Arendt_Kh_Vita_activa_ili_o_deyatelnoy_zhizni

отв. считать, и есть то, что Новое время понимает под рассуд­

ком, как и под здравым человеческомсмыслом; рассудоктут по

сути дела играетсам с собой, и игра начинаетсяавтоматически, когда познавательная способность рассудка возвращается ри­ кошетом к нему самому и он, лишенный всякой реальности, познает уже только сам себя. Результаты этой игры суть дей­ ствительнопринудительные"истины", ибо укорененнаяв моз­

ге рассудочная структура человека у всех нормально одарен­

ных индивидов должна в том же смысле быть "одинаковой", что и структурачеловеческоготела. Различия,какие могутздесь

возникнуть, суть различия в силе рассудка, которую конечно

можно так же хорошо иэмерить и проконтролировать,как ло­ шадинуюсилу. И если уж дошлодо этого, то стараядефиниция человекакак animal гаtiопаlеприобретаетпоистинежуткоеэву­

чание: если мы утратили то чувство, через которое наши пять животных чувств прилаживаютсяк общему всем нам челове­

ческому миру, то от человеческогосуществадействительноос­ тается немногим больше чем принадлежность к животному

виду, отличающемусяот прочих видов животных только спо­

собностью выводить умоэаключения- .ло гесkоп with conse- Чllепсеs".

Проблематика,заявившаяо себе сраэу же после открытия Архимедовойточки и до сегодня не решенная,сводитсяв прин­

ципе к тому, что эту точку открыло существо, привяэанноече­ реэ свой жизненный и чувственный аппарат к Земле, так что теперь любая картина мира, выстраиваемая на основе этого

открытия, должна противоречить тому, что непосредственно

лежит у него перед глазами, так что оно в строжайшемсмысле

слова должно теоретически-научножить в "перевернутом ми­

ре". Декартпопыгахсясправитьсяс этой проблематикойза счет переноса Архимедовойточки в самого человека17 , а именно в структуру его рассудка и сознания, которая собственно только и сделала возможным реальное открытие. Тем самым он выб­ рал своей точкой отсчета структуру самой же человеческой сп0-

47 Что универсальное сомнение играло для Декарта ро.'\ь Архиме­ довой точки, ясно вытекает из его философии. Сам он откровенно ука:Jал на то, что дело идет об отыскании такой точки, причем имен­ но в самом сознании, отталкиваясь от которой можно снять мир С пе­ тель или воссоздать его заново: "Cal" а рагпг de се doute шпсетзе], сопппе а рапгг d'ul1 ропц Пхе et ппшош]е, je гпе suis ргоровё de [апе с!егivег !а соппаняапссde Пгеп, cle попз-гпёгпех et de гошез les choses

qtli ехгыеп; dal1s 'С 111011de" (Recl1clThc de 'а vегitе, р. 680).

образе кризиса основанийнастигающаянауки о природе пря­ мо в разгар их великих триумфов,лишь на свой манер повто­ ряет кошмары начальныхстадий новоевропейскойфилософии. Это находитсебе выражениев целом ряде крайне тревожных фактов, к ПРlIмеру в том, что математическоеуравнение, ска­

жем, устанавливающееэквивалентное отношение между мас­

сой и энергией,первоначальнопризванноеслужитьлишь цели "спастифеномены",согласовыватьсяс определенныминаблю­

дениями, в отношении которых приходилосьпринять, что они допускаюти альтернативноеобъяснение- как впрочем ведь и коперниканская система первоначально лишь большей про­ стотой И гармонией отличалась от птохемеевской, - что по­ добные как бы гипотетические уравнения de (асю оказывают­

ся однако потом вполне применимы, и стоит их только постро­

ить, как вдруг действительно становится возможно превратить материю в энергию и наоборот, так что, стало быть, имплици­ русмая всяким уравнением обратимость соответствует возмож­ ности реальной конвертируемости. Нечто совершенно подоб­ ное выступает в том совсем уже жутковатом обстоятельстве, что были найдены системы неэвкхидовой математики, причем ник­ то из их создателей никогда не задумывахся о возможной при­ менимости такой математики или вообще о каком-либо ее эм­ пирическом значении - пока в теории Эйнштейна они не об­ наружили свою ошеломляющую действенность. Отсюда поис­

