2. 1658—1660 Гг. Реставрация

Ричард Кромвель

Согласно конституции Кромвель имел право назначить себе преемника. Он выбрал старшего из оставшихся у него сыновей, Ричарда. Ричард Кромвель занял место своего отца без всяких препятствий, до того уже сильно укоренилась идея протектората, несмотря на то, что по человеческому обыкновению в последнее время все обращали больше внимания на темные, нежели на светлые стороны установленного государственного порядка. Тем не менее этот энергичный и способный молодой человек, даже не обладая талантами покойного протектора, мог бы удержать свою власть.

Тридцатидвухлетний Ричард Кромвель (род. в 1626 г.) 27 января 1659 года открыл заседание парламента, который признал за ним все права его отца. Но Ричард не был воином, никогда не поднимал меча во славу Господню, и потому не был любим войском. Старое враждебное отношение военного сословия к парламенту вновь оживилось: армия признавала нового протектора как гражданского главу государства, но требовала для себя права выбирать своего главнокомандующего, и вынудила Ричарда распустить парламент, не согласившийся с требованием армии. Среди вождей этой военной партии наиболее выдающимися деятелями были: генерал Джон Ламберт и зять Кромвеля Флитвуд (анабаптист). Они пошли на странную меру: восстановили парламент (туловище), распущенный в январе 1653 года, от которого оставались еще 42 члена, а этот парламент, в свою очередь, учредил новый государственный совет из 16 гражданских и 15 военных чинов. Ричард Кромвель охотно сложил с себя свое звание и оставил государственную службу под гарантии весьма значительного ежегодного содержания (май 1659 г.). В безвестности он прожил еще пятьдесят лет и умер в январе 1712 года.

Парламент и войско

В течение некоторого времени взаимоотношения этого парламента и армии были вполне сносными, но такое положение не могло быть прочным и вскоре опять возобновились враждебные отношения, причем во главе гражданской партии стоял теперь Гасльри, а во главе военной – Ламберт и Флитвуд. Борьба обеих партий против общего, хотя уже совсем слабого противника, роялистов, в течение лета еще обеспечивала связь между ними, но в августе 1659 года Ламберт разбил роялистскую армию в битве при Нантвиче, но с исчезновением общей опасности вновь начался раздор.

Собрание, которому народ дал непочтительную кличку «туловища», заявляло, что является представителем высшей народной власти, и на основании этого хотело получить полномочия верховного распорядителя, в том числе, и над армией. Некоторые полки и их командиры были на стороне этой партии, но противники их располагали несравненно большей силой. Этот парламент окончил свое существование без кровопролития и просто потому, что военные препятствовали его заседаниям.

Армия под командованием Флитвуда как генерала и Ламберта как его товарища, избрала комитет общественной безопасности в составе 23 человек, среди которых были юристы и военные. Этот комитет временно управлял всеми делами (октябрь). Ближайшей его задачей было обсуждение различных, крайне своеобразных, проектов конституции, зарождавшихся в его же среде. Наиболее значительной фигурой среди них был Джон Ламберт, человек весьма способный, высоко ценимый Кромвелем и долгое время считавшийся наиболее выдающимся среди людей, близких к протектору. В его лице едва не возобновился протекторат – форма правления, к которой народ уже отчасти привык.

Но Джон Ламберт все же не был Оливером Кромвелем, ему недоставало той уверенности, того «проникновения верой (acting in faith)»^[22], которое было присуще Кромвелю. Душой и помыслами генерала двигали не твердые убеждения, а более низменная и менее действенная сила, именуемая честолюбием. Но таких честолюбцев было еще немало, и среди них выделялся один, способный рассчитывать все хладнокровно и не смущавшийся своего практичного, трезвого взгляда на вещи перед любыми религиозными или политическими теориями и догмами. Это был генерал Джордж Монк, оставленный однажды Кромвелем в Шотландии в качестве губернатора. На этом посту он с честью справился со своими обязанностями: правил этой страной разумно и сдержанно под твердой высшей властью протектора. Откликнувшись на стенания народа перед бесчинствами военщины, приводившей в негодование даже ближайшее его окружение в Шотландии, он взялся за защиту гражданского населения. В Лондоне возобладало такое же настроение, и члены парламента возобновили свои заседания (26 декабря). Ламберт намеревался вторгнуться в Шотландию, по примеру Кромвеля, и одолеть Монка, но все от него отступились, и он должен был покориться парламенту. В день нового года (1660 г.) Монк вторгся в Англию во главе надежного отряда из 6000 человек, на первый раз лишь с обещанием восстановить парламентские права.

