Трудовая активность колхозного крестьянства Урала в период Великой Отечественной войны (1)*

Одной из наиболее актуальных проблем Великой Отечествен­ной войны является исследование вклада тружеников тыла в обеспечение победы над фашизмом. Значительную часть их со­ставляло крестьянство, которое в тяжелейших условиях воен­ного времени смогло дать стране необходимый минимум про­довольствия. Отмечая роль советского крестьянства, ЦК КПСС в приветствии 3-му Всесоюзному съезду колхозников подчерки­вал: «В памяти народной никогда не померкнет бессмертный подвиг миллионов колхозников и колхозниц на ратном и трудо­вом фронте в суровые годы Великой Отечественной войны» (2).

Трудовая деятельность уральских колхозников в годы войны нашла свое отражение в работах П. С. Кухаренка, В. П. Мо­золина, А. Г. Наумовой, М. С. Нестеренко, В. М. Половникова (3). В них содержится значительный фактический материал, харак­теризующий трудовые подвиги колхозников, показаны основные формы социалистического соревнования в колхозах. Однако, приводя сумму фактов, доказывающих усиление производствен­ной активности крестьянства, авторы почти не исследуют при­чины этого; мало используется и такой надежный показатель роста трудовой активности, как среднегодовая выработка тру­додней. Совершенно неисследованным остается и вопрос о том, в какой же степени вовлечение в производство всего сельского населения, рост среднегодовой выработки трудодней позволили компенсировать убыль из колхозов трудоспособных колхозников. В данной статье сделана попытка частично восполнить этот пробел и кратко осветить рост трудовой активности колхозни­ков на материалах годовых отчетов колхозов.

В 1940 г. на Урале было 10 452 колхоза, в которых насчи­тывалось 3019,2 тыс. человек, что составляло треть населения региона. Колхозы давали значительную часть сельскохозяй­ственной продукции. В 1940 г. на их долю приходилось 86,6 % заготовленного на Урале зерна, 55 % молока, 48,8 % мяса и т. д. (4). Начавшаяся в июне 1941 г. война с Германией корен­ным образом изменила условия деятельности колхозов. Уже в первые месяцы на фронт ушли десятки тысяч колхозников. К концу 1941 г. число трудоспособных мужчин в колхозах Перм­ской области уменьшилось на 42,1 %, Свердловской — на 37,5 % (5). Колхозники уходили не только в армию, но и в про­мышленность, строительство, на транспорт. В результате на Урале, районе с развитой промышленностью, убыль трудоспо­собного сельского населения была особенно значительной. Если в целом по тыловым районам страны число трудоспособных колхозников уменьшилось на 37,2 %, то на Урале — на 42,2 % (6). Одновременно ослабла и материально-техническая база кол­хозов. Прекратилось поступление техники, часть тракторов, а также грузовые автомашины были переданы в РККА. С нача­лом войны значительно ухудшилось снабжение МТС горючим и запасными частями, снизилась и квалификация механизато­ров. В результате уменьшилась производительность машинно-тракторного парка МТС. Объем тракторных работ в колхозах Урала составил в 1942 г. 53,3 %, а в 1943 г.— 43,9 % от уровня 1940 г. (7).

Ослабление материально-технической базы при одновремен­ном сокращении трудовых ресурсов колхозов крайне тяжело отразилось на сельском хозяйстве Урала, где и до войны наблюдалась более высокая, чем в целом по стране, нагрузка по­севных площадей. Если в 1940 г. в СССР на 1 трудоспособного приходилось 3,4 га посевов, а на 1 л. с. живой и механической тяги — 6,2 га, то на Урале соответственно 5,8 и 8,1 га (8). До войны с такой нагрузкой уральские колхозы справлялись за счет механизации сельскохозяйственных работ. Сокращение же объема тракторных работ МТС существенно снизило уровень механизации. Так, в колхозах Пермской области в 1940 г. было механизировано 53 % полевых работ, а в 1943 г.— лишь 22,1 % (9). Компенсировать снижение механизации можно было только за счет ручного труда, мобилизовав все людские ресурсы колхо­зов. Как учил В. И. Ленин в годы гражданской войны, «на тру­довой фронт должны быть брошены все трудоспособные силы страны, и мужчины, и женщины, даже подростки» (10).