тине можно сделать только тот вывод, "что возможность тако­

го применения нельзя исключать даже для самых ПрИЧУДЛJI­

вых конструкций чистой математики" 50 - что прямо-таки мало защищает от ощущения жути во всем этом. В самом деле, если бы оказалось что целый универсум или произвольное число вполне различных универсумов ВОЗникнет и "эмпирически"

подтвердит все измысленное и сконструированное человечес­

ким рассудком, то пожалуй на какой-то быстролетный миг еще вроде можно было бы с ликованием подумать что мы имеем тут дело с очередным подтверждением старой "предустанов­ ленной гармонии чистой математики н физики" 31, духа и мате-

наукой феноменов, за протекшиес появления цитированноговыше эссе сорок лет чрезвычайноусилилось.

:.0 Согзие», ор. cit.

',1 Так в статье "Пространство и время" у Германа Минковски в раннем сборнике работ по теории относительности (Неппапп Minko!l!ski,

Rашn und Zeit, в Еохепи. Н А., Einstein А., Minko1lJski Н, Das Relativitatsprinzip, 1913; цит. по: Саязпе«, ор. cit.).

рии, человека и мироздания.Но сразу за торжествомпоследу­

ет подозрение, что эти математическипредсказанныеунивер­

сумы окажутся приснившимисямирами, где любое сонное ви­ дение, так или иначе продуцируемоечеловеком,предстаетдей­ ствительностью,покадлитсясон. И эти подозрениямогутлишь усилиться,когда мы обнаружим,что процессыи событияв бес­

конечно малом, в элементарныхчастицах следуют тем же за­

конам, прочерчиваютте же траектории,что и планеты или сол­

нечныесистемыв сфере бесконечнодля нас большого.Ибо это,

похоже, означает, что исследуя природу, материю на земле, с

точки зрения астрономии, мы получаем планетные системы,

тогда как при рассмотрениимирозданияс точки зрения Зем­

ли мы получаем в качестве ответа геоцентрическиеи привя­

занные к Земле системы. И эти сомнения едва ли можно раз­ веять добавлениемеще одного совпадения,совпадениялоги­ ки и реальности.Логическипредставляетсядействительнооче­ видным,что "мельчайшиестроительныечастицы, напр. элект­ роны, если их привлекаютдля объяснениячувственныхсвойств материи вообще, не могут сами обладатьтеми же чувственны­ ми свойствами, ибо иначе вопрос об основанииданногосвой­ ства был бы задвинут,но не разрешен".Что тут однаконеволь­ но озадачивает,так это то подозрительноеобстоятельство,что лишь когда "с течением времени" эта простая логическая не­ обходимость была осмыслена учеными, они открыли заодно, что "материя"не имеетсвойстви вообщене вправеназываться материей:>2.

Как только наука, стало быть, вторгается в область, распо­

ложенную по ту сторону всех чувственно воспринимаемых явлений и в принципе уже недоступную для самых мощных средств наблюдения, как только люди начинают ловить свои­ ми аппаратами тайны бытия, которое для естественнонаучной картины мира стало настолько таинственным, что больше ниг­ де не показывает себя, и до такой жути действенным, что все явления произведены им, оказывается, что на бесконечно большое и бесконечно малое, на события в макрокосме и со­ бытия в микромире наши приборы реагируют одинаково и что

для них устанавливаются одни и те же правила и структуры,

коль скоро дело заходит об интерпретации результатов изме­ рений. Опять на первый взгляд кажется, будто здесь просто

52 См. Werner Heisenberg, Wandlungen in den Grundlagen der Naturwissenschaft, S. 66.

заявляет о себе старое, разве что обнаруженное на более вы­ соко!'! и точной ступени единство универсума, гармонии сфер, куда земное входит как граничный случай; но тут же шевелит­

ся подозрение, что полученные нами данные именно из-за их

ошеломительной слаженности не имеют ни малейшего отно­

шения ни к макрокосму ни к микрокосму, а скорее отвечают

правилам и структурам, характерным для нас самих и нашей познавательнойспособности, той самой, которая изобрела при­ боры и инструменты,- а в этом случае действительно словно какой-то злой дух делает тщетными все усилия человека в точ­ ности и на опыте познать что-либо помимо себя, а именно так, что под видом показа необъятных богатств сущего он просто всегда выставляет перед ним его собственное зерка.льное от­

ражение.

