Энциклопедия. Том 1. 2006

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО

дать ему обещание, что тот никогда не откажется от сексуальной теории, из которой нужно сделать неприступный бастион против потока черной грязи, оккультизма. В то время, как позднее вспоминал К. Г. Юнг, это напугало его и уже тогда он понял, что его дружба с основателем психоанализа обречена.

Возможно, это так и было, но тогда следует предположить, что на протяжении всего последующего периода их сотрудничества он был «себе на уме» и умело скрывал от основателя психоанализа свое неприятие фрейдовского понимания сексуальности, которому следует хранить верность. Но не исключено и то, что, будучи очарованным как личностью З. Фрейда, так и его психоанализом, и столкнувшись с его непреклонностью в отстаивании того пути, по которому он пошел, только в процессе работы над своим трудом о либидо К. Г. Юнг оказался перед дилеммой: или следовать дальше за основателем психоанализа, или принести его

вжертву ради развития загадочных предчувствий, навеянных непонятным, но влекущим за собой собственным миром видений.

В1911 г. швейцарский психиатр написал и опубликовал в одном из журналов первую часть работы «Метаморфозы и символы либидо». Она начиналась с упоминания работы З. Фрейда «Толкование сновидений» (1900), подчеркивания смелости аналитического метода, описания неизгладимого впечатления, которое оказывает на человека приведенное основателем психоанализа сказание об Эдипе. Уже на первых страницах работы обращалось внимание на важность понимания того, что мать может означать для сына всепожирающую страсть, способную трагически разрушить его жизнь и что грандиозность участи Эдипа ни на йоту не преувеличена. «Если же мы следуем путем, который предначертан Фрейдом, то мы достигаем живого познания наличности таких возможностей, которые будучи слишком слабыми, чтобы вынудить кровосмешение, в то же время достаточно сильны, чтобы вызвать нарушения душевной деятельности в значительных масштабах» [7, с. 20].

На последующих страницах первой части книги К. Г. Юнг коснулся некоторых аспектов символической природы сновидений, заключенной

вподвижности либидо тайны развития культуры, регрессии, фантазирования, параллелизма между фантастически-мифологическим мышлением

вдревности и сходным мышлением детей, внутренней связи между психологией сна и психологией мифа. Все это рассматривалось в полном согласии с соответствующими представлениями З. Фрейда и с неоднократным упоминанием его имени.

Оставшаяся, причем большая, часть публикации 1911 г. была посвящена рассмотрению фантазий одной американки, мисс Ф. Миллер, изложенных ею в поэтической форме в работе «Некоторые факты бессознательной

191

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К . Г. ЮНГА

творческой фантазии» (1906). Здесь в перенасыщенном материале разбора этих фантазий, включающем в себя сопоставления с религией Христа

имистериями Митры, К. Г. Юнг затронул проблемы переноса, регрессивного оживления отцовского образа, вытеснения либидо, проекции, создания определенных символов. Рассмотрение этого материала также осуществлялось им с позиций классического психоанализа. Во всяком случае высказанная З. Фрейдом идея, что в эдиповом комплексе кроется религиозное чувство, нашла свое отражение и у К. Г. Юнга, который отмечал, что божество представляет собой проецированный комплекс, окрашенный энергией либидо, а религиозное влечение питается кровосмесительностью либидо инфантильной эпохи.

Однако уже в этой части работы швейцарский психиатр привел такие суждения о либидо, которые не совсем совпадали с фрейдовским пониманием сексуальности. В частности, он отметил, что глубокомысленные положения древней мистики включают в себя понимание того, что все психологическое имеет низший и высший смысл. Если перенести находки И. Канта в область психологии, то следует признать, что сублиминальные сочетания бессознательного могут быть обращены вперед и имеют важное значение для будущих свершений. Следовательно, работа бессознательного может быть связана не только с прошлым, но и с будущим, о чем может свидетельствовать пророческое значение сновидений. Кроме того, К. Г. Юнг сделал несколько высказываний в том духе, что «либидо есть бог и дьявол»

ичто в различных религиозных системах формирующим началом являлось перенесение либидо не только на отца, но и на мать, поскольку «в некоторых языческих, а также христианских божественных атрибутах сильно выступает материнское начало» [8, с. 74, 114].

