Раздел II

Гражданское правоотношение

Юридическая личность коммерческих организаций

Глава 8 § 3 (7)

плюс одна акция) или долей участия, поскольку преобладание — воп­рос факта. Известно, что в некоторых крупных компаниях с большим количеством акционеров для контроля может оказаться достаточным и 5—10% акций. Во-вторых, возможно наличие договора о подчинении од­ной компании другой и даже прямая запись об этом в уставе дочернего общества. В-третьих, имеется в виду любая возможность одной компа­нии иным образом определять решения другой компании, например, навязать ей свою волю на совершение конкретной сделки (сделок). Наличие договора или иного соглашения о подчинении одной компа­нии указаниям другой в европейском праве обычно квалифицируется в качестве «договорного концерна», а остальные случаи (преобладающее участие в уставном капитале и возможность иным образом влиять на деятельность другой компании) называются «фактическим концерном».

Уже из этого видно, что дочернее общество не является какой-либо особой организационно-правовой формой или разновидностью хозяйственных обществ. Всякое хозяйственное общество может быть признано дочерним при доказанности хотя бы одной из названных выше ситуаций, в том числе только в отношении конкретной сделки, т.е. даже в единственном правоотношении.

Последствия признания общества дочерним (и «материнским») двоякие (п. 2 ст. 105 ГК). Во-первых, общество, которое вправе да­вать дочернему обществу обязательные указания, отвечает солидар­но с дочерним обществом по сделкам, заключенным во исполнение таких указаний (что дает возможность кредиторам обратить взыска­ние сразу на имущество «материнской» компании). Однако такая ситуация возможна лишь для компании, имеющей формальное пра­во на дачу указаний другой компании в силу «договора о подчине­нии» или прямой записи об этом в уставе дочернего общества (т.е. в случаях «договорного концерна»). При этом солидарная ответствен­ность «материнской» компании наступает независимо от ее вины.

Во-вторых, при банкротстве дочернего общества возникает его субсидиарная ответственность перед кредиторами дочерней компа­нии. Эта ответственность имеет место во всех случаях отноше­ний «материнского» и дочернего обществ (т.е. и для «фактического концерна»), однако предполагает наличие вины основного обще­ства в банкротстве дочерней компании¹. Дочернее же общество

¹ Пункт 3 ст. 6 Закона об акционерных обществах с целью устранения ответствен­ности основного общества по долгам дочернего и в противоречии с правилами п. 2 ст. 105 ГК установил требование о необходимости «заведомого знания» (т.е. прямого умысла) «материнской» компании о том, что выполнение ее указаний доведет дочер-

ни при каких условиях не отвечает по долгам «материнской» ком­пании, ибо оно не может оказать влияния на формирование ее воли. Что касается защиты интересов меньшинства участников дочерней компании, то действующее российское законодательство ограничива­ется предоставлением им возможности требовать непосредственно от основного общества возмещения убытков, причиненных дочерней ком­пании (поскольку в результате этого у них, в частности, может пони­зиться размер дивиденда) (п. 3 ст. 105 ГК). Условия такой ответствен­ности — те же, что и при банкротстве дочернего общества, т.е. наличие как «фактического», так и «договорного концерна» и вина основного общества в возникновении убытков². В развитых правопорядках акци­онерам дочерних обществ предоставляются и другие возможности, например, право обмена (конвертации) своих акций на акции «мате­ринской» компании (этого права, разумеется, должны быть лишены сама «материнская» компания и ее акционеры).

К сожалению, наше законодательство не вполне последовательно придерживается этих подходов. Помимо отмеченных противоречий ГК и Закона об акционерных обществах (который должен был бы разви­вать, а не ограничивать эти правила), появился Закон о финансово-про­мышленных группах (ФПГ)³, рассматривающий в качестве такой груп­пы «совокупность юридических лиц, действующих как основное и дочерние общества», а основное общество — еще и как «центральную компанию» ФПГ. Он ввел солидарную ответственность участников ФПГ по долгам ее «центральной компании», т.е. фактически устано­вил ответственность дочерней компании по долгам «материнской», что полностью противоречит существу рассматриваемых отношений. В результате приходится констатировать, что имеющиеся в отечествен­ном законодательстве правила о правовом положении «материнских» и дочерних компаний нуждаются в корректировке и дальнейшем раз­витии.

Участие обществ в капиталах друг друга может быть и взаимным, и даже равным, что исключает возможность одностороннего влия-

нее общество до банкротства. Тем не менее арбитражно-судебная практика разъясни­ла, что ответственность «материнской» компании за причинение убытков дочерне­му обществу может наступать при наличии ее вины в любой форме (абз. 3 п. 28 по­становления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. № 19), тем самым подтвердив приоритет ГК в этом вопросе.

² Абзац 4 п. 3 ст. 6 Закона об акционерных обществах обусловил и эту возмож­ность требованием обязательного наличия умысла в действиях «материнской» ком­пании при причинении ее действиями вреда дочернему обществу.

³ СЗ РФ. 1995. № 49. Ст. 4697.

307