Монк и парламент

Вновь собравшийся парламент установил новое правление, новый государственный совет, но общее недовольство республикой, Commonwealth, росло и ее состояние уже приближалось к агонии. Город Лондон отказал в повиновении парламенту и управлялся сам по себе. Между тем Монк приближался: всюду его просили об учреждении настоящего, свободного парламента. Он принимал эти заявления, но не давал никаких обязательств и 6 февраля 1660 года вступил в Лондон.

Монк в Лондоне, 1660 г.

Ему было присвоено звание главного правителя республики, но он разыграл роль покорного солдата перед парламентским спикером. При назначении Монка одновременно и членом государственного совета, парламент возложил на него обязанность принудить к повиновению город, отказывавшийся выплачивать подати. Монк выполнил эту первую задачу, продемонстрировав при этом преданность в отношении власть предержащих. Но когда от него потребовали роспуска городского общинного совета, он внезапно превратился в просителя, причем вооруженного просителя, стоящего на защите свободы парламента. Он стал заодно с теми, которых только что приводил к повиновению, и сделал первый шаг к возвращению старинного государственного уклада, т.е. созвал членов прежнего, «долгого» парламента, последнего, созванного еще королем Карлом в 1640 году по всем правилам, по старинному государственному порядку.

Этот парламент открыл свои заседания 21 февраля 1660 года, параллельно с тем, который уже имелся. Члены нового парламента состояли из прежнего пресвитерианского большинства. Теперь они стали во главе правления и назначили Монка главнокомандующим сухопутными силами в трех частях государства. События быстро следовали одно за другим: в марте парламент разошелся, постановив созвать на 25 апреля новый, свободный и свободно избранный. Так как вновь избираемым не вменялось никаких обязанностей по отношению к существовавшему республиканскому государственному управлению, то республику можно было уже считать покойной. Правительство было представлено пока государственным советом, в котором председательствовал Монк, решительно выразивший то, что можно назвать общим желанием роялистов – он потребовал призвать короля. В это время Карл, в ожидании грядущих событий, уже переехал из Брюсселя в Гаагу.

Свободный парламент. Вторичное призвание короля

Новый парламент, в котором не было уже места республиканцам и анабаптистам, был созван на 26 апреля. Лорды Верхней палаты также собрались, но по собственному почину. Делегация от обеих палат, состоявшая из двенадцати лордов и шести членов Палаты общин, отправилась в Гаагу с приглашением Карлу II вновь вернуться в свое королевство. Он обещал простить всех, кто изъявит ему покорность в сорокадневный срок, даровать амнистию всем, за исключением тех, на кого укажет сам парламент, выплатить задержанное жалованье военным, сохранить за всеми их звание, не стеснять свободу совести и поддержать протестантское вероисповедание.

Эту так называемую «Бредскую декларацию» сочли вполне достаточной, и лишь несколько лиц из старой парламентской партии попытались потребовать, чтобы права народа были подтверждены более определенно и подробнее в документальном договоре о возвращении короля. Ламберт, успевший выйти из Тауэра, еще раз поднял знамя республики в Уарвикшире. Однако роялизм увлекал всех своим потоком. Войска Ламберта, малочисленные и не такие дисциплинированные как прежде, сдались почти без боя. Сам Ламберт был взят в плен и снова заключен в Тауэр. Повсюду республиканские знаки заменялись королевскими, а самого короля встретил генерал Монк, не руководивший роялистским движением, а лишь поддерживавший его. Молодой король – в этот день ему исполнилось 30 лет – вступил в сияющий праздничным убранством Лондон, шествуя по набросанным на его пути цветам и среди несмолкаемых криков громадной народной толпы, окруженный, казалось, искренней преданностью и любовью.