19. Предубеждения, стереотипы и дискриминация

"Предубеждение - это негативная, неблагоприятная установка к группе или ее индивидуальным членам; она характеризуется стереотипными убеждениями; установка вытекает больше из внутренних процессов своего носителя, чем из фактической проверки свойств группы, о которой идет речь".

Наша установка по отношению к членам определенной группы — то, что мы чувствуем по отношению к представителям этой группы, — называется предубеждением. Спросите себя, что вы чувствуете, когда впервые встречаетесь с кем-то, ктопо вашим сведениям, является гомосексуалистом мусульманином или мексиканцем. Если вашей первоначальной реакцией будет антипатия или если вы захотите избежать этой встречи или закончит ее поскорее, значит, вы питаете негативные предубеждения против данной группы. Предубеждение (Prejudice)—обобщенная установка по отношению к членам некоторой социальной группы.

Журналист Уолтер Липман (Lippman, 1922) придумал термин стереотип для обозначения обобщенных убеждений, которых мы придержи ваемся по отношению к группам людей, — наших мыслей о том, что представляют собой члены этих групп. Стереотипы могут быть и позитивными и негативными, мало того, люди часто придерживаются позитивных стереотипов относительно групп, против которых они имеют негативные предубеждения. Например, люди, которым не нравятся сограждане азиатского происхождения, могут тем не менее считать их умными и хорошо воспитанными.

Стереотип (Stereotype)—обобщенное убеждение относительно членов некоторых социальных групп. Социальные психологи часто различают явны (эксплицитные) и неявные (имплицитные) стереотипы и предубеждения. Например, если вы спросите себя, как вы относитесь к членам группы X, и дадите какой-то ответ, это ваше осознанное отношение будет явным предубеждением. Вы можете прямо выразить это предубеждение, и ученые могут измерить его с помощью опросов. Но у вас также может быть некое неявное отношение к группе X — предубеждение, которое вы не осознаете и о котором не можете рассказать прямо. Неявные предубеждения и стереотипы можно измерить только косвенно, часто путем оценки того, как много времени уходит у человека на вынесение определенного суждения.

Термин дискриминация описывает поведение по отношению к другим людям, причиной которого является их принадлежность к некоторой группе. Если мы обращаемся с двумя людьми по-разному и

эти люди подобны друг другу во всем, кроме, допустим, их религии, нас можно правомерно обвинить в дискриминации на основании религии. Рассмотрим, например, следующее исследование, проведенное в Северной Ирландии (Kremer, Barry & McNally, 1986): случайно выбранным католикам и протестантам, жителям города, известного происходящими в нем религиозными конфликтами, разослали анкеты с вопросами об их привычках в области способов передвижения. В письмо был вложен конверт для ответа с маркой и адресом, причем исследователь, якобы проводивший опрос, был назван либо «католическим» именем (Патрик Коннолли), либо «протестантским» (Уильям Скотт). Протестанты, жившие в этом городе, с одинаковой частотой возвращали заполненные анкеты и в случае, когда предполагаемый исследователь был протестантом, и в случае, когда он был католиком. Они не проявляли склонности к дискриминации. Католики, напротив, в два раза чаще присылали анкеты, когда можно было предположить, что исследователь — католик. Поскольку все анкеты были одинаковыми, разница в количестве заполненных анкет может отражать только тенденцик дискриминации протестантов со стороны участников-католиков.

Дискриминация (Discrimination) — определенное поведение в отношении людей из-за их принадлежности к некоторой группе.

Этот случай из жизни Северной Ирландии является примером личной дискриминации — дискриминации, производимой отдельными людьми. Но некоторые виды дискриминации исходят не от отдельных людей, а от общественных институтов.

Институциональная дискриминация (institutionalized discrimination) — это дискриминация, встроенная в юридические, политические, экономические и социальные институты данной культуры (Feagin & Feagin, 1999). Она может быть прямой и враждебной, как в случае, когда официальное законодательство запрещает некоторым группам людей жить в определенных местах или работать в определенных профессиональных сферах. Хотя прямая, враждебная дискриминация этого типа сегодня, как правило, запрещена законом, некоторые формы ее все еще остаются. Например, в армии действуют нормы, требующие увольнять гомосексуалистов, если обнаруживается их сексуальная ориентация.

Однако в основном институциональная дискриминация в наше время обычно является косвенной и ненамеренной. В качестве примера возьмем то, что представителям ущемляемых меньшинств часто труднее конкурировать с другими за хорошую работу, потому что их образование, как правило, хуже. Хотя система, дающая богатым белы студентам из пригородов возможность получать высококачественное образование, не предназначена специально для того, чтобы создавать трудности черным или испано-язычным соискателям рабочих мест, это — одно из ее последствий. Как ни смешно, институциональная дискриминация иногда может быть даже продиктована благими намерениями, как в случае, когда покровительственное стремление держать женщин в безопасности и «на пьедестале» заставляет руководителей предприятий не брать женщин на работу в угольные шахты. Отдельные люди дискриминируют представителей «чужих» групп, то же самое делают и общественные институты. Сексуальные домогательства — распространенная форма дискриминации, приводящая к большим издержкам как в психологическом, так и в экономическом смысле. Но в чем состоит сексуальное домогательство?

