки роста и актуальные проблемы.

Выше обращалось внимание на интегративные процессы, объединяющие различные формы рефлексии при осмыслении познавательных действий в науке. Наиболее отчетливо это про­ является во взаимодействии философии науки и методологии науки, что, в частности, выражается в получивших широкое хождение выражениях «философско-методологическая рефлек­ сия», «философско-методологический анализ», «философскометодологическое обоснование». При этом методология науки, представляющая собой относительно' философии науки более узко ориентированное направление ее анализа, который вклю­ чает исследование методов научного познания и структурной динамики знания, ориентирована, прежде всего, на изучение деятельностного, динамического аспекта науки, в связи с чем методологию науки характеризуют как форму ее рефлексивно­ го осмысления, направленного на изучение средств и методов рационализации и оптимизации познавательной деятельности, организованной в научной форме.

Общее проблемное поле, создаваемое как методологией; так и философией науки, не сводится к простой сумме вопросов, изучаемых каждым направлением в отдельности. Существует ряд проблем и аспектов, где на нервом плане оказывается ис­ следование механизмов воздействия на методологию науки тех социальных факторов, анализом которых традиционно занима­ ется философия науки. И наоборот, исследование методологи­ ческих проблем стимулирует переосмысление и качественно новое решение ряда вопросов, относящихся к сфере филосо­ фии науки. Наиболее характерны такого рода ситуации при изучении-стиля научного мышления, взаимодействия науки с религией и искусством, влияния на характер научных исследо­ ваний технологических запросов - производства, управления, природоохранительной деятельности, здравоохранения, обра­ зования.

Более конкретное представление об общем проблемном поле философии и методологии науки связано с необходимостью ре­ троспективного анализа их развития в историческом контексте, а также системного изложения их исходных понятий, фунда­ ментальных проблем и основных факторов проблемогенеза.

213

При всей широте проблемного поля философии науки и мно­ гообразии ее связей с другими разделами философии и фило­ софскими дисциплинами, центральной проблемой для нее всег­ да оставалось осмысление социального бытия науки, ее роли в жизни общества, способов и последствий взаимодействия с дру­ гими формами практического и духовного освоения реальности. В настоящее время нарастает значение относительно самостоя­ тельного аспекта философии науки, отражающего роль науки и научного знания в формировании личности.

Хотя суждения о типичных личностных качествах ученого можно встретить еще в древнекитайских философских источ­ никах, а количество страниц в различного рода публикациях, посвященных социальной ответственности ученых за послед­ ствия использования результатов их исследовательской работы (ныне наиболее востребованному личностному качеству учено­ го), растет в геометрической прогрессии, вопрос о роли науки в формировании личности еще не получил системного осмысле­ ния. Однако понятна озабоченность в связи с дегуманизацией и деморализацией науки — процессами, принимающими опас­ ные масштабы в современном обществе.

Неправомерно как замалчивать, игнорировать эти явления, так и преувеличивать их значение. Необходимо в первую оче­ редь отметить наличие объективной оеновы оппозиционных науке явлений в самой науке. Это ее универсалистские ориента­ ции в познавательно-духовном освоении реальности, идущие вразрез с частными ориентациями, присущими другим формам (здравому смыслу, идеологии, правовому и политическому со­ знанию и др.). Наука признана наиболее адекватной формой осмысления новых реалий социального бытия — глобализации и информатизации. В данных условиях оказывается неизменно востребованным ее стиль мышления — аполитичный, систем­ ный, доказательный.

-Допросы для самопроверки

1.Какие типы вненаучного познания вы можете назвать?

2.Каковы основные характеристики вненаучного позна­

ния?

3.Каковы основные характеристики научного познания?

4.Какие аспекты науки необходимо учитывать в процессе построения ее наиболее общего понятия?

5.Какие основные типы научных исследований вы знаете?

214

6.Что такое «нормативное знание»?

7.В каких формах фиксируется нормативное знание?

8.Что такое «рефлексия»?

9.Что такое «внутринаучная рефлексия»?

