Глава 2. История психолингвистики

Ученик и сотрудник Л.С.Выготского Александр Романович Лурия внес (в рамках психологии речи и психолингвистики) фундаментальный вклад в диагностику, исследование и восстановление различных видов афазии - речевых нарушений центрально-мозгового происхождения, связанных с разрушением (из-за ранения, травмы, опухоли коры больших полушарий) различных зон коры, отвечающих за различные психические функции. При этом А.Р.Лурия опирался на выдвинутую Л.С.Выготским концепцию системной локализации психических функций в коре, т.е. на идею, что речевая (и любая другая) деятельность физиологически обусловлена взаимодействием различных участков коры больших полушарий, и разрушение одного из этих участков может быть компенсировано за счет включения в единую систему других участков. Если до А.Р.Лурия исследователи афазии исходили в явной или скрытой форме из подхода к афазическим нарушениям с позиций психологической реальности языковых единиц и конструкций, то А.Р.Лу-рия впервые стал анализировать эти нарушения как нарушения речевых операций. Уже в своей книге <Травматическая афазия> вышедшей в 1947 г., он, опираясь на Л.С.Выготского (особенно в разделе <О строении речевой деятельности>), по существу строит психолингвис-тическую концепцию афазии - в частности, вводит представление о <внутренней схеме высказывания, которая после развертывается во внешнюю речь> (цит. по перепечатке в книге <Афазия и восстановительное обучение>, 1983, с.57). Эта концепция развита им, в частности, в Лурия, 1975; 1975а; 1979. См. ниже Главу 13. А.Р.Лурия предложил для области знания на стыке лингвистики, патопсихологии и неврологии термин <нейролингвцсти-ка>: впервые на русском языке он был употреблен в 1968 г. (Лурия, 1968), после чего быстро распространился. Однако еще в 1964 г. термин <нейролингвистический> встречается в совместной работе группы французских афа-зиологов (Dubois, 1964).

Часть 1. Теоретические и методологические вопросы

Другой ученик, Алексей Николаевич Леонтьев, развил психологическую концепцию Выготского в несколько ином направлении, введя (в середине 1930-х гг.) развернутое теоретическое представление о структуре и единицах деятельности. В его и А.Л.Лурия публикациях 1940-1950-х гг. неоднократно встречается термин <речевая деятельность> и, как мы видели, говорится о ее строе-нии^. Однако детальный анализ речевой деятельности под углом зрения общепсихологической теории деятельности был осуществлен только в конце 1960-х гг. автором данной книги и группой его единомышленников (Т.В.Рябова-Ахутина и др.), объединившихся в Московскую психолингвистическую школу. В главе 3 детально анализируется теоретический и методологический подход к психолингвистике с позиций этой школы.

Реальное влияние на развитие психолингвистики, особенно в России, оказали не только Л.С.Выготский и его школа, но и ряд других виднейших психологов (С.Л.Рубинштейн, Д.Н.Узнадзе) и лингвистов (Л.В.Щер-ба, М.М.Бахтин и др. )

Глава 3. Основы психолингвистической теории

Психолингвистические, языковые и психологические единицы. <Психолингвистические единицы - это такие сегменты сообщения, которые являются функционально оперативными как целые в процессах декодирования и кодирования и поддаются уровневому анализу> (Saporta, 1954, р.61). Иными словами, психолингвистические единицы - это речевые действия и операции, находящиеся друг с другом в иерархических отношениях.

Такое понимание единицы восходит к известной концепции Л.С.Выготского: <Первый способ психологического анализа можно было бы назвать разложением сложных психологических целых на элементы... Существенным признаком такого анализа является то, что в результате его получаются продукты, чужеродные по отношению к анализируемому целому, - элементы, которые не содержат в себе свойств, присущих целому как таковому, и обладают целым рядом новых свойств, которых это целое никогда не могло обнаружить... Под единицей мы подразумеваем такие продукты анализа, которые, в отличие от элементов, обладают всеми основными свойствами, присущими целому, и которые являются далее не разложимыми живыми частями этого единства...> (Выготский, 1956, с.46- 48).

Психолингвистические единицы следует отличать, во-первых, от языковых и лингвистических единиц. Языковые единицы - это инварианты различных лингвистических моделей описания языка: так например, можно говорить о фонеме как языковой единице. (При этом нас пока совершенно не интересует соотношение этой единицы с систе-Глава 3. Основы психолингвистической теории

мой психолингвистических единиц). Но в различных школах и направлениях лингвистики понятие фонемы трактуется по-разному: в школе Л.В.Щербы она описывается одним способом, в московской фонологической школе - другим, в пражской - третьим. И <...лингвистическая модель определяется... как некоторое методическое построение, которым так или иначе оперирует лингвист в ходе формирования им понятия той или иной языковой единицы> (Климов, 1967, с.7- 8), т.е. <ленинградская>, <московская>, <пражская> фонемы - это разные лингвистические единицы.

Во-вторых, уже в монографии 1954 г. было введено очень важное различие психолингвистических и психологических единиц. Если первые из них суть оперативные единицы порождения (производства) и восприятия речи, своего рода функциональные блоки, действующие в процессах такого порождения и восприятия, то вторые (психологические единицы) - это компоненты нашего знания о своем языке. Это знание может привноситься в процессе обучения, например обучения грамоте или родному языку в школе; но в то же время определенное отношение к языку, простейшие формы его осознания, вообще рефлексии над ним, возникают помимо обучения и наряду с ним, в частности в дошкольном возрасте до начала всякого систематического обучения (см. об этом Главу 8).

Таким образом, мы имеем дело с тремя видами единиц. Языковые единицы соотнесены с языком или языковым стандартом, т.е. с объективно существующей в <социальной памяти> социальной группы языковой системой и языковой нормой (см. об их различии Леонтьев, 1965, а также Леонтьев, 1974, гл.4). Психолингвистичес-кие единицы соотнесены с речевой деятельностью. Что касается психологических единиц, то они суть отображение в сознании (и психике в целом) строения языковой способности - психофизиологической речевой организации, обеспечивающей речевую деятельность. Эта организация, с одной стороны, не является в узком смысле