Ознакомившись с первой частью работы К. Г. Юнга, основатель психоанализа дал ей такую оценку, которая вряд ли понравилась ее автору. Он охарактеризовал ее как замечательную, содержащую много удачных формулировок. В то же время в своем письме К. Г. Юнгу от 12 ноября 1911 г. З. Фрейд отметил, что автор данной работы «временами больше витает над вещами, чем погружается в них» и демонстрирует «слишком большую начитанность», в то время как ему хотелось бы, чтобы автор «сказал все это своими словами». В несколько скрытой форме он также намекнул на «многочисленные заимствования, которые читать утомительно». И наконец, З. Фрейд выразил радость по поводу многих совпадений с тем, что он уже сказал или только хотел сказать [9, с. 436].

Незадолго до этого письма основатель психоанализа нанес визит К. Г. Юнгу, побывав у него дома. Жена швейцарского психиатра Эмма Юнг почувствовала, что З. Фрейд не во всем одобряет опубликованную часть работы своего мужа, и осмелилась написать ему несколько писем, чтобы,

192

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО

пояснив некоторые обстоятельства, предотвратить возможный разрыв между ними, тем более что К. Г. Юнг поделился с ней своими опасениями по этому поводу. В этих письмах она писала о том, что ее муж с нетерпением ждал отзыва З. Фрейда о своей работе, с тревогой ждал его реакции на нее и что в своем труде, являющемся, по ее словам, самоанализом, К. Г. Юнг хотел избавиться от отцовского комплекса и испытывал сильное сопротивление против написания ее второй части.

Первая часть работы швейцарского психиатра действительно не совсем понравилась З. Фрейду, тем более что она, по его собственному признанию, не вносила ясности в идейную позицию ее автора. Но вполне очевидно то, что отзыв основателя психоанализа на нее еще больше не понравился К. Г. Юнгу. Позднее в своих воспоминаниях он признавался в том, что два месяца не решался взяться за перо, чтобы продолжить написание второй части работы, и мучился над вопросом, стоит ли его молчание дружбы с З. Фрейдом. И все же, сдержанно отреагировав (или затаив обиду!) на полученный отзыв о первой части работы, что нашло отражение в соответствующем письме З. Фрейду, он не только приступил к написанию ее второй части, но и в 1912 г. опубликовал ее в журнале, после чего данная работа вышла в свет целиком.

Во второй части работы «Метаморфозы и символы либидо» К. Г. Юнг пересмотрел фрейдовское понятие либидо, которое соотносилось исключительно с сексуальностью. Он исходил из того, что в клинической практике оно неприменимо по отношению к шизофреникам, пациентам, страдающим ранним слабоумием, поскольку подобные психические заболевания связаны с такой утратой, которая не может быть объяснена вытесненной сексуальностью. Поэтому, в отличие от свойственного З. Фрейду описательного понятия либидо, К. Г. Юнг предложил генетическое понимание либидо. Речь шла, по сути дела, о более широком, чем у основателя психоанализа, понимании либидо. Если З. Фрейд дал расширенную трактовку либидо в том плане, что сексуальность как таковая выходила за рамки продолжения человеческого рода и включала в себя всевозможные ее проявления в пределах сексуализации тех или иных отношений человека, то швейцарский психиатр еще более расширил сферу развертывания либидо, когда оно отождествлялось с психической энергией вообще.

Для К. Г. Юнга либидо — это не только сексуальность, но и ее десексуализированные проявления как в чисто психологическом, так и космогоническом значении. В своем расширении понятие либидо простирается дальше границ естественно-научной формулировки и выходит на уровень философского воззрения, воли человека к существованию.

Если с описательной точки зрения, т. е. с позиций классического психоанализа, сексуальное влечение является одним из важных, предопре-

193

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К . Г. ЮНГА

деляющих жизнь человека влечений, то с генетической точки зрения, т. е. с позиций аналитической психологии, множество влечений проистекают из первичной сексуальности, которая затем трансформируется

васексуальные формы выражения и, таким образом, понятие либидо приобретает расширенное толкование.

