Гуссерль.Э.2001.Логические.исследования.Т.2(1)

стрирующее или приводящее к очевидности созерцание) принадлежат к известным языковым в ы р а ж е н и я м и образуют с ними Ф е н о -

м е н о л о г и ч е с к о е единство.

Из этих сложных феноменологических единств логик должен вы­

делить интересующие его компоненты, в первую очередь, следова­

тельно, типологические свойства актов (Aktcharaktere), на основе ко­

торых осуществляются акты логического представления, суждения,

познания, и подвергнутьих дескриптивномуанализу в той степени, в какой это требуется для его собственных логических задач. Из того факта, что теоретическое"реализуется" в определенныхпсихических переживаниях,что оно дано в них в виде частного случая, никоим об­

разом не следует непосредственно- это ложно полагается как нечто

само собой разумеющееся, - что эти психические переживания долж­ ны иметь значение первичных объектов логических исследований. (Чистого) логика [первично и в собственном смысле) интересует не психологическое суждение, т.е. конкретный психический феномен, но

логическое суждение, т.е. тождественное значение высказывания, ко­

торое противостоит как нечто единое многообразным, дескриптивно весьма различным переживаниям суждения. Естественно, что этому

идеальному единству соответствует в отдельных переживаниях опреде­

ленная, всем им общая черта", Так как, однако, {чистого} логика не за­

трагивает конкретное, но соответствующая идея, постигнутое в абст­ ракции общее, то у него, кажется, нет ни малейшего повода покинуть почву абстракции и вместо идеи сделать целью своего исследователь­

ского интереса скорее конкретное переживание.

Тем не менее, даже если феноменологический анализ мышления как [ряда] конкретных переживаний (konkrete Denkerlebnisse) не отно­ сится к первичной и собственнойсфере чистой логики, то его все же нельзя избежать для продвижениячисто-логического(rein-Iogisch) ис­ следования. Ибо все логическое, если только оно должно быть нами усвоено как объект исследованияи должно раскрыть возможностьоче­ видности коренящихся в нем априорных законов, должно быть дано в (конкретной полноте}". Сначала, однако, логическоедано нам в неко­ торой несовершенной форме: понятие как более или менее колеблю­ щееся значение слова; закон, посколькуон выстроен из понятий, как не менее шаткое утверждение. Причем речь идет не о недостатке логиче­ ского усмотрения. Мы постигаем с очевидностью чистый закон и по­ знаем, что он основывается на чистых формах мышления. Однако эта

8 В А следует: {, в которой реализуется сущность суждения как такового}. 9 А: {субъективной реализации}.

16

очевидность связана со значением слов, которые были живыми в дей­ ствительной реализации суждения, выражающего этот закон. Неза­ метная эквивокация может способствовать тому, что в последующем этим словам будут поставлены в соответствие другие понятия и что ра­ нее данная в опыте очевидность может быть ложно затребована в от­ ношении видоизмененного значения [утверждаемого] положения. И наоборот, может быть так, что проистекающее из эквивокации ложное толкование искажает смысл чисто-логических положений (истолковы­ вая их, например, как эмпирико-психологические утверждения), и это может склонить нас пожертвовать ранее пережитой в опыте очевидно­

стью и единственным в своем роде значением чисто-логического.

Следовательно, т а к а я данность логических идей и конституирую­ щихся вместе с ними чистых законов не может нас удовлетворить. Та­ ким образом, вырастает весьма серьезная задача - Д о с т и ч ь в т е 0-

рии познания ясности и отчетливости о т н о с и т е л ь­

н о л о г и ч е с к и х и Д ей, понятийИ законов.

И здесь вступает в действие феноменологиче­ ский анализ.