10.Какие формы научно-теоретической рефлексии в совре­ менном научном познании вам известны?

11.Что изучают теория познания, методология и логика на­ уки как рефлексивные системы?

12.В какое время методология научного познания выдели­ лась в особую областьфилософского знания?

13.Что изучает эврилогия?

14.Что такое «методологическое сознание»?

15.Какие основные компоненты составляют содержание ме­ тодологического сознания? :

16.Что изучает философия науки?

Литература

Заблуждающийся разум? Многообразие впепаучного зна­ ния / отв. ред. И.Т. Касавин.1— М., 1990.

Канке; В Л. Основные философские направления и концеп­ ции науки. Итоги столетия: учеб. пособие / В.А. Канке. — М., 2000.

Касавин, И.Т. Миграция. Креативность. Текста"проблемы неклассической теории Познания /И.Т. Касавин. — СПб., 1999.

Кохановский, В.П. Философия и методология науки: учеб. пособие / В.П. Кохановский. — Ростов н/Д, 1999.

Лекторский, ВЛ. Субъект, объект, познание / В.А. Лектор­ ский. — М., 1980.

Лешкевич, ТТ. Философия науки: традиции и новации: учеб. пособие для вузов / Т.Г. Лешкевич. — М., 2001.

Современная философия науки: хрестоматия / сост. A.A. Печенкин. — 2-е изд. — М., 1994.

Теория познания: в 4 т. / под ред. В.А. Лекторского, Т.И. Ойзермана. — М., 1991—1995.

Философия и методология науки: учеб. пособие для студен­ тов вузов / под ред. В.И. Купцова. - - М., 1996.

215

Глава 10. НАУКА В ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОМ

РАЗВИТИИ

10.1.Проблема начала науки

10.2.Наука в контексте цивилизационного развития

10.3.Становление первых научных программ

10.4.Зарождение опытных наук и оформление дисциплинарно ор­ ганизованного знания

10.5.Методологические и социокультурные предпосылки станов­ ления современной науки

10.6.Функции науки в современном обществе

10.7.Феномен квазинауки

10.1.Проблема начала науки'

Существует несколько вариантов трактовки начала науки, отличающихся степенью акцентирования общепризнанных фак­ торов ее генезиса. При этом каждая из них явно или неявно коррелирует с определенным пониманием самой науки. Рас­ смотрим основные варианты понимания науки и, соответст­ венно, концепции ее генезиса.

Наука — это опыт практической и познавательной дея­ тельности. Соответственно время ее возникновения отождест­ вляется с периодом зарождения человеческой способности на­ капливать, обобщать и транслировать знания о мире, форми­ рующейся как результат развития ремесел и культурно-духов­ ных традиций» Данная трактовка является чрезмерно расши­ рительной и неопределенной, поскольку не дает критериев вы­ деления форм научной организации познавательных действий. Научное познание в ней отождествляется с познавательными процессами, включенными прежде всего в производственную предметно-практическую деятельность и иные ее конкретные (специализированные) виды, а также с обыденным познанием. Начало науки в рамках данной трактовки датируется III тыся­ челетием до н.э., т.е. периодом возникновения первых город­ ских цивилизаций.

Наука — это целенаправленное познание реальности с присущей ему отчетливо выраженной рефлексией над процес­ сом получения знания я его характеристиками, прежде всего доказательностью, т.е условиями истинности и универсаль­ ностью. При таком понимании науки время ее зарождения свя­ зывают с переходом от получения так называемого рецептурно­ го знания (предписывающего человеку лишь выполнение опре-

216

деленной последовательности познавательных действий, веду­ щих к решению практически значимой задачи) к знанию, обос­ нованному системой доказательств, имеющих универсальный характер, демонстрирующих способ получения не просто по­ лезного, но прежде всего истинного знания. Этот период дати­ руется временем возникновения античной науки — примерно с VI в. до н.э.

