Т.Г. Румянцева

РИСМЕН (Riesman) Дэвид (р. 1909) -- американский социолог, юрист и социальный психолог. Доктор социальных наук. Профессор университетов в Буфалло (1937--1941), Чикаго (1946--1958) и Гарварде (с 1958). Под влиянием психоаналитических ориентаций осуществил цикл исследований общественной психики и культуры США. Разработал концепцию типов личности и социальных характеров (в том числе и их эволюции). Полагал, что основные типы характеров соответствуют трем типам общественного устройства. К основным относил три типа характеров: 1) традиционно-ориентированный (на следование своей группе), 2) изнутри-ориентированный (атомистический и динамический), 3) извне-ориентированный (подверженный внешним влияниям, стандартизации, бюрократизации и космополитическим ориентациям). Подробно исследовал “автономную личность” как выразителя позитивного социального характера, ориентированного на свободу, культуру и рациональные цели. Сотрудничал с Фроммом. Изучал явление отчуждения и содействовал осознанию важности и популяризации данной проблемы. Автор книг “Толпа одиноких: исследование изменений американского характера” (1950, совместно с Н. Глэйзером и Р. Денни), “Лица в толпе” (1952) и др.

В.И. Овчаренко.

РИТОРИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ -- персуазивная (лат. persuasio -- убеждение) форма общения, основанная на взаимосвязи информационного воздействия, аргументации и компетенции ее участников. Термин „Р.К.“ и представление о ее структуре были введены Б. Франц-Берингер (1965). Она определяет Р.К. как трансцендентальную конструкцию убеждения. Умение строить рассуждение исторически возникает как умение убедить другого, сообщить другому свою уверенность и веру, связанную с определенной системой ценностей и шкалой осмыслений реальности. Античная доктрина риторики в греческом варианте, ставшая первой комплексной теорией персуазивной речевой деятельности, предложила четырехчастную схему деления риторики, включающую: 1) инвенцию; 2) диспозицию; 3) элокуцию; 4) инсценирование. Структура инвенции, представляющая собой наиболее общие схемы организации мысли, дискурсивные формы, т.е., по Греймасу, „топику, или фундаментальную семантическую таксономию” (см. Таксономия), включает три элемента (операции идеоречевого цикла): 1.1) нравы; 1.2) аргументы; 1.3) страсти. Выбор аргументов как селекция данных („общих мест“) представляет отбор элементов (субконцептов), необходимых и достаточных для понимания сущности объекта референта (темы) и последующей его вербализации, т.е. конструирование определенного аргументативного дискурса. Способы риторической аргументации (энтимемы, примеры и т. д.) предполагают отсылку к общеизвестному (энтимема) или типическому (пример). Эффективность аргументативной стратегии интегрирована в производимое впечатление, которое вызывает обращение к аудитории („нравы“) и находится в прямой зависимости от него, от ответной эмоциональной реакции со стороны слушателей („страсти“). Смысл диспозиции заключается в синтагматической (греч. syntagma -- букв. нечто соединённое) экспозиции объекта-референта, т.е. реализации инвенции в реальном потоке речи или текста. Смысл элокуции сводится к окончательной трансформации нелинейной конфигурации совокупности инвенционных субконцептов, предварительно упорядоченных на стадии диспозиции в линейность и дискретность речи (текста). В древнегреческой риторике, испытавшей на себе влияние логического учения Аристотеля, были определены основные тенденции в использовании аргументов в коммуникативно-риторическом процессе. Создание формально-логического учения, которое было предельно освобождено от элементов субъективизма, свойственного красноречию софистов, способствовало разделению доказательного и убеждающего аспектов речи. Доказательный аспект речи, предполагающий атрибут логического обоснования, был вытеснен из риторики. Она была освобождена от необходимости строго следовать тем законам логики, которые обязательны для непротиворечивого мышления. Для софистов обязательной связи между риторикой и логикой не существовало. Аргументация, лишённая своей риторической функции и отождествлённая с логической концепцией Аристотеля, была сведена к доказательству. Реабилитация аргументации в своих риторических правах начала осуществляться в рамках исследовательской программы Перельмана. В работе „Риторическая власть: Риторика и аргументация“ он излагает точку зрения на аргументацию не как на исключительно логический процесс, а как на риторическое явление, образующее сложный текст, в котором аргументы конструируются ассоциативно (т.е. соединяются) и/или диссоциативно (т.е. разделяются), взаимодействуют, субординируют между собой, сами становятся объектом аргументации (например, аудитория может использовать аргументы и их отношение к оратору как объект новой аргументации). Полнота и непротиворечивость аргументации, инвенция (отбор) и диспозиция (расположение) аргументов в структурализованном исчислении аргументативного дискурса позволяют исключить наложения аргументов, их нечёткость, семантическую поливалентность, которые характеризуют реальные ситуации. Интенсионализация заключения, т.