Глава 6. Раздоры с церковью

Церковь поддерживала объединительную политику московских государей и помогла им справиться с феодаль­ной смутой. Однако период образования единого государст­ва отмечен также столкновениями между светской и ду­ховной властью. Конфликт был вызван не теократическими замашками церкви, ее стремлением захватить руководящие позиции в государстве, а усилением светской власти и само­державными поползновениями монарха. Иван III был пер­вым из московских государей, именовавших себя самодер­жцем. Новый титул символизировал, прежде всего, независи­мость от Орды. Но в нем отразилась также огромная власть, которой стали пользоваться государи всея Руси. Вмеша­тельство монарха в церковные дела усилилось.

В период раздробленности церковь сохраняла известную независимость в силу того, что она оставалась единственной общерусской организацией, последовательно боровшейся с феодальной анархией. Митрополитам принадлежало пра­во назначения епископов в разных землях и княжествах, исключая Новгород Великий. Церковь выступала посредни­ком и судьей в межкняжеских ссорах и столкновениях.

Митрополиты твердо отстаивали неприкосновенность церковного имущества, где бы оно ни находилось. Самой крупной епархией на Руси было новгородское архиепископ­ство. Когда местное боярство сломило княжескую власть и основало республику, новгородские архиепископы стали осуществлять некоторые функции по управлению землей, ранее принадлежавшие князю. Софийский дом располагал огромными земельными богатствами, содержал полк.

В январе 1478 года Иван III окончательно подчинил Новгород и упразднил там вече. Сокрушив республику, он потребовал себе волостей и сёл в Новгороде, без которых ему нельзя «государьство свое дръжати на своей отчине». После длительного торга новгородские бояре предложили государю десять крупнейших церковных волостей. Как вид­но, с почином выступили те самые посадники и новгородцы, которые уже давно покушались на земельные богатства церкви. Теперь они решили пожертвовать церковными зем­лями, чтобы сохранить свои вотчины. Иван III, добивавший­ся присяги от бояр, принял их предложение, хотя и проявил некоторые колебания. Сначала он потребовал себе половину всех церковных земель в Новгороде, а когда новгородские бояре принесли ему списки подлежащих отчуждению волос­тей, государь смилостивился — «у владыки половины волос­тей не взял, а взял десять волостей». Зато крупнейшим монастырям пришлось расстаться с половиной своих сел. Неожиданная милость Ивана III была связана, вероятно, с тем, что за архиепископа заступилось московское духо­венство. Что касается новгородских бояр, то они в большин­стве сохранили вотчины и принесли присягу на верность великому князю. Проводя конфискацию церковных земель, Иван III опирался на помощь новгородцев — своих сто­ронников из числа бояр и духовных лиц. Некоторых из них князь взял затем к себе в столицу и ввел в круг придворного духовенства.¹⁹

Покушение на церковное имущество всегда считалось святотатством. Церковное руководство имело случай выра­зить свое отношение к покушениям мирян на земли святой Софии. С тех пор ничего не изменилось. Иван III не мог рассчитывать на сочувствие высших иерархов и монахов.

Среди русских монастырей особой славой пользовался Кирилло-Белозёрский.

В церковном великолепии, музыке и живописи заключена была сила, оказывавшая глубочайшее воздействие на душу народа.

Ввиду войны с Ордой великий князь помирился с брать­ями, пожаловал им земли, а затем, выбрав подходящий момент, расправился с ними. В 1494 году в заточении скон­чался удельный князь Андрей. Тогда же умер покровитель Санина князь Борис. Иосиф, оплакав гибель удельных кня­зей, обрушился на Ивана III с обличениями. Игумен уподо­бил великого князя Каину. Иван III, писал Санин, обновил «древнее Каиново зло», ибо по его вине древний род госуда­рев «яко лист уже увяде, яко цвет отпаде, яко свет златого светильника угасе и остави дом пуст». Нападки Санина на великого князя обнаруживают истоки столкновения послед­него с духовенством. Стремясь объединить страну и утвер­дить в ней единодержавие, Иван III слишком часто нарушал право («правду»), традицию и старину.

Возведение нового Успенского собора в Кремле перво­начально с благословения митрополита поручили право­славным отечественным архитекторам. Их постигла неуда­ча. Стены собора рухнули, и стройка остановилась. Тогда Иван III повелел выписать из Италии знаменитого архи­тектора Аристотеля Фиораванти. Руководство строительст­вом перешло в руки еретиков-латинян. Собор был окончен к августу 1479 года, освящен митрополитом и высшим московским духовенством. Новая кремлевская святыня и стала предметом спора между светской и духовной влас­тями. Верховный святитель, по мнению Ивана III, допустил ошибку при освящении главного храма государства. Он обошел собор крестным ходом против солнца. Великий князь остановил Геронтия и приказал идти по солнцу.

Глава церкви рассчитывал на то, что великий князь вновь, как и два года назад, посетит Симоновский монас­тырь и заявит о своем послушании духовному пастырю. Однако он просчитался. Иван III попытался избавиться от строптивого владыки.²⁰

В основной массе черное духовенство осталось глухо к проповеди Нила. Лишь немногие избранные откликнулись на его призыв. В дремучих вологодских лесах, среди озер и болот, возникли скиты пустынножителей, отправившихся в Заволжье по стопам Нила Сорского. Число заволжских старцев было невелико. Но сторонники новых идей имели важное преимущество перед традиционалистами. Паисий и его ученики пользовались покровительством монарха. Они отстаивали принципы нестяжательского жития монахов и тем самым оправдывали деяния государя в отношении новгородских монастырей и церкви. Поэтому Иван III готов был передать в руки Паисия кормило управления русской церковью. Однако поборники мистических идей исихазма не на словах, а на деле стремились к уединенной жизни и кате­горически отказывались прикасаться к рычагам власти.