- •Михаил агурский
- •Идеология национал большевизма От автора
- •Часть 1. Катастрофа груда мусора
- •Буйная чернь
- •Новая иудея
- •Часть 2. В сторону большевизма
- •Левое народничество
- •Скифство
- •Китеж-град
- •Николай Клюев
- •Чтоб Бездну с Зенитом в одно сочетать
- •Как будто истоки разрух
- •Сергей Есенин
- •Мировая мистерия
- •Александр Блок
- •Андрей Белый
- •Не понимая, что именно в эти дни и часы
- •Максимилиан Волошин
- •Мариэтта Шагинян
- •Валерий Брюсов
- •За сильную руку
- •За матушку-россию
- •Большевизм против коммунизма
- •Пример из гамбурга
- •Откровение в чите
- •В каноссу
- •Гнев кадетов
- •Размен вех?
- •Владимир Львов
- •Алексей Толстой
- •Харбинский одиночка
- •Исход к востоку
- •Идеология спецов
- •Православная церковь
- •Русифицированные евреи
- •Исай Лежнев
- •Владимир Тан-Богораз
- •Литературные попутчики
- •Борис Пильняк
- •Владимир Лидии
- •Всеволод Иванов
- •Леонид Леонов
- •Константин Федин
- •Футуристы
- •«Россия»
- •Часть 3 встречный поток
- •Красный патриотизм
- •Единая и неделимая
- •Святая святых
- •Провокация национализма
- •Первый энтузиазм
- •Первые тревоги
- •Одиннадцатый съезд
- •Контратака зиновьева
- •Двенадцатая партконференция
- •Двенадцатый съезд
- •Борьба за попутчиков
- •Ленинский призыв
- •Триумф фашизма в европе
- •Сноски:
- •Часть 4 социализм в одной стране сталин
- •Литературная борьба
- •Война против устрялова
- •Четырнадцатый съезд
- •Тревога бухарина
- •Закрытие «россии»
- •«Дни турбиных»
- •Сменовеховцы в наркоминделе
- •Ключников о евреях
- •Визит шульгина
- •Контратака бухарина
- •Зловещая тень
- •Еврейский бунт
- •Декларация митрополита сергия
- •Национал-большевизм против национал-коммунизма
- •Отклики за границей
- •Заключение
- •Приложение №1 демографические сдвиги после революции
- •Приложение № 2 дело дмитриевского
- •Комментарии
- •Литература официальные документы Протоколы съездов и совещаний
- •Решения съездов и др. Партийные документы
- •Сборники
- •Периодические издания
- •Архивные материалы
- •Справочные издания
Русифицированные евреи
Неожиданным обстоятельством является то, что едва ли не центральную роль в становлении национал-большевизма внутри России играет, как это ни парадоксально, группа русифицированных евреев. Уже среди эмигрантского национал-большевизма можно встретить таких, хотя и единичных, евреев, как, например, адвокат А. Гурович, популярный в русских кругах защитой митрополита Вениамина во время процесса 1922г.264
Несмотря на стычку с властями во время этого процесса, Гурович настолько ценил политические формы большевизма, что утверждал необходимость их сохранения, даже если бы в результате эволюции советского режима остались бы только эти формы, ибо они нужны и достаточны, пока новая Россия не приобретет собственную мощь265.
Но гораздо большее число ассимилированных евреев, не примыкавших к господствующей партии, поддерживает национал-большевизм внутри России. Это не должно удивлять. Значительная группа ассимилированной еврейской интеллигенции, часть которой даже приняла православие, приветствовала большевистскую революцию. С одной стороны, эта интеллигенция стремилась до революции слиться с русским обществом и с русской культурой, а с другой — даже в случае принятия православия грубо отталкивалась существенной частью того же общества, не получая признания в качестве настоящих русских. Поэтому большинство ассимилированной интеллигенции было настроено радикально, хотя отнюдь не большевистски. Часть таких евреев связали судьбу с белым движением или же просто эмигрировали из Советской России, а если и остались, то отнеслась к национал-большевизму критически.
Так, резко нападал на «Смену вех» Клейман, отношение которого к этому течению напоминает позицию Рысса в упомянутой нами книге «Русский опыт». Клейман верит в возможность объединения максимализма большевиков и национального мессианизма, но его, как и Рысса, это пугает и отталкивает. Для него происходящие в России события не признак силы русского народа, а свидетельство его глубокого упадка266.
С ожесточением Клейман доказывает, что безнациональный «революционный» максимализм большевиков, основанный на «народопоклонстве», и национальный мессианизм сменовеховцев возникли как результат греховности русского народного тела. «Как максимализм, так и мессианизм, с виду дерзающие осуществить наитруднейшее, все даже неосуществимое, овладевают душами не от полноты сил и не в периоды полного здоровья и расцвета. Они суть психологические проекции временного или длительного слабосилия, слабости, упадка, падения, реальной невозможности добиться осуществления более простых и вполне естественных стремлений»267.
Более умеренным критиком оказывается один из авторов «Вех» и «Из глубины», вскоре высланный из России, А. Изгоев (Ланда). Он признает, что некоторые сменовеховские идеи заложены еще «Вехами». Новое течение, вопреки всем традициям марксизма, замечает Изгоев, предлагает подвести под советское государство более широкий фундамент, чем классовый, а именно освятить его идеей национального служения. Изгоев не верил в то, что когда-либо коммунисты обратятся к наивным авторам «Смены вех» за «национально-государственной одеждой». Все же, признает Изгоев, «Смена вех» является одним из симптомов «крепнущих бонапартистских настроений»268.
Наиболее радикальная часть ассимилированной еврейской интеллигенции осталась в России и приветствовала революцию, разрушившую общество, бившее их по самому чувствительному месту, а именно по неразделенному желанию слиться с Россией. Не будучи большевиками, ассимилированные еврейские интеллигенты и после революции оказались в двойственном положении, но уже не как евреи, а как носители русской культуры, к которой они были искренне привержены.
Сначала скифство, но в гораздо большей мере сменовеховство оказалось для них той окончательной платформой, которую эта группа приняла с восторгом. Она давала им возможность показать, что их лояльность советской власти основана не на оппортунизме а на глубокой привязанности к России. Общей чертой этой группы, отличавшей ее от других ассимилированных русских евреев, не принявших большевизма, было то, что она объединяла людей, для которых отказ от еврейской культуры сопровождался даже в случае крещения не принятием традиционной православной культуры, а лишь культуры светской. В результате, оправдывая для себя свой отход от еврейства, они постепенно превратились в радикальных нигилистов, для которых конкретные религиозные идеи были безразличны, а их место было замещено свободным мистицизмом, этическим релятивизмом, благодаря модному тогда ницшеанству готовыми вылиться в любые формы, в т.ч. и в антисемитизм.
В сложных условиях того времени ассимилированные евреи оказывались как носители национал-большевизма в более выгодном положении, чем русские, ибо их трудно было обвинить в русском национализме.