2. Художественный мир Булгакова

Биография. 3 мая 1891 года в семье преподавателя Киевской Духовной Академии профессора Афанасия Ивановича Булгакова и его жены Варвары Михайловны (в девичестве - Покровской) в Киеве родился первый ребенок – сын, Михаил Афанасьевич Булгаков. Философ и священник о. Сергий Булгаков – двоюродный дядя М.А. Булгакова. Мед. фак. Киевского университета. Сентябрь 1916 года – работа врачом Никольской земской больницы Сычевского уезда Смоленской губернии. Конец октября – первые лит. опыты Булгакова. Любимые авторы с детства – Гоголь и Салтыков-Щедрин. Лето 1917 года – начало употребления Б. морфия. Наркотическая зависимость. Перевод Б. в Вяземскую городскую земскую больницу зав. инфекционным и венерическим отделением. Осенью 1917 года Б. работает над циклом автобиографических рассказов о медицинской практике в Никольской больнице. В феврале 1918 Б. освобождают от службы по болезни и он возвращается в Киев с женой. Весной Б. избавляется от зависимости от морфия и открывает практику как венеролог. 14 декабря 1918 года в Киев вошли войска Украинской директории во главе с Петлюрой, а Б. в составе офицерской дружины безуспешно попытался защитить правительство гетмана Скоропадского. (В роман Б. гв. Киев войдет как Город). 1919 год – мобилизация Б. как военного врача в армию УНР. 26 ноября 1919 года – первая публикация Булгакова – фельетон «Грядущие перспективы» в газете «Грозный». В конце декабря 1919 Б. оставляет занятия медициной и начинает работать журналистом в местных газетах. В Москве работает в газете «Гудок» (делает знаменитую 4 полосу с Катаевым, Ильфом и Петровым, Бабелем, Олешей). В январе 1923 года публикация 2 ч. «Записок на манжетах» в московском журнале «Россия». 20 апреля 1923 года вступление Б. во Всероссийский Союз писателей. Многочисленные публикации очерков в столичных газетах. В январе 1924 года Б. знакомится с Любовью Евгеньевной Белозерской, своей будущей второй женой. (Белозерская оставила посвященные Б. мемуары «О, мед воспоминаний» 1969 г. Белую гвардию, С. сердце были посвящены ей). Пьесы если и ставились (28 октября премьера «Зойкиной квартиры» у Вахтангова), то вскоре изымались из театрального репертуара. 10 марта 1940 года в 16.39. Булгаков умирает. Урна с прахом Булгакова захоронена на Новодевичьем кладбище.

Своей главной темой в лит-ре Б. счи¬тал «изображение русской интеллиген¬ции как лучшего слоя в нашей .стра¬не» («Письмо правительству», 1930). В этом он шел за Щедриным, которого считал своим учителем: -5Интеллиген¬ция наша ... ниоткуда не защищена»; «не будь интеллигенции, мы не имели бы понятия о чести, ни веры в убежде¬ния, ни даже представления о человече¬ском образе» (Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т. М., 1974. Т. 16. Кн. 2. С. 12-13). При этом Б. имел в виду рядовую массу врачей, преподава¬телей, студентов, средний армейский со¬став и др. людей, отвечающих за состо¬яние «образа человеческого» на деле.

Свое место в меняющемся мире он определял так: «Связавшись слишком крепкими корнями со строящейся Со¬ветской Россией, не представляю себе, как бы я мог сушествовать в качестве писателя вне ее» (цит. по: Независи¬мая газета. 1993. 17 нояб.). То же под¬твердил он в телефонном разговоре с И. Сталиным: «Я очень много думал в последнее время,- может ли русский писатель жить вне родины. И мне ка¬жется, что не может» (цит. по: Ок¬тябрь. 1987. „4° 6. С. 189). Вместе с тем он не только не старался приспособить¬ся к «новым условиям», но открыто предлагал самим этим условиям посчи¬таться с накопленным рус. интеллиген¬цией запасом ценностей и понятий. Он считал себя свободным в критике неле¬постей, ошибок или прямых преступле¬ний революции, полагая в этом долг са¬тирика, а обвинения в «пасквиле» отво¬дил тем, что «пасквиль на революцию, вследствие чрезвычайной грандиозности ее, написать невозможно» («Письмо правительству»). Непостижимая с т. зр. противоборствующих сил позиция по¬ставила его в крайне тяжелое положе¬ние.