Логические понятия, как обладающиезначимостьюединицы мыш­ ления, должны иметь свой источникв созерцании;они должны вырас­ тать благодаря {идеирующей}абстракциина основе определенныхпе­ реживаний, и при новом осуществленииэтой абстракции они всегда должныбыть заново подтвержденыи познаныв своей самотождествен­ ности. Иначе говоря, мы безусловноне хотим удовлетвориться"просто словами", т.е. просто символическимпониманием слов}, как это вна­ чале имело место в наших рефлексиях над смыслом установленныхв чистойлогике законовотносительно"понятий", "суждений","истин" и т.д. вместе с их многообразнымиподразделениями}.Значения, кото­ рые оживленытолькодостаточноудаленными,расплывчатыми,несоб­ ственными - если вообще какими-либо - созерцаниями, не могут нас удовлетворить. Мы хотим вернуться к "самим вещам". На основе раз­ вернутых во всей своей полноте созерцаний мы хотим прийти к оче­ видности того, что данное при актуально осуществленном здесь абст­ рагировании поистине и действительно таково, каковым его подразу­

мевают значения слов, выражающих закон; в практическом осуществ­

лении познания мы хотим актуализировать нашу предрасположенность

(Disposition) к фиксации значений в их устойчивой тождественности посредствомдостаточногоколичества повторяющихсясопоставлений с воспроизводимым созерцанием (соответственно, с интуитивным осуществлениемабстракции). И мы убеждаемся как раз в этом факте

эквивокации посредством приведения к созерцанию м е н я ю Щ и х с я

17

значений, которые сопугствуют тому же самому логическому термину в различных связях высказывания; мы обретаем очевидность, что то, что

подразумевается в слове то тут, то там, находит свое осуществление в

существенно различных моментах и формообразованиях созерцания и, соответственно, в существенно различных общих понятиях. Посредст­ вом разделения понятий, которые были смешаны, и посредством под­ ходящего изменения терминологии мы получаем затем желаемые "яс­ ность и отчетливость" логических положений.

Феноменология логических переживаний нацелена на то, чтобы доставить нам весьма широкое дескриптивное (но, пожалуй, не эмпи­ рически-психологическое) понимание этих психических переживаний {и обитающего в них смысла}, когда необходимо придать всем фунда­

ментальным логическим понятиям твердые значения, и притом значе­

ния, которые прояснены посредством возвращения к аналитически ис­

следованным сущностным взаимосвязям между интенцией значения и

осуществлением значения, - значения, которые прояснены и одновре­

менно удостоверены в своих возможных познавательных функциях; ко­ роче, эти значения должны быть такими, какими их требуют интересы чистой логики и прежде всего интересы постижения сущности этой дисциплины на основе теоретико-познавательной критики. Попытки прояснения фундаментальных логических и {ноэтических} понятий были до сих пор весьма несовершенными; эти понятия отягощены мно­ гообразными эквивокациями, и столь пагубными, столь трудно фикси­

руемыми и различаемыми, что в этом как раз следует искать причину

столь отсталого состояния чистой логики и теории познания.

Мы должны, конечно, признать, что некоторые понятийные разли­ чения и разграничения чисто-логической сферы становятся очевид­ ными в естественной установке, Т.е. без феноменологического анализа. То, что определенные логические акты реализуются в адекватном соот­ ветствии осуществляющему [их] созерцанию, не составляет еще реф­ лексии на само феноменологическое обстоятельство дел. Однако даже наиболее полная очевидность может вводить в заблуждение, то, что в ней постигается, может быть ложно интерпретировано, решение, с уверенностью принятое на ее основе, может быть отвергнуто. {Особен­ но требует проясняющих исследований склонность философской реф­ лексии {(никоим образом не случайная)} незаметно менять местами объективную и психологическую установку, смешивать взаимно соот­

несенные в своем сущностном содержании данности, которые, однако,

принципиально должны быть разделены, и вводить себя в заблуждение

вследствие ложного психологического толкования при интерпретации

логических объективносгей. По своей природе эти прояснения могут

18

быть выполнены только на основе феноменологического учения о сущности переживаний, [в которых протекают] мышление и познание,

при постоянном внимании к тому, что сущностно принадлежит этим

переживаниям как подразумеваемое в них (именно в тех модусах, в ко­ торых оно к а к т а к о в о е "обнаруживает" себя, "представляет" себя и т.п.). Только посредством чистой феноменологии, которая ни в коей мере не есть психология как эмпирическая наука о психических свой­ ствах и состояниях реальностей одушевленно-живого, может быть р а­ дикально преодолен психологизм. Только она и в нашей сфере [чистой логики] дает все предпосылки для окончательного установле­ ния всей совокупности чисто-логических основополагающих различий и интуиций (Einsicht). Только она устраняет возникающуюиз сущност­ ных оснований и поэтому поначалу неизбежную видимость, которая весьма настойчиво подталкиваетнас перетолковыватьобъективно-ло­ гическоев психологическое.}10