После получения известия о начале войны в селах и дерев­нях Урала состоялись митинги. Собрались на митинг и жители с. Рябков Курганского района Челябинской области. Высту­пая на нем, колхозница Н. С. Назарова говорила: «Я хотя и старушка, но не пожалею сил, чтобы помочь нашей Красной Армии. Буду, не покладая рук работать в колхозе, чтобы полу­чить хороший урожай». В первые дни войны на работу в кол­хозы вышли десятки тысяч престарелых. Только в Пермско - Ильинском районе Пермской области вышли в поле более 2 ты­сяч престарелых колхозников, ранее не принимавших участия в работах (11). Вместе с взрослыми вышли работать и подростки. В колхозе «Большевик» Мехонского района Челябинской об­ласти пионеры - К. Ершов, М. Ершов, В. Мурзин заложили 50 т силоса. В колхозе им. Ленина Буткинского района Свердлов­ской области все школьники обязались помогать колхозу, еже­дневно на работу выходило 25 человек (12). В 1943 г. в сельско­хозяйственных работах принимало участие 96,3% подростков, проживающих в колхозах (13).

Вовлечение в производство всех слоев сельского населения значительно облегчило, но не решило проблему рабочей силы в колхозах. Если в 1941—1942 гг. убыль рабочей силы из колхозов была частично компенсирована за счет не работавших ранее женщин, престарелых и подростков, то в 1943—1944 гг. она уже не возмещалась. Даже в 1945 г., когда начали возвращаться демо­билизованные из армии, убыль рабочей силы превышала ее прирост. Пополнение колхозов рабочей силой не восстанавли­вало убыль трудоспособных не только в количественном, но и в качественном отношении. За годы войны изменился каче­ственный состав трудоспособных колхозников: доля мужчин уменьшилась с 44,5 % в 1940 г. до 18,6 % в 1944 г.(14).

Одновременно изменилось соотношение между трудоспособ­ными колхозниками, с одной стороны, и престарелыми и под­ростками, с другой. Удельный вес последних в составе колхоз­ных кадров увеличился с 30,5 % в 1940 г. до 38,1 % в 1944 г. Однако среднегодовая выработка трудодней у мужчин была значительно выше, чем у пришедших им на замену женщин, престарелых и подростков. В 1940 г. среднегодовая выработка женщины составляла 59,6 % выработки мужчины, престарело­го — 41,8, подростка — 23,1 % (15).

Усилению производственной активности колхозников спо­собствовали материальные и правовые факторы. Однако, учи­тывая материальную заинтересованность крестьян в. результа­тах своего труда, необходимо отметить, что оплата по трудодням значительно сократилась. Например, зерновых на трудодень колхозники Оренбургской области в 1943 г. получили в 10 раз; меньше, чем в 1940 г. (16). В военные годы СНК СССР и ЦК ВКП 6) приняли ряд постановлений по развитию и совершен­ствованию дополнительной оплаты труда, однако и она приме­нялась недостаточно (17), так же как и начисление и вычет трудодней в зависимости от качества работы — трудодней больше вычитали, чем начисляли (18). В колхозах значительно уменьши­лись фонды распределения; в результате колхозы часто даже оставались должны колхозникам по трудодням. Слабую мате­риальную заинтересованность колхозников подтверждают и данные их бюджетов. Обследование бюджетов колхозников Свердловской области показало, что основную часть сельскохо­зяйственной продукции колхозники получали не от обществен­ного, а от личного подсобного хозяйства. От своего хозяйства на протяжении всей войны члены сельскохозяйственных артелей получили свыше 90 % прихода картофеля, мяса, молока, яиц, 85—90 % прихода овощей. Только зерновыми общественное хо­зяйство обеспечивало колхозников более чем наполовину (19).

