Политология / Словарь

Формирование электората может осуществляться не только по прин­ципу единства интересов, но и по территориальному принципу. Например, в США демократам симпатизирует население северных штатов, запад пред­почитает республиканскую партию, южные и центральные штаты колеблются между ними. Поэтому в этой стране политическая борьба развертывается вокруг завоевания конкретных симпатий населения «неустойчивого» регио­на. Социальная динамика также влияет на изменение электорального пространства. Так, сокращение численности персонала, занятого в тради­ционном промышленном производстве, на Западе резко сокращает электорат коммунистов, рост численности среднего класса влияет на развитие нео­консерватизма и т. д.

Посттоталитарные процессы в России конца XX в. характеризуются сложной ситуацией для электората. Основная масса населения не удовлет­ворена качеством российской политической элиты. Это связано с тем, что наша современная власть стала фактической преемницей власти коммунис­тической. Социалистическая форма, связанная с коллективной формой от­ношения к общественному богатству, была отброшена. Новая власть и эко­номические пассионарии стали владельцами громадной части национального богатства. Народ оказался отчужденным от него, несмотря на то, что он являлся основным создателем всего того, что есть в стране.

Интересы народа и интересы элиты в текущем времени прямо про­тивоположны - власть заинтересована в экспроприации народа. Соединяют электорат и власть два обстоятельства: единые интересы России как го­сударства и надежды на рыночные блага в будущем. Россияне не видят по­ка политической силы, которая реально гарантировала бы осуществление программ подлинно народного характера. Эта ситуация порождает множест­во затруднений в электоральной ориентации. Советская власть на протя­жении нескольких поколений формировала некритическую формальную лояль­ность населения.

Бесперспективность ситуации для народа порождает электораль­ную пассивность можно определить как неспособность населения осозна­вать реальную социально-политическую ситуацию и активно влиять на ее организацию. Инфантильность следует понимать как привычку населения подчиняться любой власти, одновременно не доверяя ей и, несмотря ни на что, надеясь на «чудесные» улучшения. Отрицательными формами инфан­тильности являются политический цинизм, аполитичность и некоторые дру­гие. Они не влияют положительным образом на политическую ситуацию, по­этому в обстановке кризисов, которые потрясают Россию, их нельзя при­ветствовать.

Ситуация в электоральном пространстве претерпевает значительные изменения в обстановке социально-политического хаоса и кризи­са. Реальная действительность в эти моменты истории заставляет людей задумываться над судьбой страны, пытаться как-то повлиять на нее. Нап­равление электоральных преобразований зависит от многих факторов. К ним относятся гражданская и политическая зрелость граждан, уровень их сознательности и политической культуры, состояние политической инф­раструктуры: печати, общественного мнения, гражданской самоорганиза­ции, связи политической элиты с электоратом, подконтрольности деятель­ности политиков и т. д.

Поскольку демократия в России только зарождается, все эти по­литические институты находятся в зачаточном состоянии. Это связано с нашей историей, с нашим образом жизни. Поэтому слаборазвитый, становя­щийся электорат России очень неустойчив и непредсказуем. Опасность заключается в том, что разочарование в реформах может подтолкнуть его в объятия новой диктатуры.

ЭЛИТА ПОЛИТИЧЕСКАЯ (лат. eligere и фр. elite — лучшее, отборное, избранное) — особая группа лю­дей, занимающая привилегированное положение в структурах политико-государственной и политико-негосударственной власти и непосредственно осущес­твляющая функцию руководства властными отно­шениями. В состав политической элиты входят люди, обладающие верховно-политической властью в государственных и партийных институтах. Они, как правило, занимаются разработкой стратегии деятельности своих институтов, руководят ими.

Корни элитарного строения общества и государства можно найти у многих мыслителей древности. Так, Платон делил общество на три страты: философскую сверхэлиту, элиту управляющих и массу, призванную повиноваться.

Но первые классические теории элит были сформулированы в конце XIX – начале ХХ вв. Г.Моской, В.Парето и Р.Михельсом. Они рассматривали общество как единство относительно малочисленного класса управляющих и большинства управляемых. Г.Моска относил к элите наиболее активных людей, ориентированных в политике на власть. Не народ играет главную роль в политике и не каждый человек может и способен управлять обществом. Это делает элита, владеющая специальными политическими знаниями и долженствующая сформироваться на основе образования, интеллекта и профессионализма. Правящие элиты являются закрытыми, поэтому со временем они приходят к упадку, считал В.Парето. Перевороты, революции – это и есть смена элит, когда на место правящей элиты приходит контрэлита.

