4. Аграрная программа крестьянства

Попытаемся разобраться в том вопросе (почему все политические группы, отра­жающие интересы и надежды мелких собственников, должны были высказаться за на­ционализацию), перед которым так беспомощно барахтался П. Маслов.

Прежде всего разберем, насколько действительно выражает земельный проект 104-х, т. е. перводумских и втородумских трудовиков, требования всероссийского крестьянст­ва. Об этом свидетельствует характер представительства в обеих Думах и характер по­литической борьбы, развернувшейся на «парламентской» арене по земельному вопросу между выразителями интересов разных классов. Идея поземельной собственности во­обще, крестьянской собственности особенно, не только не была оттеснена на задний план в Думе, а, напротив, постоянно выдвигаема была известными партиями на первый план. И правительство, в лице гг. Стишинского, Гурко, всех министров и всей казенной печати, отстаивало эту идею, специально обращаясь к крестьянским депутатам. И пра­вые политические партии, начиная с «знаменитого» Святополка-Мирского в II Думе, постоянно твердили крестьянам о благах крестьянской собственности на землю. Фак­тическое распределение сил по этому вопросу обрисовалось на таких широких данных, что сомневаться в его правильности (с точки зрения классовых интересов) нет никакой возможности. Партия к.-д. в I Думе, когда либералы считали революционный народ си­лой и заигрывали с ним, двинута была всеобщим потоком тоже в сторону национализа­ции земли. Как известно, в перводумском земельном проекте кадетов фигурирует «го­сударственный земельный запас», в который поступают все отчуждаемые земли и из которого они передаются в долгосрочное пользование. Конечно, не из принципа како­го-либо выставили кадеты в I Думе это требование — смешно говорить о принципи­альности кадетской партии — нет, это требование появилось у либералов, как слабый отголосок требований крестьян-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 245

ской массы. Крестьянские депутаты уже в первой Думе стали сразу отделяться в осо­бую политическую группу, и земельный проект «104-х» явился главной и основной платформой всего российского крестьянства, выступающего как сознательная общест­венная сила. Речи крестьянских депутатов в I и II Думе, статьи «трудовических» газет («Известия Крестьянских Депутатов»⁹³, «Трудовая Россия»⁹⁴) показали, что проект 104-х верно выражает крестьянские интересы и надежды. На этом проекте следует поэтому остановиться несколько подробнее.

Интересно, между прочим, посмотреть на состав депутатов, подписавших его. В I Думе мы видим здесь 70 трудовиков, 17 беспартийных, 8 крестьян, не давших никаких сведений о своем политическом направлении, пятерых кадетов , трех социал-демократов и одного литовца-автономиста. Во II Думе под проектом «104-х» есть 99 подписей, а за вычетом повторений — 91; из них 79 трудовиков, 4 народных социали­ста, 2 с.-р., 2 из казачьей группы, 2 беспартийных, 1 левее кадетов (Петерсон) и 1 кадет (Однокозов, крестьянин). Крестьяне преобладают в числе подписавшихся (не менее 54 из 91 во II Думе, не менее 52 из 104 — в I). Интересно при этом, что особенные ожида­ния П. Маслова насчет крестьян-подворников (цитировано выше ), которые не могут согласиться на национализацию, тоже всецело опровергнуты крестьянским представи­тельством в обеих Думах. Например, в Подольской губернии почти все крестьяне — земледелъцы-подворники (в 1905 г. дворов крестьян-подворников 457 134, общинников всего 1630). Под земельным проектом «104-х» подписалось 13 подолян (большей ча­стью крестьяне-земледельцы) в I Думе и 10 во второй! Из других губерний с подвор­ным землевладением отметим Виленскую, Ковенскую, Киевскую, Полтавскую, Бесса­рабскую, Волынскую, депутаты от которых подписались под проектом 104-х.

Гавр. Зубченко, Т. Волков, М. Герасимов — все трое крестьяне; врач С. Ложкин и свящ. Афанасьев.Антонов, рабочий Пермской губ., Ершов, рабочий Казанской губ. и В. Чурюков, рабочий Москов­ской губ.

См. настоящий том, стр. 238. Ред.

246 В. И. ЛЕНИН

Различие между общинниками и подворниками с точки зрения национализации земли может казаться важным и существенным только сторонникам народнических предрас­судков, — а эти предрассудки, кстати сказать, вообще получили сильнейший удар от первого выступления крестьянских депутатов всей России с земельной программой. На деле требование национализации земли вызывается вовсе не особой формой землевла­дения, не «общинными навыками и инстинктами» крестьян, а общими условиями всего мелкого крестьянского землевладения (и общинного и подворного), задавленного кре­постническими латифундиями.

В числе депутатов I и II Думы, выступивших с национализаторским проектом 104-х, мы видим представителей всех местностей России, не только земледельческого центра и промышленных, нечерноземных губерний, не только северных (Архангельской, Во­логодской — во II Думе), восточных и южных окраин (Астраханская, Бессарабская, Донская, Екатеринославская, Кубанская, Таврическая, Ставропольская губернии и об­ласти), но также и губерний малороссийских, юго-западных, северо-западных, Польши (Сувалкская губ.) и Сибири (Тобольская губ.). Очевидно, придавленность мелкого кре­стьянина крепостническим помещичьим землевладением, выраженная всего сильнее и непосредственнее в чисто русском земледельческом центре, дает себя знать по всей России, вызывая у мелких земледельцев повсюду поддержку борьбы за национализа­цию земли.