Особенностью рассматриваемого периода было и широкое применение правовых стимулов. Постановлением СНК, и ЦК ВКП (б) от 13 апреля 1942 г. обязательный минимум трудодней, который колхозники обязаны были выработать в течение года, был увеличен в среднем в 1,5 раза. Для Пермской и Свердлов­ской областей он составил 100 трудодней, для Оренбургской и Челябинской областей — 120 трудодней (20). Обязательный мини­мум был направлен против той незначительной части малосоз­нательных колхозников, которые недостаточно участвовали в общественном производстве. В целом же основная масса ураль­ских колхозников вырабатывала обязательный минимум; в 1940 г. его выработало 94,4 % трудоспособных колхозников, 1942 — 94,6, 1943 — 94,5, 1944 — 96,1, 1945 — 94,6%. В колхозах работало практически все трудоспособное население, в 1942— 1944 гг. лишь 0,2 % трудоспособных не выработало ни одного трудодня (21). Часто колхозники сами увеличивали обязательный минимум трудодней. Общее собрание сельскохозяйственной ар­тели «Восход социализма» Верхне-Муллинского района Пермской области постановило увеличить обязательный минимум трудо­дней на 20 % (22).

Одновременно с повышением обязательного минимума стали шире использовать и меры административного воздействия. Кол­хозники, не выработавшие установленной нормы трудодней, исключались из колхоза и предавались суду. В 1940 г. из кол­хозов Пермской области были исключены 22,6 % колхозников, не выработавших обязательного минимума трудодней, а в 1944 г.— 50%, из колхозов Свердловской области соответствен­но 19,5 и 29 % (23).

Таким образом, очевидно, что хотя материальные и право­вые факторы оказывали определенное влияние на степень уча­стия колхозников в общественном производстве, но не они явля­лись главными. С первых дней войны на первый план высту­пил фактор моральный. Крестьянство понимало, что над стра­ной нависла смертельная опасность, что, хорошо работая, они тем самым защищают Родину. Конкретным содержанием мас­сового патриотизма уральского крестьянства явилось развер­нувшееся с первых дней войны социалистическое соревнование, которое способствовало повышению трудовой активности кол­хозников.

Уже 1 июля 1941 г. колхозники Багарякского района Челя­бинской области выступили с призывом организовать соревно­вание за образцовое проведение сельскохозяйственных работ. В августе с аналогичным призывом обратились члены сельхоз­артели «Вперед» Красноуфимского района Свердловской об­ласти (24). Включаясь в социалистическое соревнование, колхоз­ники работали от «зари до зари», заменяя ушедших на фронт, выполняли по 2—3 нормы. Бригадир животноводческой бригады колхоза им. 1 Мая Курганского района Челябинской области Г. А. Кошкин утром и вечером работал на ферме, а днем косил в звене своего брата, ушедшего на фронт. В сельхозартели «Красное поле» Красноуфимского района Свердловской области колхозницы П. Пулышева и Ф. Свяжина заключили между собой договор не уходить с поля, не выполнив 2 нормы (25).

Подъему трудовой активности способствовали и проводи­мые по инициативе колхозников субботники, воскресники, фрон­товые недели, декадники, месячники. Осенью 1941 г. на Урале развернулось соревнование тружеников тыла с фронтовиками. Пермские колхозники соревновались с Северо-Западным фрон­том, свердловские — в честь подвигов 3-й гвардейской стрелко­вой дивизии, сформированной на Среднем Урале (26). Подхватив почин бригады М. Попова с Уралмашзавода, многие колхозные бригады объявили себя фронтовыми. В 1942 г. в Свердловской области насчитывалось 47 фронтовых бригад и 170 комсомольско-молодежных фронтовых звеньев (27).