Только что рассмотренные мотивы феноменологического анализа

сущностно связаны, как это легко увидеть, с мотивами, которые проис­

текают из наиболее общих и о с н о в о п о л а г а ю Щ и х в о про с о в т е о р и и поз н а н и я . Так, если мы подходим к этим вопросам в их максимальной общности (это означает, очевидно, в [их] "фор­ мальной" общности, которая абстрагируется от всей "материи позна­ ния"), тогда они входят в круг вопросов, которые имеют непосредст­ венное отношение к полному прояснению идеи чистой логики. Тот

что их "в-себе-бытие" должно обнаруживать себя как идентифицируе­ мое единство в многообразиях действительных или возможных актов мышления, соответственно, значений} 11; далее, тот факт, что всему мы-

10 k {Особенно склонность философской рефлексии смешивать объектив­ ный и феноменологический способы рассмотрения, не прибегая к теоре­ тико-познавательному прояснению их целесообразных отношений, и вво­ дить себя в заблуждение в объективном отношении из-за ложных феноме­ нологических толкований обусловливает то, что достаточно развитая фе­ номенология мышления и познания как переживаний в соединении с тео­ рией познания, которая проясняет нам отношение между объективным и субъективным, является предпосылкой для надежного и окончательного установления наиболее общих, если не всех объективно-логических разли­ чений и результатов.}.

11 k {единство которых по отношению к многообразию действительных или возможных актов мышления есть именно "единство в многообразии", т. е. [единство] идеального типа (Charakter).).

19

шлению присуща фор м а м ы ш л е н и я, которая подчинена идеаль­ ным законам, и притом законам, которые описывают объективность или идеальность познания вообще - эти факты, утверждаю я, побуждают все снова и снова ставить в о про с ы : как следует п о н и м а т ь то, что объ­ ективность "в себе" становится "представленной", а в познании - "по­ стигнутой", следовательно, в конце концов все же снова субъективной; что означает: предмет есть "в себе", а в познании "дан"; как идеальность общего в качестве понятия или закона может войти в поток реальных психических переживаний и стать достоянием познания мыслящего; что означает в различных видах познания аааеаиаио rei ас intel1ectus, в зависи­

мости от того, соответствует ли познающее постижение индивидуально­

му или общему, факту или закону и Т.д. Ясно, однако, что эти и подобные вопросы совершенно неотделимы от обозначенных выше вопросов про­ яснения чисто-логического. Задача прояснения логических идей, таких, как понятие и предмет, истина и положение, факт и закон и т.д., неиз­ бежно ведет к тем же самым вопросам, к которым, впрочем, следует при­

ступить уже потому, что иначе сущность самого прояснения, к которому

устремляются в феноменологическом анализе, осталась бы неясной,

§ 3. трудности чисто ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Естественные причины трудностей прояснения основных логиче­ ских понятий состоят В чрезвычайных трудностях строго феноменоло­ гического анализа{; в основе своей это одни и те же трудности, идет ли речь об имманентном анализе переживаний в [их] ч и с т о й сущности (при исключении всей эмпирической фактичности и индивидуального обособления) или же о переживаниях в эмпирико-психологической установке}. Такие трудности обсуждаются психологами обычно при рассмотрении внутреннего восприятия как источника каждый раз кон­ кретного психологического познания; и, конечно, неверным образом

уже из-за ложного противопоставления внешнего и внутреннего вос­

приятия'", Источник всех трудностей заключается в том, что в феноме­

нологическом анализе требуется противоположная естественной (widernaturlich) направленностьсозерцания и мышления. {Вместо того чтобы растворятьсяв выстроенныхразличным образом друг на друге актах {и при этом предметы, смысл которых имеется в виду, так ска­ зать, наивно полагать как существующие, определять [их} или выдви-

12 В А следовало примечание (см. V Исследование и первое приложение в конце этого тома.). (Речь идет о приложении к VI Исследованию, которое не публикуется в наст. издании. - Ред.).