Расхождение во мнениях по этому вопросу огромно. Если руководитель настойчиво предлагает своей секретарше встретиться с ним вечером, несмотря на ее неоднократные отказы, это сексуальное домогательство? Если он живописно излагает содержание порнографического фильма и хвастается своими сексуальными возможностями, это домогательство? Как и в случае других форм дискриминации, будет ли поведение определено как «сексуальное домогательство», часто зависит от того, кто именно ведет себя так, на кого направлено это поведение и кто выносит определение. В целом, одно и то же поведение чаще рассматривается как сексуальное домогательство, когда оно исходит от человека, пользующегося относительной властью, такого как начальник на работе (Pryor & Day, 1988), и реже оценивается так, когда исходит от привлекательного частного лица (Sheets & Braver, 1993). Кроме того, женщины чаще, чем мужчины, называют сексуальным домогательством такие виды поведения, как разглядывание и флирт.

Гендерные стереотипы. Результаты изучения стереотипов позволяют сделать два неоспоримых вывода: существуют ярко выраженные гендерные стереотипы, и, как это часто случается, члены группы, в отношении которой они действуют, принимают их. И мужчины и женщины согласны с тем, что о человеке можно судить на основании того, что «на нем надето — брюки или юбка». На основании результатов своего исследования Мэри Джэкмен и Мэри Сентер пришли к выводу о том, что гендерные стереотипы значительно сильнее расовых (Jackman & Senter, 1981). Например, только 22% мужчин полагали, что мужчины и женщины одинаково «эмоциональны». Среди остальных 78% тех, кто считал женщин более эмоциональными, оказалось в 15 раз больше, чем тех, кто приписывал большую эмоциональность мужчинам. А что же думали по этому поводу женщины? Практически то же самое: разница между «мужскими» и «женскими» показателями не превышала 1%. <Любое дело, которое по плечу мужчине, по плечу и женщине, и в любом из них женщина — всего лишь физически менее сильный мужчина. Платон,Республика> Заслуживают внимания и результаты другого исследования, проведенного Натали Портер, Флоренс Гейс и Джойс Дженнингс Уолстедт (Porter, Geis & Walstedt, 1983). Они показывали студентам фотографии «аспирантов, сообща работающих над исследовательским проектом» (рис. 9.3), и интересовались их первым впечатлением, спрашивая, кто, по их мнению, вносит наибольший вклад в работу. Вспомните, что стереотипы — это обобщенные представления о группе людей и что как таковые они могут быть верными, ложными и излишне обобщенными по сравнению с содержащимся в них «рациональным зерном». (Они могут быть также и самоосуществляющимися пророчествами.) В главе 5 мы отмечали, что среднестатистические мужчина и женщина действительно несколько отличаются друг от друга по таким параметрам, как общительность, эмпатия, социальное влияние, агрессивность и сексуальная инициатива, но не по интеллекту. Значит ли это, что нам следует признать гендерные стереотипы верными? Нередко они именно таковы, замечает Жанет Свим (Swim, 1994). Она нашла, что стереотипные представления студентов Университета штата Пенсильвания о нетерпеливости, чувствительности к невербальному общению, агрессивности и прочим качествам мужчин и женщин весьма близки к реально существующим гендерным различиям. Более того, эти стереотипы весьма живучи и присущи разным эпохам и разным культурам. Обобщив данные, полученные в 27 странах, Джон Уильямс и его коллеги пришли к выводу о том, что женщины повсюду воспринимаются как более сговорчивые существа, а мужчины — как более склонные «к перемене мест» (Williams et al., 1999, 2000). Живучесть и вездесущность гендерных стереотипов натолкнули эволюционных психологов на мысль о том, что они отражают данную нам от рождения, стабильную реальность (Lueptow et al., 1995). Однако степень соответствия отдельных индивидов этим стереотипам варьируется в очень широких пределах, и нередки случаи, когда стереотипы вообще используются «не по адресу» (Hall & Carter, 1999). Более того, гендерные стереотипы нередко преувеличивают различия, которые на самом деле незначительны; к этому выводу пришла Кэрол Линн Мартин, проведя опрос посетителей Университета Британской Колумбии (Martin, 1987). Она предлагала респондентам перечень личностных качеств и просила их отметить, какие из этих качеств присутствуют у них, и сказать, сколько примерно (в процентах) североамериканских мужчин и женщин наделены каждым из этих качеств. Оказалось, что мужчины действительно несколько более, чем женщины, склонны приписывать себе уверенность в собственных силах и стремление доминировать; одновременно выяснилось, что они менее, чем женщины, склонны характеризовать себя как людей мягких и сочувствующих другим. Но стереотипные представления явно преувеличивали эти различия, ведь людям казалось, что североамериканские мужчины чуть ли не вдвое более уверены в себе, чем женщины, и примерно вполовину менее склонны к состраданию и к проявлениям нежности. <Женщины прекрасны прежде всего потому, что их так [воспринимают]. [Мужчины] воспринимаются как превосходящие женщин по определенным деловым качествам (склонности к соревновательности и доминированию], которые рассматриваются как качества, необходимые для достижения успеха в оплачиваемой работе, особенно в тех ее сферах, в которых заняты преимущественно мужчины.> Стереотипы (убеждения) и предрассудки (установки) — это разные вещи. Стереотипы способны подкреплять предрассудки. Однако при этом человек может не иметь предрассудков, но считать, что «хоть мужчины и женщины — разные, тем не менее они равны». Поэтому давайте посмотрим, как исследователи изучают гендерные предрассудки.

