[Maikl_Polani]_Lichnostnoe_znanie_na_puti_k_postk(BookZZ.org)

в Гамбурге, а Бах использовал его в своих сочинениях для клавикорда. Но еще в 1852 г. Г. Гельмгольц мог пи­ сать о «иеприятнвйшем звукоряде», получавшвися в ре­

зультате использования этого строя в конструировании

органов; вто время как сорока годами позже М. Планк. как он сообщает нам в своей автобиографии, открыл, что темперированный строй «во всех обстоятельствах опре­ деленно более приятен человеческому уху, чем «природ­ ный», нетемперированный, строй» 1. Во всех подобных случаях обнаруживается, что чувственное восприятие со­

ответствует определенным нормам или же отклоняется

от них. Сам субъект может сознавать это отклонение и добиваться более правильного восприятия 2.

Случай с импрессионистами имеет многочисяенные аналоги в области человеческих потребностей иного пла­ на. Так, Петру 1 пришлось под страхом смерти прину­

дить своих придворных курить сигары: этим он надеялся

привить им западные взгляды; многих из нас мода за­ ставляет пройти через такого рода испытания, пока мы не приобретаем соответствующие новые привычки, без которых затем уже совсем не можем обходиться. В кон-

1 Дж. Джине в своей книге «Наука и музыка» цитирует такое высказывание Гельмгольца: «Когда после игры на моем гармонио­ не, настроенном по натуральной настройке, я играл на рояле и в особенности когда 11 брал на последнем ряд аккордов, то все зву­ чало фальшиво и беспокойно... В настоящее время считают за не­ избежное, что регистры микстур производят при полной гармонии невыносимый шум и что органисты покорияись своей судьбе; однако это главным образом обусловило правомерную темперацию, потому что квинты и терции трубок, принадлежащих одной и той же клавише, следует непременно строить по верной настройке,

иначе уже каждая отдельная нота регистра дает дрожания» (Г. Гельмгольц. "Учение о слуховых ощущениях как физиологиче­ ская основа для теории иувыки, СПб, 1875 г.). М. Планк пишет: «...Даже в гармоническом мажорном созвучии натуральная тер­ ция звучит слабее. и менее выразительно, чем темперированная терция. Нет сомнения, что этот факт для нынешнего поколения объясняется привычкой, выработанной в течение многих лет и по­

2 См.: Критический обзор экспериментов по выработке перцеп­

тивного суждения: Gibson Eleanor J. "Improvement in Perceptual Judgements as а Function of Controlled Practice ог Training". - "Psychological Bulletin", 1953, 1, р. 401-431. Эта статья Элеоноры

Гибсон содержит обширный экспериментальныйматериал по улуч­ шению различающей способности органов чувств путем тренкров­

ни.

флинте между нашими влечениями и нашим интеляекгои мы можемстать на ту или другую сторону. Желание и эмоции могут подчинять наш разум, например в период, когда, человек достигает возраста полового созревания или ствновится отцом (матерью). Может произойти и об­

ратное, когда мы в соответствии С социальными нормами

управляем или перестраиваем наши влечения. Отождест­ вляя себя поочередно с тем или иным уровнем нашей

личности, мы ощущаем себя пассивно подчиненными дея­ тельности юно-то другого, не осовваваемого нами В, цан­ ный момент. Когда У. Пенфилд путем электрической

стимуляции мозга вызывал движение конечности. или

возбуждал некоторое воспоминание, то. его пациент не

чувствовал, что он выполняет это движение или стремит­

ся вспомнить соответствующий образ '. То же самое ощу­

щение пассивности сопровождает расщепление личности,

когда находящийся под гипнозом субъект получает пред­ писание и затем осуществляет его в постгипнотической фазе. Э. Блейлер на основании своего опыта пребывания под гипнозом уподоблял постгипнотическое принуждение тому, как мы уступаем рефлекторным порывам. например чиханию или кашлю 2. Каждая из частичных личностей, существующих в индивиде, может стать чем-то обязан­ ной другой и может сформироваться по ее образцу или, наоборот, сформировать ее в соответствви со своим типом вовлечевносги, Возможно, что мы предпочли бы отожде­ ствлять себя с личностыо высшего уровня, но так бывает не всегда, и наш выбор между уровнями в каждый кон­ кретный момент времени есть часть нашей фундамен­ тальной вовлеченносги.