20

гать [относительно них] гипотезы, выводить следствия и т.д.}, мы дол­ жны, напротив, "рефлектировать", т.е. сделать предметами сами акты {в имманентном смысловом содержании}. В то время как предметы со­

зерцаются, мыслятся, теоретически рассматриваются и при этом в ка­

кой-либо модальности бытия полагаются как действительные, мы долж­ ны направить свой теоретический интерес не на эти предметы, не по­ лагать и х в качестве действительных, так, как они являются или име­ ют значимость в интенции этих актов, но наоборот, именно эти акты, которые до сих пор совершенно не были предметными, должны стать теперь объектами схватывания и теоретического полагания; мы долж­

ны их рассмотреть в новых актах созерцания и мышления, описывать,

анализировать их в соответствии с их сущностью, делать их предмета­

ми (эмпирического или идеирующего мышления.} 13 Однако это есть та

направленность мышления, которая в наибольшей степени сопротив­

ляется всем привычкам, постоянно упрочивающимся с самого начала

нашего психического развития. Отсюда почти неискоренимая склон­ ность все снова и снова впадать в простую объективную установку, от­ ходя от феноменологической направленности мышления, и опреде­ ленности Г. которые в наивной реализации первичных актов были при­

писаны их предметам, относить к самим этим актам, соответственно, к

их имманентным "явлениям", или "значениям",} 14 И считать {целые

классы истинно сущих предметов, таких, как идеи (учитывая то, что они могут быть даны с очевидностью в идеативной интуиции)} 15 фено­ менологическими составными частями представлений этих предметов.

(Многократно подвергавшаяся обсуждению трудность, которая, как кажется, в принципе ставит под угрозу любую имманентную дескрип­ цию психических актов и, соответственно, возможность феноменоло-

13 А {Вместо того чтобы растворяться в выстроенных различным образом

друг на друге актах и, таким образом, обращаться исключительно к их пред­ метам, мы должны, скорее, "рефлектировать", т. е. сделать предметами сами эти акты. Тогда как предметы созерцаются, мыслятся, полагаются в соотно­ шении друг с другом, рассматриваются с точки зрения идеальной законо­ мерности и т.п., мы должны направить наш теоретический интерес не на эти предметы и не на то, в качестве чего они являются и обладают значимостью

в интенции этих актов, но, напротив, именно на эти акты, которые до сих пор совершенно не были предметными; и эти акты мы должны теперь рас­

сматривать в новых актах созерцания и мышления, их анализировать, опи­ сывать, делать предметом сравнивающего и различающего мышления.}.

14 А (первично являющихся предметов относить к самим явлениям, т. е. к фактическим психическим переживаниям,).

15 А {интенциональные предметы вообще}.

гического учения о сущности, состоит в том, что при переходе от на­

ивной реализации актов к рефлективной установке, т. е. к реализации относящихся к ней актов, первые акты с необходимостью изменяются. Каким образом можно верно оценить вид и объем этого изменения, ка­ ким образом мы можем вообще нечто о нем знать - будь это фактом или сущностной необходимостью?} 16

К трудностям достижения прочных результатов, идентифицируемых при повторении и усматриваемых с очевидностью, добавляется также трудность их изложения и передачи другим. То, что было с оче­

видностью установлено после самого точного анализа как сущностное по­

ложение дел, должно быть передано с помощью таких выражений, кото­ рые, при всем богатстве их различений, соразмерны только с достаточно близкой нам естественной объективностью, в то время как переживания, в которых эта объективность конституируется как сопряженная с созна­ нием (Ьewu/3tsеiпsmа/3ig), могут быть обозначены только посредством

двух-трех весьма многозначных слов, как ощущение, восприятие, пред­

ставление и т.п. И наряду с этим нужно воспользоваться выражениями,

которые именуют то, что является интенциональным в этих актах, пред­

метность, на которую направлены эти акты. Просто невозможно описать подразумевающие (meinende) [нечто] акты, не возвращаясьпри выраже­ нии этого к подразумеваемымвещам. {И при этом легкоупуститьиз виду, что эта "предметность",описываемаявместе [с актами] и с необходимо­ стью вовлекаемая почти во все феноменологическиедескрипции, пре­ терпевает смысловую модификацию, в которой она как раз сама стано­ витсяпринадлежащейфеноменологическойсфере.}]7