Наука — это форма познания, необходимо включающая экспериментально-математическое естествознание, представ­ ляющее собой явление западноевропейской культуры XVI— XVII вв. До недавнего времени данная точка зрения домини­ ровала. Считалось, что в указанный период опытное естество­ знание благодаря использованию технических устройств обрело параметр точности. Это мнение весомо подкрепляется также аргументами, отражающими социальный статус науки, а имен­ но, указанием на факт становления науки как социального ин­ ститута. Решающую роль при этом сыграли два события — созда­ ние Лондонского королевского общества (1662) и Парижской естественнонаучной академии (1666).

Наука I — это специфическая сфера профессиональной дея­ тельности, органически связанная с особым типом образова­ ния. Здесь правомерно подчеркивается профессиональный ста­ тус научной деятельности, который она обрела двумя веками позднее обретения наукой статуса социального института. До XIX в. науку двигали вперед не профессионально подготовлен­ ные через систему высшего образования специалисты, которых позднее (в XX в.) назвали научными сотрудниками, а одарен­ ные любители. Однако данный аргумент не выглядит бесспор­ ным, поскольку привносит в общее представление о науке ско­ рее количественные, чем качественные характеристики: «лю­ бители» работали точно таким же образом, как и позднейшие «профессионалы», т.е; соблюдая общие принципы познаватель­ ной деятельности и обеспечивая результат такого же качества.

Еще более значительные события произошли в этот период в сфере прикладных исследований, которые обусловили появле­ ние на рынке таких товаров, производство которых было невоз­ можно без доступа к научному знанию (удобрения, ядохимикаты, прочные красители, взрывчатые вещества, электротехнические изделия и др.). Тем не менее, это был скорее завершающий этап становления современной науки, чем процесс ее изначального формирования в качестве социокультурного феномена.

Подобно тому, как предфилософией называют ранние фор­ мы философского знания, носящие следы мифологических

217

представлений, иреднаукой называют познавательную деятель­ ность и ее результаты, наиболее тесно связанные с производ­ ством и обыденным опытом. Соответственно проблему начала науки можно трактовать как определение временного периода, в течение которого завершился процесс превращения преднауки в науку. Преднаука, появившаяся в III тысячелетии до н.э., оперировала достаточно большим количеством абстрактных представлений и математических методов. Однако все они были как бы продолжением практических ситуаций и приемов прак­ тических действий. Представления пауки строились на качест­ венно иной основе — они заимствовались из ранее сложившихся систем знания (прежде всего философских и даже теологиче­ ских представлений) и далее апплицировались на исследуемую область действительности. Здесь они погружались в новую сеть отношений и служили одним из важнейших средств получения знаний об объектах, процессах и явлениях данной области. Происходило моделирование, «удвоение» реальности. Практи­ ческая проверяемость при этом служила одним из критериев истинности полученного знания. Данные нормы познаватель-, ной деятельности в рефлексивно осмысленном варианте начали -(

использоваться лишь в античной науке.

Применяя схему «преднаука—наука» для интерпретации - представленных выше точек зрения на генезис науки, можно утверждать, ЧТО предшествовавший Античности период явно тяготел к преднаучным формам познавательного освоения ре­ альности. Наука как гносеологически специфический феномен

появилась в эпоху Античности. В этом качестве она оформилась в Новое время, когда появилось экспериментально-математи­ ческое естествознание. Но как оригинальное социокультурное явление наука окончательно сложилась в первую треть XIX в.

10.2. Наука в контексте цивилизационного развития

Рассматривая науку в контексте цивилизационного разви­ тия с учетом изложенных трактовок ее генезиса, есть все осно­ вания утверждать, что наука как сфера человеческой деятель­ ности, направленной на духовное воспроизведение реальности в форме достоверных знаний, — феномен новоевропейской культуры-цивилизации, базировавшейся на достижениях ан­ тичной культуры.

В древневосточных культурах-цивилизациях такого рода ориентация существовала, однако она не была доминирующей и не получила дальнейшего развития. Этому не способствовало

218

содержание культурных универсалий того времени, в частно­ сти, характер установок, регулировавших потребности человека и его отношение к природе. В древнеиндийской духовной куль­ туре преобладали установки на аскетизм, ограничение матери­ альных и эстетических потребностей, отрешение от материаль­ ной реальности; в древнекитайской — на разумное потребле­ ние, простое эстетическое наслаждение, жизнь в единстве с природой. Ориентация на познание природы не была ключевой. Существенно ограничивали культивирование данной ориента­ ции в сфере познавательной деятельности также представле­ ния о должной структуре общества, освященные авторитетом религии как безраздельно доминировавшего способа духовного освоения реальности. В доказательство такого рода воздействия в философско-методологической и историко-научной литерату­ ре приводится описанная в древнекитайских литературных источниках классификация собак, с точки зрения современно­ го специалиста по биовидовой классификации крайне экзотич­ ная, непоследовательная и поверхностная. В ней выделяются собаки маленькие, большие, бесхвостые, злые и желтые (соба­ ки императора). Последний элемент явно свидетельствует о роли мировоззренческих представлений, отражавших иерар­ хию социума.

Вскладывавшейся новоевропейской культуре (Позднее Воз­ рождение — Новое время) отчетливо доминировали качественно иные установки: на потребление, чувственное эстетическое на­ слаждение, познание я на этой основе — преобразование приро­ ды (чаще всего насильственное). Третья ориентация выражает действие культурных универсалий, непосредственно питавших развитие науки, которые начали формироваться еще в глубинах средневекового мировоззрения. В нем было выработало харак­ терное для европейской культуры-цивилизации фундаменталь­ ное представление об отношении человека к миру, в которое органично вписывалось и формой проявления которого высту­ пала христианская теология с ее идеалом мудрости, ориентиро­ ванной на материальный мир как объект ее приложения.

Впредшествовавших культурах (античной и восточной) фи­ гурировал идеал мудреца, ориентировавший человека на нрав­ ственное и интеллектуальное (познавательное) совершенствова­ ние, на моральную ответственность перед другими людьми, об­ ществом, Богом,. Космосом. В восточной культурной традиции познавшим «свет истины» чаще всего предлагалось отрешиться от телесного мира и воссоединиться со своей основой («Брахма­ ном», «Нирваной»). Поздняя античная культура в лице неопла-

219

топизма предполагала те же ориентации (освобождение от гне­ та телесности и слияние с «Единым»).

Совершенно иная картина складывалась в европейской культуре. Основу высшего идеала мудрости составляло представле- \ ние о творчестве в материальном мире телесности, которое на­ правлялось словом, выражавшим мудрость. В слове, (равно и в мудрости) виделось выражение содержания творческой дея­ тельности, причем в высшей степени детальное и полное (ничто не пускалось на самотек, не отдавалось стихии проб и ошибок, действию «по привычке»).

Такая позиция, с одной стороны, поднимала статус целена­ правленной деятельности человека (по аналогии с творческой деятельностью Бога), и его самого как субъекта деятельности на небывалую высоту, с другой — реабилитировала статус телес­ ности в широком смысле (как синоним всего естественно-при­ родного). Это реальность, не только сотворенная Богом, но и об­ ладающая внутренне присущими ей законами, такая же фунда­ ментальная, как и другие компоненты средневековой теологи­ ческой картины мира (Бог, бессмертные человеческие души, духовные иерархии — ангелы и демоны), и одновременно вы­ ступающая объектом человеческой деятельности. Регулируемая словом, в котором не было недоговоренности, деятельность че­ ловека (как познавательная, так и конструктивно-техническая) подчинялась достаточно жесткой, фактически единой схеме.

