Тема 9: « Интеграционные процессы в иных регионах мира»

Лекция: Интеграционные процессы в иных регионах мира

В середине ХХ в. впервые начался и успешно продолжался многоплановый процесс интегрирования, то есть сращивания национальных экономических, социальных, правовых и институциональных систем. В 1999 г. он вступит в новую стадию, когда уже сложившееся единое рыночное пространство стран-участниц будет дополнено единой валютой и единым Центральным банком ЕС.

Пример оказался вдохновляющим: начиная с 60-х гг. во многих регионах мира предпринимаются попытки повторить успешное начинание ЕС. Но в подавляющем большинстве случаев они не увенчались успехом. В Западном полушарии, Азии и Африке было создано более трех десятков «зон свободной торговли», «таможенных союзов» и «общих рынков», оказавшихся, за редкими исключениями, пустоцветами. Дело в том, что, как показала практика ЕС и других регионов, реальное интегрирование возможно лишь при наличии трех основных объективных условий.

Во-первых, нужен достаточно высокий уровень развития промышленности и диверсификации производства, делающий национальные хозяйства взаимодополняющими, все более заинтересованными в сотрудничестве друг с другом. Интегрирование возможно и необходимо лишь между странами, имеющими развитую обрабатывающую промышленность, особенно высокотехнологичные ее отрасли. Что же касается менее развитых стран, производящих и экспортирующих преимущественно базовые товары, то они выступают по отношению друг к другу не как взаимодополняющие, а как конкурирующие хозяйственные системы. Им почти нечего предложить друг другу: в сырье они почти не нуждаются из-за отсутствия собственной обрабатывающей промышленности, а немногие производимые ими готовые изделия по качеству значительно уступают тем, какие можно ввезти из развитых стран. К тому же из-за постоянных финансовых трудностей они ограничены в предоставлении друг другу как правительственных, так и коммерческих экспортных кредитов. Взаимная торговля между ними развита очень слабо: и как экспортеры, и как импортеры они гораздо сильнее привязаны к промышленно развитым странам, чем друг к другу.

Во-вторых, даже достаточно развитые в промышленном отношении страны способны к интегрированию друг с другом лишь при условии, что их экономика является не командно-распределительной и жестко централизованной, где действуют искусственные цены, квазиденьги, плановые издержки производства и государственная монополия внешней торговли, а рыночной и децентрализованной, где главными действующими лицами являются не чиновники, а частные предприниматели. Вспомните, как много надежд возлагалось в 50–70-х гг. на «социалистическую интеграцию» в рамках СЭВ и как этот блок рухнул от первого же толчка. Более того, распались даже такие, казалось бы, глубоко интегрированные, если не сказать сцементированные, национальные хозяйственные организмы, как Югославия, СССР и Чехословакия. Без рыночного механизма нет экономической интеграции.

В-третьих, интегрирование может стать устойчивым и необратимым процессом лишь при наличии в государствах-партнерах высокоразвитой и прочно укоренившейся политической демократии, способной учитывать и обеспечивать экономические, социальные и культурные интересы различных групп населения и гарантировать верховенство права над волей сильных мира сего. В противном случае и внутренняя ситуация, и внешняя политика остаются спонтанными, трудно предсказуемыми и не внушающими доверие со стороны других стран-партнеров. А в таких условиях невозможно ни открытие таможенных границ, ни формирование и проведение совместной экономической политики, ни создание наднациональных фондов для финансирования мероприятий такой политики. Без плюралистической демократии и правового государства нет взаимного доверия между объединяющимися странами, а без него нет интеграции.

Лишь там, где все условия присутствуют, удается продвинуться по пути, проложенному ЕС. Речь идет прежде всего о Северной Америке, о наиболее развитых странах Азиатско-Тихоокеанского региона, а также сравнительно успешно функционирующих группировках АСЕАН в Юго-Восточной Азии и МЕРКОСУР в Южной Америке.

В 90-х гг. в истории интеграции наметилась новая фаза – начинается формирование обширных торгово-экономических блоков континентальных и даже сверхконтинентальных масштабов, объединяющих не только высокоразвитые в экономическом и политико-правовом отношении страны, но и некоторые менее развитые государства. И опять инициатором этого процесса выступает Западная Европа.

Перед лицом такой угрозы США изменили свой прежний принцип неучастия в организационно оформленных торговых союзах. В    1988 г. они узаконили свои давние интеграционные связи с Канадой, учредив зону свободной торговли. Через пять лет Вашингтон втянул в нее Мексику как одну из наиболее продвинутых развивающихся стран Латинской Америки: с 1994 г. начала функционировать Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА). Развивая курс на создание мощного противовеса ЕС, У. Клинтон в конце    1994 г. предложил программу формирования к 2010 г. зоны свободной торговли Западного полушария (ЗСТЗП) в составе свыше трех десятков государств Северной, Центральной и Южной Америки и Карибского бассейна. В 1994 г. на панамериканском саммите утвержден «План действий», предусматривающий формирование в течение полутора десятилетий такой зоны.

