- •Михаил агурский
- •Идеология национал большевизма От автора
- •Часть 1. Катастрофа груда мусора
- •Буйная чернь
- •Новая иудея
- •Часть 2. В сторону большевизма
- •Левое народничество
- •Скифство
- •Китеж-град
- •Николай Клюев
- •Чтоб Бездну с Зенитом в одно сочетать
- •Как будто истоки разрух
- •Сергей Есенин
- •Мировая мистерия
- •Александр Блок
- •Андрей Белый
- •Не понимая, что именно в эти дни и часы
- •Максимилиан Волошин
- •Мариэтта Шагинян
- •Валерий Брюсов
- •За сильную руку
- •За матушку-россию
- •Большевизм против коммунизма
- •Пример из гамбурга
- •Откровение в чите
- •В каноссу
- •Гнев кадетов
- •Размен вех?
- •Владимир Львов
- •Алексей Толстой
- •Харбинский одиночка
- •Исход к востоку
- •Идеология спецов
- •Православная церковь
- •Русифицированные евреи
- •Исай Лежнев
- •Владимир Тан-Богораз
- •Литературные попутчики
- •Борис Пильняк
- •Владимир Лидии
- •Всеволод Иванов
- •Леонид Леонов
- •Константин Федин
- •Футуристы
- •«Россия»
- •Часть 3 встречный поток
- •Красный патриотизм
- •Единая и неделимая
- •Святая святых
- •Провокация национализма
- •Первый энтузиазм
- •Первые тревоги
- •Одиннадцатый съезд
- •Контратака зиновьева
- •Двенадцатая партконференция
- •Двенадцатый съезд
- •Борьба за попутчиков
- •Ленинский призыв
- •Триумф фашизма в европе
- •Сноски:
- •Часть 4 социализм в одной стране сталин
- •Литературная борьба
- •Война против устрялова
- •Четырнадцатый съезд
- •Тревога бухарина
- •Закрытие «россии»
- •«Дни турбиных»
- •Сменовеховцы в наркоминделе
- •Ключников о евреях
- •Визит шульгина
- •Контратака бухарина
- •Зловещая тень
- •Еврейский бунт
- •Декларация митрополита сергия
- •Национал-большевизм против национал-коммунизма
- •Отклики за границей
- •Заключение
- •Приложение №1 демографические сдвиги после революции
- •Приложение № 2 дело дмитриевского
- •Комментарии
- •Литература официальные документы Протоколы съездов и совещаний
- •Решения съездов и др. Партийные документы
- •Сборники
- •Периодические издания
- •Архивные материалы
- •Справочные издания
Александр Блок
Самым значительным религиозным мистиком, признавшим большевиков, оказался поэт Александр Блок. Он черпал вдохновение и в Соловьеве, и в Достоевском. Он одним из первых увидел в большевизме великое национальное возрождение России.
«Россия гибнет», «России больше нет», «вечная память России», слышу я, — говорит Блок в январе 1918 года. — Но передо мной — Россия, та, которую видели в устрашающих и пророческих снах великие писатели, тот Петербург, который видел Достоевского; та Россия, которую Гоголь назвал несущейся тройкой... России суждено пережить муки унижения, разделения; но она выйдет из этих унижений новой и по-новому великой57... Россия, — говорит далее Блок, — большой корабль, которому суждено большое плавание»56.
Блок видит в Русской революции грандиозную драму, за внешней жестокостью и хаосом которой скрывается сокровенный религиозный смысл. Наиболее ярким художественным выражением этой идеи Блока является знаменитая концовка его поэмы «Двенадцать», где шествие участников революции возглавляет невидимый никем Христос. Блок в своей апологии насилия как средства достижения добра хотел видеть даже во главе революции не Христа, а Антихриста. В своих дневниках он записывает: «Страшная мысль этих дней: не в том дело, что красногвардейцы «недостойны» Иисуса, который идет с ними сейчас; а в том, что именно он идет с ними, а надо, чтобы шел Другой59.
Блок даже сожалеет о том, что гонения на церковь со стороны большевиков льют воду на ее мельницу, а он церковь глубоко ненавидит.
