2.2. Внесение исследователями в свои системы спряжения глагола хинди форм, отсутствующих в других работах.

Выше уже говорилось о том, что дуративные (продолженные) формы изначально не вводились отечественными индологами в число видовременных форм. В настоящее время их интерпретация не вызывает сомнений (во всяком случае, это относится к формам изъявительного наклонения). Однако существует ешё целый ряд глагольных форм, отнесение которых к категории времени изъявительного наклонения вызывает споры.

2.2.1 Нарратив (прошедшее повествовательное, прошедшее обычное)

Из поля зрения исследователей часто выпадает форма, омонимичная простой форме условного наклонения и представляющая собой ПНВ без связки⁵, которую называют «нарративом», «прошедшим повествовательным» или «прошедшим обычным» временем. Нарратив используется для описания обычных действий в прошлом, например:

sabhī log hãs paḍte aur bindā devī lāj se simat jātī – «Все принимались смеяться, а Бинда Деви вся съеживалась от стыда» (NM P. 43)

Однако частотность, повторяемость события, выражаемого нарративом, не столь важна для говорящего, как при использовании т.н. фреквентатива (вторичная аналитическая форма ПСВ + karnā + (honā)).

raghunāth bābā ko mãĩ pratidin dekhā kartā thā – «Рагхунатха Бабу я видел (видывал) там каждый день» (RT P. 53)

Возможно даже использование фреквентативной формы в нарративе, когда автор подчеркивает и обычность, и повторяемость описываемого действия:

bindā devī bhī subah-šām … kī kāmnā kiyā kartī̃ – «Бинда Деви тоже дни и ночи напролет мечтала о…» (NM P. 42)

Любопытна трактовка финитной формы «ПНВ без связки» О.Г. Ульциферовым. По его мнению, «чистые видовременные формы представлены синтетическими ПНВ и ПСВ. При этом ПНВ передают значение настоящего времени (процессивное состояние) <…>: laṛkā nahī̃ ātā - «мальчик не приходит»» (Ульциферов 2005, С. 302)⁶. Данное утверждение, на наш взгляд, содержит в себе грубую ошибку. Отсутствие связки в приведенном примере объясняется не использованием формы «ПНВ без связки», а наличием отрицательной частицы «nahī̃», которая уже включает в себя эту связку (в отличие от частицы «na») и делает использование связки настоящего времени факультативным (laṛkā nahī̃ ātā = laṛkā nahī̃ ātā hai). Исследуемая же форма всегда соотносится с прошедшим временем.

2.2.2 Обычные и продолженные обычные времена из работ з.М. Дымшица и о.Г. Ульциферова

В то время как дуративные формы и нарратив описываются не всеми исследователями, З.М. Дымшиц и О.Г. Ульциферов предлагают ввести в видовременную систему хинди еще ряд форм, не нашедших отражения в Таблице 2.

З.М. Дымшиц выделяет 15 временных форм изъявительного наклонения (Дымшиц 1986, С. 261). Для наглядности приведем его классификацию времен хинди в виде таблицы. В скобках приведены индексы соответствующих форм из Таблицы 2.

Таблица 4. Времена изъявительного наклонения по З.М. Дымшцу

Временная характеристика формы	Видовая характеристика формы
Настоящее	общее (1.1)	обычное	продолженное (3.1)	продолженное обычное	совершенное (перфект) (2.1)
Прошедшее	несовершенное (1.2)	несовершенное обычное	продолженное (3.2)	продолженное обычное	предпрошедшее время (2.2)
Будущее	I (0.3)	II (1.3)	III (2.3)	продолженное (3.3)

Как видно из Таблицы 4, в число видовременных форм З.М. Дымшиц вводит обычные и продолженные обычные времена, которым нет соответствия в Таблице 2.

Под «обычными» настоящим и прошедшим временами З.М. Дымшиц понимает сочетания типа ПНВ + ПНВ (honā) + honā (наст./прош.), например:

vah caltā hotā hai/thā – Он обычно ходит/ходил

Однако выделение групп обычных и продолженных обычных времен представляется нам не совсем оправданным. На наш взгляд, в приведенном выше примере имеет место употребление причастия от основного (смыслового) глагола в функции предикатива, приглагольного определения, т.е. caltā hotā hai – не аналитическая морфологическая форма, а синтаксическое сочетание предикатив + личная форма глагола honā в настоящем общем времени.

В пользу такой трактовки говорят факты двух категорий. Во-первых, мы встречаемся (хоть и крайне редко) с сочетаниями типа vah caltā huā hotā hai/ thā, в котором причастие «huā» однозначно указывает на то, что мы имеем дело с причастием, не входящим в состав личной формы:

inmẽ ek baṛe se ḍhol (drum) ke carõ or lipte hue lambe dhāge ke chor se ek bhār lataktā huā hotā thā «В них на конце прикрепленной по периметру к большому барабану длинной веревки свешивался (бывал свешивающимся) груз» (Gh)

С другой стороны, само ПНВ в подобной конструкции легко заменяется другими частями речи с адъективными признаками: ПСВ, санскритскими причастиями, именами прилагательными и местоимениями-прилагательными, например:

vah thakā (huā) hotā hai – Он бывает усталым (ПСВ)

vah upasthit hotā hai – Бывает, что он присутствует (санскритское причастие)

vah nārāz hotā hai – Бывает, что он зол (имя прилагательное)

vah aisā bhī hotā hai – Он и таким бывает (местоимение-прилагательное)

Те же рассуждения применимы и в отношении т.н. «настоящего продолженного обычного» и «прошедшего продолженного обычного» времён. Используемое для образования этих «времён» ДП (cal rahā) мы будем трактовать как предикатив по аналогии с рассмотренным выше ПНВ (caltā):

vah cal rahā hotā hai/thā – Бывает/бывало, что он идет (он бывает/бывал идущим)

Как справедливо отмечает З.М. Дымшиц, подобные конструкции используются для обозначения регулярно повторяющегося продолженного действия (Дымшиц 1986, С. 271), однако оснований для выделения подобного рода сочетаний в отдельную граммему мы не усматриваем.