Годы эмиграции

Великий поэт России, Марина Ивановна Цветаева вынуждена была в середине двадцатых годов уехать вслед за мужем в эмиграцию. Она не покидала родину по идейным соображениям, как делали в то время многие, а ехала к любимому, оказавшемуся вне России. Марина Ивановна знала, что ей будет тяжело, но выбора не было. Так через радугу всех планет Пропавших - считал-то кто их? - Гляжу и вижу одно: конец. Раскаиваться не стоит.

Ее стихи, написанные в эмиграции, - это тоска по родине, горечь разлуки с Россией. Цветаева навсегда срослась с отчизной, с ее вольной и отчаянной душой. Даль, прирожденная, как боль, Настолько родина и столь Рок, что повсюду, через всю Даль - всю ее с собой несу.

За границей Цветаеву приняли восторженно, но вскоре эмигрантские круги охладели к ней, так как она не хотела писать пасквилей на Россию даже ради заработка. Марина Ивановна всегда оставалась преданной дочерью страны, вырастившей ее, покинутой поневоле и всегда горячо любимой. Цветаева помнила каждый камень московских мостовых, знакомые закоулки, страстно надеялась вернуться в родной город. Она не допускала мысли, что новая встреча с родиной не состоится. Никуда не уехали - ты да я - Обернулись прорехами - все моря! Совладельцам пятерки рваной - Океаны не по карману! Все то время, пока Марина Ивановна Цветаева жила за границей, она много писала, осмысливала свое положение. Ее творческая душа жила плодотворно и напряженно. Поэзия, к сожалению, не стала для автора источником безбедного существования, но она явилась единственным способом выжить в тяжелых условиях чужбины. Тоскуя по родине, Цветаева считала себя временно выехавшей, и стихи помогали ей духовно приобщиться к великому сообществу россиян, которых она не переставала считать соотечественниками. О неподатливый язык! Чего бы попросту - мужик. Пойми, певал и до меня! - Россия, родина моя! Ты! Сей руки своей лишусь - Хоть двух! Губами подпишусь На плахе: распрь моих земля - Гордыня, родина моя!

Творчество периода эмиграции проникнуто чувством гнева, призрения, убийственной иронией, с которой она клеймит весь эмигрантский мир. В зависимости от этого стилистический характер поэтической речи. Прямая наследница традиционного мелодического и даже распевного строя, Цветаева решительно отказывается от всякой мелодики, предпочитая ей сжатость нервной, как бы стихийно рождающейся речи, лишь условно подчиненной разбивке на строфы. Находясь за границей, Цветаева очень реально оценивала достоинства тех мест, которые ее окружали. Она всегда умела оставаться патриоткой, чтя красоту России, запавшую с детства в душу. Марина Ивановна нередко писала, что местные красоты не затмят в ней образ прекрасной и желанной России. Это не было бездумным неприятием чужой земли, просто Цветаевой хотелось на родину, и ничто не могло заменить знакомых и любимых с детства пейзажей. До Эйфелевой - рукой Подать! Подавай и лезь. Но каждый из нас - такое Зрел, зрит, говорю, и днесь, Что скучным и некрасивым Нам кажется ваш Париж. "Россия моя, Россия, Зачем так ярко горишь?"

Вслед за великими поэтами России Марина Ивановна Цветаева пронесла в душе и воспела в лирике большое и святое чувство к родине. Покинув страну из-за мужа - белого офицера, она в душе никогда не считала себя эмигранткой, жила интересами России, восхищалась ее успехами и страдала из-за неудач. Цветаева ни строчки не написала против родины, обернувшейся к автору мачехой. Марина Ивановна винила во всех своих несчастьях себя, страстно мечтала вернуться в Россию. Даль, прирожденная, как боль, Настолько родина и столь - Рок, что повсюду, через всю Даль - всю ее с собой несу! Человеку не дано распоряжаться судьбой, к Марине Ивановне жизнь очень часто оборачивалась спиной, показывая трудности и испытания, но Цветаева никогда не роптала, гордо и терпеливо несла свой "крест", оставаясь верной себе, своим |принципам и идеалам. От неиспытанных утрат - Иди - куда глаза глядят! Всех стран - глаза, со всей земли - Глаза, и синие твои Глаза, в которые гляжусь: В глаза, глядящие на Русь. В стихах, обращенных к сыну, Цветаева советует не отрываться от родных корней, быть патриотом своей страны. За границей поэтесса следит за событиями, происходящими в России. Она пишет стихи о челюскинцах, гордится, что они - русские. За вас каждым мускулом Держусь - и горжусь: Челюскинцы - русские!