Это очень важная особенность новоевропейской культурыцивилизации, породившей науку с развитыми формами реф­ лексии над познавательными процессами. В традиционных древневосточных цивилизациях существовали зародышевые формы рефлексии над познавательной деятельностью. Извест­ но, что в древнеиндийской философии культивировалось уче­ ние о средствах достижения знания — праманавада, характе­ ризовавшее основные средства познавательной деятельности (праманы): восприятие (пратьякша), логический вывод (ануман), свидетельство авторитета (шабда) в школе санкхья, к ко­ торым в школе ньяя было добавлено сравнение, а в школе ми­ манса — предположение. В древнекитайской школе мо-дзы обо­ сновывалась ориентация на раскрытие причинных связей и вы­ двигались три основных правила проверки истинности знаний: основание — опыт и суждения мудрецов; источник — свиде­ тельства простолюдинов; применимость — практическая поль­ за. Однако они не получили дальнейшего развития во многом потому, что, как и наука в целом, носили на себе отпечаток социоморфизма. Качественно иная ситуация обозначилась в эпо-

ху Античности» Она набрала масштабы в Средние века и стала нормой в Новое время.

10.3. Становление первых научных программ

Первые образцы внутренне систематизированного научного знания и достаточно развитые преставления об особенностях умственной деятельности, направленной на его выработку, дала Античность.

В античной науке не только впервые возникли дедуктивно организованные системы математического знания, но и наблю­ далось интенсивное философско-мстодологическое осмысление и осознанное культивирование припципов дедуктивной орга­ низации научного знания в целом. Наследие Платона содер­ жит описания «начал» знания как его окончательных и абсо­ лютных основ, восхождение к которым через цепь предположе­ ний и движение от которых к конкретным (в том числе и чув­ ственно воспринимаемым) предметам представлялось единст­ венно верным методом познания1. Аналогичного представле­ ния придерживался и Аристотель. Он расходился с Платоном в понимании природы начал, не соглашался с исключительной значимостью идеи блага как олицетворения наиболее фунда­ ментального начала научного знания, но в полном соответствии с идеологией дедуктивного подхода подчеркивал более высокий истинностный статус системы, которая исходит из меньшего количества начал2.

Будучи современником Гиппократа, Леонта и Февдия, раз­ рабатывавших своды математического знания, и видным уче­ ным своего времени, по праву причисляемым к основополож­ никам биологии, Аристотель адекватно осмыслил идеал дедук­ тивной организации и развития математического знания и по аналогии с ним представил образец правильной организации и программу развития научного знания в целом. Основой систе­ мы научного знания согласно данному идеалу служило неболь­ шое количество общих положений (начал), из которых по пра­ вилам дедукции могла быть выведена вся совокупность знаний, образующих систему. Именно благодаря Аристотелю в науке и формах ее рефлексивного осмысления дедуктивизм прочно закрепился как фундаментальный принцип организации и раз­ вития научного знания.

1Платон.4*4 Государство / Платов // Сочинения Платона. — М., 1979. — 4.4. —

CftilY, «82.

2Аристотель. Соч.: в 4 т. / Аристотель. — М., 1978. — Т. 2. — С. 807.

Величайшим достижением Аристотеля в области теории познания и методологии науки стала сопряженность правил дедуктивной систематизации научного знания с такими фунда­ ментальными принципами и нормами, как причинность, все­ общность, необходимость, иерархичность, составляющими ядро объяснительных схем современной науки.

Вместе с разработанной Аристотелем системой категорий эти принципы послужили основанием для другой универсаль­ ной гносеологической и методологической ориентации, зало­ женной в античности, — эссенциализма.

Эссенциализм — это учение в теории познания, согласно, которому итогом правильно организованной познавательной: деятельности является постижение сущности вещей как осно­ вы, определяющей все их воспринимаемые и возможные свойства.

Согласно Аристотелю, знание как результат правильно ор­ ганизованного научного познания, где выполняются требова­ ния, предусматривающие осмысление: а) содержания проблемы; \ б) степени ее изученности другими исследователями; в) значе­ ния собственных результатов (данной схемы ученые придержи­ ваются и в настоящее время), принципиально отличается от мнения и веры (в сфере которых всегда возможно иное мнение и иная вера) тем, что оно достоверно, т.е. обосновано настолько, что нельзя найти оснований, чтобы его опровергнуть или хотя бы изменить. Именно в таком радикальном варианте эссенциа­ лизм оформился в Античности благодаря усилиям Аристотеля, направленным на осмысление целей, путей и средств регуля­ ции научного познания.