Характер этой борьбы носит явные черты мелкобуржуазного индивидуализма. В этом отношении необходимо особенно подчеркнуть тот факт, который слишком часто игнорируют в нашей социалистической печати, именно: что «социализм» социалистов-революционеров потерпел самый сильный удар при первом же выступлении крестьян на открытую всероссийскую политическую арену с самостоятельной земельной про­граммой. За эсеровский проект социализации земли (проект «33-х» в I Думе) высказа­лось меньшинство передовых крестьянских депутатов. Громадное боль-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 247

шинство оказалось на стороне 104-х, проекта энесов, о программе которых эсеры сами говорят, как об индивидуалистической.

В эсеровском «Сборнике статей» (книгоиздательство «Наша мысль», СПБ. 1907, № 1) находим, например, статью г. П. Вихляева «Народно-социалистическая партия и аграрный вопрос». Автор критикует энеса, н. с, народного социалиста, Пешехонова и сам приводит его слова, что «в проекте 104-х отразилась наша (энесов) точка зрения на то, каким путем можно взять землю» (стр. 81 назв. «Сборника»). Социалисты-революционеры прямо говорят, что проект 104-х «приходит к отрицанию коренного начала общинного землепользования», — «одинаково» (sic!) с аграрным законодатель­ством Столыпина, с законом 9 ноября 1906 года (стр. 86, там же; мы покажем в даль­нейшем изложении, как предрассудки эсеров помешали им оценить реальное экономи­ческое различие того и другого пути: столыпинского и трудовического). Социалисты-революционеры усматривают в программных взглядах Пешехонова «проявления свое­корыстного индивидуализма» (с. 89), «загрязнение широкого идейного потока индиви­дуалистическою мутью» (91 стр.), «поощрение индивидуалистических и эгоистических течений в народных массах» (93 стр., там же).

Все это справедливо. Напрасно только думают эсеры «сильными» словами затуше­вать тот факт, что суть дела вовсе не в оппортунизме господ Пешехоновых и К⁰, а в ин­дивидуализме мелкого земледельца. Не в том дело, что Пешехоновы загрязняют идей­ный поток эсерства, а в том, что большинство передовых крестьянских депутатов об­наружило истинное экономическое содержание народничества, истинные стремления мелких земледельцев. Крах эсерства при выступлении перед широким, действительно всероссийским, представительством крестьянских масс — вот что показали нам зе­мельные проекты 104-х в I и во II Думе .

Из стенографических отчетов второй Думы видно, что с.-р. Мушенко внес земельный проект за под­писью 105-ти депутатов⁹⁶. К сожалению, мне не удалось достать этого проекта. Из думских материалов в моем распоряжении был только внесенный и во вторую Думу трудовический проект 104-х. Эсеровский

248 В. И. ЛЕНИН

Высказываясь за национализацию земли, трудовики в своем проекте обнаруживают очень ясно «эгоистические и индивидуалистические» стремления мелких земледельцев. Надельные и мелкие частновладельческие земли они оставляют в руках теперешних владельцев (§ 3 земельного проекта 104-х) с тем лишь, чтобы были приняты законода­тельные меры, обеспечивающие «постепенный переход их в общенародную собствен­ность». Это значит, в переводе на язык действительных экономических отношений, вот что: мы исходим из интересов действительных хозяев, действительных, а не номиналь­ных только, земледельцев, но мы хотим, чтобы их хозяйственная деятельность вполне свободно развернулась на национализированной земле. Параграф 9-ый проекта, гово­рящий, что «в очереди отдается преимущество местному населению перед пришлым и земледельческому перед неземледельческим», показывает еще раз, что интересы мел­ких хозяйчиков стоят на первом плане у трудовиков. «Равное право на землю», это — фраза; государственные ссуды и пособия «лицам, не имеющим достаточных средств для обзаведения всем необходимым для хозяйства» (§15 земельного проекта 104-х), это — невинные пожелания, а на деле неиз-

проект 105-ти, при наличности этих двух(I и II Дума) трудовических проектов 104-х, в лучшем случае показывает, следовательно, лишь колебание некоторых крестьян между н.-с. и с.-р., но не опровергает сказанного мной в тексте.

Между прочим. А. Финн-Енотаевский, оспаривая серьезность и сознательность национализаторских стремлений Крестьянского союза и крестьянства вообще, цитировал показание г. В. Громана, что делега­ты крестьянских съездов «не предвидят никакой платы за землю» и не представляют себе, что диффе­ренциальная рента должна поступить коллективному целому («Аграрный вопрос и социал-демократия» А. Финна, стр. 69). Параграфы 7 и 14-ый проекта 104-х показывают, что этот взгляд ошибочен. В этих §§ предусмотрены трудовиками и плата за землю (налог на землю, повышающийся с размером надела) и переход к государству дифференциальной ренты («ограничение права на прирост ценности» земли, «по­скольку он зависит не от их, владельцев, труда и капитала, — это NB! Трудовики не против капитала! — а от общественных условий»). Правда, относительно городских и прочих земель сказано в § 7: «до пере­хода этих имуществ в общенародную собственность» права владельцев и т. д. должны быть ограничены. Но это, вероятно, обмолвка: иначе выходит, что трудовики отбирают ренту у собственников, но возвра­щают ренту владельцам, арендаторам общенародной земли!

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 249

бежно и неминуемо выигрывают те, кто сейчас может стать крепким хозяином, мо­жет превратиться из земледельца закабаленного в земледельца свободного и зажиточ­ного. Разумеется, интересы пролетариата требуют поддержки таких мер, которые бы всего более содействовали переходу земледелия в России из рук крепостников-помещиков и закабаленных, задавленных темнотой, нуждой и рутиной земледельцев в руки фермеров. И проект «104-х» есть не что иное, как платформа борьбы за превраще­ние состоятельной части закабаленного крестьянства в свободное фермерство.