е. транспозиция его на содержательные реалии, рассматривается Перельманом как обязательный итог конструирования аргументативного дискурса и гарант коммуникативно-риторической общезначимости, общедоступности. В основу теории Р.К. положена также идея коммуникативной компетенции, противопоставленная идее компетенции языковой. Понятие языковой компетентности не учитывает прагматический аспект порождения высказывания как, например, в концепции трансформационной порождающей модели языка Хомского, в которой разграничены лингвистическая компетенция как способность носителя языка на основании правил образовывать бесконечное множество предложений и языковой перформанс как применение языковой компетенции в конкретных речевых ситуациях. Создателем теории коммуникативной компетенции, или универсальной прагматики, является Хабермас. Данная теория базируется на прагматических универсалиях, т.е. общих структурах, проявляющихся при стандартных условиях в любом речевом акте. Составной частью общей коммуникативной компетенции и непременным условием реализации персуазивной коммуникации является персуазивная компетенция, определяемая как способность субъета к речевому освоению типичных социальных ситуаций. Понятие персуазивной компетенции, актуализируемое в персуазивных речевых актах, является ключевым в теории Р.К. Проблематика риторического воздействия в рамках персуазивной коммуникации активно разрабатывается в немецкой неориторике. Неориторика как теория воздействия акцентирует внимание на взаимосвязи воздействия и аргументации. Г.Рихтер в программном исследовании „Риторическая теория воздействия“ утверждает, что главным признаком риторического высказывания является персуазивная аргументация. Исследуя соотношение типичных логических форм и функций Р.К., он выделяет три вида аргументации (метода воздействия): 1) полемически-наступательная; 2) развертывающаяся; 3) оборонительная. Персуазивная аргументация апеллирует к ratio реципиента, к его способности к суждению, в результате чего складывается консенсус. Р.К. базируется на трёх видах и соответственно подвидах, языковой коммуникации: 1) исходной, или обыденной, включающей обмен репликами, мнениями (устный диалог), передачу сообщения нескольким коммуникантам по цепочке (молва), фольклорные сообщения (сказки, анекдоты, легенды и т. д.); 2) ораторике -- речи одного выступающего для многих слушателей (научные, политические (совещательные), судебные или демонстративные (показательные) речи); 3) гомилетике -- многократных беседах одного коммуниканта с определённой группой слушателей (проповедь, учебные семинары и т. п.). Основанием деления гомилетики на подвиды выступает не цель речи, а её тематика (проповедь осуществляется с целью истолкования и объяснения библии, учебный семинар -- с целью истолкования и объяснения научных феноменов и т. д.). При построении теории Р.К. учитываются две закономерности: 1) возрастание строгости теоретического мышления происходит за счёт вытеснения ценностно-смысловых структур на задний план; 2) формы риторических рассуждений в меньшей степени зависят от логических схем и в большей степени от социально вырабатываемых ценностно-ориентационных и ценностно-коммуникативных структур. В зависимости от риторической установки различают четыре разновидности ценностно-ориентированной аргументации в Р.К.: 1) логическую, при которой аргументативный диалог осуществляется с использованием одной ценности); 2) эмоциональную (иногда её рассматривают как разновидность логической аргументации), при которой в качестве ценности выступает устойчивая когнитивная структура эмоционального характера; 3) порождающую, при осуществлении которой происходит негация нежелательной и/или порождение желательной ценности в модели мира адресата; 4) диалектическую, функционально направленную на изменение иерархий ценностей субъекта. Интерпретируя аргументацию как всеобъемлющую методологию социальных наук, Перельман различал варианты систем ценностей по разделам знания (философия, история, юриспруденция), а не по видам научных произведений. Р.К. специфицируется как антропокоммуникация, отличающаяся от компьютерной и гетерогенной (осуществляемой между носителями естественного и искусственного интеллекта) коммуникаций. Любая коммуникация предполагает изменение моделей мира в сознании коммуникантов. Теория Р.К. предполагает описание способов речевого воздействия на модель мира человека. Учёт ценностно-коммуникативных отношений в различных моделях рациональности, осуществляемый в современной риторике при исследовании Р.К., вынуждает рассматривать как логические такие понятия как „общее мнение“, „согласие“ („консенсус“), „когнитивное взаимодействие“ (“интеракция”), „текст“, „информация“ и др. Предметом неориторического анализа являются также „фигуры коммуникантов (участников коммуникации)“; фигуры наррации; фигуры выражения коммуникативного содержания высказывания (именно коммуникативное содержание является критерием идентификации источника этого содержания в плане выражения, например, Дж.Диллон отождествляет коммуникативное содержание с умственными эффектами, возникающими у потребителя информации); фигуры процесса обмена информацией и зависящие от них компилятивная, аналитическая и синтезирующая коммуникации; фоновый феномен Р.К. и äð.