54 Стадии развода

Любые отношения между людьми неизбежно приходят к концу. Хотя большинство вступающих в брак людей во время брачной церемонии и произносят слова «пока смерть не разлучит нас, очень немногие задумываются о том, чем же на самом деле закончится их супружеская жизнь. Если существует действие, то должно быть и противодействие. Если существует брак, то должен существовать и развод. Расторжением брака (разводом) считается прекращение брака при жизни супругов.[1, с. 145]

Некоторые психологи пытались объяснить развод через концепцию «толчка» -- существовала благополучная семья, все было хорошо, но вдруг что-то случилось (измена, смерть, арест, болезнь и пр.), произошел толчок -- и семья развалилась. Эмпирически это редко подтверждается. Обычно семью нельзя разбить одним толчком, видимо, что-то назревало, и готовность к браку уже была. Развод -- это процесс. Другая концепция пытается объяснить развод как «обратное развитие» (любовь --- охлаждение -- раздражение -- распад) и утверждает, что это происходит в каждом браке. Но если в семье высокий уровень взаимоотношений, откровенности, гармоничность и удовлетворенность в сексуальных отношениях, то эта теория не подтверждается.

Развод был всегда, сколько существует институт брака. Вероятно, развод имеет такой же «стаж», сколько сам семейный институт. Вечного и нерасторжимого брака в истории общества не существовало. Формы расторжения брака менялись с развитием цивилизованности, исторического прогресса, отношения к женщине, национальных традиций. Будучи вещью, принадлежавшей своему хозяину -- мужчине, женщина почти не пользовалась никакими правами, в том числе и правом на развод.

У народов, стоящих на более низкой ступени развития, а также у древних народов преимуществами при разводе пользовались исключительно мужчины. К примеру, у древних ассириян все права на развод имел только муж, жена же -- никогда. Любая попытка развода с ее стороны наказывалась смертью. Напротив, муж имел право безо всяких околичностей прогнать жену из дома.

Большим разнообразием отличались мотивы для развода у древних иудеев. Муж имел право требовать развода: если жена страдала телесными недостатками, препятствовавшими исполнению супружеских обязанностей; если она была нерадивою хозяйкой; если она вела безнравственный образ жизни и не придерживалась религиозных обычаев. У древних китайцев поводами к разводу служили: неповиновение родителям мужа, бесплодие, прелюбодеяние, отвращение или ревность, дурная болезнь, болтливость. Но всех этих причин было недостаточно, если в это время жена носила траур по родителям мужа или если она была сиротой.

В XX веке общий прогресс цивилизации и феминистическое движение на Западе способствовали уравнению женщин в правах с мужчинами по многим вопросам, в том числе и по вопросам расторжения брака.

В нашей стране действует принцип свободы расторжения брака любым из супругов при контроле государства. Законодательство предусматривает два способа расторжения брака: в загсе и судебный.

Отсутствие несовершеннолетних детей и имущественного спора между супругами позволяет им самим решать судьбу брака.

Брак прекращается со времени регистрации развода в книге регистрации актов гражданского состояния.

Выделяют следующие четыре стадии развода:

Стадия протеста, травмированная особа повышает свою активность, чтобы избежать развода. Однако при этом часто действует хаотически и нецеленаправленно, тем самым ухудшая свое положение.

Стадия отчаяния: обороняющаяся сторона чувствует, что ситуацией уже не владеет, и впадает в депрессию, иногда доходит до самообвинений.

Стадия отрицания: обороняющаяся сторона ожесточается и приходит к выводу, что не стоит сохранять брак с таким неподходящим человеком.

В тех случаях, когда ситуация симметрична, т. е. оба партнера с разводом согласны и рассматривают его как положительное решение, указанные стадии, естественно, отсутствуют.

С практической точки зрения представляется более целесообразным разделение на периоды, в которых супругам может потребоваться консультационная и терапевтическая помощь: предразводный период; период развода; послеразводный период.

55 Сегодня родители, в одиночку воспитывающие детей, так же, как и приемные семьи, представляют собой нормальные варианты тенденции развития. Общественное мнение по данной социальной проблеме отражает двоякость конфликта разводящихся родителей: единодушное признание личного права избавления от несостоявшегося или неудавшегося союза резко противостоит точно такому же единодушному убеждению в том, что развод наносит непоправимый ущерб детям.