Во второй части работы К. Г. Юнг уже не скрывал своих подлинных намерений. Напротив, он счел необходимым подчеркнуть, что подобное понимание либидо в скрытом виде содержалось и в первой части его труда. Видимо, он полагал, что некая недосказанность в этом вопросе позволит ему незаметно для З. Фрейда ввести в психоаналитическую литературу генетическое толкование либидо. Но после того как основатель психоанализа отозвался о его работе вовсе не так, как того хотелось швейцарскому психиатру, хотя тому в какой-то степени и удалось усыпить бдительность патриарха, К. Г. Юнг уже не счел нужным вводить в заблуждение своего духовного отца. Проясняя свою позицию по этому вопросу, он открыто писал: «Раскрыть читателю этот простительный обман я был обязан и решил это сделать во второй части» [10, с. 143].

Введение К. Г. Юнгом генетического понятия либидо — это не просто вопрос терминологии. За ним стояли принципиальные положения, связанные с пересмотром целого ряда выдвинутых З. Фрейдом психоаналитических идей.

Во-первых, на основании генетического понимания либидо К. Г. Юнг критически отнесся к предложенному основателем психоанализа

в1911 г. рассмотрению принципа удовольствия и принципа реальности как важных и необходимых для понимания деятельности человека. На его взгляд, введенный З. Фрейдом принцип удовольствия был не чем иным, как «волюнтаристической формулировкой» философского понятия интроекции (в отличие от психоаналитического понимания интроекции как вбирания внешнего мира во внутренний мир человека, философское ее понимание связано с переложением субъективного восприятия в объект), а «волюнтаристически окрашенный» принцип реальности — как то, что выступало у Р. Авенариуса в форме эмпирико-критического принципа координации.

Во-вторых, К. Г. Юнг пересмотрел понятие аутоэротизма (автоэротизма), с помощью которого К. Абрахам предпринял попытку использовать фрейдовскую теорию либидо применительно к заболеваниям, связанным с ранним слабоумием. По его мнению, при истерии интроверсия сексуального либидо действительно ведет к аутоэротизму, в то время как при раннем слабоумии, при шизофрении задействованными оказываются не только интровертированные сексуальные влечения, но и интрапсихические эквиваленты действительности, выходящие за рамки сексу-

194

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО

альности. Если исходить из генетического понимания либидо, то следует признать правоту Э. Блейлера, отклонившего почерпнутое из учения о неврозах понятие аутоэротизма и заменившего его понятием аутизма как более адекватно соответствующего представлениям о больных, страдающих ранним слабоумием.

При этом К. Г. Юнг также признал неправильным свое прежнее, сделанное им в статье «Критика работы Э. Блейлера “К теории схизофренного негативизма”», уравнивание аутизма Э. Блейлера и аутоэротизма

З.Фрейда. Если учесть, что в 1910 г. он отошел от Э. Блейлера (по крайней мере, так он писал об этом основателю психоанализа), то своеобразное возвращение к своему прежнему учителю, который к тому времени стал настороженно относиться к психоанализу, было, видимо, продиктовано возможным разрывом с З. Фрейдом, в глубине души им ожидаемым и в то же время вызывающим тревожность.

К.Г. Юнг полагал, что, в отличие от описательно-психологического, генетическое понятие либидо будет способствовать лучшему пониманию природы неврозов и заболеваний, связанных с ранним слабоумием, шизофренией. Он также считал, что введенное им расширенное понятие либидо было подготовлено предшествующими аналитическими работами и теми исследованиями цюрихской школы, благодаря которым в фантазиях психически больных были выявлены черты архаического образа мыслей. Обнаружились параллели между утверждением, что в психике пациентов действенными являются не только индивидуальные проявления сексуальных влечений, но и десексуализированное либидо, порождающее общезначимые архаические суррогаты.

На последующих страницах второй части работы «Метаморфозы и символы либидо» не было столь прямой критики теории либидо

З.Фрейда. Напротив, время от времени К. Г. Юнг апеллировал к идеям основателя психоанализа, ссылался на его работы. Тем не менее, в контексте обсуждения инцестуозности, включающем в себя обильный мифологический материал, он высказал ряд соображений, не совпадающих

спредставлениями З. Фрейда. Во всяком случае, пересматривая взгляды на теорию либидо и психоаналитическое понимание инцестуозности, он уже не прибегал к таким резким характеристикам, как «волюнтаристические формулировки».

Так, К. Г. Юнг выступил с идеей, что в психологическом отношении инцест не связан слишком сильно с сексуальным желанием, а имеет скорее символическое значение. В основе инцеста лежит не влечение к половому акту, а своеобразное стремление возвратиться под родительскую защиту и вновь очутиться в материнском лоне. Точно так же и запрет на инцест имеет значительно большее значение, чем предотвращение кровосмесительных

195

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К . Г. ЮНГА

связей. Этот запрет приводит к тому, что незаметно либидо достигает духовности.