Дорогой ценой купленное отречение от мелких "вчерашних правд" в дальнейшем помогло М. Цветаевой мучительным путем, но все же прийти к постижению большой правды века. Именно там, за рубежом, Марина Ивановна, пожалуй, впервые обрела трезвое знание о жизни, увидела мир без каких бы то ни было романтических покровов.

«Мой настоящий читатель - в России», - утверждала она, живя во Франции. И упрямо повторяла: «Печатайся я в России – каждый нашёл бы своё ».

Ей было двадцать девять, когда она уехала из России. Сорок семь исполнилось через три месяца после возвращения на Родину. Эмиграция оказалась тяжким для нее временем, а под конец и трагическим.

Изоляция от русского читателя и неуют быта заграницей – год от году это требовало всё больше сил противостояния, превозможения. Трудно отказаться от невольно возникающего вопроса: не оказались ли, несмотря ни на что, эти годы выигранными у судьбы? Пусть в нищете и непризнании, но сколько создала она за эти семнадцать лет!

И сколько из этих произведений она посвятила своей любимой Родине!

Волшебство немецкой феерии,

Томный вальс немецкий и простой,

А луга в покинутой России,

Зацвели куриной слепотой.

Милый луг! Тебя мы так любили

С золотой тропинкой у Оки…

Меж стволов снуют автомобили

Золотые майские жуки.

Самое ценное, самое несомненное в зрелом творчестве Цветаевой — ее неугасимая ненависть к “бархатной сытости” и всякой пошлости. В дальнейшем творчестве М. Цветаевой все более крепнут сатирические ноты. В то же время в М. Цветаевой все более растет и укрепляется живой интерес к тому, что происходит на покинутой Родине. Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как “Рассвет на рельсах”, “Лучина”, “Русской ржи от меня поклон”, “О неподатливый язык...”, сплетается с думой о новой Родине, которую поэт еще не видел и не знает. Где-то далеко родные поля, вобравшие в себя запах раннего утра, где-то далеко родное небо, где-то далеко родная страна. И с ней равнодушно разделяют Марину Цветаеву километры дорог.

В некой разлинованности нотной Нежась наподобие простынь - Железнодорожные полотна, Рельсовая режущая синь.

Большинство произведений, которые писала Цветаева на чужбине, как правило, выходило в свет благодаря журналам «Воля России» и «Последние новости». К 30-м годам Марина Цветаева совершенно ясно осознала рубеж, отделивший ее от белой эмиграции. Всё непреодолимей становится дистанция между поэтической, крылатой душой и новой, «бескрылой» Русью. Важное значение для понимания поэзии Цветаевой, которую она заняла к 30-м годам, имеет цикл “Стихи к сыну” и сборник стихотворений “Вёрсты”.

...Край мой, край мой, проданный

Весь, живьем, с зверьем,

С чудо-огородами,

С горными породами,

С целыми народами,

В поле без жилья,

Стонущими: -Родина!

Родина моя!

Богова! Богемия!

Не лежи как пласт!

Бог давал обеими

И опять подаст!

В клятве руку подняли

Все твои сыны –

Умереть за родину

Всех – кто без страны!

Марина Цветаева всегда восхищалась страной, в которой она родилась, она знала, что ее родина загадочна и необычайна. в ней крайности порой соединяются без всяких переходов и правил. Что может быть теплее своей земли, вскормившей и вырастившей тебя, как мать, без которой нельзя обойтись, которую нельзя предать? Ширь и просторы родного края, ветер "российский, сквозной" - вот, что впитала в себя Марина. Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как "Рассвет на рельсах", "Лучина", "Русской ржи от меня поклон", "О неподатливый язык...", сплетается с думой о новой Родине, которую поэт еще не видел и не знает: Покамест день не встал С его страстями стравленными, Из сырости и шпал Россию восстанавливаю.