Г.Моска обратил внимание на значение организации элит, которое развил Р.Михельс. По его мнению, элита зависит от организованности. Р.Михельс выдвинул «железный закон олигархии», в соответствии с которым организационные условия предполагают осуществление властвующего отношения. Критериями принадлежности к элите могут быть: организаторские способности, материальное и интеллектуальное превосходство, особые индивидуальные качества и др. Западные политологи выделяют и другие критерии: престижное образование, профессионализм при базовом юридическом образовании, вход или близость к властям и др.

В нашей стране проблема политической элиты как область научного исследования и сфера практическо-политической деятельности была многие десятилетия закрыта и отрицаема как «не наша», не имеющая общественно-политической реальности, а, следовательно, и значимости. Кардинальное изменение парадигмы политического развития России показало, что политические элиты – это вполне реальное, необходимое и неизбежное явление, которое следует изучать, развивать и совершенствовать.

ЭЛИТЫ теории - (от фр.elite - лучшее, отборное, избранное) - идейно-политические концепции6 утверждающие, что необходимыми элементами функционирования общества является активное меньшинс­тво, осуществляющее в государстве власть на основе гегемонии, принимающее в рамках политической системы главные решения, отдаю­щее приказы и контролирующее посредством бюрократического аппара­та их выполнение.

Самые известные классические представители этой теории - итальянские социологи и политологи Гаэтано Моска (1856-1941) и Вильфредо Парето (1848-1923)

Г.Моска изложил свои идеи в книге "Элементы политической на­уки" (1896), которая была переведена на английский язык и издана в 1939 году под названием "Господствующий класс". Политика есть сфера борьбы двух противоположных классов: властвующего меньшинс­тва (элиты) и подвластного большинства (массы, народа). Моска определял элиту как "класс, который правит", или как "класс лю­дей, которые выполняют все политические функции" и монополизируют власть, тогда как другой класс состоит из тех, кем управляют и кого контролируют. При этом используются способы более или менее легальные, более или менее произвольные и насильственные, но ко­торые обеспечивают первому классу материальные возможности для существования, жизненно необходимые средства для функционирования политического организма.

В. Парето, в вышедшем в 1915-1919гг. в четырехтомном "Трактате по общей социологии", опре­делял элиту, в отличие от Моски, как группу, состоящую из людей, являющихся "наиболее продуктивными или наиболее способными", име­ющими наивысшие показатели в определенной сфере деятельности.

Ученый разработал теорию циркуляции элит. Любая элита со временем ухудшает свой состав, теряет мобильность, динамизм, пер­воначальные качества и постепенно, будучи замкнутой, вырождается. Одновременно растет контрэлита, готовая вытеснить властвующую элиту и самой стать господствующей. История воспринимается как смена социальных циклов. "Циркуляция элит" осуществляется с по­мощью насильственных мер, свержений, революций, которые, по мне­нию Парето, в целом полезны для общества.

Социальное равновесие требует, чтобы в господствующую элиту постоянно кооптировались личности с "элитарными качествами" неэ­литарного происхождения и устранялись из нее личности с качества­ми неэлитарными. Но этого не происходит, поскольку господствующие элиты охраняют свои привилегии стараются передать их по наследс­тву. Ухудшается состав элиты и происходит количественный рост контрэлиты. Когда этот процесс приобретает широкие масштабы, контрэлита при поддержке масс (или даже без нее) свергает власть прежней элиты и устанавливает свое господство.

У авторов теории элит преобладал психолого-политический под­ход (отношения господства и подчинения) при недооценке роли эко­номических, классовых факторов в деятельности руководящих элит.

В последующем сторонники теории элит Р.Ч. Миллс (1916-1962),С.Липсет, Р. Дарендорф и др. стали обращаться к социологическим и экономическим критериям. Широкое распространение получили эмпири­ческие исследования руководящих элит различных политических систем.

Миллса, к примеру, не удовлетворяет точка зрения, согласно которой элита перестала быть «единой властвующей элитой». Большинство социологов считает, что для элиты характерно «распыление власти», происходит «саморазрушение» понятия элиты, поскольку насчитывается множество элит, представляющих собой своего рода баланс противоборствующих сил и т.д., то есть то, что совпадает с концепцией политического плюрализма.

По Миллсу пирамида власти включает три уровня: реальная власть, осуществляемая властвующей элитой (монополисты, правительственные лидеры, верхушка военщины); «средний уровень власти», выражающей групповые интересы (члены Конгресса); уровень «фактического бесправия» – масса, или политически инертное общество.

Миллс показывает, что реальную власть в США осуществляет узкий верхушечный слой (властвующая элита). Социальная мобильность в элите всегда была незначительной, и имеет тенденцию к еще большему сокращению.

Таким образом, в рамках теории властвующей элиты предметом анализа стала проблема отношения общества и политической власти.

ЭТАТИЗМ (от фр.etat -государство) - понятие, означающее ого­сударствление всех сфер жизни общества, особенно экономической.