Что касается сексуальности вообще, то с точки зрения К. Г. Юнга она должна рассматриваться не столько в ее биологическом смысле, сколько в качестве определенного символа, поскольку сексуальные фантазии больных и сексуальный язык сновидений — это регрессивные феномены, а «сексуальность бессознательного — не то, чем она представляется: это лишь символ» [11, с. 365]. Точно так же и сексуализму невроза не следует придавать большого значения, а надо на него смотреть как на фантазию и символическое возмещение ранее существовавшего приспособления к жизни.

Одновременно К. Г. Юнг выдвинул несколько положений, выходящих за рамки тех представлений, которые в то время имели место у З. Фрейда.

Вместо рассмотрения эдипова комплекса он сосредоточил свое внимание на проблемах матери, материнского образа, возвращения в материнское лоно. При этом он поставил вопрос о важном значении для человека символов матери, включая «страшную мать», и возрождения.

Швейцарский психиатр высказал также соображения о смерти как стремлении к тишине и покою небытия, о воле к смерти и фантазиях о катастрофическом конце мира как проекции человеком его собственной индивидуальной воли к смерти. Размышляя о запрете на инцест и причинах либидозного страха, он решился намекнуть на возможность того, что «тут дело идет о первичном разъединении парных противоположностей, скрытых в глубине воли к жизни — стремлении к жизни и стремлении

ксмерти» [12, с. 386–387].

Иеще один существенный момент, связанный с последним разделом работы К. Г. Юнга. Этот раздел назывался «Жертва» и в нем рассматривался исторический, мифологический материал, свидетельствующий

отех жертвоприношениях, которые осуществлялись в Древнем мире. Швейцарский психиатр обратился к различным мифологическим сюжетам, включая сказания о Зигфриде, митрических обрядах жертвоприношения, смерти божественного Быка. На основе осмысления мифологического материала и воспроизведения высказываний различных авторов он пришел к некоторым, имевшим в то время для него особый смысл суждениям:

•человек должен оставить отца и мать, когда он хочет добиться обретения целостной личности;

•ради достижения свободы можно и нужно пожертвовать героем;

•имеется внутреннее побуждение, влекущее человека к принесению жертвы;

•после жертвоприношения наступает поразительное плодородие.

196

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО

Фактически, в данном разделе работы «Метаморфозы и символы либидо» содержалась скрытая мысль о необходимости символического убийства основателя психоанализа. Для обретения К. Г. Юнгом независимости и полной самостоятельности необходимо было принести в жертву его духовного отца, З. Фрейда. Речь шла о противостоянии Льва (К. Г. Юнга, по гороскопу) и Быка (З. Фрейда, тельца по гороскопу). Лев — символ солнца, наиболее сильной солнечной жары. Бык — животное, принесенное в жертву в культе Митры. С точки зрения рассмотрения либидо, лев — олицетворение возвышенной, духовной ипостаси сексуальности, а бык — приземленной, животной ее части. Принесение в жертву быка означает ниспровержение описательной теории либидо и торжество генетической теории. В более широком плане, т. е. с точки зрения отношений между

К.Г. Юнгом и З. Фрейдом, принесение в жертву быка — неизбежная необходимость, обусловленная жизненным циклом отделения сына от отца, умирания и возрождения героя, преобразующего психоанализ.

Вразделе «Жертва» в завуалированной форме скрыта та драматическая борьба К. Г. Юнга с самим собой, когда он хотел выйти из-под власти строгого отца, каким был для него З. Фрейд, и в то же время сохранить его дружеское отношение к нему. Отсюда проистекала попытка оправдания своих деяний, которые рассматривались им как добровольные и недобровольные: отход от З. Фрейда обусловлен не только индивидуальными запросами К. Г. Юнга как личности, стремящейся к самосовершенствованию и творческому развитию психоаналитических идей, но и архаическими пластами либидо, взывающими к возрождению путем принесения жертвы. Именно под этим углом зрения швейцарский психиатр рассматривал используемый им в работе мифологический и философский материал, стремясь тем самым показать как историческую необходимость в жертвоприношении, так и оправданность подобного деяния и со стороны того, кто осуществляет жертвоприношение, и со стороны того, кто оказывается жертвой. Не случайно он привел выдержку из философского труда Ф. Ницше «Так говорил Заратустра», в которой более прозрачно, по сравнению с описанием жертвоприношений в Древнем мире, проступает его собственная философия: «Имеющий цель и наследника желает смерти и в ту минуту, как она нужна для этой цели и для его наследника» [13, с. 359].

