Традиционная русская символика и обрядность

В традиционной одежде индусов зачастую отсутствуют швы на одежде. Так, женщины заворачиваются в единое полотно, выполняющее функцию юбки и платья (сари), мужчины – в отрез ткани, выполняющий функцию брюк (дхоти). Согласно ведическим представлениям, наличие швов и сочленений в одежде неблагоприятно сказывается на здоровье человека¹³². В средней полосе, где сочленения в одежде необходимы, чтобы защищаться от холодов, указанный принцип не может выполняться. В таком случае, для нейтрализации вредного воздействия швов и сочленений, их украшают узорами и орнаментом, выполняющих, с одной стороны, функцию оберега и указывающим на принадлежность к определенному роду, с другой. Таковы причины нанесения и объяснение специфики пространственного расположения узоров (см. Приложение 2, рис. 3). При сопоставлении традиционных русских и индийских узоров в ряде случаев можно наблюдать их полную идентичность (см. Приложение 2, рис. 1)³.

Применительно к особенностям стрижки воинского сословия, сохраненной у казаков, возможен анализ с точки зрения ведического знания индийской традиции. В мистических разделах Вед (в Шива Пуране, в Тантрах) волосы на разных участках головы характеризуются как накопители различных видов энергии – шакти. Люди, желающие отречься от привязанностей к материальному, должны сбривать все волосы, оставляя лишь пучок на макушке, называемый «шикхараной»¹³⁴. Зона макушки обеспечивает связь с миром высших сил и их покровительство. В ведической сословной системе варнаашрама представители воинского сословия и духовенства соблюдали указанный принцип. Обращая внимание на специфику традиционной стрижки казаков, бритые волосы, пучок волос – «оселедец», можно отметить сохранение воинским сословием ведической концепции стрижки волос.

Священный санскритский слог обращения к Господу звучит как «Ом» или «аум». Ведические мантры (мотивы и заклинания на санскрите), направленные на достижение связи с Верховным Господом или с богами, начинаются этим слогом¹³⁵. Примечательно, что русский человек, заблудившись в лесу, начинает призывать людей и Всевышнего звуковым сочетанием «ау» – усеченным вариантом «аум – ом» (подобно тому как «спасибо» – усеченный вариант словосочетания «спаси Бог»)¹³⁶.

При демонстрации непокорности или в целях защиты от дурных сил в народных верованиях издревле принято складывать пальцы в виде кукиша («фиги»)¹³⁷. Следует отметить полное соответствие данного переплетения пальцев йогической защитной мудре, то есть форме пальцевого знака, применяемого индийскими религиозными мистиками для обретения защиты и умиротворенности¹³⁸. Интересны и языковые параллели в санскрите русским словам «кука», «кукиш». Так, «кучата» означает «съеживаться, искривляться, сжиматься», «кучита» – «изогнутый, закругленный»¹³⁹.

Особое место среди символов, широко употребляемых в рамках как славянской, так и индийской ведических традиций, занимает свастика в различных вариациях. Сегодня общеизвестен факт широкого употребления славянами единичных свастик и свастичных орнаментов при украшении одежды и жилищ¹⁴⁰. В данной работе сопоставляются концепции происхождения свастики индийских Вед и трансформации представлений о природе этого символа в славянском эпосе. Согласно индийским Ведам, свастика вечно присутствует на стопах и ладонях Верховного Бога (см. Приложение 2, рис. 2)¹⁴¹. Отсюда проистекает божественность свастики в индуизме. Для славянского ведизма свастика – прежде всего символ солнца, либо времени. Коловрат – обычно восьмилопастная правосторонняя или левосторонняя свастика, выступал у славян как символ смены времен года, движения времени. Интересно сопоставление семантики русского слова «коловрат» и санскритского «кала-чакра». «Коловрат» – это вращающееся коло, колесо, символизирующее время. «Кала» в переводе с санскрита означает «время», а чакра – «колесо»¹⁴². Калачакра также символ неумолимого времени, оружия Всевышнего¹⁴³. Здесь мы видим две идентичные по семантической организации модели наименования символа.

На гербе европейских и славянских государств широко представлены изображения таких животных, как орел и единорог. Интересен анализ концептуального содержания данных символов, представленного в Махабхарате, Атхарва-веде и Пуранах, в аспекте возможного отражения ими общих индоевропейских символьных тенденций.

На флаге Вишну мы находим изображение царя всех птиц – орла Гаруды¹⁴⁴. Флаг с изображением Гаруды украшает и колесницу Кришны¹⁴⁵. Бхагавата Пурана содержит упоминания о том, что город Кришны – Дварака был украшен флагами с изображением Ханумана – царя обезьян и Гаруды¹⁴⁶. Множество индийских храмов, в которых представлены различные формы богопочитания, имеют в своем убранстве скульптуру или изображение Гаруды в качестве одного из обязательных элементов¹⁴⁷. Не исключается, что славянские племена в период своего единства, либо геополитического союза с индоариями, находились в русле родственных геральдических тенденций. По мере миграции славянских племен образ Ханумана подвергся деактуализации, ввиду специфики геополитических и биологических реалий средней полосы, тогда как образ Гаруды, гигантского орла, эту актуальность сохранил. Представление о Вишну как об ипостаси Верховного бога прослеживается в Вышне «Велесовой книги» и в Вишну «Веды славян». Закономерно в таком случае и сохранение представлений о его носителе – Гаруде. По видимому, Гаруду можно назвать среди прообразов многих птиц (Алконоста, Гамаюна, Сирина) древнерусской мифологической традиции. Примером такой трансформации можно считать Матерь Всех Сва Славу «Велесовой книги» – Птицы от Вышня, где концептуальное единство «Вышень – птица» еще сохраняется. Обособившись, сакральный образ гигантского орла, разумной птицы, порождает ряд геральдических влияний с одной стороны и более косвенно отражается в ряде представлений о «волшебных» и «райских» птицах легенд и апокрифов с другой.

Дополнительным аргументом в пользу именно индоевропейского влияния может служить уже установленный исследователями факт проникновения на гербы изображений единорога. Единорог – «мифическое животное (в ранних традициях – с телом быка, в более поздних – с телом лошади, иногда козла), именуемое по наиболее характерному признаку – наличию одного единого прямого рога на лбу. Самые ранние изображения единорога <…> встречаются в памятниках архитектуры третьего тысячелетия до н. э., в частности, на печатях из древних городов долины Инда <…>. Символ единорога отражается в Атхарваведе (мифе о потопе, в котором Ману привязал корабль к рогу единорога) и в Махабхарате. С воздействием этой позднейшей индийской традиции связывают появление образа единорога в западноазиатских (ближневосточных) и раннеевропейских мифологических системах»¹⁴⁸.