Лекция 10.10.2012 Нравственность бытия
Наука разбивает исходную целостность бытия, заменяет ее враждой двух форм бытия: материи и сознания. То есть переводит акцент на внутреннюю борьбу бытия. Для философии бытие едино во всех формах. Главный вопрос философии – соотношение бытие с небытием и абсолютом. Складывается треугольник: бытие-небытие-абсолют.
Бытие требует раскрытия своего через морально образующие смыслы. Человеку принадлежит решающая роль. Человек – это метафизическое существо. Он двойственное существо, которое своей головой упирается в некий метафизический аспект. Именно мораль дает критерий для измерения метафизичности. Мораль оценивает бытие с точки зрения должного, императива. Поэтому человек в своем стремлении к сверхбытию по существу преодолевает пределы бытия, горизонты бытия. не только человек, но и само бытие предполагает сверхбытие как ориентирующий полюс (как сущее предполагает сущего, субъект – объект). Более острая формулировка: бытие требует личности. Личность отсутствует в греческой картине мира, появляется только в христианской.
Небытие не нуждается ни в какой персонификации. Эта сама мораль коренится в треугольнике:
Попробуем представить, что такое мораль без небытия. Предположим, что это не треугольник, а прямая, без третьей вершины. В таком случае мораль не нужна как критерий. Только бытия для морали мало, а для ориентации в бытии нужна не мораль, нужны знания. Это правило «онтологической ослепленности бытия».
Если мы отождествляем истину только с небытием, как пытается делать современная философия, то мораль тоже не нужна, потому что ей нечего утверждать. В небытии нет выбора. Выбор есть только тогда, когда не все позволено. Выбор предполагает наличие запретов. То есть небытия для морали оказывается слишком много, а для ориентации в нем нужна сила, воля.
Мораль невозможна и при одном абсолюте. Абсолюту мораль не нужна, т.к. никто не смеет нарушать его императивы. Следовательно, в этом только треугольнике коренится мораль как некая неопределенность. Мораль – это всегда выбор, наличие свободы и разума.
В этом треугольнике должна быть некая неопределенность. Эта неопределенность преодолевается личностью, т.е. моральным субъектом.
Человек не может повлиять на ход мира. К такому выводу склоняется индуистская философия, философия дао. Если мы исключаем одну из вершин треугольника, то человек перестает играть какую-либо роль. Если вершины все присутствуют, то человек играет ключевую роль. Христианская философия приходит к отрицанию своих истоков. Там, по существу, судьбы духа и его роль в мироздании существенно зависит от человека, но не от индивидуальной личности. Мораль – это то, что существует для всех. То есть мораль – вещь не индивидуальная, а социальная и общественная. Человек может взять мораль готовой из религии, социума и применить к себе. Личность играет решающую роль в этом метафизическом приключении.
Человек – существо бытия. Но свобода воли (а воля – это орудие небытия) ведет человека на распутие бытия и небытия. История человеческой культуры дает различные соотношения этих оппонентов, разные моральные формулы бытия. Остановимся на некоторых из них.
Соловьев осознал трагизм вопроса: может ли абсолютное, вечное найти себе воплощение в сплошь относительном и преходящем земном мире; как соотносится вечное, бесконечное и конечный, относительный, слабый вещный мир. Палитра ответов здесь многообразна. Один из ответов: правды нет на Земле, но правды нет и выше, в небе абсолюта. Другой ответ: правда дана в морали, категорическом императиве (Кант), в некоем идеале.
В этой абстрактной внебытийной устремленности морали заложена не только ее некая земная слабость, но и ее земная сила, которая в конечном итоге дает человеку возможность, силу возвыситься над всеми своими ограничениями, опасностями. Христианство дает совокупный ответ на первый вопрос: земная жизнь – это некое приуготовление, небытие – это переход к сверхбытию; правда обнаруживается в некой целостности, единстве фаз (земли, Бога и человека). Есть более частное решение в рамках христианской традиции. Гуманизм пытается заменить Бога человеком. Атеисты пытаются поставить в центр науку, материю. Технократы – некий искусственный разумом. Но во всех вариантах ответ один: быть.