З.Фрейд с нетерпением ждал публикации второй части работы

К.Г. Юнга «Метаморфозы и символы либидо», поскольку хотел окончательно понять, в каком направлении идет его духовный сын и наследник. Понял ли он подлинный смысл того, что содержалось в ней в скрытом виде? Соотнес ли он с собой сюжеты, касающиеся существа жертвоприношений, в частности, убиение Быка?

197

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К . Г. ЮНГА

Известно, что З. Фрейд дважды терял сознание в присутствии К. Г. Юнга, когда тот рассказывал о болотных трупах, а также спорил с ним по поводу действий фараона Аменхотепа IV, пытавшегося, по мнению основателя психоанализа, стереть память о своем отце. В обоих случаях он воспринимал происходящее через призму отцеубийства. Кроме того, в одном из писем 1910 г. в ответ на юнговское истолкование мифологического и митраического материала З. Фрейд дал иную интерпретацию умерщвления Быка, которая была осуществлена им с позиций мифологической проекции вытеснения сексуальности, а не с точки зрения добровольного и вынужденного самопожертвования, как полагал швейцарский психиатр [14, с. 197].

Учитывая изложенные выше обстоятельства, можно предположить, что З. Фрейду не составляло труда понять смысл соответствующих рассуждений К. Г. Юнга о жертвоприношении. Однако, следуя, видимо, негласно принятым ими обоими правилам интеллектуальной игры, он ничего не сказал об этом ни автору «Метаморфоз и символов либидо», ни другим психоаналитикам. Если до публикации швейцарским психиатром второй части книги он лишь выразил тревогу по поводу того, что тот может исчезнуть «в клубах религиозно-либидозного тумана», то прочитав вторую ее часть, он лишь сухо заметил: «С нетерпением жду оттиска ваших лекций, так как из вашей большой работы о либидо, которая очень понравилась мне в частностях, но не понравилась в целом, я при всем желании так и не мог получить представления о характере ваших новшеств» [15, с. 454]. Это было сделано им в письме К. Г. Юнгу от 14 ноября 1912 г.

Судя по всему, З. Фрейд не хотел давать содержательный критический разбор работы К. Г. Юнга о либидо. Подобная позиция была обусловлена следующими обстоятельствами.

Во-первых, в предшествующем письме швейцарский психиатр написал о неких новшествах, введенных им при чтении лекций в университете Фордхэма (Нью-Йорк, США), в которых им был дан критический обзор развития психоаналитической теории, и, следовательно, З. Фрейд хотел разобраться в них, прежде чем выносить окончательный вердикт в отношении юнговских новаций.

Во-вторых, выражая надежду на то, что основатель психоанализа согласится с некоторыми его нововведениями, К. Г. Юнг заверил З. Фрейда в своем нежелании отдаляться от него, разрывать личные отношения, и поэтому последний не счел возможным обострять и без того непростую ситуацию.

Следует отметить, что, несмотря на внутреннюю готовность принести в жертву своего духовного отца, нашедшую отражение в его работе «Метаморфозы и символы либидо», личные встречи с основателем пси-

198

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО

хоанализа чаще всего сопровождались тем, что К. Г. Юнг попадал под его влияние, а идея жертвенности отступала на задний план перед возможностью их дальнейшего сотрудничества. Показательной в этом отношении была их встреча в Мюнхене, после которой швейцарский психиатр писал З. Фрейду, что он коренным образом изменил свою позицию. Еще раз заверяя его в том, что в личном плане он не отречется от основателя психоанализа, К. Г. Юнг писал: «Простите, пожалуйста, мои заблуждения, которые я не хочу ни объяснять, ни оправдывать» [15, с. 455–456].

