II, которое следует считать написанным позже 1 декабря 1829 г., даты написания

ФП II, приурочены события апреля - мая 4829 г. Вероятно, сопоставление было в

черновике, где материал мог быть иначе редактирован.

[34] Антоний - один из основателей христианского монашества, живший в Египте с

середины III до середины IV в. н.э. Легенды об искушении его в пустыне дали

богатый материал множеству писателей и художников.

[35] Бытие, 3, 22.

[36] В этом месте в сохранившейся рукописи несомненно пропущено несколько слов.

Помещенные в квадратных скобках слова включены по смыслу всего места и по

аналогии с соответствующими местами в ФП IV и ФП V.

[37] Евангелие от Иоанна, 1, 9 - 10.

[38] Как уже говорилось, Чаадаев намеревался начать публикацию своих Писем с ФП

III. Когда затем план изменился и решено было печатать сначала фп I, то

естественно встал вопрос, не должно ли затем последовать ФП II. По словам

Надеждина на допросе его, Чаадаев устранил печатание ФП II и решил печатать

вслед за первым сразу ФП III. Оно было набрано и должно было войти в 47-ю книжку

"Телескопа", корректура которого, как это указано во введении к настоящим

примечаниям, дошла до нас. Остановило ли Чаадаева в сдаче в печать второго

Письма очевидное несоответствие его советов корреспондентке с ее действительной

судьбой, недопустимые с цензурной точки зрения выпады первой части Письма или

некоторая слабость аргументации второй части, доводы которой повторяются в

следующих Письмах, сказать трудно. Во всяком случае при издании всей серии ФП мы

помещаем его на том месте, где оно должно было находиться по первоначальному, не

зависящему от цензурных соображений, плану.

[39] "Поглощена смерть победою". Эпиграф к письму взят из I послания апостола

Павла к коринфянам - глава 15, стих 54. Там слова эти в свою очередь

заимствованы из книги пророка Исайи - глава 25, стих 8.

[40] "Повиновение есть истинный долг души разумной, признающей небесного владыку

и победителя". Цитата из 12 главы II книги "Опытов" Монтеня приводится у

Чаадаева, как вообще принято во французской литературе, в правописании

подлинника.

Книга Монтеня с этой цитатой сохранилась в библиотеке Чаадаева (Каталог. Љ 486).

Приведенное место, как впрочем и многие другие, подчеркнуто в книге Чаадаевым.

Ф.А.Коган-Бернштейн перевела это место несколько иначе, чем Д.И.Шаховской: "повиновение

есть главная обязанность разумной души, признающей верховного благодетеля" (Мишель

Монтень. Опыты. М.; Л., 1960. Кн. 2. С. 185). - Ред.

[41] Не совсем ясно, какое значение придавал Чаадаев в своем сочинении термину "La

philosophie naturelle". Подбор книг по философии природы в его библиотеке

довольно случаен, хотя он и старается вникнуть в новейшие учения электричества,

магнетизма и палеонтологии. Удивительно, что среди сохранившихся книг библиотеки

нет главных сочинений Шеллинга, которых у Чаадаева не могло не быть. В пей

имеются лишь два его сочинения по натурфилософии (Каталог. Љ 603 и 604), но по

контексту под натурфилософией Чаадаев понимает не шеллингианство, а

естествознание, постижение природы, мира физического (о чем и шла выше речь),

противопоставленное постижению мира духовного.

[42] Слова "анализ" и "синтез" применяются здесь Чаадаевым в несколько

своеобразном смысле: под анализом понимается наведение, индукция, под синтезом -

дедукция. В "Апологии сумасшедшего" (АС. С. 530) синтез рассматривается в

качестве отличительной черты восточного мировоззрения.

[43] Эту мысль о преемственности сознаний, составляющих в совокупности одно

мировое сознание, автор развил более подробно в ФП V.

[44] Говоря о совершенном лишении себя своей свободы, автор не отрицает ее

существования, но стремится понять ее в связи с необходимостью. Свобода человека

признается им бесспорно за основной и величайший дар: дело идет лишь об

устранении "свободы дикого осленка", т.е. о свободном слиянии отдельных сознаний

с необходимостью, с жизнью мира.