Эссенциализм как научная программа оставался господ­ ствующим в Средние века и не был сколь-нибудь серьезно по­ теснен в эпоху Возрождения, мыслители которой дали ренессансной науке следующие фундаментальные принципы:

• самодвижения материи, указывавший на внутренний ис­ точник активности в природе и исключавший тем самым доми­ нирование внешних (внеприродных) факторов в объяснитель­ ных схемах науки (Б. Телезио, А. Донн, Дж. Бруно);

•сенсуализма (Б. Телезио, А- Дони, П. Помпонацци);

•математически выраженной зависимости при исследова­ нии земных явлений и процессов (Г. Галилей)1.

Тем не менее знание о законах природы мыслилось как ис­ черпывающее представление о ней, что соответствовало антич­ ной эссенциалистской концепции о законченности знания о со­ вершенном Космосе, исключавшей постановку вопроса об ис-

222

правлении и дополнении знания — вопроса столь же бессмыс­ ленного, как и попытка улучшить совершенный Космос.

Серьезная критика эссенциализма и одновременно утверж­ дение принципиально иного взгляда на характер отношения научного знания к реальности стали приметами Нового времени. Формировавшаяся в эту эпоху научная программа, известная как вероятностная концепция естественнонаучного знания, включала в качестве основы: а) «ясные» и «отчетливые» идеи (как правило, положения и правила математики и логики); б) знания о явлениях (данные наблюдений и опыта); в) проме­ жуточные знания гипотетического характера (менее общие по сравнению с идеями и не выводимые из них, но более общие от­ носительно знаний о явлениях). Центральным структурирую­ щим элементом системы были не идеи или эмпирические дан­ ные, а промежуточное знание — гипотезы, имеющие отчетливо выраженный вероятностный характер. Отсюда и квалифика­ ция всей концепции научного знания как вероятностной, а главного метода познания — как метода гипотез.

Критериями приемлемости гипотез признавались «фактуальные свидетельства» (данные наблюдений и опытов), а также моральная достоверность. Последний принципиально новый критерий вовлекал в обоснование научного знания человеческий субъективный фактор. Во-первых, исследователь, выдвигав­ ший гипотезу, должен был безусловно верить в ее необходи­ мость и отвечать за достоверность научных фактов, из которых он исходил. В условиях «познавательной неопределенности» (фрагментарности эмпирических данных и неполной индук­ ции) он брал на себя ответственность за новое теоретическое суждение. Во-вторых, научное сообщество, зорко следящее за «профессиональной чистоплотностью» исследователя, прини­ мало ее как обоснованную, лишь убедившись, что автор — че­ ловек, обладающий способностью к развитой систематической рефлексии, самостоятельно и критически мыслящий, не под­ верженный эмоциональному влиянию, безупречно честный, в своей деятельности движимый мотивом служения истине и всеобщему благу.

Однако методу гипотез не суждено было в короткое время стать общепризнанным главным элементом механизма прира­ щения знания (вспомним ньютоновское «Гипотез не измыш­ ляю»). Поэтому акцент был сделан на опытных данных и их предметной дифференциации.

223

10.4. Зарождение опытных наук и оформление дисциплинарно организованного знания

Эмпирические знания (прежде всего в виде данных наблюде­ ний) всегда присутствовали в системе научного знания, однако j так же как данные опытов (более позднего источника научный сведений), в течение долгого исторического периода, предшест­ вовавшего Новому времени, не имели ключевого значения. Они служили: а) подтверждению умозрительных схем (в частности, опытному подтверждению истин Священного писания через наблюдение порядка, созданного божественным творением, ai также поддержанию процесса усмотрения этих истин внутрен­ ним созерцанием — озарением как отражением божественного: света); б) решению прикладных задач (не систематически, а при необходимости удовлетворять личные творческие потреб­ ности). Таковы опыты Архимеда с определением объема тела; «духом исканий» была проникнута эпоха Возрождения.

Впервые важную роль эксперимента в научном познании в методологически осмысленном варианте обосновал средневеко­ вый философ Роберт Гроссетест (1175—1253). Он занимался оптикой, астрономией, математикой. Согласно Гроссетесту, изучение явлений начинается с опыта, на основе его данных устанавливается общее положение, имеющее гипотетический характер. Из него дедуктивным путем выводятся следствия, ис­ тинность или ложность которых показывают новые экспери­ менты. Сам ученый проводил опыты по преломлению света, распространению звука, изучал морские приливы. В работе он придерживался принципа единообразия природы, согласно ко­ торому причины явлений всегда единообразны (четыре причи­ ны Аристотеля он заменил двухполюсной причинно-следствен­ ной связью). Кроме того, Гроссетест заимствовал у Аристотеля «принцип экономии», в соответствии с которым лучшее объяс­ нение явлений — то, которое исходит из наименьшего количе­ ства предпосылок. Творчество Р. Гроссетеста вряд ли можно квалифицировать как деятельность представителя одного из основоположников опытной науки. Это, скорее, кщ и Р. Бэкон, ее идейный предтеча.

Процесс системного становления опытной науки был свя­ зан, во-первых, с секуляризацией науки, в частности разделе­ нием веры и знания в протестантизме (показательны рассужде­ ния М. Лютера (1483—1546) о лунном свете). При этом следует подчеркнуть, что секуляризация была хотя и главным, но не единственным процессом, прокладывавшим путь новому ми-

224

ровоззрснию как одному из факторов формирования опытной науки. Интеллектуальная атмосфера науки Позднего Средневе­ ковья, эпохи Возрождения и Нового времени достаточно после­ довательно и методично элиминировала не только теологиче­ ские, но и различного рода органицистские, анимистические и телеологические представления. Во-вторых, зарождению опыт­ ной науки благоприятствовало введение в научную работу про­ цедуры измерения. Так, у Я. Кубанского (1401—1464) был свое­ образный культ механического измерения (взвешивания), глав­ ным методологическим следствием которого стало уравнивание ценности-механических средств измерения с математическим доказательством. В-третьих, повлиял продуктивный синтез работы с идеализированными объектами, с одной стороны, и реально существовавшими объектами (явлениями, процесса­ ми) — с другой. Этот фундаментальный процесс оказал наи­ большее воздействие на формирование опытного естествозна­ ния как формы организации познавательной деятельности по изучению природы. Он качественно отличался от умозритель­ ного схемотворчества античных философов и натуральной ма­ гии средневековых и ренессаясных мыслителей.

Решающий этап формирования опытного естествознания связан с именами Ф. Бэкона, Г. Галилея, И. Ньютона. Если первый был по преимуществу идеологом опытпой науки, то в творчестве двух других она получила классические образцы —

мысленные и реальные опыты.

Одновременно происходил процесс формирования дисцип­ линарно организованной науки, мощным стимулом к которо­ му послужило опытное знание в его новом гносеологическом статусе (как исходные сведения о познаваемом объекте, источ­ ник и основа теоретических построений и критерий их истин­ ности) наряду с запросами практической сферы и процессами дифференциации знания, обусловленными внутрииаучными событиями (внутренней логикой развития знания).

Основными признаками дисциплинарно организованной на­ уки являются:

•четкая фиксация ее предмета;

•наличие специфического инструментария исследования (средств и методов);

•специфические схемы объяснения изучаемых объектов (явлений, процессов).

При наличии данных признаков процесс оформления дис­ циплинарно организованного знания можно представить как длительный период развития науки, на ранних этапах которого наблюдалось доминирование первых двух критериев.

В Античности наметилось отделение (отпочкование) от фи­ лософии таких областей познания, как математика, физика (механика), биология;

В Средние-века широко распространилось представление о дисциплинарной организации науки с включением семи отрас­ лей знания, группировавшихся по уровню абстрактности (отда­ ленности от чувственности) следующим образом:

1)грамматика, риторика, диалектика — тривиум;

2)арифметика, геометрия, астрономия, музыка — квадри-

виум.