Но вдали от З. Фрейда личные обиды сына на духовного отца и его стремление к обретению независимости давали о себе знать. Стоило только основателю психоанализа высказать критические замечания в его адрес, как тут же К. Г. Юнг выказал обиду на то, что тот сильно недооценил его труд о либидо. Судя по переписке между ними в декабре 1912 г., на протяжении одного месяца после мюнхенской встречи отношения между К. Г. Юнгом и З. Фрейдом настолько обострились, а тональность писем первого стала столь взрывоопасной, что создается впечатление, будто сын вынуждал своего духовного отца самому осуществить жертвоприношение. После того, как в письме от 18 декабря 1912 г. К. Г. Юнг заявил, что техника обращения основателя психоанализа с его учениками

ипациентами ошибочна, но никому не приходит в голову «дернуть пророка за бороду», З. Фрейду не оставалось ничего другого, как в ответном письме от 3 января 1913 г. предложить прекратить личные отношения между ними. Швейцарский психиатр тут же подхватил это предложение, написав, что он «подчиняется» желанию основателя психоанализа разорвать личные отношения. Примечательно, что уже в переполнившем чашу терпения З. Фрейда письме от 18 декабря 1912 г. К. Г. Юнг символически убил своего духовного, возвышающегося над ним отца, назвав его братом.

История личных и профессиональных отношений между З. Фрейдом

иК. Г. Юнгом не так проста, чтобы давать какую-либо оценку относительно того, кто из них прав, а кто виноват. Во всяком случае для более адекватного понимания их взаимоотношений требуется специальное исследование, целиком и полностью посвященное рассмотрению этого вопроса

ипредполагающее изучение обширного пласта литературы, включающего в себя как полную переписку между З. Фрейдом и К. Г. Юнгом, так и другие свидетельства, будь то их собственные высказывания друг о друге или опубликованные воспоминания очевидцев. В контексте данной работы нет необходимости в расстановке окончательных акцентов. Более важно рассмотреть специфику концепций и терапевтических приемов, выдвинутых и использованных К. Г. Юнгом, а также выявить сходства и различия между классическим психоанализом и аналитической психологией.

199

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К . Г. ЮНГА

Единственное, пожалуй, что можно добавить к прояснению символической картины жертвоприношения, убиения Быка и возрождения Льва, так это следующее.

Принесение жертвы действительно привело к таким последствиям, которые свидетельствовали о всплеске творческих способностей

иК. Г. Юнга, и З. Фрейда. Первый создал новое направление — аналитическую психологию, первоначальные наметки которой нашли свое отражение в работе «Метаморфозы и символы либидо», поскольку в ней не только использовались такие термины, как «аналитическая психология» и «индивидуация», но и содержались идеи нуминозного (духовного) характера либидо и архаических слоев психики. Второй сосредоточил усилия на развитии классического психоанализа, обогатив его концепциями нарциссизма, инстинкта жизни и инстинкта смерти.

Творческое возрождение Льва осуществлялось посредством приобщения к мистериям бога Аиона, львиноголовое изображение которого было обнаружено в древнем святилище мистериального культа Митры и название, а также соответствующее изображение которого было включено К. Г. Юнгом в его книгу о феноменологии самости («Aion», 1951). Творческое преображение символически убитого швейцарским психиатром Быка происходило путем освящения З. Фрейдом акта жертвоприношения новыми психоаналитическими представлениями, возникшими в процессе драмы, разыгравшейся между Львом и Быком.

Таким образом, разрыв между З. Фрейдом и К. Г. Юнгом оказался творчески полезным для обоих. Возникновение аналитической психологии во многом обусловлено этим разрывом. Но он был плодотворным

идля развития классического психоанализа.

Далее в данной главе будут рассмотрены те идеи и концепции, которые были выдвинуты К. Г. Юнгом и составили основу аналитической психологии. Однако необходимо, видимо, сделать небольшое отступление и показать, как и каким образом содержащиеся в «Метаморфозах и символах либидо» представления оказали воздействие на творческое развитие классического психоанализа, тем более что рассмотрение этого материала окажется полезным для дальнейшего выявления сходств и различий между аналитической психологией и классическим психоанализом.

В «Метаморфозах и символах либидо» только однажды было использовано понятие нарциссизма. После критики К. Г. Юнгом описательного понятия либидо, которое, по его мнению, было неприемлемо для раскрытия существа шизофрении, З. Фрейд был вынужден обратиться к осмыслению проблемы нарциссизма. В работе «Тотем и табу» (1913) он отметил, что в психоанализе оказалось целесообразным разложить первую стадию аутоэротизма на две с тем, чтобы выделить стадию нарциссизма, в рам-

200