Развернувшееся в годы войны социалистическое соревнова­ние отличалось большим разнообразием. Соревновались как от­дельные колхозники, так и звенья, бригады, колхозы, сельсо­веты, районы и даже области. Пермская область соревнова­лась со Свердловской, Челябинская с Курганской, Оренбургская с Куйбышевской (28). Соревновались и районы разных рес­публик. Соревновались в честь праздников Первого мая, Вели­кого Октября, Дня Красной армии, а также за образцовое про­ведение сельскохозяйственных работ — сева, уборки, вывозки удобрений и т. д. Широко развернулось соревнование по про­фессиям — бороновальщиков, возчиков, косцов, лобогрейщиков, пахарей, сноповязальшиц, (29). Участники соревнования часто до­бивались высоких результатов. Пахари Е. Калужный и Ф. Ов­сянников из колхоза им. Чапаева Шарлыкского района Орен­бургской области, применяя метод В. Нагорного, вспахивали, как и он, по 4 га в день. В Челябинской области в колхозе им. Шеховцева был установлен всесоюзный рекорд выработки на лобогрейке (30). Социалистическое соревнование на Урале приобрело массо­вый характер. В 1943 г. в Свердловской области соревновались 8,3 тыс. пахарей и 13 тыс. бороновальщиков (31). В 1944 г. в об­ласти насчитывалось 1015 звеньев высоких урожаев, а в 1945 г.— 1530, в их состав входило 11,3 тыс. человек (32).

В условиях массового трудового подъема изменился и рас­порядок рабочего дня в колхозах. Работали не только целый день, но часто и ночь. В колхозе «Гигант» Варгашинского рай­она Челябинской области скирдование хлеба и его обмолот вели круглосуточно. Экономя каждую рабочую минуту, колхозники часто не только обедали в поле, но там и ночевали. Пахарь А. Зайков из колхоза «Трудовик» Пермской области работу начинал в 5 часов утра, лошадь кормил в борозде, а ночевать оставался в поле (33).

Подъем трудовой активности колхозников наиболее полно отражает рост среднегодовой выработки трудодней на одного колхозника. Данные годовых отчетов показывают, что в це­лом в исследуемый период трудовая активность крестьянства заметно выросла. Колхозники, работая в общественном хозяй­стве, вырабатывали значительно больше трудодней, чем до вой­ны. Среднегодовая выработка мужчин увеличилась в 1944 г. по сравнению с 1940 г. на 10,6 %, женщин — на 28,1, престаре­лых— на 17,2, подростков — на 46,0%. Выработка трудодней на Урале была выше, чем в целом по тыловым областям СССР. В 1944 г. она превышала общесоюзный показатель у мужчин на 20,9 %, женщин на 13,9, престарелых на 38,4, подростков на 23,3 % (34). Значительную часть трудодней вырабатывали женщины, роль которых в колхозном производстве заметно возросла.

В 1940 г. женщины-колхозницы выработали 36,3 % общего количества трудодней, в 1942 — 47, в 1943 — 49,4, 1944 — 51, 1945 — 52,4 % (35). Именно женщины в военные годы стали основной рабочей силой в колхозах. В связи с нехваткой в колхозах людей, из городов на сель­скохозяйственные работы привлекались рабочие, служащие, учащиеся. Ежегодно сотни тысяч горожан трудились в колхо­зах, но все же решающую роль в обеспечении сельского хозяй­ства рабочей силой сыграли сами колхозники. Удельный вес трудодней, выработанных мобилизованными, в общем балансе был невелик. В 1943 г. горожане выработали 21,3 млн. трудо­дней, что составило 5,5 % общего числа начисленных трудодней.