[45] Конечно, здесь имеется в виду Платон. Та же мысль неоднократно встречается

у Сенеки, сочинения которого Чаадаев усердно читал, как это видно на

сохранившегося в его библиотеке экземпляра шеститомного издания сочинений этого

писателя во французском переводе с многочисленными отметками и заметками рукой

Чаадаева (Каталог. Љ 616).

Чрезвычайно существенны для Чаадаева последние слова этого абзаца о том, что

обретение вновь утраченного нами "прекрасного существования... всецело зависит

от нас и не требует ухода из мира, который нас окружает". Таким образом,

достижение совершенных общества и людских отношений произойдет, согласно и

другим высказываниям Чаадаева, в пределах земной жизни и не требует ухода в

потусторонность через смерть. Это важно для понимания смысла эпиграфа к письму,

какой ему придавал Чаадаев.

[46] Взятый в скобки абзац в оригинале вычеркнут, как это указывает McNally (P.

60 - 61). Bouleau (P. 94) печатает без скобок.

[47] Чаадаев признает, как это встречается и в других местах его сочинений,

непреложность общего закона жизни, с одной стороны, свободы человека - с другой.

Но он не указывает пути к согласованию этих начал и называет их сосуществование

просто "длящимся чудом".

[48] Здесь как будто допускается существование врожденных идей в человеке, -

мысль, которую Чаадаев отвергает в ФП V. Идеи эти, как видно из следующих за

этой двух фраз, он считает внушенными богом.

[49] В варианте этого письма Жих.2 проставлена дата "1830".

[50] Чрезвычайно знаменательно, что эпиграфом и письму Чаадаев выбрал

категорическое выражение подзаконности всякого действия. Это определяет общую

твердую установку Чаадаева, которую он, впрочем, не всегда выдерживает.

Что касается самого эпиграфа, то с ним сопряжено несколько недоразумений,

которые, в конечном счете, все вполне благополучно разрешаются. Начать с того,

что никакого сочинения Спинозы под заглавием "De anima" (О душе) не существует.

Вторая часть "Этики", трактующая о душе, носит название "De Mente". В ней есть

теорема 48-я, довольно близко соответствующая данному тексту, но на самом деле

цитата взята из доказательства теоремы 32-й первой части "Этики" с купюрой,

которую Чаадаев не обозначил. Н.А.Иванцов несколько иначе перевел с латинского

оригинала это место в сочинении Спинозы: "Воля составляет только известный модус

мышления... все равно, представляется ли воля конечной или бесконечной, всегда

найдется причина, которая определила бы ее к существованию и действию, и потому

(по определению 7) воля не может быть названа свободной причиной, но только

необходимой или принужденной" (Спиноза Б. Избр. произв.: В 2-х т. М., 1957. Т. I.

С. 389).

Другой недоуменный вопрос. Откуда Чаадаев мог почерпнуть свое знание текста

Спинозы? Французы, нередко на него ссылавшиеся, опубликовали первый перевод "Этики"

в 1843 г. Книга эта была и в библиотеке Чаадаева (Каталог. Љ 625), но по времени

своего издания она не могла служить источником для цитаты. Знакомство с

библиотекой вполне удовлетворительно разрешает это недоумение.

В библиотеке находятся еще два произведения Спинозы, оба на немецком языке (Каталог.

Љ 626 и 627), составляющие два первые тома собрания его философских сочинений: в

первом томе, изданном у Бекмана в Гере в 1787 г., есть трактат под заглавием: "Священное

писание, еврейство, права высшей власти в духовных предметах и свобода мысли".

Второй том, изданный у Беме в Лейпциге вторым изданием в 1796 г., содержит

только две первые части (из пяти) трактата "Этика". Обе книги усердно читаны

Чаадаевым, эпиграф из первой части "Этики" взят несомненно из этого экземпляра.

Там данная теорема нарочито подчеркнута, соответствующая страница загнута

пополам, как имел обыкновение это делать Чаадаев в исключительных случаях.

Следовательно, он воспользовался переводом немецкого издания.

[51] Пифагорейцы - последователи древнегреческого философа Пифагора.

[52] Каббалисты - представители еврейской философской школы мистического

характера.

[53] Чаадаев несколько раз возвращается к доказательству невозможности познать

сущность души приемами, применимыми в точных науках: он беседовал об этом в ФП