1rakitov_a_i_filosofskie_problemy_nauki_sistemnyy_podkhod

иомии гелиоцентрической систе-

ной математики и ас^Р°Галилея — Ньютона, с переводы Коперника Фи^икйи ^ ^^ ^ _ начале хх в_

ротом в ei-ici."

Исследование проблем этой группы приобретает особую важность в период научно-технической революции, под знаменем которой завершается двадцатое столетие. Исключительно сильное воздействие науки на этот процесс выдвигает на передний план вопрос о перспективах ее собственного развития, а следовательно, и о детерминирующих его факторах, среди которых особое место занимают философские принципы и методологические установки.

Перечисленные только что проблемы образуют особую область философских исследований — область философии науки. Философия науки, таким образом, выступает не как самостоятельная философская школа, система или направление, противостоящее основным философским системам современности, а как совокупность определенных проблем, выделяемых ввиду их особой важности в специальный раздел философского знания. Такой раздел может существовать в рамках логического эмпиризма, феноменологии, общей герменевтики, критического рационализма, философии лингвистического анализа и т. д. Разумеется, в зависимости от того, какой школой или философской системой разрабатывается данная область исследования, полученные результаты и выводы могут более или менее существенно отличаться. Сам перечень проблем, их формулировка и содержание в значительной степени зависят от общефилософских воззрений, в рамках которых они ставятся и обсуждаются.

Нельзя поэтому согласиться с мнением, отождествляющим философию науки с неопозитивизмом, логическим эмпиризмом, прагматизмом, критическим рационализмом и другими школами, существующими внутри аналитической философии. Точно так же было бы ошибкой рассматривать ее как специфический раздел феноменологии, герменевтики, экзистенциализма и т. п.

Философия науки как особая область исследования, связанная с определенной проблематикой, поставленной объективным развитием человеческого сознания, существует и развивается также в системе марксистской философии в том же самом смысле, в каком в рамках этой

22

системы существуют и развиваются философские исследования культуры, искусства и т. п.

Выделение философии науки в особую область исследования в нашей литературе имеет свою историю. Для подтверждения можно сослаться хотя бы на работы И. Боричевского2, появившиеся полвека назад. В последние годы понятие «философия науки» все чаще стало фигурировать на страницах наших философских журналов и монографий. Однако точные границы этой области исследования до сих пор еще не очерчены. Зачастую понятия «философия науки», «логика науки», «методология научного исследования» и «гносеология» применяются для обозначения полностью совпадающих или частично пересекающихся проблем. Хотя я не думаю, что разграничение значений этих понятий может быть совершенно жестким, установленным раз и навсегда, следует все же попытаться наметить некоторые демаркационные вехи. Такое разграничение, не претендуя на обязательность, может облегчить философские исследования науки, ведущиеся в разных направлениях и под различными углами зрения.

1.Прежде всего необходимо выделить особый раздел теории познания, который я буду называть эпистемологией, а проводимые в его рамках исследования

—эпистемологическими. В зарубежной философской литературе термин «эпистемология» употребляется как синоним терминов «гносеология» или «теория познания». Однако .здесь нет простого удвоения терминологии, которое было (бы совершенно неоправданным, ибо понятию «эпистемология» я придаю особое значение и смысл.

Дело в том, что теория познания диалектического материализма рассматривает чрезвычайно широкий круг вопросов, касающихся всех видов познавательной деятельности, реализуемой в повседневной жизни, искусстве, религии, политике и т. д. Теория познания изучает эту деятельность в историческом развитии на всех уровнях, включая психофизиологический. В задачу этой теории входит также изучение соотношения рационального и эмоционального, логического и эмпирического, определение критерия истинности знания, соотношения языка и мышления и т. д.

2См. Боричевский И. А. Введение в философию науки (Наука и

метафизика). Пг., 1922; его же: Древняя и современная философия науки в ее предельных понятиях. М.—Л., 1925,

23

о „йляяает целым рядом специ-

Научное познание мира облада^ ^ обыденноМ) фических черт,

которые мы д т д познании> Поскольку

Келотания 'познавательных процедур и операций, критериев и способов образования абстракций, осуществляемых в научной деятельности, представляют для теории познания исключительный интерес, постольку

вней целесообразно выделить особый уровень или раздел,

вкотором будут сосредоточены проблемы собственно научного познания, анализа его наиболее общих закономерностей. Именно этот раздел и будет в дальнейшем называться эпистемологией. В соответствии с этим эпитет «эпистемологический» будет употребляться в тех случаях, когда важно подчеркнуть отношение того или иного феномена именно к сфере научного познания.