Если мы отвлечемся от этих трудностей, то возникают новые - в отношении убедительного изложения достигнутых результатов усмот­ рения для других. Эти результаты усмотрений могут быть перепрове­ рены и подтверждены только теми, кто уже достиг весьма искусной

16 А: {Так как во вторичном акте мы должны направлять внимание на пер­

вичные, и в этом опять-таки заключается предпосыяка, что по меньшей мере до определенной степени наше внимание обращено на их предметы, то в ка­ честве отягощающего обстоятельства появляется здесь, конечно, "узость со­ знания". Далее, известное искажающее воздействие, которое оказывают вто­ ричные акты рефлексии на феноменологическое содержание первичных актов, причем человек неопытный может вообще не заметить появляю­ щихся изменений, и даже для опытного их очень трудно оценить.}.

17 А: {Мы нуждаемся в привычных для нас выражениях относительно пред­

метного, чтобы создать описательные выражения, в которых мы реализу­

ем весьма косвенные указания на соответствующие акты и их дескриптив­ ные различия.}.

22

способности производить чистую дескрипцию в этом противополож­ ном естественному состоянии (Habitus) рефлексии, следовательно,те­ ми, кто может {а б с о л ю т н о (г е i n )}18 воспринять воздействие фе­ номенологических отношений. Эта чистота требует отказа от любого искажающего вмешательства высказываний, вырастающих из наивного восприятия или обсуждения предметностей, которые были положены как существующие в актах, подлежащих феноменологической трактов­ ке. Она запрещает также какой бы то ни было другой выход за пределы собственного сущностного содержания актов, следовательно, любое

использование отнесенных к самим этим актам соответствующих есте­

ственных апперцепций и полаганий (Setzung); [она запрещает] подхо­ дить к ним (будь это и неопределенно всеобщим образом, и на показа­ тельном примере) как к психологическимреальностям, как к состояни­ ям какой-нибудь "одушевленной сущности" определенной или какой­ либо вообще природы. Способность к такому виду исследований усво­

ить нелегко, и нельзя, например, заменить или получить ее никаким

сколь угодно усердным обучением на психологическихэкспериментах. Как бы ни были велики трудности, которые стоят на пути чистой феноменологии вообще и в частности чистой феноменологиилогиче­ ских переживаний, их преодоление дело отнюдь не безнадежное. Со­ вместная работа, за которую с решимостью взялось бы поколение ис­ следователей, осознающее свои цели и всецело преданное великому предмету, привела бы к полному разрешению (позволю себе высказать такое смелое суждение) важнейших вопросов, относящихся к основ­ ным принципам строения этой области. Здесь существует сфера Д о с - т и ж и м ы х и фундаментальных открытий, которые создают {возмож­ ность н а у ч н ой} философии. Конечно, это открытия, которым недо­ стает ослепительного блеска; их нельзя непосредственно применить к практической жизни; не удовлетворяют они и высшие запросы души; не обладают они также внушительным аппаратом экспериментальной методики, благодаря которому экспериментальная психология вызы­

вает такое доверие и создает широкую сферу сотрудничества.

§ 4. О НЕОБХОДИМОСТИУЧИТЫВАТЬ ГРАММАТИЧЕ­ СКУЮ СТОРОНУ ЛОГИЧЕСКИХПЕРЕЖИВАНИЙ

Аналитическаяфеноменология,в которойнуждаетсялогикдля под­ готовки и выработкиосновоположений,касается, среди прочего и пре-

18 А: {абсолютно. вне всякой замyrняющей примеси интенциональной пред­

метности).

