7. Муниципализация земли и муниципальный социализм

Сближение того и другого принадлежит самим меньшевикам, проведшим аграрную программу в Стокгольме. Достаточно назвать двух видных меньшевиков, Кострова и Ларина. «Некоторые товарищи, — говорил Костров в Стокгольме, — как будто в пер­вый раз слышат о муниципальной собственности. Напомню им, что в Западной Европе есть целое направление» (!именно!) ««муниципальный социализм» (Англия), который состоит в расширении собственности городских и сельских муниципалитетов, и за ко­торый стоят и наши товарищи. Многие муниципалитеты владеют недвижимым имуще­ством, и это не противоречит нашей программе. Теперь мы имеем возможность достать (!) для муниципалитетов даром (!!) недвижимое богатство и должны воспользоваться им. Конечно, конфискованные земли должны быть муниципализированы» (стр. 88).

Наивная точка зрения на «возможность даром достать богатство» выражена здесь великолепно. Оратор не подумал только о том, почему это «направление» муниципаль­ного социализма именно как особое направление и преимущественно в Англии, кото­рую он взял в качестве примера, — есть направление крайнего оппортунизма? Почему Энгельс, характеризуя в письмах к Зорге этот крайний интеллигентский оппортунизм английских фабианцев, отметил мещанское значение их «муниципализаторских» стремлений?¹²⁰

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 339

В унисон с Костровым Ларин говорит в своем комментарии к меньшевистской про­грамме: «Быть может, в некоторых местностях местное народное самоуправление смо­жет само вести эти крупные хозяйства за свой счет, как имеют, например, городские думы конки или бойни, и тогда вся (!!) прибыль от них будет в распоряжении всего (!) населения» , — а не местной буржуазии, любезный Ларин?

Мещанские иллюзии мещанских героев западноевропейского муниципального со­циализма уже дают себя знать сразу. Забыто и господство буржуазии, забыто и то, что только в городах с крупным процентом пролетарского населения удается отстаивать для трудящихся кое-что из крох муниципального управления! Но это мимоходом. Главная фальшь «муниципально-социалистической» идеи муниципализации земли за­ключается в следующем.

Буржуазная интеллигенция на Западе, подобно английским фабианцам, возводит муниципальный социализм в особое «направление» именно потому, что она мечтает о социальном мире, о примирении классов и желает перенести общественное внимание с коренных вопросов всего экономического строя и всего государственного устройства на мелкие вопросы местного самоуправления. В области вопросов первого рода классо­вые противоречия всего резче; именно эта область, как мы уже указывали, затрагивает самые основы господства буржуазии, как класса. Именно здесь поэтому мещанская, ре­акционная утопия частичного осуществления социализма особенно безнадежна. Вни­мание переносится на область мелких местных вопросов, не вопроса о господстве бур­жуазии, как класса, не вопроса об основных орудиях этого господства, — а вопроса о расходовании крох, бросаемых богатой буржуазией на «нужды населения». Понятно, что если выделены такие вопросы о расходовании ничтожных (по сравнению с общей массой прибавочной стоимости и с общей суммой государственных расходов буржуа­зии)

«Крестьянский вопрос и социал-демократия», стр. 66.

340 В. И. ЛЕНИН

сумм, которые сама буржуазия соглашается отдать на народное здравие (Энгельс ука­зывал в «Жилищном вопросе», что заразные эпидемии в городах пугают самое буржуа­зию¹²¹), — на народное образование (должна же буржуазия иметь обученных рабочих, способных применяться к высокому уровню техники!) и т. д., то в области таких мел­ких вопросов можно разглагольствовать о «социальном мире», о вреде классовой борь­бы и т. п. Какая же тут классовая борьба, если сама буржуазия расходует деньги на «нужды населения», на медицину, на образование? К чему социальная революция, если через местные самоуправления можно понемногу и постепенно расширять «коллектив­ную собственность», «социализировать» производство: конки, бойни, на которые так кстати указывает почтенный Ю. Ларин?

Мещанский оппортунизм этого «направления» состоит в том, что забывают узкие границы так называемого «муниципального социализма» (на деле, муниципального ка­питализма, как справедливо говорят английские с.-д. против фабианцев). Забывают, что, пока буржуазия господствует, как класс, она не может позволить затронуть хотя бы даже с «муниципальной» точки зрения настоящих основ ее господства, — что если буржуазия позволяет, терпит «муниципальный социализм», то именно потому, что ос­нов ее господства он не трогает, серьезных источников ее богатства не задевает, про­стирается только на ту местную, узкую область расходов, которую сама буржуазия от­дает в ведение «населения». Достаточно самого небольшого знакомства с «муници­пальным социализмом» на Западе, чтобы знать, как всякая попытка социалистических муниципалитетов чуточку выйти из рамок обычного, т. е. мелкого, мелочного, не даю­щего существенных облегчений рабочему, хозяйничанья, всякая попытка чуточку за­тронуть капитал вызывает всегда и безусловно решительное veto центральной власти буржуазного государства.

