4. Церковные реформы Патриарха Никона и церковный раскол в середине 17 века. Философские идеи в старообрядчестве.

Отчего же произошел раскол? По объяснению старообрядцев, от того, что Никон, исправляя богослужебные книги, самовольно отменил двуперстие и другие церковные обряды, составляющие святоотеческое древне православное предание, без которого невозможно спастись, и, когда верные древнему благочестию люди встали за это предание, русская иерархия отлучила их от своей испорченной церкви. Но в таком объяснении не все ясно. Каким образом простой церковный обычай, богослужебный обряд или текст мог приобрести такую важность, стать неприкосновенной святыней, догматом? Православные дают более глубокое описание. Раскол произошел от невежества раскольников, от узкого понимания ими христианской религии, от того, что они не умели отличить в ней существенное от внешнего, содержание от обряда. Но и этот ответ не разрешает всего вопроса. Положим, известные обряды, освященные преданием, местной стариной, могли получить неподобающее им значение догматов; но ведь и авторитет церковной иерархии освящен стариной, и притом не местной, а вселенской, и его признание необходимо для спасения: святые отцы не спасались без него, как без двуперстия. Каким образом старообрядцы решили пожертвовать одним церковным постановлением для другого, отважились спасаться без руководства законной иерархии, ими отвергнутой? Но религиозный текст и обряд, как и всякий обряд и текст, с практическим, житейским действием, кроме специально богословского имеет еще общее психологическое значение и с этой стороны, как и всякое житейское, т.е. историческое, явление, может подлежать историческому изучению.

ПАТРИАРХ НИКОН. Процесс раскола в русской православной церкви, назревал десятки лет. Реформа церкви была неизбежна. Но любое историческое событие реализуется лишь через деяния конкретных исторических личностей, которые силой своего ума, своей воли по праву заслуживают звание великих личностей. Одной из таких великих и загадочных личностей в истории XVII в. является патриарх Никон. Он родился в 1605 г. в крестьянской среде, при помощи своей грамотности стал сельским священником, но по обстоятельствам жизни рано вступил в монашество, закалил себя суровым образом жизни в северных монастырях и способностью сильно влиять на людей приобрел неограниченное доверие царя, довольно быстро достиг сана митрополита новгородского и, наконец, в 47 лет стал всероссийским патриархом. Из русских людей XVIIв. Никон был самым крупным и своеобразным деятелем. В спокойное время в ежедневном обиходе он был тяжел, капризен, вспыльчив и властолюбив, больше всего самолюбив. С упрямыми врагами Никон был жесток. Но он забывал все при виде людских слез и страданий; благотворительность, помощь слабому или больному ближнему была для него не столько долгом пастырского служения, сколько безотчетным влечением доброй природы. По своим умственным и нравственным силам он был большой делец .В добром настроении он был находчив, остроумен, но, обиженный и раздраженный, терял всякий такт и причуды озлобленного воображения принимал за действительность. Внешние бедствия, постигшие Русь и Византию, уединили русскую церковь, ослабив ее духовное общение с церквями православного Востока. Это помутило в русском церковном обществе мысль о вселенской церкви, подставив под нее мысль о церкви русской, как единственной православной, заменившей собой церковь вселенскую. Житейские соблазны и религиозные опасности, принесенные западным влиянием, насторожили внимание русского церковного общества, а в его руководителях пробудили потребность собираться с силами для предстоящей борьбы, осмотреться и прибраться, подкрепиться содействием других православных обществ, а для этого теснее сойтись с ними. Так в лучших русских умах около середины XVIIв. оживилась замиравшая мысль о вселенской церкви, обнаруживавшаяся у патриарха Никона нетерпеливой и порывистой деятельностью, направленной к обрядовому сближению русской церкви с восточными церквями. Как сама эта идея, так и обстоятельства ее пробуждения и особенно способы ее осуществления вызвали в русском церковном обществе страшную тревогу. Мысль о вселенской церкви выводила это общество из его спокойного религиозного самодовольства, из национально-церковного самомнения. Порывистое и раздраженное гонение привычных обрядов оскорбляло национальное самолюбие, не давало встревоженной совести одуматься и переломить свои привычки и предрассудки, а наблюдение, что латинское влияние дало первый толчок этим преобразовательным порывам, наполнило умы паническим ужасом при догадке, что этой ломкой родной старины двигает скрытая злая рука из Рима.