жде всего, "представлений" и, ближайшим образом, представлений, по­ лучивших в ы р а ж е н и е. Относительно этих комплексных образова­ ний его первичный интерес направлен на переживания, непосредст­ венно связанные с "просто выражениями", на переживания, выполняю­ щие функцию значения интенции и осуществления значения. Однако чувственная сторона этих языковых комплексов (то, что составляет в них "просто" выражение) и способ ее связи с "одушевляющим прида­ нием значения" также не должны остаться без внимания. Известно, как легко и совершенно незаметно анализ значений позволяет вести себя на помочах г р а м м а т и ч е с к о м у а н а л и зу. Из-за трудностей не­ посредственного анализа значений будет, конечно, нелишним любое, даже несовершенное вспомогательное средство, для того чтобы кос­ венно предвосхитить результаты анализа; однако еще более чем в сво­ ей позитивной помощи грамматический анализ приобретает свою важ­ ность благодаря заблуждениям, к которым он приводит при замене со­ бой подлинного анализа значений. Простая, грубая реф­ лексия относительно мыслей и их языковых выражений, способность к которой приобретается без особого обучения и в которой мы часто нуждаемся для практических целей мышления, достаточна, чтобы обра­ тить внимание на определенный параллелизм между мышлением и ре­ чью. Мы все знаем, что слова означают нечто и что, вообще говоря, различные слова выражают различные значения. Если бы мы могли считать это соответствие полным и а priori данным и одновременно та­ ковым, благодаря которому сущностные категории значения находят свое полное отражение в грамматических категориях, тогда феномено­ логия языковых форм включала бы в себя феноменологию значений как переживаний (переживаний в качестве мышления, суждения и т.п.), анализ значений совпадал бы с грамматическим анализом.

Не требуется глубоких размышлений, чтобы констатировать, что параллелизм, который удовлетворял бы этим далеко идущим требова­ ниям, не вытекает из сущностных оснований, так же как и фактически он не имеет места и, в соответствии с этим, грамматический анализ уже не может заниматься просто различением выражений как чувственно­ внешних явлений; скорее, его предмет определен принципиально че­ рез Отношение к различению значений. Однако эти г р а м м а т и ч е­

для сущностных или случайных (как раз во взаимном общении часто возникающих) различий значений.

24

Известно, однако, что дифференциацию выражений обусловлива­ ют не просто различия значений. Напомню здесь только о различиях в окраске речи, а также об эстетических тенденциях речи, которые про­ тивостоят бедности и однообразию выражений и их звуковой или рит­ мической дисгармонии и требуют поэтому доступной полноты и богат­ ства равных по значению выражений.

Вследствие приблизительного совпадения вербальных и мысли­ тельных различий, а также фор м слова и фор м мышления, возника­

ет естественная склонность искать за каждым выраженным граммати­

ческим различием различие логическое. Поэтому в а ж н о й в л о г и­ ческом отношении задачей будет приведение к аналитической ясности отношение выражения и з н а ч е н и я . Средство, при помощи которого в каждом данном случае может быть решен вопрос, было ли определенное различие логиче­ ским или же просто грамматическим. следует видеть в возврате {от рас­

плывчатого к соответствующему артикулированному и ясному значе­

нию, насыщенному полнотой созерцания показательных случаев и осу­ ществляющемуся в этом созерцании.}19

Общего понимания различия между грамматическими и логиче­ скими дифференциациями, к которому легко прийти при помощи под­ ходящих примеров, недостаточно. Это общее понимание - что грамма­ тические различия не всегда идут рука об руку с логическими, другими словами, что материальные различия значений в широкой области коммуникативных потребностей выражаются в языках в таких же все­ охватывающих формах. как и фундаментальные логические различия (а именно, различия, которые коренятся а рпori во всеобщей сущности значений) - это общее понимание может даже подготовить почву для радикализма, который наносит ущерб сфере логических форм тем, что чрезмерно ее ограничивает и отвергает изобилующую полноту логиче­ ски значимых различий как якобы просто грамматических, сохраняя только немногие. которых достаточно для того, чтобы оставить традици­ онной силлогистике некоторое содержание. Известно, что попытка Б р е н т а н о реформировать формальную логику. несмотря на всю ценность такой попытки, впала в такое преувеличение. Только полное прояснение феноменологического сущностного отношения между выра­ жением, значением. интенцией значения и осуществлением значения может дать нам твердую точку опоры и достичь требуемой отчетливости в отношении между грамматическим анализом и анализом значений.

19 А: {от значения к осуществляющему [его) созерцанию.}.

25