И вот эту-то основную ошибку, этот мещанский оппортунизм западноевропейских фабианцев, поссибилистов

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 341

и бернштейнианцев перенимают наши муниципализаторы.

«Муниципальный социализм» есть социализм в вопросах местного управления. То, что выходит за пределы местных интересов, за пределы функций государственного управления, т. е. все, что касается основных источников дохода правящих классов и ос­новных средств обеспечения их господства, все, что затрагивает не управление госу­дарством, & устройство государства, тем самым выходит из области «муниципального социализма». А наши мудрецы обходят остроту общенационального и самым непо­средственным образом задевающего коренные интересы правящих классов вопроса о земле посредством зачисления этого вопроса в «вопросы местного управления»! На За­паде муниципализируют конки и бойни, — почему бы нам не муниципализировать лучшей половины всех земель? — рассуждает русский интеллигентик. Это годится и на случай реставрации, и на случай неполного демократизма центральной власти!

Получается аграрный социализм в буржуазной революции и социализм самый ме­щанский, рассчитывающий на притупление классовой борьбы по острым вопросам по­средством перечисления этих вопросов в разряд мелких, касающихся только местного управления. На деле вопрос о хозяйстве на половине лучших земель не может быть ни вопросом местным, ни вопросом управления. Это вопрос общегосударственный, во­прос устройства не только помещичьего, но и буржуазного государства. И манить на­род мыслью, будто возможно, до осуществления социалистического переворота, разви­тие «муниципального социализма» в земледелии, значит вести самую непозволитель­ную демагогию. Марксизм позволяет внести в программу буржуазной революции на­ционализацию, потому что национализация есть буржуазная мера, потому что абсо­лютная рента мешает развитию капитализма, частная собственность на землю есть по­меха капитализму. Но надо переделать марксизм в фабианский интеллигентский оп­портунизм, чтобы в программу буржуазной революции включать муниципализацию крупных имений.

342 В. И. ЛЕНИН

Здесь именно перед нами выступает различие мелкобуржуазных и пролетарских ме­тодов в буржуазной революции. Мелкая буржуазия, даже самая радикальная, — наша партия с.-р. в том числе, — предвидит не классовую борьбу после буржуазной револю­ции, а всеобщее благоденствие и успокоение. Поэтому она заранее «вьет себе гнездыш­ко», вносит планы мелкобуржуазного реформаторства в буржуазную революцию, бесе­дует о разных «нормах», о «регулировании» землевладения, об укреплении трудового начала и трудового мелкого хозяйства и т. д. Мелкобуржуазный метод есть метод строительства отношений возможно большего социального мира. Пролетарский метод есть исключительно расчистка пути от всего средневекового, расчистка пути для клас­совой борьбы. Поэтому всякие «нормы» землевладения пролетарий может предоста­вить обсуждать мелким хозяйчикам: пролетария интересует только уничтожение по­мещичьих латифундий, только уничтожение частной собственности на землю, как по­следнего препятствия классовой борьбы в земледелии. В буржуазной революции нас интересует не мещанское реформаторство, не будущее «гнездышко» успокоенных мел­ких хозяев, — а условия пролетарской борьбы против всякого мещанского успокоения на буржуазной почве.

Именно этот антипролетарский дух вносит в программу буржуазной аграрной рево­люции муниципализация, ибо она не расширяет и не обостряет классовой борьбы, во­преки глубоко ложному мнению меньшевиков, а, наоборот, притупляет ее. Притупляет и тем, что допускает демократизм местный при неполном демократизме центра. При­тупляет и идеей «муниципального социализма», ибо таковой мыслим в буржуазном обществе только в сторонке от столбовой дороги борьбы, только в мелких, местных, неважных вопросах, по которым даже буржуазия может уступить, может помириться, не теряя возможности сохранить свое господство, как класса.

Рабочий класс должен дать буржуазному обществу самую чистую, самую последо­вательную, самую реши-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 343

тельную программу буржуазного переворота вплоть до буржуазной национализации земли. От мещанского реформаторства пролетариат с презрением отстраняется в бур­жуазной революции: нас интересует свобода для борьбы, а не свобода для мещанского счастья.

Оппортунизм интеллигенции в рабочей партии, естественно, тянет иную линию. Вместо широкой революционной программы буржуазного переворота внимание уст­ремляется на мещанскую утопию: отстоять местный демократизм при недемократизме центра, обеспечить для мелкого реформаторства уголок муниципального хозяйства в стороне от крупных «передряг», обойти остроту необычайно острого земельного кон­фликта по рецепту антисемитов, т. е. перечислением крупного национального вопроса по ведомству мелких местных вопросов.