Социальные источники предрассудков

Какие социальные условия благоприятствуют предрассудкам? Как общество поддерживает их?  У предрассудков есть несколько источников, ибо они исполняют несколько функций. Предрассудок может выражать наше ощущение собственного Я и добиваться расположения общества. Он может защищать наше Я от беспокойства, вызванного неуверенностью в собственной безопасности или внутренним конфликтом. Поддерживая то, что доставляет нам удовольствие, и противодействуя тому, что не доставляет его, предрассудок может также благоприятствовать нашему интересу к самим себе. Начнем с обсуждения того, как предрассудок может защищать самооценку и социальный статус.

Социальное неравенство

Социальное неравенство и предрассудки

Принцип, который следует запомнить: социальное неравенство — благодатная почва для предрассудков.Хозяева считают рабов ленивыми, безответственными и безынициативными, т. е. они приписывают им именно такие черты, которые оправдывают рабство. У историков нет единого мнения о том, какие именно силы создают социальное неравенство. Но когда оно возникает, предрассудки помогают оправдать экономическое и социальное превосходство тех, в чьих руках богатство и власть. Скажите мне, какие экономические отношения связывают две группы, и я предскажу межгрупповые установки. Стереотипы оправдывают социальное неравенство (Yzerbyt et al., 1997). <Предрассудки невозможно искоренить, они живут до тех пор, пока не исчезнут сами собой по той или иной причине. Уильям Хазлитт (1778-1830), «О предрассудках»> Примерам несть числа. До недавнего времени предрассудки сильнее ощущались в тех регионах, в которых когда-то существовало рабство. В XIX в. европейские политики и писатели оправдывали захватническую политику империалистических государств тем, что народы, населяющие колонии, «ниже по уровню развития», «нуждаются в защите» и представляют собой «бремя», которое эти государства вынуждены нести (G. W. Allport, 1958, р. 204-205). Четыре десятилетия тому назад социолог Элен Мейер Хакер писала о том, как стереотипные представления об афроамериканцах и о женщинах помогают оправдывать более низкий социальный статус и тех и других: многие считают и чернокожих, и женщин умственно неполноценными, слишком эмоциональными, примитивными и довольными своим подчиненным положением. Афроамериканцы — «низшая раса», женщины — «слабые». Положение, которое занимают афроамериканцы, — именно то, что им и нужно, а женщины должны заниматься домашним хозяйством. При таком подходе разделение сексизма на «враждебный» и «благожелательный», предложенное Питером Гликом и Сьюзн Фиске, можно распространить и на прочие предрассудки. Мы воспринимаем другие группы как компетентные или привлекательные, но редко — как компетентные и привлекательные. Мы уважаем компетентность тех, чей статус выше нашего собственного, и симпатизируем тем, кто смирился со своим более низким, чем наш, статусом. По мнению Фиске и ее коллег, в США уважают выходцев из Азии, евреев, целеустремленных афроамериканцев, женщин и гомосексуалистов, но сказать, что им симпатизируют, нельзя (Fiske et al., 1999). Афроамериканцы и американцы испанского происхождения, как правило, занимающие подчиненное положение, женщины, не стремящиеся делать карьеру, женственные гомосексуалисты и инвалиды традиционно считаются менее компетентными, но их любят за эмоциональность, духовность, артистизм или за успехи в спорте. <Человеку свойственно ненавидеть тех, кому он причиняет зло. Тацит,Агрикола> Когда возникают конфликты, установки легко «подгоняются» под поведение. Люди нередко воспринимают своих врагов как «недочеловеков» и деперсонифицируют их с помощью ярлыков. Во время Второй мировой войны японцы стали «узкоглазыми япошками», а после ее окончания превратились в «интеллигентных, трудолюбивых японцев». Установки удивительно адаптивны. Как уже не раз отмечалось в предыдущих главах, акты насилия формируют соответствующие установки.