Первыми произв., написанными Б. в Москве, были фельетоны, которые он печатал в газ. «Накануне» (Берлин), «Труд» и «Гудок» и невысоко ценил. «Записки юного врача» (начал в 1917; опубл. в 1925-26, отд. изд. 1963) были традиционным для рус. лит-ры отчетом о его «долитературной» деятельности. Но нов. «Дьяволнада» (1924) и «Роко¬вые яйца» (1925) уже обнаружили ти¬пичную для Б. скрытую в непринуж¬денных шутках глубину. Хотя их про¬роческие идеи прошли незамеченными (угрозы будущей «генной инженерии», «преобразования природы», сильный антиутопический заряд), их приняли как веселую сатиру на новые нравы, на¬писанную «остроумно и ловко» (Горь¬кий М. Лит. наследство. Т. 70. С. 195).

К своей главной теме Б. подошел в ром. «Белая гвардия» (1925; начат в 1923). Это было произв. о центральном духовном пути интеллигенции среди взаимоисключающих требований време¬ни. Книга предваряла осн. проблемой шолоховский «Тихий Дон», начатый в те же годы. Герои ее с пониманием от¬носились к стремлению большевиков сменить изживший себя строй и ни в какой мере не пытались его удержать; но пренебрежение вечными устоями жизни воспринималось ими как ката¬строфа с тяжелейшими последствиями для страны. В конце книги об этом пря¬мо напоминали «незамечаемые» звезды: «Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?». Полу¬чить широкую поддержку роман не мог. Не защищенный своей «социальной сре¬дой» (белое офицерство), он был от¬крыт для заглушающей критики; к тому же он печатался в «сменовеховском» издании (ж. «Россия». 1925), которое вскоре было закрыто, организаторы вы¬сланы, а у участников произведен обыск (у Б. изъяли его дневник и пов. «Со¬бачье сердце», 1925). Для читателей внутри страны произв. было практиче¬ски утрачено, и часть его рукописи, употребленная одним из редакторов для расклейки газ. вырезок, отыскалась лишь в 1991.

Однако Б. нашел выход своей идее, переведя се на сцену. Моск. художест¬венный театр, державшийся той же за¬дачи - провести несломленными сквозь революцию осн. ценности России и до¬казать их преобразующую роль,- уга¬дал в нем родственный талант. Со¬зданный на основе романа спектакль (премьера 5 окт. 1926 под назв. «Дни Турбиных») стал событием культурной жизни Москвы. В нем были заняты исключительно молодые актеры (Н. П. Хмелев, Б. Г. Добронравов, М. М. Ян¬шин и др.), что подчеркивало рождение нового явления. Пьеса неожиданно при¬обрела сильное общественное звучание. Смятение, которое она внесла в пре¬дельно идеологизированную атмосферу времени, передает письмо Вс. Иванова, также будущего драматурга МХАТа («Бронепоезд 14-69», 1927), М. Горько¬му в Сорренто (25 нояб. 1926): «"Бе¬лую гвардию" разрешили. Я полагаю, пройдет она месяца три, а потом ее сни¬мут. Пьеса бередит совесть, а это жесто¬ко. И хорошо ли, не знаю. Естественно, что коммунисты Булгакова не любят. Да и то сказать,- если я на войне убил отца, а мне будут каждый день твердить этом, приятно ли это?»

Этот рубеж обозначил в жизни Б. своего рода обвал. Отодвинутым в про¬шлое оказалось все, созданное им в 20-е гг. Помимо «Бега» и «Дней Турби¬ных» сюда вошли: «Зойкина квартира» (1926), которая шла в Вахтанговском театре,- комедия о денежных хапугах, переродившихся партийных «хозяйст¬венниках», уголовниках и «бывших», сплетшихся в единый клубок; критика негодовала на этот «притон, где ответст¬венные советские люди проводят свои пьяные ночи»

Впечатление это решительно меняется с появлением -в 1966 в ж. «Москва* (Х° 11; 1967. № 1) ром. «Мастер н Маргарита» (с купюрами). Роман пора¬зил своих новых современников худож. совершенством, ясностью духа и трез¬вым, дружелюбно-насмешливым пони¬манием бедствий эпохи, обычно тракту¬емых в крайнем полит, ожесточении.