9. Типы самоотдачи

Сказать, что некоторое предложение является истин­

ным в контексте акта самоотдачи - значит лично засвидетельствовать его утверждение в качестве такового. Тем самым истинность становится правильностью дейст­ вия, а подтверждение какого-либо высказывания превра­

N. У., 1933, р. 38-40.

332

Мы должны в каждое мгновение нашей жизни необ­ ратимо принимать на себя определенные обязательства,

руков6ДСТВУЯ1СЬ при этом основаниями, которые в случае если бы ход времени мог быть приостановлен, оназы­ вались бы всегда неадеквагными; однако то обсгоятель-.

ство, что именно мы в конечном счете несем ответствен-,

ность за право распоряжаться собой, с.ообщает этим не; адекватным основаниям силу принужцвния.

Истина, мыслимая как правильность действия, прини­ мает' в "расчет любую степень личностного участия во

всяком знании, которое известно в настоящий момент. Вот общая картина такого рода личностных участий. На-,

ша самоотдача в поисках. нового неизменно проникнуга

страстью: ориентиром на пути к реальности является

интеллектуальная красота. Математическая физика асси­ милирует. .оцыт первживания красоты в системах, кон­

кретная адресованность которых весьма неспределеква.

В своих приложениях к опыту эти системы могут высту­ пать как дающие однозначные прецскавания в известных, но в то же время точно не опрвдляемых условиях. С дру­ гой стороны, эти системы в своих прияожвниях могут просто выражать градуированное ожидание случайных событий или же обеспечивать нас (как в кристаллогра­ фил) лишь системой идеального' порядка, высвечивающей скрытые от нас объекты, классифицируя и оценивая их. Чистая магематика сводит отсылки к эмпирии до уровня всего лишь намеков в рамках системы концепций и опе­ раций, сконструированной в свете требований интеллек­ туальной красоты этой системы. При этом акт принятия

того или иного положения выступает как акт его «посвя­

щению) математике. Наслаждение, которое дает постиже­ ние математики, побуждает разум втягиваться в процесс все более и более глубокого ее понимавия, а следователь­ но, побуждает его Жить в деятельной поглощенности ее

проблемамв.

Двигаясь далее в этом направлении, мы вступаем в об­ ласть искусства. Коль скоро истина приравввна к пра­ вильности интеллектуальной установки, то переход ОТ науки к искусству оказывается постепенным. Подлинное чувство и подлинный опыт совместно направляют ко всем интеллектуальным свершениям. Поэтому от наблюдения научных фактов в контексте .жвсткой. теоретической схе­ мы мы можем постепенно перейти к обитанию в гармони­ ческом мире красок, звуков или образов, которые будут

ЗЗ3

всего лишь напоминанием о знакомых объектах и отго­ лоском испытанных ранее чувств. Таким образом, по мере нашего перехода от верификации к оценочному приана­ нию и опоре все в большей мере на внутреннее, а не

внешнее свидетельство структура самоотдачи не меняет­

ся, но сама самоотдача, вовлеченность становятся все глубже. Экзистенциальные изменения, приобретаемые в интимном соприкосновении с новыми формами искусства, охватывают нас с большей полнотой, чем в случае пости­ жения новой научной теории.

Аналогичное движение имеет место при переходе от сравнительно безличностного наблюдения неодушевлен­ ных объектов к пониманию живых существ и к оценке

оригинальности и чувства ответственности у других лиц.

Сочетанием обоих этих движений служит переход от от­ носительно объективного изучения вещей к написанию

истории и к критическому исследованию искусства.