Педагогические размышления о разводе, которые часто близки к моральному его осуждению («родители обязаны прежде всего думать о детях»), находят поддержку в выводах эмпирических исследований, которые в последние десять-пятнадцать лет обращены к теме развода и значения его последствий для детей. Так, выявляется, что развод родителей и их новый брак чаще всего представляют собой первоначальную причину проявления симптомов, которые впоследствии заставляют родителей обращаться в детские психиатрические клиники.

Симптомы, проявляющиеся в основном после развода родителей, описаны в различных исследование: это прежде всего общее беспокойство, обжорство, бессонница. Многие из детей начинают опять мочиться в постель, снова и снова возникают проблемы с дисциплиной в школе и в семье, иногда даже воровство, порой у детей развиваются психосоматические симптомы, такие как боли в желудке, головные боли, угри и другие. Большинство детей, чьи родителя развелись, проявляют особую раздражительность: все все чаще испытывают чувства страха, беспокойства, печали; почти у каждого ребенка наблюдается возрастание агрессивного потенциала, который разряжается на одном из родителей или на других детях, некоторые реагируют, наоборот, усиленной зависимостью, а также отставанием социального и эмоционального развития. Все эти симптомы часто сопровождаются снижением внимательности и ухудшением успеваемости. Речь идет не просто о преходящих трудностях. Об этом говорит сравнительный анализ школьных успехов или профессионального образования детей из полных и неполных семей: последние гораздо реже учатся в средней или высшей школе и в результате получают более низкое профессиональное образование.

Поэтому ничего нет удивительного в том, что часто родители, ради детей, отказываются от развода, особенно после предварительной консультации у специалистов, которые ставят на первое место благополучие детей и предупреждают родителей о последствиях развода для детей. Да, возникает вопрос, является ли развод вообще, из педагогических соображений, делом ответственным.

Бесспорно, что многие матери и отцы не имеют возможности решать, разводиться им или нет, а именно, когда оказываются брошенными. Но также, исключая подобные случаи, невольно напрашиваются мысли по поводу утверждения основных противоречий между личными интересами и педагогической ответственностью в отношении развода: исследовательские материалы о последствиях развода не позволяют сделать обратных выводов о том, что пострадавшие дети не развили бы в себе подобных тяжелых симптомов, если бы их родители не разошлись. Такой вывод следует из исследований, сравнивающих развитие детей из разведенных семей с детьми, которые живут в полных семьях.

Эти сравнения обращают внимание на психологический климат в семье. Вероятно, невозможно разделить детей из разведенных семей и детей, родители которых постоянно ссорятся. В ходе своего длительного обследования Валлерштейн пришла к выводу, что скандалы между родителями вызывают у детей большой страх. Если даже такие ужасные сцены бывают редко, дети потом, спустя годы, все ще вспоминают о них, а также о боли и страхе, которые им тогда пришлось пережить. В некоторых особенно тяжелых случаях, психические проблемы бывших — между тем уже находящихся в юношеском возрасте или взрослых — детей разведенных родителей уводят Валлерштейн к предразводному периоду и переживания, имеющим там место.

В последние годы появился ряд системно-теоретических инспиративных работ, направленных не столько на сам развод, сколько на конфликтных отношения родителей которые после развода либо усиливаются, либо возникают вновь. Существует общее мнение, что дети, которые постоянно втягиваются в конфликт между родителями, оказываются в так называемом тяжелом конфликте лояльности, которые предъявляет к ребенку слишком большие требования и наносит вред его душевному развитию. Этот упомянутый выше конфликт лояльности не является специфичным только для детей разведенных родителей, он характерен также для детей еще женатых родителей но которые в ходе супружеских разногласий сознательно или бессознательно, ищут в детях союзников.

Дети очень восприимчивы к перемене настроений родителей. Они чувствуют, когда один из родителей несчастен и страдает. Нередко такие дети возлагают на себя роль, так сказать, терапевтов брака пытаются утешать родителей или одного из них или предпринимают попытки вновь примирить маму и папу. Эти попытки начинаются зачастую уже задолго до развода. Бывает, что так называемые симптомы развода появляются у детей уже непосредственно перед разводом и зачастую несут подсознательную функцию отвлечения родителей от их проблем и предложение заняться ребенком сообща.

