4. "Патологические" оговорки

Не считается исполнимым третейским соглашением так называемая патологическая оговорка -как результат ее неопределенности, неполноты и других дефектов, не позволяющих установить действительное волеизъявление сторон на заключение третейского соглашения.

Следствием этого являются многочисленные случаи невозможности третейского разбирательства ввиду того, что или сам третейский, или государственный суд не признают неясную, нечеткую оговорку достижением между сторонами соглашения о третейском суде. Бывают также случаи отказа государственного суда в исполнении решения третейского суда, поскольку государственный суд устанавливает нечеткость или неясность оговорки, не позволяющую прийти к выводу о заключении сторонами соглашения о третейском суде.

По свидетельству Е.В. Брунцевой, арбитражные оговорки часто "становятся патологическими вследствие неправильного наименования: арбитражного учреждения, применимого права, предмета и существа споров, передаваемых в арбитраж, указания в качестве компетентного органа для назначения арбитров организации, которая на самом деле таких услуг не оказывает, передачи споров на разрешение в несуществующее арбитражное учреждение, а также попыток совместить два и более механизма разрешения споров.,."*(368).

В качестве одного из случаев признанной "патологической" оговорки автор приводит пример так называемой альтернативной оговорки, предусматривающей, с одной стороны, передачу спора в арбитраж, а с другой - возможность его судебного рассмотрения. Это является еще одним аргументом против обосновываемой подчас допустимости таких оговорок:

"В случае спора стороны обязуются передать его в арбитраж, но в случае судебного процесса Трибунал департамента Сены будет иметь исключительную юрисдикцию"*(369).

Иногда содержание "патологической" оговорки настолько курьезно, что не поддается никакому разумному толкованию и лишь вызывает недоумение.

Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа отменил определение арбитражного суда первой инстанции о выдаче определения на принудительное исполнение решения постоянно действующего третейского суда, признавшего соглашением сторон о рассмотрении спора в этом третейском суде оговорку следующего содержания:

"Если стороны к сему не смогут достичь дружеского разрешения какой-то претензии или спора между ними в связи с настоящими договорами, любая такая претензия или спор должны быть переданы на рассмотрение суда, действующего по нормам статутного и общего права в Никозии, Кипр. Безотносительно к вышеприведенному положению, кредитор должен иметь право на осуществление любых законных действий или на судебное преследование заемщика и гарантов или любого из них в связи с настоящими договорами в любом суде или судебном органе какого бы то ни было рода, в любой стране или в любом месте мира по абсолютному усмотрению кредитора либо параллельно с судебным разбирательством на Кипре, либо нет".

Еще одним примером такого рода может служить "образец" из зарубежной практики: "Споры [по настоящему договору] должны передаваться в арбитраж, проводимый арбитрами, назначенными Международной Торговой Палатой в Женеве, в соответствии с арбитражной процедурой, изложенной  в Гражданском  кодексе Венесуэлы и в Гражданском кодексе Франции, с надлежащим уважением к закону места арбитража"*(370).

Подчас, также как в случае с "альтернативными" оговорками, "патологические" оговорки бывают хорошо продуманными недобросовестными контрагентами с целью затянуть срок рассмотрения возможного или планируемого спора или вообще уклониться от его разбирательства как в государственном, так и в третейском суде. Иногда в таких "заготовках" намеренно неточно указывается наименование третейского суда. В подобных случаях все зависит от искусства адвокатов в толковании, поскольку: "...несмотря на возможные текстовые различия, арбитражный суд может признать действительность арбитражной оговорки, если она составлена в письменной форме и из ее содержания следует, что стороны определенно достигли соглашения отказаться от государственной юрисдикции и передать спор в третейский суд"*(371).

Процессуальное значение заключения третейского соглашения

В современное российское законодательство о третейском суде включены нормы, закрепляющие общепризнанные принципы третейского разбирательства, гарантирующие в том числе исполнимость третейского соглашения. Третейские судьи наделены компетенцией самостоятельно решать вопрос о наличии или об отсутствии у них компетенции в отношении конкретного спора, в том числе относительно наличия или действительности третейского соглашения (принцип "компетенции-компетенции"). Именно для этой цели в силу закона третейская (арбитражная) оговорка, являющаяся частью договора, должна трактоваться как соглашение, не зависящее от других условий договора (принцип автономности третейского соглашения) (ст.16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже"; ст.17 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации").

Реализация принципов "компетенции-компетенции" и "автономности третейского соглашения" обеспечивается также выполнением государственным судом возложенной на него федеральным законом обязанности оставить без рассмотрения иск по спору, в отношении которого имеется третейское соглашение.

Условиями оставления иска без рассмотрения являются:

а)  заявление ходатайства об этом не позднее первого заявления стороны по существу спора;

б) отсутствие у суда оснований для установления, что "соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено" (ч.З ст.II Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений, совпадающая с содержанием п.2 ст.8 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже"; п.8 ст.148 АПК; ч.б ст.222 ГПК).