3.Философская антропология л. Фейербаха
Людвиг Андреас Фейербах (Feierbach)
(1804 – 1872)
Философская антропология
До сих пор при оценке Фейербаха слишком много внимания уделяли его философии религии. Над ней он действительно работал очень много. Но при этом обыкновенно упускается из виду то обстоятельство, что антропоцентрическая точка зрения, выработанная Фейербахом сначала применительно к философии религии, стала затем для него самого отправным пунктом нового мировоззрения.
И это мировоззрение было вполне ясным и законченным для него. Хотя он не придал ему такой закругленной формы и не изъяснил его так подробно, как свою философию религии. И хотя это миросозерцание намечено в афоризмах и в отдельных, несвязанных между собой статьях, тем не менее, оно является внутренней точкой опоры, духовным скелетом всех его работ.
Сам Фейербах характеризовал свою философскую эволюцию следующими известными словами: «Бог был моей первой мыслью, разум – второю, человек – моей третьей и последней мыслью».
В соответствии с этим в своих «Основоположениях философии будущего» (1843) он следующим образом определил сущность и задачи новой философии, которая должна прийти на смену спекулятивной философии: «Новая философия делает человека, а вместе с тем и природу, как его базис, единственным, универсальным и высшим предметом философии, - превращает, следовательно, антропологию, со включением физиологии, в универсальную науку» (т.1, с.202, 1955).
Отсюда философия Фейербаха получила название антропологизма или гуманизма. К такого рода взглядам Фейербах шел всем ходом своего философского развития. Уже в «К Критике философии Гегеля» (1839) мы читаем: «Всякое умозрение, которое хочет выйти за пределы природы и человека, является ничтожным. Философия – это наука действительности в ее истинности и целостности; но совокупность действительного – это природа, природа в универсальнейшем смысле слова. Глубочайшие тайны скрываются в простейших естественных вещах, которые попирает ногами вздыхающий о потустороннем умозрительном философствовании. Возвращение к природе – вот единственный источник исцеления».
В последствии в статье «Против дуализма тела и души, плоти и духа» Фейербах уже совершенно ясно излагает свое миросозерцание: «Из того, что мышление для меня не мозговой акт, а акт отличный и независимый от мозга, не следует, что и само по себе оно не мозговой акт. Напротив: что для меня, или субъективно, есть чисто духовный, нематериальный, нечувственный акт, то само по себе или объективно, есть материальный, чувственный акт…Мозговой акт есть высочайший акт, обосновывающий или обусловливающий наше Я, - акт который поэтому не может восприниматься, как отдельный от нас».
В другом месте он еще более расширяет это понимание: «В споре между материализмом и спиритуализмом речь идет о человеческой голове. Раз мы узнали что представляет собой та материя, из которой состоит мозг, мы скоро, придем к ясному взгляду насчет всякой другой материи, насчет материи вообще». А в восторженной редакции на книгу Молешота («Lehre der Nahzungsmittel» «Учение о пищевых продуктах») он пишет: «Учение о пищевых продуктах имеет большое этическое и политическое значение. Пища превращается в кровь, кровь – в сердце и мозг, в материю мыслей и убеждений. Пища человека – основа его склада и образа мыслей. Если вы желаете улучшить народ, дайте ему вместо декламаций против грехов лучшую пищу. Человек есть то, что он ест».
Эта последняя фраза, часто служила к многочисленным нападкам на Фейербаха, (так и со стороны теологов) отождествляя его философию с «вульгарным» материализмом 50-х годов (Молешот, Бюхнер, Фохт). Однако сам Фейербах не считал свое мировоззрение материалистическим. По его мнению, человека не следует рассматривать, как простой продукт материи. Из человека надо исходить, а не только рассматривать его, как это делает материализм, как результат. Ибо, отмечает Фейербах, жизнь, ощущения, мысль есть нечто абсолютно оригинальное, гениальное, неподражаемое, незаменимое, нетеряемое!»
Дело идет, следовательно, о том, чтобы найти архимедову точку между материализмом и спиритуализмом, так чтобы человек рассматривался с одной стороны, как материальное, а с другой – как духовное существо.
Фейербах не делает, из его материалистически звучащих идей, последовательных материалистических выводов. Парадокс? Почему?
