19. Житие Сергия Радонежского»

Это житие напоминает роман. У него лирическая интонация, Епифаний писал с любовью. Также, в первый раз человек (Сергий) канонизирован при жизни.

Схема:

1.Младенчество. Сюжет о благочестивых родителях. Чудо при рождении.

2. Детство. Оно прошло вдали от сверстников. Но есть много лирических эпизодов: о просьбе родителей не уходить в монастырь.

3. Отрочество. Чтение благочестивых книг и молитв.

4. Юность. Свершилось чудо. Он - избранный. Бог встречается ему в образе монаха-чернорезца. Сергий был тогда пастухом. Эпизод очень классический, но проникнут лирикой.

5. Стербль. Происходит смена имени. Жизнь превращается в житие. Он становится монахом - государственником. Написал устав общежительства и пустынножительства.

6. Старчество. Мудрость – высшее знание, Сергий принял обет молчания. Первый исихаст на Руси.

7. Успение. Лишено трагичности. Происходят чудеса. А память выступает продолжением жизни.

Житие саом классическое, но схема взрывается образом самого героя. Святой служит не только богу, но и человеку, стране. Вводится тип монаха – государственника.

20. Повесть о взятии Царьграда Нестора-Искандера.

«Повести о взятии Царьграда турками в 1453 году» — цикл произведений древнерусской литературы, рассказывающий об осаде и падении Константинополя

Повести:

* «Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 году» Нестора Искандера (приписывается), т.н. Троицкий список.

* «хронографическая» повесть (в составе Русского Хронографа)

* краткая повесть «О взятии Царьграда от безбожных турчан». (В списках Западнорусской редакции Русского хронографа, представляет собой перевод латинской повести Энея Сильвия, осуществленным Максимом Греком).

* т.н. «Плач о падении Царьграда» (заключительная глава повести в редакции Русского хронографа 1512 года)

Автор сообщает о себе, что он о себе, что «измлады» был пленен и «обрезан», «много время пострадах в ратных хожениях», был очевидцем и участником осады и взятия Константинополя, при этом ежедневно записывал «творимая деяния вне града от турков», а после взятия города собрал сведения «от достоверных и великих мужей» и все это, «вкратце» изложив, передал христианам «на воспоминание преужасному сему и предивному изволению божию».

Это авторство подвергается сомнению, не исключено, что это литературная мистификация.

«Хотя в “Повести” содержится немало достоверных сведений, в целом она все же чисто литературное произведение, а не документальная хроника. Некоторые эффектные сюжетные коллизии оказываются вымыслом: так, в Константинополе во время осады не было патриарха, а в “Повести” он — одно из главных действующих лиц; последний византийский император Константин XI Палеолог был вдовцом, а в “Повести” рассказывается о пострижении, а затем об успешном бегстве императрицы из осажденного города; совершенно не отвечает действительности рассказ об уважительном отношении Мехмеда к христианским святыням и к горожанам; не упомянут факт, имевший решающее значение для судьбы Константинополя,— переброска части турецкого флота по суше через перешеек, в результате чего вражеские корабли неожиданно оказались непосредственно под стенами города»

Как отмечают исследователи, данная Повесть в первую очередь «литературное произведение, подчиненное определенному идеологическому замыслу: автор стремится показать неизбежность гибели Константинополя, погрязшего в грехах, прославляя при этом мужество и героизм защитников города; сюжет создается целенаправленным отбором исторических фактов в сочетании с откровенно вымышленными сюжетными эпизодами».