Рост современного разума внутри этих великих си­ стем языковой артикулированности обеспечиваe'J'СЯ куль­ турными институтами общества. Сложный социальный фонд знаний может передаваться и развиваться только с помощью обширной когорты специалистов. Их ведущая

роль приводит к тому, что их мысли и чувства до нено­

торой степени совместно разделяются всеми членами об­ щества. Еще плотнее в структуру общества вплетена гражданская культура. Законы и мораль любого общества принуждают его членов жить в их рамках. Общество, кото­ рое принимает такое положение вещей в отношении мы­ сли, тем самым также вверяет себя как целое определен­ ным нормам, по которым мысль, находящаяся в обраще­ нии в этом обществе, принимается как законная. Мой анализ лично~тной вовлеченности сам по себе является своего рода исповеданием веры, обращенной к такому обществу от имени одного из его членов, желающего со­

хранить преемсгвевностъ его существования, заставив

общество осознать и решительно поддержать его собст­

венную вовлеченность, со всеми связанными с этим на­

деждами и не попдающиися оценке риском.

10. Следовать призванию

Здесь мы сталкиваемся с силами, вызвавшими нас к бытию, к нашей конкретной форме существования. При

этом важнейшую роль начинают играть неаависимые от

воли сопутствующие факторы вовлеченности, иллюстри­ рованные приведенными выше примерами. Каждый пред­ принимаемый нами сознательный акт опирается на не­ проиавольные функции нашего организма. Наше мышле­ ние ограничено врожденными способностями. Наши

чувства и эмоции, вввращенные воспатанием, остаются

все же побегами, зависящими от природных корней. Нро­ мв того, поскольку наша способность к интеллектуаль­ ным суждениям вообще опирается на данные, предостав­

ляемые автоматическим сенсорным аппаратом, то всегда

может случиться, что эта способвость будет введена дан­ ным аппаратом в заблуждение. Все-гда есть опасность. что этический контроль над влечениями, обычно застав­ ляющий их служить целям разумно удовлетворяемой

всвоих потребностях жизни, окажется ими поглошен­

ным и дезорганизованным.

Еще хуже то, что все мы в известном смысле сотво­ рены обстоятельствами. Любой психический процесс, ко­

торым человек превосходит животных, коренится в ран­

нем обучении, посредством которого ребенок осваивает язык своего родного сообщества, а может ассимилировать

ивсе культурное наследие, преемственно сохраняемое

Этим сообществом. Великие преобразователи могут свои­

ми усилиями внести изменения в этот язык, но и их ми­

ровоззрение останется детерминированным прежде всего> временем и местом их происхождения. Наши верования обусловлены в своих истоках нашей принадлежностью. Эта зависимость от культурного наследия нашего обще­ ства продолжается в течение всей нашей жизни. Мы все время принимаем информацию, исходящую из ведущих

рекламво-пропатандисгсквк центров, и полагаемся на его­

привнанные авт-оритеты в большинстве с-воих ценностных суждений. В то же время мы не являемся пассивными участниками социальной структуры, которые просто под­ держивают соответствующую форму оргодоноии. Ибо каждое общество распределяет степени участия во власти и прибылях. причем привержевцы интеллектуального status quo в той или иной мере поддерживают это распре­ деление. Поэтому почитание традиции неизбежно защи­ щает также и некоторые несправедливые общественные

отношения.

Как же мы можем прийти к имеющему всеобщее со­ держание ответственному суждению, если действуем в рамках концептуальной схемы, заимствованной из мест-

335

ной культуры, 11 если наши мотивы переплетаются с си­ лами, ориентированными на поддержание социальных привилегий?

С точки зрения критической философии само это по­ ложение вещей иревращает все наши убеждения всего лишь в процввоцные от данной конкретной местной сре­ ды и интересов. Но я не принимаю этого вывода. Веря в оправданность сознательно взятых на себя интеллек­ туальных обязательств, я принимаю эти случайности лич­

ностногосуществования как конкретные возможности для

огуществяения нашей личной ответственности. Это nри­

нязие есть чиеса-во моего тригеания.