Множество ответов на один и тот же вопрос свидетельствует об отсутствии единого ответа. Вместо обострения вопроса, мы получаем ослабление онтологии вопроса. Формула возрожденческого интеллектуала воплощена у Шекспира: «Быть или не быть – вот в чем вопрос?».
В таком мышлении отсутствует абсолют. Возможность выхода бытия в сверхбытие кажется сомнительной. Но главный дефект такого мышления: небытие становится полноценным партнером бытия. в христианской картине мира небытие (дьявол) – подражание Бога. Он ничего не может придумать, он может только отрицать. Поэтому зло вторично. Зло не самостоятельно, добро самостоятельно. Доктрина, в которой говорилось, что добро и зло – два равных начала, была в христианской идеологии отвергнута. Там присутствует абсолютный приоритет добра.
В другой идеологии на стороне бытия стоит разум, логос. На стороне небытия стоит воля, судьба. Гамлет не обнаруживает почвы для соединения разума и воли. Разум без воли делает людей безвольными трусами. Воля без разума делает из человека упрямого слепца. Почва для объединения – бытие. Гамлет встает на путь сомнения. В самой формуле содержится ответ, радикальное сомнение. Можно сомневаться в истине, можно сомневаться в самом себе. Но сомневаться в бытии нельзя. Сомнения – микробы бытия. этот скептицизм превращается в глобальное философское сомнение в новоевропейской концепции. Сомнение – вера бытия. в христианстве как раз вера – небытие сомнения. Поэтому Гамлет, встав на тропу бунта, погибает от сомнения, от слепоты своего разума. Это происходит потому, что Гамлет канет в бытии, он сводит вопрос к плоскости бытие-небытие. Он не может воскреснуть, потому что не предполагает абсолют.
Еще один вариант: Гегель. Существовал абсолют, который растождествился, воплотился в бытие. Для Гегеля онтологический трагизм отношения бытия с небытием гасится с помощью диалектики. Абсолют по Гегелю через хитрость разума так устраивает эти взаимодействия бытия и небытия, что они истощаются во взаимной борьбе и в результате служат абсолютному духу. То есть Гегель – диалектик. Он, по сути, приравнивает бытие и небытие, добро и зло у него равны. Поэтому и моральность, связанная с человеком, не важна.
Еще одна формула: иметь или быть (Э.Фромм). Эта формула значительно упрощает качество нашего первого вопроса ибо метафизическая противоположность бытие и небытия здесь прячется в соотношении бытия и сущего, бытия и вещей. Сущее – это многообразие вещей, организм бытия. То есть мы попадаем в сферу внутрибытийных расчленений. Капитализм – общественная система, которая устраивает жизнь не на бытии, а на его сущих формах. То есть капитал стремится превратить все бытие в сущее, в совокупность полезных вещей. Формула Фромма стирает качественные различия бытия и небытия, бытие не обладает здесь силой, бытие может кто-то иметь. На самом деле, наоборот, бытие может иметь все. Образно говоря, в ответ на технологическую агрессию против субъектности бытие отвечает сбрасыванием людей в небытие в результате кризисов, несчастных случаев.
Формула Хайдеггера: «существование как бытие к смерти». Это венец европейской метафизики. В этой формуле европейской метафизики основным определителем бытия является ничто. Это ничто здесь находится в центре и, более того, объемлет извне. Здесь приходится говорить о несвободном бытии.
Европейская философия начала с христианской картины мира, где были два полюса: человек и Бог. Что такое бытие, как оно соотносится с Богом, по-разному определяется разными богословами. Человек здесь мыслится как некий венец творения, несмотря на свою ничтожность, слабость. Гораздо бОльшим венцом, чем человек в средневековой картине мира. Несмотря на то, что тварное бытие тленно и бренно и все, что связано с телесностью, все очень ничтожно, и здесь на голову человека сыплются одни страдания, человек имеет точку опоры в трансцендентной области. Он – образ и подобие божие. Разум и свобода делают его божием подобием, ни одно другое существо не может с ним сравниться.
В современном человеке осуществляется накопление общего знания. Отдельный человек не может стать личностью, поскольку сознание – возможность оперировать общезначимыми ценностями.