Некоторые дети, пытаясь достичь этой цели стараются как можно меньше досаждать родителям и как можно лучше себя вести. Если предположить что переживание физического и психического насилия, старания по примирению родителей и попытки чрезмерного приспосабливания могут нанести детям вред, то это значило бы что следует поверить в то, что некоторые факторы вызывающие развитие «симптомов развода», влияют также на детей, воспитывающихся в конфликтных семьях.

Не доказывают ли однозначно против развода результаты обследований Бюлера и Кехеле, показывающие, что чаще всего причиной обращения к детскому психиатру является развод и новый брак несущего опеку родителя? Уже не говоря о ненадежной репрезентативности обследований в большинстве соответствующих консультативных учреждений, переменная величина «консультация» является все же сомнительным критерием для психогигиенической оценки развода в сравнении с другими патогенными факторами.

Каждый педагог и практикующий психолог в случаях трудновоспитуемости знают о предельном страхе родителей перед обращением к профессиональной помощи. Вероятно, столь высокое число разводов попадает под обследование частично также и потому, что родителям легче говорить о проблемах, возникших с детьми, тогда, когда они могут искать причины во «внешних событиях», таких как развод, или перенести вину на другого, например, на желавшего развода, покинувшего семью супруга. Если же подобная очевидная причина отсутствует или нет возможности возложить вину на другого человека, тогда для родителей не остается ничего более, как искать причину в своей собственной несостоятельности.

Результатом является стыд который часто удерживает родителей от необходимости сознаться в собственных ошибках. Многие обращаются за советом, если вообще обращаются, только тогда, когда уже не видят иного выхода. Это характерно также для тех матерей или отцов, которые сами явились инициаторами развода. Но и тогда мы сталкиваемся с фактом отрицания части своей собственой вины в проблемах ребенка.

Есть и другой аргумент, которые заставляет сомневаться в утверждении, что развод служит только «эгоистическим» запросам родителей и ни в ком случае не служит интересам детей, а именно: дети страдают больше всего тогда, когда видят родителей несчастными и недовольными. Конечно, это не значит, что счастливые родители уже автоматически являются хорошими родителями, но способность посвящать себя детям — основной критерий хорошего воспитания — уменьшается по мере того, как они чувствуют себя разочарованными, несчастными, обремененными личными проблемами.

Часто бывает так, что для родителей которые «в интересах детей» сохраняют немилый союз, ребенок, вместо того чтобы обогатить и сделать более радостной их жизнь, наполнив ее смыслом, становится как бы (кончено, подсознательно) виновником этой неудавшейся жизни. Такие отношения родителей и детей довольно амбивалентны (противоречивы) и соответственно этому проявляют большую готовность к (открытой или скрытой) агрессивности.

Конечно, родители, чей брак переживает кризисную ситуацию, должны были бы попытаться разрешить эти конфликты прежде чем окончательно пойти на развод. В свете высказанных выше размышлений сохранение брака, даже в интересах детей, имеет смысл только тогда, когда родители ведут себя по отношению друг к другу уважительно, и конфликты представляются еще разрешимыми. Имеющиеся результаты обследований, во всяком случае, не оправдывают (часто высказанного) мнения, что развод является решением проблемы только для родителей, а для детей, наоборот, причиной таковых.

56 Сегодня родители, в одиночку воспитывающие детей, так же, как и приемные семьи, представляют собой нормальные варианты тенденции развития. Общественное мнение по данной социальной проблеме отражает двоякость конфликта разводящихся родителей: единодушное признание личного права избавления от несостоявшегося или неудавшегося союза резко противостоит точно такому же единодушному убеждению в том, что развод наносит непоправимый ущерб детям.

Педагогические размышления о разводе, которые часто близки к моральному его осуждению («родители обязаны прежде всего думать о детях»), находят поддержку в выводах эмпирических исследований, которые в последние десять-пятнадцать лет обращены к теме развода и значения его последствий для детей. Так, выявляется, что развод родителей и их новый брак чаще всего представляют собой первоначальную причину проявления симптомов, которые впоследствии заставляют родителей обращаться в детские психиатрические клиники.