Революционная Россия противопоставляется Блоком Западу. Он угрожает ему варварским азиатским лицом, называя Россию — скифами, молодой свежей нацией, которой суждено выступить против загнивающего Запада. Отсюда берет и свое название все рассматриваемое нами течение. Накануне подписания Брестского мира, когда немцы начали наступление в глубь страны, Блок, обращаясь к Западу, угрожает повернуться к нему «азиатским лицом», если тот не проявит согласия жить с Россией в мире. «Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет в тяжелых, нежных наших лапах?»60
Уместно сослаться на Корнея Чуковского, который еще при жизни Блока говорил, что большевистскую революцию тот принял лишь постольку, поскольку она воплотила в себе «русскую народную, бунтующую душу». Чуковский считал Блока «крайним националистом», «который, не смущаясь ничем, хочет видеть святость даже в мерзости, если эта мерзость родная...»61.
Блок сближается главным образом с левыми эсерами, и его наиболее важные произведения в это время печатаются именно в левоэсеровских изданиях. После их разгрома Блок разочаровывается в большевиках как носителях революции. Впоследствии он подчеркивает, что революция в России кончилась летом 1918 года, и, как бы извиняясь за свою поэму «Двенадцать», утверждает, что она была «написана в ту исключительную и всегда короткую пору, когда проносящийся революционный циклон производит бурю во всех мирах природы, жизни и искусства»62.
Но отход Блока от большевиков как русской национальной стихии нашел выражение лишь в некоторых недостаточно известных статьях и докладах, в то время как его революционные поэмы навсегда остались документами эпохи. Наконец, его разочарование в большевиках как конкретной политической силе вовсе не изменило его коренного революционно-мистического национализма. В апреле 1919г. он выступает с докладом, объявляя народ хранителем культуры в отличие от интеллигенции. При этом любое стихийное движение, восстание, революция, бунт толковались Блоком как явления высшей духовной ценности. Он выдвигает понятие культуры в отличие от цивилизации, предварив Шпенглера на несколько месяцев63.
Как и Шпенглер, Блок утверждает, что цивилизация начинается только тогда, когда погибает культура. Культура — это итог мистического творчества, когда все области жизни являются ее сферой. Лишь потом начинается цивилизация, представляемая как материальный бездуховный процесс. В Европе XIX век был концом культуры и началом цивилизации. Противопоставление культуры и цивилизации не имело бы национального подтекста, если бы не утверждение Блока о том, что никакая масса никогда не была затронута цивилизацией. «Цивилизовать массу не только невозможно, — утверждает Блок, — но и не нужно». Хранителем культуры оказывается народ. «Если же мы будем говорить о приобщении человечества к культуре, — иронизирует он, — то неизвестно еще, кто кого будет приобщать с большим правом — цивилизованные люди варваров или наоборот, — так как цивилизованные люди изнемогли и потеряли культурные ценности. В такие времена бессознательными хранителями культуры оказываются более свежие варварские массы»64.
Именно это оправдывает в глазах Блока революцию, делает ее национальной: вывод, которого Блок не делает и который, однако, напрашивается. Поскольку основным элементом культуры для Блока является музыка, то именно народ и оказывается «хранителем духа музыки». «Варварские массы оказываются хранителями культуры, не владея ничем, кроме духа музыки, в те эпохи, когда обескрылевшая и отзвучавшая цивилизация становится врагом культуры», — провозглашает Блок65.
«Один из основных мотивов всякой революции, по Блоку, — мотив о возвращении к природе», мотив существенно музыкальный и похоронный для цивилизации. Стало быть, любая победившая революция должна сама собой вести к восстановлению музыкального, т.е. народного начала66.
Быть может, Блок считал уже в 1919 году, что в ходе большевистской революции цивилизация вновь победила культуру, но это могло случиться не в результате победы революции, а в результате ее неуспеха.
Ясно, что, приняв точку зрения Блока в принципе, легко было считать вопреки ему, что революция была все же успешной, а тем самым сугубо национальной: