31.1.6. Устойчивая практика Суда Европейского сообщества в области патентного права

Недопустимость использования исключительных прав, предоставляемых обладателям интеллектуальной собственности вопреки принципам и основным целям Сообщества. Суд ЕС исходит из того, что правила охраны интеллектуальной собственности, установленные национальным законодательством государств, применяются постольку, поскольку они не противоречат основополагающим принципам, закрепленным в Договоре ЕС. Прецедентным здесь является постановление суда ЕС № 92/93 и 326/92 по объединенным делам Phill Collins.

Недопущение выхода за пределы предмета патентной охраны при защите прав обладателя патента.

В решении по делу № 15/74 Centrafarm v. Sterling Drug Суд EC пришел к выводу, что ст. 36 допускает исключение из принципа свободного движения товаров только в той мере, в какой такие изъятия оправданы целью обеспечения прав, составляющих специфический предмет этой собственности. Спор касался правомерности действий обладателя параллельных патентов. Он предоставил исключительное право на продажу изделий, не дав прав на его изготовление, в одном из государств, где у него был патент. Лицензиат сам не изготавливал изделие и желал воспрепятствовать ввозу в данное государство-член изделий, охраняемых патентом, третьими лицами. Совместимость этого требования с правилами ЕС, касающимися свободы движения товаров и услуг, была вынесена на рассмотрение Суда ЕС. Суд разъяснил, что применительно к патентам специфическим предметом промышленной собственности является гарантия того, что обладатель патента в вознаграждение за творческие усилия изобретателя наделяется исключительным правом на использование изобретения. Оно включает в себя право использовать изобретение с целью изготовления промышленных изделий, право первого ввода их в хозяйственный оборот прямо или опосредованно путем предоставления лицензии третьей стороне, а также право на судебную защиту от нарушений.

Препятствие свободному движению товаров может возникнуть из существования в национальном законодательстве о промышленной и коммерческой собственности положений, предусматривающих, что право обладателя патента не исчерпывается, когда охраняемый патентом продукт поступает в продажу на рынке другого государства-члена. В результате патентообладатель может предотвращать импорт этого изделия в собственное государство-член, если это изделие поступило в продажу в другом государстве. Препятствие свободному перемещению товаров такого рода может быть оправдано интересами охраны промышленной собственности, когда требуется защита от изделия, поступившего из государства-члена, где оно непатентоспособно и было изготовлено третьей стороной без согласия владельца патента. Оно обосновано в случаях, когда там имеются патенты, первоначальные обладатели которых независимы юридически и экономически.

Изъятие из принципа свободного движения товаров не может, однако, быть оправданным, когда изделие было правомерно выпущено на рынок самим обладателем патента или с его согласия в том государстве-члене, откуда оно импортируется.

Допустимые ограничения на свободу движения товаров и услуг. Если национальные патентные нормы не допускают дискриминации по признаку гражданства, их существование не противоречит принципу свободного движения товаров в рамках внутреннего рынка ЕС. К этому заключению пришел суд ЕС, проанализировав вопросы, поставленные перед ним английским апелляционным судом по делу Thetford Corporation and others v. Fiamma SpA and others'. Компания «Тетфорд» обладала британскими патентами на портативные туалеты. «Фиамма» изготавливала эти изделия в Италии и продавала их на территории Соединенного Королевства, не имея лицензии от патентообладателя на изготовление таких туалетов в Италии, в Великобритании или где-либо еще, что, по мнению «Тетфорд», нарушало действие указанных патентов. «Фиамма» считала, что британский патент недействителен в силу отсутствия новизны и изобретательского уровня. По ее мнению, британский суд не имел права выдавать запретительный приказ на ввоз портативных туалетов в Великобританию, так как это нарушало ст. 30 и 36 Договора ЕС.

На разрешение Суда были поставлены два вопроса: 1) пользуется ли в свете ст. 36 Римского договора правовой охраной любой патент на изобретение, выданный в Соединенном королевстве на основании норм закона о патентах 1949 г. и 2) если патент такой охраной пользуется, то ограничивается ли она лишь уплатой разумных роялти или иного денежного вознаграждения, как то утверждает ответчик, в данном случае «Фиамма», а не выдачей судебного приказа.

Суд ЕС сослался на свое решение по делу «Керкуп против Нанси Кеан Гифтс» относительно охраны промышленных образцов. В нем Суд ЕС постановил, что в условиях текущего состояния права ЕС и отсутствия норм Сообщества и норм, обеспечивающих гармонизацию национального законодательства государств-членов, определение условий и процедур, в соответствии с которыми предоставляется правовая охрана, подчиняется нормам национального права. ;

Относительно вопроса о свободе выбора национальным судом средств правовой защиты, включая^судебный запрет на импорт изделия, нарушающего права обладателя патента, из другого государства-члена. Суд ЕС сослался на решение по делу Фармон , в котором он установил, что право обладателя патента воспрепятствовать импорту и продаже на рынке изделий, изготовленных на основании принудительной лицензии, является неотъемлемой частью материального патентного права. Тем более это представляется Суду справедливым в тех случаях, когда лицензии от обладателя патента вообще не было получено.