2.В зарубежной и отечественной философской литературе понятие «методология научных исследований» часто почти полностью совпадает с понятиями «философия науки» и даже «философия». Методологию в широком смысле можно рассматривать как совокупность общих философских установок и исходных принципов, регулирующих и оценивающих научную деятельность и научное познание в целом. В более узком смысле термин «методология научного исследования» относится к учению

онормах и правилах, регулирующих специфически познавательную деятельность, направленную на достижение специальных научных истин в виде эмпирических фактов, законов или теорий какой-либо науки. Такие правила и нормы называются методом и обусловливают способы исследования различных научных проблем. Метод, понимаемый таким образом, следует отличать от предписываемых им способов деятельности: экспериментов, наблюдений, измерений, формальных теоретических преобразований и т. д. Метод, следовательно, может существовать в форме определенных знаковых структур или текстов даже в том случае, когда предписываемые им способы деятельности, т. е. отдельные процедуры и операции, не реализуются (хотя в принципе могут реализоваться). При этом может возникнуть потребность в описании, обосновании, оправдании, анализе логической структуры, логической реконструкции и реорганизации норм и правил, образующих тот или иной метод. Дисциплина, решающая эти задачи, и будет в дальнейшем рассматриваться как методология в узком смысле.

24

Если перечисленные выше и аналогичные им задачи исследуются с применением математических методов, например алгебраических, теоретико-множественных и т. п., то методология называется формальной. В том случае, когда в качестве аппарата формальной методологии используется современная символическая логика (которая применяется не только при анализе научного метода или теорий, научных понятий и т. п., но также в технике, при исследовании специальных проблем математики и т. д.), мы переходим к логике науки как специальному, хотя и чрезвычайно важному разделу формальной методологии.

3. Изучение социальных факторов познания образует неотъемлемую и отличительную черту теории познания диалектического материализма. Именно в этом пункте обнаруживается наиболее глубокое различие между ней и познавательными концепциями, разрабатываемыми на основе других философских направлений. При этом социальные факторы и условия не только обыденного, но и особенно научного познания рассматриваются в гносеологии диалектического материализма не как фон познавательной деятельности, а как ее внутренний механизм. Включение социальной практики в структуру познания явилось поворотным пунктом в развитии философии Нового времени и оказало исключительно сильное воздействие на прогресс философской мысли.

Известно, что создателями социологии познания были К. Маркс и Ф. Энгельс. Это признают даже такие киты буржуазной социологии, как Р. Мертон, считающий, что «...марксизм есть эпицентр социологии познания»3. Крупнейшие представители буржуазной социологии познания К. Мангейм, Т. Парсонс, М. Вебер, М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Ю. Хабермас и др. обычно противопоставляют ее теории познания в целом и в частности эпистемологии, а также методологии наук. В противоположность этой позиции в диалектическом материализме исследования социальных механизмов познания, в том числе научного, являются неотъемлемой частью и условием их философского осмысления. Если не придавать слишком большого значения терминологическим тонкостям, то социология познания, или социально-философский анализ познания, должна непременно «участвовать» в изучении философских проблем науки независимо от того, будем ли мы рас-

»Merton R. Sociology of Science. New York, 1973, p. 13.

'25

тот Шё дисциплины Или1

как сматривать их как еамостоятел

особый подход в рамках оо./ СлеМыаНможем теперь охарактеризовать философию науки

как область философского исследования, включающую в себя эпистемологию, методологию науки (в широком и узком смысле) и социологию научного познания,, взятые вместе и ориентированные на разработку и решение очерченных выше философских проблем науки.

Понимаемая таким образом философия науки радикально отличается от ее интерпретаций, имеющих место» в системе аналитической философии, феноменологии,, герменевтики и других направлений современной буржуазной философской мысли. При этом было бы большой ошибкой считать, что предлагаемая здесь концепция философии науки содержит исчерпывающую и окончательную формулировку и раз и навсегда устанавливает границы и содержание данной области исследования. Напротив, тщательное и всестороннее изучение философских проблем науки, подверженных, как

ивсе в наш бурный век, значительным изменениям, может

идолжно внести новые моменты в понимание, содержание этой философской дисциплины. Как развитие любого феномена в природе, обществе и мышлении предполагает разрешение внутренних противоречий и ряд последовательных, снимающих друг друга отрицаний, так и развитие философии науки должно пройти ряд стадий. Современная стадия ее развития как раз и подразумевает отрицание той; концепции философии науки, которая сложилась в системе буржуазной философской мысли на протяжении XIX и XX вв., и выработку новой диалектико- материалистиче-ской концепции. Как и во всяком диалектическом отрицании, в этом процессе должно найти себе место не только противопоставление этих концепций, но и сохранение рациональных и объективно значимых результатов, выработанных для нас историей философии.

2.Разграничение философских и научных знаний в контексте

языка науки

Одной из наиболее трудных задач философии науки являются разграничение и классификация философских и научных знаний. На первой предварительной стадии.