Это чувство призвания может привести к признанию многих наличных в окружающей среде антецедентов моей мысли как отвечающих нвковй более примитивной вовле­ ченности, Ибо уже ребенок, которого заставляют слушать и усваивать речь и понятия взрослых, есть активный ин­ теллектуальный центр. Хотя его усилия не выполняются обдуманно, они все же суть интеллектуальный поиск, вы­ полняемый на ощупь личностью, которая стремится к ана­ чимому результату. Этот поиск, как я полагаю, служит развитию умственных способностей ребенка, и .воспита­

тель должен полагаться на действие этого процесса в рам­ ках данной структуры, подобно тому как мы полагавмоя

на свое личное. суждение для решения сознательно по­

ставленных проблеи. При осознании пропасса открытия я допускаю разрыв между фактами и теми ааключениями,

которые я из них вывожу, II привнаю, что устранение

этого разрыва есть нечто лежащее на моей личной'ОТ13Н'Т­ стввнности: таким же образом я должен допустить, что в детстве я формировал свои наиболее фундаментальные убеждения путем применения своих врожденных умст­ венных способностейв социальной среде в определенном месте и времени. Этот факт должен быть приакав как определяющийдля тех условий, в которых Я призван про­

явить свою ответственность.

я: принимаю эти ограничения, ибо вне их невозможно' чувство ответственности. Спрашивать, каков бы был мой образ мыслей, если бы я был воспитан вне любого кон­ кретного общества, столь же бессмысленно, как спраши-' вать, как бы я мыслил, если бы я не был рожден в цанвом конкретном теле и не зависел бы от данных конкретных сенсорных и нервных органов. Поэтому я полагаю, что' подобно тому, как я призван жить и умереть в: данном

336

теле, борясь за удовлетворение его потребностей, фоку­

сируя свои впечатления посредством именно тех органов

чувств, которые мне даны, и действуя посредством хруп­ кого механизма моего мозга, нервов и мышц, подобно тому я призван также сформировать инструментарий мЫШ-­ лвния, опираясь на свое раннее окружение, и употреб­ лять эти конкретные инструменты, чтобы выполнить на­ ложенныв на меня всеобщие обязательства. Чувство от­ ветственности в ситуациях, требующих обдуманных решений, нуждается как в логическом дополнении в чув­

стве призвания по отношению к пропессам интеллекту-­

ального роста, служащим необходимыми логическими

антецедентами чувства ответственности.

Расширение сферы личностной вовлеченности от обла­ сти обдуманных суждений до сферы, включающей врож­ денные интеллектуальные задатки, ведет к дальнейшим обобщениям, которые охватили бы весь процесс жизни.

В своих влечениях разум правомочен осуществлять свою власть над гораздо более обширными областями, чем это представляет себе объективизм. Оnъективизм стре­ мится избавить нас от всякой ответственности за привер­ женвостъ к нашим убеждениям. Вот почему он МОЖет быть логически развит в виде систем мысли, в которых ИЗ жизни и из человеческого общества ивгоняется ответ­ ственность человеческой личности. Отталкиваясь лишь от объективизма, мы брали бы некую вигилиствческую сво­ боду деяния, но дело в том, что наш протест был провоз­ глашен во имя верности высшего порядка. Мы отбрасы­ ваем ограниченность объективизма, чтобы исполнить свое приавание, которое обязывает нас сделать наши умы от­ крытыми по отношению к множеству вещей, представ­ ляющих подлинный интерес для человека.

Те, кто удовлетворен надеждой, что их интеллектуаль­ ные обязательства выполняются в их призвании, не долж­ ны разочаровываться, если поймут по размышлении, что их надежды - Это только надежды. Я уже говорил, что

моя вера в личностную вовлеченность сама является самоотдачей того же самого типа, который ею утвержда­ ется: поэтому если доводы в пользу этой веры ставятся под сомнение, она находит подкрепление в себе самой. Далее, всякое такое подкрепление равным образом ока­ жется устойчивым по отношению к заново осуществляе­ мой критической рефлексии и так далее, до бесконечно­ сти. Тании 'образом, в противоположность высказыванию

337

340