Правда, в Южной Америке в последние годы набирает темпы интеграция Бразилии, Аргентины, Уругвая и Парагвая в рамках уже упомянутого МЕРКОСУР, а сама эта группировка обретает все большую роль в Латинской Америке и может помешать планам формирования ЗСТЗП(Зона свободной торговли). Но даже если и помешает, то вряд ли надолго. При всей проблематичности этого панамериканского проекта многосторонние комиссии уже приступили к проработке практических вопросов и подготовке рекомендаций, а Чили официально стала первым кандидатом в члены НАТО.

Такие перспективы в Западной Европе и Америке не могли оставить равнодушными руководителей Японии и других государств Юго-Восточной Азии. Надо иметь в виду, что у Токио были основания не торопиться с оформлением подспудно идущих интеграционных процессов в этом регионе: еще в 30-х гг. Япония провозгласила лозунг превращения Южной и Восточной Азии в «зону сопроцветания», реализация которого приняла тогда форму военной экспансии с ее стороны. Это надолго оттолкнуло другие государства региона от каких-либо союзов со страной Восходящего солнца и вынудило японскую дипломатию быть крайне осмотрительной.

Но в данном случае жизнь заставила пойти на некоторые далеко идущие решения. В 1989 г. в Канберре была учреждена межправительственная организация интеграционной направленности – Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) в составе 12 стран, включая и США. Обеспокоенный явно выраженной проазиатской ориентацией АТЭС Вашингтон попытался в 1993 г. перехватить инициативу и возглавить дальнейший ход событий. Президент У. Клинтон предложил очередную конференцию 15 государств АТР провести в Сиэтле (США) на высшем уровне. К началу этого саммита, открывшегося 20 ноября 1993 г., конгресс США ратифицировал договор НАФТА, что позволило Клинтону выступать перед остальными лидерами АТР с позиции силы. Как хозяин встречи он предложил создать к 2020 г. Азиатско-Тихоокеанскую зону свободной торговли. Эта идея была в принципе одобрена, хотя и без особого энтузиазма.

Однако, несмотря на глубокое недоверие ряда лидеров АСЕАН ко всяким инициативам Токио или Вашингтона, опасность «отстать от поезда» и чисто прагматические расчеты заставили их смягчить свою позицию. Тем более, что четыре «молодых тигра», в том числе и Сингапур – экономический лидер АСЕАН – уже настолько окрепли, что готовы померяться силами на открытом рынке с японскими и заокеанскими соперниками. Поэтому следующий саммит 17 стран АТЭС в ноябре 1994 г. в Багоре (Индонезия) стал более продуктивным. В принятой им декларации зафиксированы конкретные сроки создания зоны свободной торговли: к 2010 г. намечается завершить либерализацию торговли и инвестиций в ведущих странах региона, а к 2020 г. в менее развитых.

Все это бумерангом вернулось к ЕС. На фоне таких событий Брюссель пересмотрел свое традиционное весьма осторожное отношение к сотрудничеству со странами Южного и Восточного Средиземноморья. В 1994 г. руководство ЕС заявило о намерении создать зону свободной торговли с 12 развивающимися странами Средиземноморья – от Туниса до Турции, включая Палестинскую автономию (но исключая Ливию). В ноябре 1995 г. совместная конференция 15 государств ЕС и упомянутых 12 государств одобрила проект создания Средиземноморской зоны свободной торговли к 2010 г.. Оформление новых отношений в этом регионе активно продвигается.

Таким образом, в первые десятилетия XXI в. ожидаются существенные сдвиги как внутри зон активного интегрирования, так и в мировом экономическом пространстве в целом. В геоэкономическом пространстве сложатся, по меньшей мере три таких торгово-экономических суперблока, тяготеющих к своим плотно интегрированным ядрам – западноевропейский, американо-карибский и азиатско-тихоокеанский. Их соперничество и взаимодействие будут определять судьбы всей мировой экономики.

Первоначальная тенденция объединять в интеграционные комплексы лишь высокоразвитые страны, созревшие для интеграции на рыночной основе, уступает место формированию новых торгово-экономических блоков с плотным ядром из индустриальных и постиндустриальных стран и рыхлой периферией из среднеразвитых индустриализирующихся государств – своего рода «галактические туманности». Будут формироваться многоступенчатые системы, включающие страны разного технико-экономического уровня развития. Классическая модель односкоростного интеграционного процесса в ЕС уйдет в прошлое. Входящих в тот или иной суперблок, в будущем может ускориться. Во-первых, потому, что целый ряд таких стран Юго-Восточной Азии и Латинской Америки в последние годы изменил стратегию своего развития и быстро поднимается по ступеням индустриализации, осваивая высокотехнологичные отрасли, развивая у себя рыночные инфраструктуры и активно привлекая иностранные капиталы. Во-вторых, сами ядра таких суперблоков будут настолько богаты, что смогут оказывать значительную выборочную и адресную финансовую поддержку тем странам периферии, которых они сочтут достойными ускоренного интегрирования с ядром.