Надолго запомнили, как глава церковной иерархии хотел стать выше царя, как он на вселенском судилище в 1666г. срамил московского носителя верховной власти, и, признав, что от этой иерархии, кроме смуты, ждать нечего, молчаливо, без слов, общим настроением решили предоставить ее самой себе, но до деятельного участия в государственном управлении не допускать. Этим закончилась политическая роль древнерусского духовенства, всегда плохо поставленная и еще хуже исполняемая. В заключение церковная реформа в России в целом закончилась поражением. Это, конечно, звучит парадоксально - ведь новые каноны, новые обряды были утверждены, они вошли в церковную практику и сохранились до наших дней, когда православная церковь переживает новый расцвет после семи десятилетий забвения. Но тогда, в середине XVII века, раскол имел два непосредственных результата: снятие с поста идеолога реформы патриарха Никона и отход от официальной церкви большой части верующих-старообрядцев. После Никона в России не было никогда столь влиятельных патриархов, способных помешать монархам-реформаторам в осуществлении их преобразований. Поражение церкви означало снятие самой мощной преграды на пути европейского влияния в России, того влияния, которое осуществилось в полной мере через реформы Петра Великого в начале XVIII века.

5. Феофан Прокопович: религиозный философ и идеолог петровских реформ. Архиепископ Феофа́н  —епископ Православной Российской Церкви; проповедник, государственный деятель, выдающийся писатель и публицист, поэт, сподвижник Петра I. издал ряд популярных рассуждений, диалогов и проповедей о различных богословских вопросах. Все эти сочинения отличаются живым и остроумным изложением и стремлением к критическому анализу. Несмотря на полученное в юности католическое образование Феофан являлся заклятым противником всего католического в науке и жизни и поклонником новой европейской науки. Он решительно выступал с резким, принципиальным отрицанием всякого авторитета духовенства как учительского сословия, требуя свободного, критического отношения ко всем научным и жизненным вопросам и опровергая старую теорию о первенстве духовной власти над светской и вообще о первенстве духовенства над всеми прочими общественными классами.

Пётр I, узнав образ мыслей Феофана и убедившись в его выдающихся способностях, в 1716 году вызвал его в Петербург для осуществления реформы церкви. Так как после основания Петербург оставался без собственного епископа, фактически пребывая в Петербурге, и с того времени становится главным помощником Петра Великого в делах духовного управления. Через его руки проходят, им составляются или, по крайней мере, редактируются все важнейшие законодательные акты по делам церкви. По поручению царя он пишет предисловия и толкования к переводам иностранных книг, учебники, богословские и политические трактаты и проч. Пётр нередко делал Феофану подарки: лично сам подарил ему несколько деревень, дарил значительные денежные суммы. У Феофана в Петербурге образовалось своё хозяйство.

В то время, как представители великорусской церковной партии и старшие иерархи из киевских учёных, руководителем которых был Стефан Яворский, в своих воззрениях на отношения светской власти к духовной, а также и в некоторых богословских вопросах, склонялись к католическому учению, стоял на точке зрения, близкой к убеждениям протестантских богословов, среди которых он имел немало друзей и почитателей.

С 1725 года был архиепископом Новгородским. Его политические убеждения, основой которых была теория так называемого «просвещённого абсолютизма», всецело разделялись Петром I. При таком положении дела многочисленные враги Феофана не имели возможности ему вредить. По смерти Петра обстоятельства изменились: ему пришлось выдержать ожесточённую и опасную борьбу, отражая обвинения уже не столько богословского, сколько политического характера. Но сумел искусно воспользоваться обстоятельствами вступления на престол императрицы Анны и стать во главе той партии «среднего чина людей», которые разрушили замыслы «верховников» подачей государыне известной челобитной о восстановлении самодержавия.