Типы знания, включенные в тривиум, были названы сво­ бодными искусствами, а в квадривиум — дисциплинами (Кассиодор).

Эпоха Возрождения существенно не расширила дисципли­ нарную структуру науки, но, во-первых, она дала такие класси­ ческие образцы дисциплинарно организованной области зна­ ний, как астрономия и механика, а во-вторых, именно в это .1 время математика выделилась из астрономии в особую дисцип- I лину, что имело огромное методологическое значение.

В Новое время процесс научной специализации углубился ] (прежде всего, в рамках механики и математики), появились новые формы организации научной деятельности (академии) и ; научной коммуникации, интенсифицировался рост объема науч­ ной информации. Однако объяснительные схемы по-прежнему \ включали не только совокупность причин, факторов, механиз­ мов проявления исследуемой реальности, но и большие метафи­ зические системы, которые соотносили конкретно-научное зна­ ние с целостной картиной мироздания (что в настоящее время называют философскими вопросами конкретной дисциплины). Так работали Г. Галилей, Р. Декарт, И. Ньютон, Г. Лейбниц.

Решающие события произошли в XVIII—XIX вв., когда от­ меченная схема объяснения утратила обязательность, а пред­ мет каждой из формировавшихся научных дисциплин стал дос­ таточно четко коррелировать с качественно определенной сфе­ рой реальности, в которой четко разграничивались классы объектов, типы их взаимодействий, специфические свойства и законы изменения, а также пространственно-временные харак- I теристики (масштабы). Перечисленным критериям на то время соответствовали области научных исследований, называемые в современной историко-научной литературе фундаментальны­ ми науками: математика, астрономия, физика, химия, геоло­ гия, биология, медицина, история, политическая экономия, языкознание и др.

Вместе с тем онтологические параметры изучаемой реаль­ ности и сопряженные с ними методы исследования не исчерпы­ вали всех критериев (и одновременно факторов) формирования дисциплинарно организованной науки. Наряду с. ними важное значение имели характер связей с социально-экономическими запросами общества (сферой практики) и внутринаучные усло­ вия становления и развития конкретной дисциплины, к кото­ рым относят определенные формы: а) организации части науч­ ного сообщества, занятой в данной дисциплине; б) подготовки научных кадров соответствующего профиля; в) научной ком­ муникации.

ВXIX в. наблюдалось резкое усиление интенсивности связей науки с практикой. Оно сопровождалось, как уже отмечалось, появлением на рынке товаров и услуг, производство и исполь­ зование которых требовало применения научного знания. Ка­ чественно изменилась организация научной работы (наряду с академиями возникли лаборатории и научно-исследовательские институты) и подготовки исследователей (их обучали в универ­ ситетах по все более широкой номенклатуре специальностей, коррелировавшей с дисциплинарной структурой науки). Поя­ вились новые формы научной коммуникации (съезды, конгрес­ сы, симпозиумы, конференции и др.) и научная периодика, об­ служивавшие дисциплинарно организованные исследования.

Вэто же время процесс дифференциации знания (достаточ­ но интенсивно происходивший ранее лишь в математике) при­ нял фактически общенаучные масштабы, т.е. пошел «вглубь».

Вкаждой из упомянутых выше фундаментальных наук выде­ лялись по тем же критериям, по которым в свое время сформи­ ровались они сами, отдельные, хотя и взаимосвязанные дисци­ плины (космология, физика «сред», неорганическая, органи­ ческая и коллоидная химия, микробиология, цитология, фи­ нансы как отдельная экономическая дисциплина и др.). В итоге именно в XIX в. (хотя в историко-научной и науковедческой литературе Это было зафиксировано значительно позже) сфор­ мировались четыре блока научных дисциплин: математичес­ кие, естественные, технические и социально-гуманитарные, т.е. сложилась схема организации научного знания и научной деятельности, принятая в настоящее время. Тем не менее совре­ менная наука по целому ряду характеристик существенно от­ личается от науки XIX в., знаменовавшей становление дисцип­ линарно организованной науки.