Ивсе же картешанское персмешение Архимедоной точки

вчеловеческие глубпны на века утихомирило сомнение и не­

доверие, которые непосредственно с логической прпнудитель­ ностью возникли из открытий Галилея. Они зашевехихись сно­ ва, когда математизация физики зашла так далеко, что от чув­

ственного опыта в целях познания внешнего мира можно ста­

.'\0 в принципеотрешиться,что имело пусть неожиданным,но вполне естественнымпоследствиемто, что всякий ответ, полу­ чаемый нами от природы на поставленныеей вопросы, гово­

рит на языке математическогосимволизма, которому никоим

образом невозможно уже вернуть нагхядностъ, ибо всякому чувственномупредставхениюэтих познанийпришлосьбы под­ ладиться к возможностямнаших чувственныхспособностейC,:I. Тут обусловленность и ограниченность человеческого существо­ вания, в котором способности чувства и мысли так соотносятся между собой что никакая из них не может функционировать с суверенно!'! независимостью, словно бы мстят за себя амбици­ озной жажде познания как таковой, взламывающей все челове­ ческие ограничения: ибо если техника и подтверждает снова и снова "истинность" абстрактнейшик понятий точной науки, то подтверждается ею при этом всего лишь тот факт, что все пра-

',=, Словами Эрвипа Шредингера: "As опг шепtаl еуе репеtгаtеs into smаllегand sшаllегdistances and shогtегand зпопсгtiшеs, \ve Енс! пашге

be!laviI1g so еппгегу diШ:геI1tlу [гош what we olJserve in visible аш! рашр­ аЫе boclies of' оцг surгolll1ding tl1at 110 шосlеl shaped апег оиг large-scale experiences сап ever Ье .ггце" (Sc/ll"ddinge]" Е., Sciel1ce and Нuшапisш,

]952, р. 25).

вильно Н точно помысленное в согласии с правмхами челове­

ческого рассудка внутри человеческогомнра оказываетсятак или иначе прнменимым,имеетпрактическийсмысл и что вся­ кая "выдуманная"система,служащаядля объясненияи интер­ претации явлений природы, сразу же оказывается одним из

возможныхведущихпринципов,в соответствиис которыммыс­ лимо как изготовление,так и действие. Это было заложенокак возможностьуже в истокахсовременнойматематики,как толь­ ко было замечено что все числовые соотношения позволяют перевестисебя в пространственныеструктуры.Если после это­

го современноеестествознаниехочетсчитатьтехникуподтвер­

ждениемтого, "что дело тут идет о каком-топодлинномпоряд­

ке природы"51, то она, похоже, впала в некий circulus vitiosus, который можно было бы описать приблизительно так: наука формулирует гипотетические теории, однако не вторгается с ними непосредственно в чувственный мир, но использует их

для техники эксперимента, причем экспериментопять же рас­

ценивается как проверка истинности теории; наука, иными сло­

вами, от начаха до конца этого процесса имеет дело с "гипоте­ тической" природой55.

Единственное, что развившаяся из науки техника, похоже, действительно доказывает, так это что мир, гипотетически предвосхищенный в эксперименте, всегда может стать действи­ тельным миром, будучи осуществлен человеком, и хотя это оз-

54 Heisenberg W, ор. cit., S. 64.

55 В этом утверждении я могла бы сослаться на Планка, которо­ го Симона Вейль в очень интересной статье, опубликованной под

псевдонимом (Emil N01!is, Ref1ections а propos de lа tlH~orie des quanta,

в Сагпеть du Sud, decel11bre 1942) цитирует во французском переводе следующим образом: "Создатель гипотезы располагает практически неограниченными возможностями, он настолько же мало связан фун­ кционированием своих органов чувств, как и работой применяемых

гут ни подтвердить ни непосредственно опровергнуть гипотезу; они смогут лишь выявить ее большую или меньшую пригодность" . Си­ мона Вейль подробно показывает, что в кризисе оснований наук дело идет о чем-то .лпппппепг plus ргестецх" чем о самих науках, а имен­ но о понятии истины; она не видиттолько, что величайшаятрудность всей этой проблематикисостоит в том что из каждой такой гипоте­ зы явно может быть развернута соответствующаятехника, которая

практически-реахьноподтвердит все гипотетико-теоретическиедо­

пущения.