А. Л. Теряева произвела подсчет соотношения различных источников возмещения трудовых ресурсов. По ее данным, в 1943 г. в Свердловской области возмещение труда колхозников, выбывших в РККА и на работы вне колхоза, на 36,3 % про­изошло за счет увеличения числа работающих, а на 63,7 % — за счет увеличения выработки трудодней (в том числе женщи­нами— 43,4%, мужчинами — 5,7, подростками—13,0, преста­релыми— 1,6 %). Тем не менее, несмотря на вовлечение в производство всего сельского и части городского населения и значительное увеличение среднегодовой выработки, общее коли­чество выработанных трудодней из года в год уменьшалось. В 1943 г. они составили 83,9 %, 1944- 83,5, а в 1945 —81,9 % от уровня 1940 г. (36).

Однако героический труда колхозников смог только частично компенсировать сокращение трудовых ресурсов и ослабление ма­териально-технической базы колхозов, реальные показатели их труда в рассматриваемый период были ниже, чем до войны.

-------------------------

1. Статья основывается на материалах Оренбургской, Курганской, Пермской, Свердловской, Челябинской областей. Все данные приводятся в гра­ницах 1944 г.

2. Правда, 1969, 26 нояб.

3. Кухаренок П. С. О трудовой доблести сельской молодежи в Великой Отечественной войне Советского Союза // Тр. Свердл. мед. ин-та, 1957. № 22. С. 9—12; Мозолин В. П. Коммунисты — организаторы трудового подвига колхозников Урала в годы Великой Отечественной войны // В сб.: Социально-политическое и экономическое развитие советской деревни. Ярославль, 1979. Вып. 3. С. 63—70; Наумова А. Г. Партийное руководство сельским хозяй­ством Урала в годы Великой Отечественной войны (1941—1945) // Учен, зап. Перм. пед. ин-та, 1968. Т. 51. С. 65—100; Нестеренко М. С. Трудовые подвиги уральцев в годы Великой Отечественной войны // В сб.: Социали­стическое строительство на Урале. Свердловск, 1957. С. 211—243; Половни­ков В. М. Колхозная деревня Западного Урала в первый период Великой Отечественной войны (1941—1942) // Учен. зап. Перм. ун-та, 1966, № 151. С. 165—191.

4. Подсчитано по: Население СССР. (Численность, состав и дви­жение населения. 1973). Стат. сб. М., 1975. С. 16; Толмачева Р. П. Колхозы Урала в первые послевоенные годы (1946—1950). Томск, 1979. С. 21, 141, 142.

5. Подсчитано по: Текущий архив Пермского областного стати­стического управления. Годовые отчеты колхозов за 1940—1945 гг. Л. 149—155; ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 874. Л. 15; Д. 886. Л. 45.

6. Подсчитано по: Текущий архив Курганского областного статистического управления. Годовые отчеты колхозов за 1940—1945 гг. Л. 39; 122; ГАОО. Ф. 1003. Оп. 3. Д. 1018. Л. 18; Оп. 16. Д. 1. Л. 45; Текущий архив Пермского статистического управления. Годовые отчеты колхозов за 1940—1945 гг. Л. 149, 155; ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 874. Л. 15; Д. 893. Л. 1; Текущий архив Челябинского статистического управления. Годовые отчеты колхозов за 1940—1945 гг. Л. 1, 18.

7. Подсчитано по: ГАКО. Ф. 1607. Оп. 1. Д. 73. Л. 34; ГАОО. Ф. 1081. Оп. 2. Д. 258. Л. 58; Оп. 3. Д. 279. Л. 3; Д. 281. Л. 5; ГАПО. Ф. 493. Оп. 3. Д. 148. Л. 100, 401; ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 905. Л. 52; Д. 889. Л. 33; ГАЧО. Ф. 1379. Оп. 4. Д. 259. Л. 32; Д. 265. Л. 21; Д. 211. Л. 56.

8 . Подсчитано по: ЦГАНХ. Ф. 1562. Оп. 324. Д. 678. Л. 24, 34; Народное хозяйство Курганской области. Стат. сб. Челябинск, 1963. С. 51; Вылцан М. А. Восстановление и развитие материально-технической базы колхозного строя (1945—1958). М., 1976. С. 19.