Взаимоотношение между государственными структурами и остальными сферами общества на протяжении всей истории приобретали различный характер: от их слияния в неразличимом единстве, т.е. полного ого­сударствления, до обособления друг от друга. Этатизм есть прояв­ление политизации общества. В этом отношении докапиталистические (античность и средневековье) общественные структуры были прониза­ны "политическим бытием", т.е. носили этатистский характер.

Огосударствление выражается сильнее в обществе, где его структуры не дифференцированы, т.е. не разделены на различные сферы - экономи­ческую, политическую, моральную и др. Поэтому крайними формами этатизма являются деспотические государства и примыкающие к ним тоталитарные общества.

Гегель в своей работе «Философия права»(1820) отмечал, что форма госу­дарственного устройства, где политическая и экономическая сферы "столь непосредственно соприкасаются", может в любую минуту "не­посредственно превратиться в состояние жесточайшей тирании или анархии (примером служит римская история) и оказаться уничтожен­ной".

Судьба римской истории в полой мере была повторе­на историей социалистического общества. В России усиленно насаж­дался советский вариант восточного деспотизма с возвратом к не­посредственному бюрократическому управлению хозяйственным процес­сом или тотальному распоряжению его результатами государством, что исключало экономическую самодеятельность общества и, следова­тельно, по определению, экономические ограничения политической власти.

Когда экономика утверждает себя в качестве самоорганизующейся системы в современном (т.е. капиталистическом) обществе, то фиксируются реальные барьеры для вмешательства государства в экономичес­кие процессы. Но при этом "наступление" государства на хозяйс­твенный механизм не прекращается, более того, оно имеет тенденцию наращивания.

По времени этатизация включает в себя несколько этапов, которые совпа­дали с кризисами свободной конкуренции и монополистической конку­ренции. Промышленные и банковские монополии, финансовый капитал не только шли на союз, но и были готовы подчиниться государс­тву. При всем этом в принципе не изменялись ни природа хозяйствен­ного механизма, ни его самоорганизация.

Тенденция к усилению государственного влияния в обществе имеет много оснований: давление отдельных классов и социальных слоев; стремление с помощью государства решать собс­твеннические и хозяйственные проблемы; укрепление господства или, наоборот, равенства и социальной справедливости; выполнение госу­дарством общественных функций, требующих крупных материальных и финансовых затрат, а иногда и действенного контроля над произ­водством (в связи с обороной, ведением войны и т.д.).

Процессы этатизации являются объектом не утихающих споров и продолжают сохранять свою злободневность.

ЭТНОС И ЭТНИЧНОСТЬ – ключевые понятия современных социальных наук, активно использующиеся и в сфере политологии. В советском обществознании термином «этнос» (от греч. ethnos – народ, племя, стадо) как правило, обозначали естественно исторически сложившуюся социокультурную общность людей, отличающую себя от других подобных общностей и фиксирующую это отличие в своем названии (этнониме), а также в других идентификационных символах. В таком значении термин «этнос» оказывается синонимом «народа» или «народности». Следует заметить, что русский термин «этнос» по преимуществу употребляется при изучении традиционных (родоплеменных, тейповых и т.п.) отношений, тогда как английский термин ethnicity (этничность), пришедший к нам из западной социальной антропологии, отражает то, что происходит с «этносами» в условиях глобальной модернизации. В этом смысле «этничность» - это по форме и содержанию современное понятие. Антропологические исследования показывают, что этническая идентичность часто является реакцией на процесс модернизации. Ещё в 19 веке многие де теоретики полагали, что этничность и национализмы утратят свое значение или даже исчезнут под влиянием модернизации, индустриализации и индивидуализации. На деле наблюдается резкий рост этнической проблематики, особенно после второй мировой войны.

В западной социальной науке «ethnicity» (этничность) и тесно связанное с ним понятие ethnic group(этническая группа) получают широкое распространение с 60-70-ых годов. В

большинстве случаев этими терминами описывались классификации народностей, а также отношения между группами, осознающими свою культурную идентичность. Этничность — это не столько вопрос собственности или особенностей отдельно взятых групп, сколько характеристика их взаимоотношений. Культурно очень близкие группы (с общим языком, к примеру) могут относиться друг к другу как разные этносы (случай сербов и хорватов). С другой сторон, возможны значительные культурные различия внутри одной этнической группы. Этничность может быть определена как социальная идентичность, основанная на контрасте взаимоотношения с «другими» и характеризующаяся метафорическим или фиктивным родством. К политическим аспектам этничности относится проблема включения новых этнических групп в традиционно сложившуюся систему отношений. Этничность непосредственно связана здесь с выигрышными или проигрышными стратегиями во взаимодействиях между группами. А также с созданием новой групповой идентичности. Любая этническая группа формирует комплекс своих идентификационных символов, мифов (к примеру, миф об общем происхождении), ритуалов. В этом смысле этничность имеет как политико-организационный, так и символический аспекты.