26

исследования ее решение в значительной степени зависит от понимания структуры и функций языка науки как средства социальной коммуникации, а также фиксации, хранения и передачи научных знаний.

Прежде всего следует обратиться к самой общей и предварительной систематизации философских проблем науки. Для этого необходимо решить две задачи: а) установить, каковы критерии разграничения философских проблем науки и собственно научных проблем и б) каков механизм возникновения и формирования философских проблем науки.

В качестве отправного пункта дальнейших рассуждений можно воспользоваться сравнением типичных философских и научных текстов. Три нижеприведенных утверждения являются по своему содержанию, т. е. по типу выраженного в них знания, философскими.

■I]. «Совершенно очевидно, что необходимо приобрести знание о первых причинах: ведь мы говорим, что тогда знаем в каждом отдельном случае, когда полагаем, что нам известна первая причина. А о причинах говорится в четырех значениях: одной такой причиной мы считаем сущность, или суть бытия вещи»4.

12. «Чистое бытие образует начало, потому что оно в одно и то же время есть и чистая, и неопределенная про стая непосредственность, а первое начало не может быть чем-нибудь опосредствованным и определенным»5.

13. «Не сознание людей определяет их бытие, а, на оборот, их общественное бытие определяет их сознание»6.

Понятия «бытие», «причина», «существование», «начало», «знание», «сознание» и другие, встречающиеся в приведенных отрывках, выступают как предельно широкие универсальные философские категории. Областью их значения являются не какой-либо фрагмент действительности, отдельные свойства включенных в него объектов или отношения между ними, а вся действительность как целая, не расчлененная, чувственно данная и мыслимая совокупность реально существующих и возможных состояний, ситуаций и процессов.

Философские категории выполняют в данных контекстах двоякую роль: выделяют некоторые определенные

4 Аристотель. Соч. в 4-х томах, т. 1. М., 1976, с. 70.

6 Гегель. Энциклопедия философских наук, т. 1. М., 1974, с. 86.

6 Маркс К-, Энгельс ф. Соч., т. 13, с. 7,

27

«,-гнпшения в объективной деиствимоменты, свои™ " енно фиксируют познавательную ппиентацию человека. Так как сама действительность В этом чрезвычайно широком понимании не имеет резко очерченных границ и познавательное отношение человека к ней также рассматривается в предельно широком плане, то философские категории, несмотря на значительные и иногда принципиальные различия в позициях процитированных выше авторов, содержат в себе большую дозу неопределенности. Эта неопределенность касается как смысла, так и значения философских понятий. При этом под значением понятия имеются в виду обозначаемые понятием совокупности (множества) событий, ситуаций и процессов, а под смыслом — признаки понятий, выполняющие роль операционального адреса или своего рода инструкции, указывающей, каким способом, каким видом интеллектуальной или практической деятельности можно обнаружить7~распознать и разграничить обозначаемые различными понятиями феномены.

Многозначность и многосмысленность философских понятий в известном отношении роднят их с понятиями здравого смысла, выраженными в естественных языках. Это дало повод представителям логического позитивизма провозгласить полную непригодность языка философии и языка здравого смысла для выражения точных и однозначных научных знаний. В поздних трудах Витгенштейна 7 и его последователей была предпринята попытка рациональной реконструкции философского знания на основе анализа понятий языков здравого смысла, философских и языковых структур, выражающих философские знания. Несмотря на ряд более или менее значительных уточнений и прояснений отдельных философских концепций, основной результат этого анализа, по-видимому, заключается в признании неустранимости многозначности и многосмысленности языка философии. Эта многозначность в каком-то отношении выполняет и определенную положительную роль. Ее полезная функция состоит в том, что она позволяет

спомощью единой понятийной схемы охватывать

предельно широкий круг явлений,

7 Wittgenstein L. The Philosophical Investigations. London,

1968. Наиболее систематическое исследование взглядов позднего Витгенштейна содержится в книге М. С. Козловой «Философия и язык» (М., 1972).

28

сравнивать, сопоставлять и обсуждать феномены, которые в рамках более специализированных и однозначных языков вообще не могут быть охвачены и рассмотрены. Этим я не хочу сказать, что уточнение и логическая экспликация понятийного аппарата философии излишни. Напротив, я убежден, что проведение соответствующих исследований

— совершенно необходимый элемент построения рационального философского знания. Однако сама потребность формулирования и обсуждения философских проблем в рамках даже узких научных исследований постоянно выводит нас за эти рамки, а вместе с тем и за границы специализированных научных языков. Таким образом, универсальность философских категорий, их участие в формулировании философских проблем науки и других социально значимых видов деятельности, требующих широкого философского осознания, составляют отличительную черту понятийного аппарата философии.