Симптомы, проявляющиеся в основном после развода родителей, описаны в различных исследование: это прежде всего общее беспокойство, обжорство, бессонница. Многие из детей начинают опять мочиться в постель, снова и снова возникают проблемы с дисциплиной в школе и в семье, иногда даже воровство, порой у детей развиваются психосоматические симптомы, такие как боли в желудке, головные боли, угри и другие. Большинство детей, чьи родителя развелись, проявляют особую раздражительность: все все чаще испытывают чувства страха, беспокойства, печали; почти у каждого ребенка наблюдается возрастание агрессивного потенциала, который разряжается на одном из родителей или на других детях, некоторые реагируют, наоборот, усиленной зависимостью, а также отставанием социального и эмоционального развития. Все эти симптомы часто сопровождаются снижением внимательности и ухудшением успеваемости. Речь идет не просто о преходящих трудностях. Об этом говорит сравнительный анализ школьных успехов или профессионального образования детей из полных и неполных семей: последние гораздо реже учатся в средней или высшей школе и в результате получают более низкое профессиональное образование.

Поэтому ничего нет удивительного в том, что часто родители, ради детей, отказываются от развода, особенно после предварительной консультации у специалистов, которые ставят на первое место благополучие детей и предупреждают родителей о последствиях развода для детей. Да, возникает вопрос, является ли развод вообще, из педагогических соображений, делом ответственным.

Бесспорно, что многие матери и отцы не имеют возможности решать, разводиться им или нет, а именно, когда оказываются брошенными. Но также, исключая подобные случаи, невольно напрашиваются мысли по поводу утверждения основных противоречий между личными интересами и педагогической ответственностью в отношении развода: исследовательские материалы о последствиях развода не позволяют сделать обратных выводов о том, что пострадавшие дети не развили бы в себе подобных тяжелых симптомов, если бы их родители не разошлись. Такой вывод следует из исследований, сравнивающих развитие детей из разведенных семей с детьми, которые живут в полных семьях.

Эти сравнения обращают внимание на психологический климат в семье. Вероятно, невозможно разделить детей из разведенных семей и детей, родители которых постоянно ссорятся. В ходе своего длительного обследования Валлерштейн пришла к выводу, что скандалы между родителями вызывают у детей большой страх. Если даже такие ужасные сцены бывают редко, дети потом, спустя годы, все ще вспоминают о них, а также о боли и страхе, которые им тогда пришлось пережить. В некоторых особенно тяжелых случаях, психические проблемы бывших — между тем уже находящихся в юношеском возрасте или взрослых — детей разведенных родителей уводят Валлерштейн к предразводному периоду и переживания, имеющим там место.

В последние годы появился ряд системно-теоретических инспиративных работ, направленных не столько на сам развод, сколько на конфликтных отношения родителей которые после развода либо усиливаются, либо возникают вновь. Существует общее мнение, что дети, которые постоянно втягиваются в конфликт между родителями, оказываются в так называемом тяжелом конфликте лояльности, которые предъявляет к ребенку слишком большие требования и наносит вред его душевному развитию. Этот упомянутый выше конфликт лояльности не является специфичным только для детей разведенных родителей, он характерен также для детей еще женатых родителей но которые в ходе супружеских разногласий сознательно или бессознательно, ищут в детях союзников.

Дети очень восприимчивы к перемене настроений родителей. Они чувствуют, когда один из родителей несчастен и страдает. Нередко такие дети возлагают на себя роль, так сказать, терапевтов брака пытаются утешать родителей или одного из них или предпринимают попытки вновь примирить маму и папу. Эти попытки начинаются зачастую уже задолго до развода. Бывает, что так называемые симптомы развода появляются у детей уже непосредственно перед разводом и зачастую несут подсознательную функцию отвлечения родителей от их проблем и предложение заняться ребенком сообща.

Некоторые дети, пытаясь достичь этой цели стараются как можно меньше досаждать родителям и как можно лучше себя вести. Если предположить что переживание физического и психического насилия, старания по примирению родителей и попытки чрезмерного приспосабливания могут нанести детям вред, то это значило бы что следует поверить в то, что некоторые факторы вызывающие развитие «симптомов развода», влияют также на детей, воспитывающихся в конфликтных семьях.