Причины нынешнего возрастания политического интереса к этничности следует искать в глобальных социально-политических изменениях современности. К числу таких причин можно отнести следующие:

• Превращение бывших колоний в независимые государства: те, кто раньше назывались «дикарями» и «аборигенами», ныне стали именоваться «этническими меньшинствами».

• Многие члены племенных (традиционных) этнических групп эмигрировали в метрополии, в Европу и США; их поведение и социализация в современных развитых обществах стала предметом пристального внимания политологов и социальных антропологов.

• Некоторые этнические группы переселились в городские региональные центры, где они столкнулись с людьми других этносов, обычаев, языков и т.п.

• Распад социалистических государств реанимировал старые и породил новые этнические проблемы. Оказалось, что «реальный социализм» не смог сгладить или как-то трансформировать энергию этнических конфликтов.

ЯЗЫК ПОЛИТИКИ есть система коммуникативных средств кодирования политической информации, провоцирования политических действий и управления ими.

Если понимать демократию как систему вербализированных конфликтов. А языковое выражение политических конфликтов – как масштаб для оценки политической культуры, то анализ политических действия оказывается неразрывно связанным с анализом языка политики. Наивно полагать, что язык является лишь нейтральным средством взаимопонимания и обмена информацией в политической коммуникации, тем более, в период предвыборной гонки. Здесь язык не только репрезентирует политику, он сам есть политика. Значение языковых политических символов не выводимо при этом из лексического содержания слов и предложений; оно задается конкретной политической ситуацией. Целью же любой политической коммуникации является проведение определенных интересов и намерений. В этом смысле язык служит в политике не средством симметричной коммуникации между «верхами» и «низами», но исключительно инструментом политической борьбы. Можно указать две основные функции языковой политической коммуникации:

1. Функция идентификации (интеграции и различения). Особенно выборной борьбе язык выступает в роли объединяющего символа, обеспечивающего сплоченность данной группы («мы») по отношению к другим («они»). Использование при этом различных языковых форм (лозунгов, метафор, идиом и т.п.) придает «лицо» политическим фронтам.

2. Функция управления. Целенаправленное и стратегически запланированное использование языковых средств, особенно в предвыборной борьбе, управляет не только вниманием публики, но также её суждениями, поведением и действиями. В этом смысле язык является составной частью политической пропаганды, контролирующей и формирующей общественное мнение.

К характеристике политического языка относится также то, что он многомерен, т.е. адресован одновременно разным группам и способен вызывать у них различные реакции. Однако сама по себе многомерность политического языка еще не обеспечивает ему поддержку публики в потоке массовой коммуникации.

Политический язык должен сверх того иметь четко выраженную партийность (на основе противоположности «друзей» и «врагов». Только так язык выполняет свою идентификационную функцию.

Учитывая, что логическая структура любого символа обнаруживает формальную аналогию с логической структурой соответствующего ему объекта, то можно выделить ряд формальных свойств политического языка. Которое соответствует вызываемым у публики реакциям. Речь идет о таких стилистических элементах, как приказы, дефиниции, доказательства и суждения. В своих разных комбинациях эти элементы образуют по крайней мере четыре ясно различимых языковых стиля, используемых в политическом управлении:

1. Апеллирующий язык используется в ситуациях, когда необходимо вызвать широкую политическую поддержку у больших адресных групп: во время предвыборной борьбы, референдумов, парламентских дебатов и т.п. Здесь часто используются общие термины вроде "капитализм", "тоталитаризм", "социальная справедливость" и т.п.

2. Юридический язык конституций, законов и кодексов законов, договоров, соглашений и т.д. В отношении синтаксиса юридический язык сплошь состоит из дефиниций и предписаний. На публику это производит впечатление исключительной точности в формулировках социально-политических проблем.

3. Бюрократический язык как язык административных правил, распоряжений, указов и т.д. обнаруживает некоторое сходство с юридическим языком (точный язык предписаний), однако отличается от него по некоторым важным формальным моментам: по пользователю языка (не публично избранная власть, а назначенные чиновники); по адресату (не электорат, а клиентура); по характеру массовой реакции на данный стиль (никакого сочувствия, только раздражение и насмешки).

4. Язык переговоров, как и апеллирующий язык, используется для обретения поддержки определённой политической позиции. Но данные языки существенно различаются между собой по ситуации их применения, по характеру коммуницирующих сторон и по передаваемым в ходе языковой коммуникации значениям. Стороны переговоров предлагают друг другу не апелляции, а бизнес. «Публичный резонанс» при этом не только не желателен, но даже избегается.

Современная политическая практика показывает, что употребление властью определенных языковых стилей нередко оказывается более четким индикатором фактических политических функций государственных органов, чем традиционное различие между исполнительной, законодательной и судебными властями.