Вместе с тем следует иметь в виду, что между понятиями (а следовательно, и языком) философии, с одной стороны, и понятиями здравого смысла и науки (а также соответствующими языками) — с другой, не существует непреодолимых барьеров. Инфильтрация понятий осуществляется во всех возможных направлениях. Наприь. зр, понятие «существование» имеет место и в языке здравого смысла, и в языках философии и науки. В первом случае его смысл обычно определяется указанием на процедуру чувственного восприятия того или иного объекта, а наличие адекватного чувственного образа принимается за критерий существования. Во втором случае в качестве критерия существования может приниматься мысли-мость того или иного феномена. В математике вопрос о существовании решается, как правило, на основе процедуры доказательства. Например, несуществование алгоритма решения обыкновенных алгебраических многочленов степени выше четвертой доказывается специальной теоремой Абеля.

В зависимости от того, имеем ли мы дело с интуиционистской, логицистской или формалистской версией математики, смысл и критерий существования могут меняться. Однако во всех случаях предполагается наличие четких допущений и финитной процедуры, применение которой после конечного числа шагов позволяет точно и однозначно ответить на вопрос, существует или нет

29

,-, математический объект в смысле, принятом данной версией математики. Наличие четких операциональных процедур, позволяющих конечным числом шагов установить ограниченную область применения данного понятия, — одна из наиболее важных характеристик смысловой структуры понятий науки в отличие от понятий философии.

Рассмотрим теперь для сравнения некоторые формулы, высказывания и определения:

Hi.F>=ma (второй закон динамики Ньютона); ,. „ _ „ гсчгпз. (скалярная запись ньютоновского закона все-

П'4. Масса гравитации каждого тела определяется суммарным гравитационным воздействием всех остальных тел Вселенной (одна из формулировок принципа Маха). Us- «Невозможно построить вечный двигатель второго рода» или «невозможен процесс, единственным результатом которого является передача энергии в форме теплоты от холодного тела к горячему».

Не. «Под биологической эволюцией понимают изменение популяций растений и животных в ряду поколений, направляемое естественным отбором»8. II?, Глины — осадочные горные породы, состоящие в основном из глинистых минералов и обладающие свойством пластичности. Под пластичностью понимается свойство глины образовывать с водой тесто, принимающее под давлением любую форму, сохраняя ее и по высыхании. После обжига глина приобретает прочность камня. Главными химическими компонентами глины являются:

Si02 (30-70%), AWs (Ю-40%), Н20 (5-10%). П8. 5=1 (mod 2).

П9. Всякий многочлен с любыми числовыми коэффициентами, степень которого не меньше единицы, имеет хотя бы один корень, в общем случае комплексный. (Основная теорема алгебры).

8 Вилли К; Детье В. Биология (Биологические процессы и законы).

М., 1974, с. 218.

30

}}10. а) Монашеский орден иезуитов был основан Джбванни Коломбини, который умер 31 июля 1367 г., а его орден был упразднен папой Климентом IX, б) монашеский орден иезуитов был основан Игнатием Лойолой, который умер 31 июля 1556 г., а орден был упразднен папой Климентом XIV.

Очевидно, что примеры группы «II» относятся не к философским, а к специальным научным знаниям. Утверждения Hi—II5 формулируют законы и гипотезы, относящиеся к различным разделам физики. Н6 содержит биологическое знание, выступающее в виде определения основного и наиболее фундаментального понятия теории биологической эволюции. П7 относится к области сразу нескольких наук — геологии, минералогии и отчасти геохимии, а также представляет собой определение понятия, которое, хотя и с разным составом признаков, встречается как в системе обыденного здравого смысла, так и в системах научного знания. Примеры lis и Пд дают образцы математических знаний. Наконец, Ню, состоящий из пунктов «а» и «б», содержит в себе исторические знания, а именно констатацию или описание некоторых совершившихся в реальной истории событий.

Что служит основанием для того, чтобы считать знания, зафиксированные в примерах группы «II», собственно научными, а не философскими?

Каждая наука, как и любая развитая система более или менее специальных знаний, излагается на особом языке. Такой язык иногда чрезвычайно мало отличается от естественного языка, используемого в быту для хранения и передачи повседневной практически необходимой информации. Чем специальнее данная система знаний, тем значительнее различия между ее языком и языком здравого смысла. Эти различия могут касаться словаря, т. е. набора основных понятий, и правил, регулирующих построение корректных предложений данного языка.

В так называемых формализованных языках, подчиняющихся особым требованиям, имеются, кроме того, правила преобразования, или формального вывода, позволяющие преобразовывать одни корректные предложения в другие без обращения к их содержанию. Чтобы превратить формальную знаковую систему в язык, к ее словарю (иногда просто перечню символов и их комбинаций) и правилам образования и преобразования корректных предложений необходимо добавить еще правила