Не доказывают ли однозначно против развода результаты обследований Бюлера и Кехеле, показывающие, что чаще всего причиной обращения к детскому психиатру является развод и новый брак несущего опеку родителя? Уже не говоря о ненадежной репрезентативности обследований в большинстве соответствующих консультативных учреждений, переменная величина «консультация» является все же сомнительным критерием для психогигиенической оценки развода в сравнении с другими патогенными факторами.

Каждый педагог и практикующий психолог в случаях трудновоспитуемости знают о предельном страхе родителей перед обращением к профессиональной помощи. Вероятно, столь высокое число разводов попадает под обследование частично также и потому, что родителям легче говорить о проблемах, возникших с детьми, тогда, когда они могут искать причины во «внешних событиях», таких как развод, или перенести вину на другого, например, на желавшего развода, покинувшего семью супруга. Если же подобная очевидная причина отсутствует или нет возможности возложить вину на другого человека, тогда для родителей не остается ничего более, как искать причину в своей собственной несостоятельности.

Результатом является стыд который часто удерживает родителей от необходимости сознаться в собственных ошибках. Многие обращаются за советом, если вообще обращаются, только тогда, когда уже не видят иного выхода. Это характерно также для тех матерей или отцов, которые сами явились инициаторами развода. Но и тогда мы сталкиваемся с фактом отрицания части своей собственой вины в проблемах ребенка.

Есть и другой аргумент, которые заставляет сомневаться в утверждении, что развод служит только «эгоистическим» запросам родителей и ни в ком случае не служит интересам детей, а именно: дети страдают больше всего тогда, когда видят родителей несчастными и недовольными. Конечно, это не значит, что счастливые родители уже автоматически являются хорошими родителями, но способность посвящать себя детям — основной критерий хорошего воспитания — уменьшается по мере того, как они чувствуют себя разочарованными, несчастными, обремененными личными проблемами.

Часто бывает так, что для родителей которые «в интересах детей» сохраняют немилый союз, ребенок, вместо того чтобы обогатить и сделать более радостной их жизнь, наполнив ее смыслом, становится как бы (кончено, подсознательно) виновником этой неудавшейся жизни. Такие отношения родителей и детей довольно амбивалентны (противоречивы) и соответственно этому проявляют большую готовность к (открытой или скрытой) агрессивности.

Конечно, родители, чей брак переживает кризисную ситуацию, должны были бы попытаться разрешить эти конфликты прежде чем окончательно пойти на развод. В свете высказанных выше размышлений сохранение брака, даже в интересах детей, имеет смысл только тогда, когда родители ведут себя по отношению друг к другу уважительно, и конфликты представляются еще разрешимыми. Имеющиеся результаты обследований, во всяком случае, не оправдывают (часто высказанного) мнения, что развод является решением проблемы

только для родителей, а для детей, наоборот, причиной таковых.

57 Молодая семья – одна из самых незащищённых групп населения. Высокий процент молодых браков – следствие наступившей беременности или даже рождения ребёнка. Среди молодёжи «бытует» искажённое представление о браке, семье, сексе. Каждый четвертый молодой человек готов на свободные отношения, без брака, но осуждает свободную сексуальную жизнь. В ряду приобретённых жизненных ценностей на первое место молодежь относит отношения в семье, удовлетворенность в любви, интимной жизни; ценность брака молодые также определяют наличием детей.

Молодые семьи в процессе становления и жизнедеятельности испытывают трудности, которые качественным образом влияют на развитие каждой из них. Рассмотрим проблемы, характерные для молодой семьи в современной России, но только те из них, которые сами члены молодой семьи осознают и декларируют как свои проблемы. В результате проведенных социологических исследований было выявлено два блока наиболее актуальных с точки зрения молодых семей проблем:

· социально-экономический блок, включающий в себя проблему материальной обеспеченности, жилищную проблему и проблему трудоустройства молодых супругов;

· социально-психологический блок, в котором можно выделить проблемы адаптации молодых супругов друг к другу, к новой ситуации (смене ролей, стереотипов и стилей поведения) и к новым родственникам.