4.2. Комбинирование средств коммуникации

Несмотря на различие взглядов социальных психологов в вопросе о значимости тех или иных средств общения, все они сходятся в том, что, по крайней мере, в некоторых ситуациях важность одних каналов коммуникации действительно возрастает по сравнению с другими. Так, например, Филип Зимбардо и Майкл Ляйппе, которые в целом придерживаются точки зрения Р. Краусса и Р. Брауна, все же признают, что визуальная и паралингвистическая информация оказываются решающими в тех случаях, когда вербальное сообщение тщательно отфильтровано – ведь то, что мы говорим, лучше всего поддается нашему контролю. Но контролировать речь и подбирать слова – это, как мы теперь знаем, еще не все. Человек может “проговориться” взглядом, выражением лица, жестами и т. д. И вот в тех случаях, когда визуальная информация противоречит тому, что человек говорит, т. е. вербальному сообщению, тогда доверять следует именно невербальной информации, полагаясь на то, что “говорят” его глаза, тело, мимика (Зимбардо Ф., Ляйппе М., 2000).

4.3. Гендерные различия

С другой стороны, в некоторых обстоятельствах наоборот необходимо полагаться на вербальную, а не на визуальную информацию. И вот почему. Проведя ряд исследований, Дафна Бугенталь и ее коллеги установили, что дети по-разному реагируют на одинаковые сообщения мужчин и женщин, когда те таким образом комбинируют средства коммуникации, что вербальная информация противоречит визуальной. В ходе эксперимента детей просили проинтерпретировать ситуацию, в которой либо мужчина, либо женщина высказывали угрозы, но при этом улыбались. Когда к ним обращался мужчина, то дети игнорировали его грозные слова, воспринимая их как шутку, и больше доверяли его улыбке. И наоборот. Когда к ним обращалась женщина, то дети предпочитали верить ее словам и не обращали внимания на улыбку, воспринимая ее как фальшивую (Bugental D. at all., 1971).

В ходе дальнейших исследований выяснилось, что навыки различного реагирования на противоречивое сочетание вербальной и визуальной информации у мужчин и женщин дети приобретали в своих семьях. Они привыкли к тому, что матери говорят им неприятные вещи, как правило, с улыбкой на лице, так, словно сообщают что-то хорошее. Отцы же более последовательны и менее коварны: они улыбаются, говоря приятное, и хмурятся, сообщая о неприятных вещах. В результате, дети, общаясь с матерью, учатся не обращать внимание на выражение ее лица, поскольку это ненадежный признак. Но зато к выражению отцовского лица они очень внимательны.

Поведение детей в исследовании Бугенталь и ее коллег указывает еще на одну особенность в коммуникационном процессе, а именно на гендерные различия при использовании, комбинировании и восприятии вербальной и визуальной информации.

Так, в исследованиях было установлено, что при наличии вербальной и визуальной информации женщины в большей мере, чем мужчины предпочитают руководствоваться принципом: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Иначе говоря, они больше доверяют визуальной информации (Атватер И., 1988).

Кроме того, мужчины и женщины, как правило, различным образом комбинируют межличностную дистанцию и визуальное взаимодействие. Мужчины, например, когда дистанция увеличивается, начинают чаще смотреть на собеседника. В поведении женщин этого не отмечается. И даже, когда межличностная дистанция превышает семь метров, женщины не увеличивают объем визуального взаимодействия.

И, наконец, гендерные различия в восприятии вербальной и визуальной информации отчетливо продемонстрировало исследование Линды Карли (Carli L., 1990). В ее эксперименте перед участниками (женщинами и мужчинами) с обращением выступала женщина. Причем манера ее выступления ясно сигнализировала о ее статусе. К одной группе испытуемых она обращалась как явно низкостатусное лицо. Это подчеркивалось вопросительными интонациями ее речи, вопросами, свидетельствующими о неуверенности, например: “Верно?”, “Не правда ли?”; выражениями, в которых чувствовалось сомнение: “Может быть...”, “Не знаю...” и т. д. Другая половина участников слышала то же самое обращение, но уже уверенное, напористое, без тени сомнения. Реакция мужчин и женщин на эти выступления заметно разнилась, несмотря на то, что, во-первых, в обоих случаях женщина говорила одно и то же, а во-вторых, в ее выступлении содержались такие утверждения, с которыми все участники эксперимента – как мужчины, так и женщины – были согласны, что выяснилось еще в ходе предварительной проверки.

Когда женщина говорила напористо, т. е. “по-мужски”, то мужчины воспринимали ее выступление отрицательно и не соглашались с ней. Но ее выступление им нравилось, и они с ней соглашались в том случае, когда она выступала “по-женски”, т. е. демонстрировала свой низкий статус. Противоположная реакция последовала от женщин, которые соглашались с выступавшей, когда она говорила “по-мужски”. И, наоборот, не соглашались с ней, когда она демонстрировала свой низкий статус, т. е. выступала “по-женски”. Оценка слушателями (мужчинами и женщинами) обаяния, правдивости, искренности выступавшей женщины находилась в полном соответствии с указанными различиями в восприятии статуса оратора и убедительности обращения.

Важность вопроса о приоритетной значимости, влиянии, достоверности и контролируемости тех или иных средств коммуникации, когда они комбинируются в различных сочетаниях, обусловлена не столько теоретическим, сколько практическим интересом. Каждый из нас хочет жить в надежном, предсказуемом мире. Такое возможно лишь в том случае, когда люди получают правдивую, достоверную информацию. Ведь обман и ложь делают нашу жизнь непредсказуемой, тревожной, полной опасностей. Но обман и ложь, к сожалению или к счастью (на этот счет высказываются разные мнения), являются вечной составляющей всех социальных взаимодействий людей. Словом, ложь несет людям страдания, но и без нее они обойтись не могут. Поэтому следующей темой нашего обсуждения станет проблема лжи и нечестности в общении.