9. ГАПО. Ф. 1133. Оп. 1. Д. 1030. Л. 26.

10. Ленин В. И. ПСС. Т. 40. С. 321.

11. Красный Курган, 1941, 24 июня; ГАПО. Ф. 564. Оп. 2. Д. 100. Л. 4.

12. Сталинская смена (орган Челябинского обкома ВЛКСМ), 1941, 18 июля; Колхозная правда (орган Буткинского райкома ВКП (б) и райсове­та депутатов трудящихся), 1941. 9 июля.

13. Подсчитано по данным годовых отчетов колхозов Урала.

14. ГАОО. Ф. 1003. Оп. 3. Д.991. Л. 26; Оп. 16. д. 1. Л. 52.

15. Важнейшие решения по сельскому хозяйству за 1938 – 1946 гг. М., 1948. С. 221 – 225.

16. ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 898. Л. 7, 15.

17. Подсчитано по: ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 513. Л. 60, 61, 65, 82, 85, 86; Д. 514. Л. 68, 69, 73, 86—88; Д. 515. Л. 73, 77, 78, 87—89; Д. 516. Л. 77, 81, 82, 84, 94, 96, 97; Д. 517. Л. 83, 85, 90, 94, 95.

18. Важнейшие решения по сельскому хозяйству. С. 310.

19. Подсчитано по данным годовых отчетов колхозов Урала.

2 0. Звезда, 1942, 24 апр.

21. ЦГАНХ. Ф. 7486. Оп. 7. Д. 212. Л. 46.

22. Партийная организация Челябинской области в Великой Отечественной войне, 1941 – 1945. Сб. документов и материалов. Челябинск, 1967. С. 76 – 78; ПАСО. Ф. 4. Оп. 36. Д. 79. Л. 10.

23. Челябинский рабочий. 1941. 1 авг.; На смену. 1941, 23 авг.; Звезда. 1942. 7,8 февр.; Сталинский путь (Орган Ачитского райкома ВКП (б) и райсовета депутатов трудящихся). 1941. 10 дек.

24. ПАСО. Ф. 61. Оп. 2. Д. 1675. Л. 107.

25. ПАЧО. Ф. 475. Оп. 1. д. 1029. Л. 6; ГАСО. Ф. 88. Оп. 1. Д. 5106. Л. 308 – 309; Чкаловская коммуна. 1942. 4 марта; Звезда. 1942. 3 июля.

26. Колхоз «Новая жизнь» Камышловского района Свердловской области соревновался с колхозом им. Орджоникидзе Махарадзевского района Грузинской СССР. – ПАСО. Ф. 4. Оп. 38. Д. 29. Л. 24; Известия. 1943. 17 апр.

27. Чкаловская коммуна. 1942. 8 сент.; Арутюнян Ю. В. Советское крестьянство в годы великой Отечественной войны. М., 1970. С. 131.

28. Кухаренок П. С. о трудовой доблести сельской молодежи… С. 11.

29. ПАСО. Ф. 61. оп. 5. Д. 780. Л. 23.

30. Челябинский рабочий. 1942. 10 окт.; ПАПО. Ф. 154. Оп. 1. Д. 549. Л. 32 – 33.

3 1. Годовые отчеты колхозов Урала

32. Подсчитано по данным годовых отчетов колхозов Урала

33. Годовые отчеты колхозов Урала.

34. Подсчитано по: ЦГАНХ. Ф. 7486. Оп. 7. Д. 164. Л. 103; Годовые отчеты колхозов Урала.

3 5. Теряева А. Л. Труд в колхозах во время Великой Отечественной войны. М., 1947. С. 21.

36. Подсчитано по данным годовых отчетов колхозов Урала.

---------------------------------------

*Ранее опубликовано в кн.: Трудовая и общественно - политическая активность рабочего класса Урала в условиях социализма, 1937 – 1975. Свердловск: УрГУ, 1982. С. 40 – 49.