Благодаря своему деятельному участию в этом событии, вновь приобрёл прочное положение при Дворе и в Синоде — и обрушился на своих старых врагов, полемику, с которыми на этот раз повел уже не столько в литературе, сколько в застенках Тайной канцелярии. Прежний горячий защитник реформы, действовавший во имя интересов просвещения, в котором он видел единственный залог блага России, теперь, при изменившихся условиях русской жизни, хотя и старается ограждать результаты реформы от посягательств реакции, но по существу своей роли официального проповедника-публициста обращается из деятеля прогрессивного в строгого консерватора и становится панегиристом, оправдывающим существующий порядок даже и в тех случаях, когда он противоречил его собственному идеалу.

Но Феофан ,все же, оставался человеком, высоко ценившим и, по возможности, отстаивавшим науку и просвещение. В лучших своих произведениях он выступает представителем критически-обличительного направления. Исходя из понятий современного ему научного рационализма и протестантской теологии, Феофан отрицательно относится к старым формам московской церковной и общественной жизни, которые считает особенно благоприятствующими процветанию невежества или показной псевдо-учёности, ханжества и суеверия; во имя выставленного им идеала просвещённого человека и сильного своим просвещением государства, он сатирически изображает современную ему русскую жизнь и в этом смысле может быть назван первым русским сатириком.

6. Г. С. Сковорода: жизнь и учение.

Григо́рий Са́ввич Сковорода́ (22 ноября (3 декабря) 1722, село Чернухи Киевской губернии ) русский^[2] и украинский философ, поэт, педагог. Сначала учился в Киевской духовной академии, а затем был отправлен в придворную певческую капеллу (в Санкт-Петербург).В 1744 году получил увольнение с должности певчего, в звании придворного уставщика, и перебрался в Киев продолжать обучение в академии. Желая постранствовать по миру, притворился сумасшедшим, вследствие чего был исключён из бурсы. Вскоре в качестве церковника при генерале Вишневском отправился за границу. За три года побывал в Польше,Венгрии (был в Токае), Австрии (по некоторым данным, также в Италии и Германии), овладел несколькими языками, в том числе латынью, древнегреческим, древнееврейским и немецким. Знал как древнюю, так и новоевропейскую философию. В последующие годы Сковорода по большей части вёл жизнь странствующего философа-богослова, скитаясь по Слободской Украине, останавливаясь в крестьянских избах. Он отказывался от предлагаемых ему должностей и занятий, посвящая своё время поучению людей нравственности — как словом, так и своим образом жизни. Труды философа при жизни не печатались.Умер 29 октября (9 ноября) 1794 года в селе Пан-Ивановка Харьковской губернии (ныне село Сковородиновка Золочевского района Харьковской области).Образцом для своего богословия Сковорода считал александрийскую школу, а также особо почитал Сенеку и Марка Аврелия.

В своей философии Сковорода был близок к пантеизму. Мироздание он видел состоящим из трех миров — макрокосма (вселенная), микрокосма (человек) и некоей «символической» реальности, связующей большой и малый миры, идеально их в себе отражающей (например, с помощью священных текстов вроде Библии). Каждый из этих миров состоит из «двух натур» — видимой (тварной) и невидимой (божественной).

Сковорода уделял значительное внимание не только христианской традиции в философии, но и античному наследию, в частности идеям платонизма и стоицизма. Исследователи находят в его философии черты как мистицизма, так и рационализма. Г. С. Сковороду нередко называют первым философом Российской империи. За свой необычный образ жизни, а также из-за того, что большинство своих философских сочинений Сковорода написал в диалогической форме, он получил также прозвание «русского Сократа».

В исследовании наследия Сковороды есть несколько тенденций. В частности, советскими учёными он интерпретировался обычно как просветитель, антиклерикал и демократ. Русская религиозная философия начала XX века рассматривала его как своего начинателя. Между тем, современный исследователь А. В. Малинов приходит к выводу, что у Сковороды вообще не было философской системы или философского учения в строгом смысле слова: «Он мудрец и учитель жизни, в творчестве которого обнаруживается школьный синкретизм философских, богословских, филологических проблем и языков»