Пределы допустимости ограничения на свободу конкуренции. Правомерность противопоставления прав на интеллектуальную собственность в виде прав на промышленный образец и полезную модель принципу справедливой конкуренции подверглась испытанию в деле консорциума итальянских торговцев запасными частями к автомобилям и компании «Максикар» против французского государственного предприятия «Рено». Истцы требовали признать недействительность защитительных мер, к которым прибегла компания «Рено», используя свои права на декоративные промышленные образцы. Истцы просили суд вынести определение, что изготовление и предложение к продаже неоригинальных запасных частей не является правонарушением. «Рено» предъявил встречный иск, требуя признать итальянские компании нарушителями его охраняемых патентом прав. Перед Судом Сообщества были поставлены два вопроса, касавшиеся толкования ст. 30, 36 и 86 Договора о Сообществе: 1) могут ли ст. 30 и 36 Договора толковаться как воспрещающие обладателю охраняемых прав на декоративную полезную модель, которые были предоставлены в одном государстве-члене, осуществлять вытекающие из них исключительные права так, чтобы помешать третьей стороне изготавливать и продавать, а также экспортировать ее в целях продажи в другом государстве-члене, принимая во внимание, что указанная декоративная часть составляет кузов выпущенного на рынок автомобиля, т. е. предназначена к продаже как запасная часть такого автомобиля; 2) подлежит ли применению ст. 86 Договора о Сообществе с тем, чтобы пресечь злоупотребление господствующим положением на рынке запасных частей для автомобилей, которым обладает любой производитель автомобилей собственного производства, злоупотребление которым состоит в стремлении устранить конкуренцию со стороны независимых производителей запасных частей путем регистрации защитных прав.

Суд ЕС разделил проблему надвое. Он однозначно высказался за признание исключительных прав обладателей интеллектуальной собственности. Суд подтвердил, что при нынешнем состоянии права Сообщества и в отсутствие стандартов Сообщества или актов гармонизации национальных законодательств определение условий и процедур охраны промышленных образцов и полезных моделей относится к сфере действия национальных правовых норм.

Суд отметил, что полномочие владельца прав на декоративную модель возражать против производства третьей стороной изделия, содержащего такую модель, с целью продажи его на внутреннем рынке или на экспорт, или предотвращать импорт таких изделий, изготовленных без его согласия в других государствах членах, представляет собой суть принадлежащих ему исключительных прав. Не допустить применение национального законодательства в подобных обстоятельствах будет равносильно оспариванию самого существования такого права. В соответствии со ст. 36 ограничения на импорт или экспорт в интересах охраны промышленной или коммерческой собственности является допустимым при условии, что такие ограничения не ведут к произвольной дискриминации или являются скрытыми ограничениями на торговлю между государствам и членами. Исключительные права на декоративную модель для кузова автомобиля могут быть противопоставлены как тем, кто изготавливает запасные части автомобилей на национальной территории, так и тем, кто импортирует их из других государств-членов. То есть законодательство о промышленной собственности не направлено на благоприятствование национальным изделиям за счет изделий из других государств-членов.

Отвечая на второй вопрос, Суд отделил проблему существования прав на промышленную собственность от допустимой практики использования связанных с нею исключительных прав. Суд пришел к выводу, что осуществление исключительного права может быть запрещено в силу ст. 86 (теперь ст. 82), если оно ведет к злоупотреблению доминирующим положением на рынке. Такое злоупотребление может принимать форму отказа поставлять запасные части независимым службам автосервиса, установления цен на запасные части на несправедливо высоком уровне, решения не производить запасные части для конкретной модели автомобиля, несмотря на то, что машины этой модели остаются в обращении, при условии, что такое поведение отрицательно сказывается на торговле между государствами-членами.

Значение волеизъявления владельца патента. Обычно ввод в коммерческий оборот запатентованного изделия в одном государстве — члене Сообщества ведет к исчерпанию права на его патентную охрану на всей территории ЕС. Однако без согласия правообладателя правило исчерпания не действует. К такому выводу Суд пришел, рассматривая дело Pharmon BV v. Hoechst AG1. Немецкая фирма Hoechst AG владела параллельными патентами в ФРГ, Голландии и Великобритании на способ производства лекарства фуросемид (Furosemide). На британский патент фирмы была выдана принудительная лицензия на производство медикамента в Англии в соответствии с национальными нормами патентного права этой страны. Владелец английской лицензии продал крупную партию произведенного таким образом продукта голландской компании для последующей реализации лекарств на территории уже Нидерландов. Hoechst AG обратилась за защитой своих патентных прав на территории Голландии. В Суд ЕС был направлен запрос о совместимости мер по защите интересов патентообладателя с правом Сообщества. Суд ЕС придал правообразующее значение характеру волеизъявления обладателя патента о вводе охраняемой им продукции в хозяйственный оборот. Выдача лицензии является одной из форм участия патента в гражданском обороте, однако принудительная лицензия не может рассматриваться как волеизъявление правообладателя.

В деле Nerck v. Stephar2 было решено, что риск распространения изделия самим обладателем патента или по полученной от него лицензии в государстве-члене, где данное изделие не запатентовано, лежит на патентообладателе. В этом случае он утрачивает право препятствовать ввозу такого изделия из этой страны в страну, где его изобретение защищено патентом, при условии, что импортируемое изделие не ввозится из-за пределов ЕС.