Потому, что он верен (и исходит) принципу, что последнее основание познания следует искать в человеке, а не вне его. По существу это принцип субъективности. Он им пользовался против теологии и идеалистических умозрений. Он его применил и против материализма, хотя с меньшей ясностью.
Итак, Фейербах предпринимает попытку снова восстановить в правах субъективности «чувственность» в широком смысле. В противоположность той философии, которая лелеяла мечту, что возможно порождать знание чисто логическим путем, посредством диалектического саморазвития мысли, Фейербах отстаивает убеждение, что получающееся таким путем знание есть лишь мнимое знание.
Только через непосредственное переживание в ощущении и чувствовании, приходит субъект в соприкосновение с объективной реальностью. «Только посредством чувств дается предмет в истинном смысле, а не мышлением самим по себе». «Тайна непосредственного знания есть чувственность».
Это понятие чувственности, как непосредственно данного, а потому и непосредственно достоверного, является для Фейербаха, прежде всего, методологическим основанием и принципом в гносеологическом и в онтологическом смыслах.
Кроме того, понятие человека Фейербах также подводит под то, что было названо «чувственностью». Но не человека, взятого лишь в качестве мыслящего существа, в виде чисто логической машины, а настоящего действительного, целого человека, который имеет «глаза и уши, руки и ноги». Фейербаховский принцип философии человека противопоставляется декартовскому «cogito», субстанции Спинозы, кантовскому и фихтевскому «Я», абсолютному тождеству Шеллинга и абсолютному духу Гегеля. Все эти принципы представляются лишь абстрактными, исключительно мыслимыми сущностями и принципами.
Итак, только человек является истинной действительностью. Все умозрения относительно воли, свободы, права, государства, относительно религии, абсолюта, которые не принимают в расчет человека, строятся вне или даже над ним, не имеют под собою почвы и лишены всякой реальности. Человек – это бытие Свободы, Я, Абсолюта.
Но человек, от которого должна отправляться философия, как от первичного факта, не может быть мыслим, как одинокое существо. «Ego» и «Alter Ego», «Я» и «Ты» неразлучны. Сущность человека заключается в общении, в единении человека с человеком. Только во взаимодействии между «Я» и «ТЫ» раскрывается перед человеком реальность. Я есмь «Я» для себя и в то же время «Ты» для другого существа.
Другой человек является связью между мной и миром. Я существую и чувствую свою зависимость от мира потому, что еще раньше чувствую свою зависимость от других людей. Осознание мира опосредовано для «Я» через осознание «Ты».
Фейербаховкий антропологический принцип получил название в истории философии – туизм. Человеческая сущность может быть выведена не из Я самого по себе, а только из единства Я и Ты. Она предопределена этим узлом коммуникации. «Человеческая сущность налицо только в общении, в единстве человека с человеком, в единстве, опирающемся на реальность различия между Я и Ты» (т.I, с.203). Отдельный человек, как нечто обособленное, не заключает человеческой сущности в себе ни как в существе моральном, ни как в мыслящем. Ведь, всякое доказывание существования чего-либо имеет целью показать, что существует нечто помимо только мыслимого. Но это доказательство не может быть почерпнуто из одного мышления. Этими свидетелями, отличающимися от меня, как от мыслящего существа, являются чувства. Благодаря им одним, объект существует не только для меня, но и для других. И лишь это служит нам гарантией того, что не только мыслится, но и существует. «Чувствую (люблю) следовательно существую». Только чувство ведет от мышления к бытию; существует только то, относительно чего есть согласие между мной и другими, как чувственными существами.
Итак, бытие других людей обуславливает собой уверенность в существовании вне меня других вещей. Даже самое понятие объекта является первоначально ничем иным, как понятием другого «Я».
Сове антропологическое построение Фейербах заключает словами: «Величайшим и последним принципом философии является…единство человека с человеком. Все существенные отношения, принципы различных наук – это только различные виды и формы этого единства» (т.I, с.204). «Истинная диалектика не есть монолог одинокого мыслителя с самим сбой, это диалог между Я и Ты» (т.I, с.203). Как видим, клеточка туизма возводится в ранг универсального принципа.
Отмеченные выше высказывания Фейербаха взяты из его работы «Основные положения философии будущего» (1843).
И в самом деле, будущее (то есть наша современность) нашло в лице Фейербаха своих последователей. И в особенности это заметно у представителей новой диалогической философии.