Б 012 осень 15-16_ Готово / Учебники / Конституц право зарубеж стран / Всеобщая ИГПЗС_Графский_07

лой Азии и Иллирийского претория на Балканах). Имелись также знатоки законов {логофеты). Канцелярии именовались секретами. Местное управление организовывалось соответственно в префектурах, диоцезах, провинциях и общинах. Имелись также наместники (экзархи) в Италии (Равенна) и Африке (Карфаген).

Все должности подразделялись на несколько разрядов. Переход в более высокий разряд давал право на более высокий пост. Иерархия чинов и титулов была приведена в систему в конце IX в. Почетные титулы, не передававшиеся по наследству, делились на четыре разряда, а затем каждый из них еще на строго определенное число рангов. Всего таких рангов было 18. Система рангов напоминала некоторые древние лестницы чинов, например в циньском Китае и отчасти в Египте и Шумере. Однако взаимоотношения властвующих и подвластных были несколько иными, чем в древности или в средневековой Европе.

Ряд должностных лиц (евнухи, спальничие) находились как бы наверху иерархии, нередко получали от монарха чрезвычайные полномочия и становились временщиками (правителями с диктаторскими полномочиями). Власть самодержца не была беспредельной, а равно и столь уж устойчивой для ее обладателей. Обожествлялся трон, место василевса, его ранг, а не сама личность или династия правителей.

Византийская официальная доктрина изображала василевса земным божеством, божественным венценосцем. К нему постоянно прилагался торжественный эпитет «солнце» (как намек на его связь с космическим порядком): его одежда, жилище и даже чернила, которыми он подписывал документы, имели символический священный смысл, образуя составные части государственной культовой обрядности.

Традиционная и ритуально закрепляемая униженность подданных (коленопреклонение и лобызание земли у ног самодержца совершали и сенаторы) сопровождалась показной униженностью самого императора, который наряду с державой — символом земного могущества — держал: еще акакию (мешочек) с землей, напоминавшей

обренности всего сущего.

Вэтих условиях установился обычай соправительства: правящий василевс еще при жизни спешил короновать своего наследника, нередко ребенка, чтобы повысить его шансы в занятии трона. Ему присваивали титул цезаря. Эту традицию расстраивало засилье временщиков, которое причиняло значительный ущерб управлению в центре империи — умаляло значение центральных ведомств (военного, финансового, внешнеполитического) и администрации на местах. Временщики везде расставляли своих людей. Все это дискредитировало власть монарха и провоцировало мятежи. За тысячелетнюю историю империи две трети самодержцев были лишены престола не

22S Часть первая. История права и государства и древности и в средние века

по своей воле: с помощью яда, заточения в монастырь, утопления, ослепления или оказавшись жертвами тайных заговоров.

В провинциях власть подразделялась на две — гражданскую и военную. Сходное управление имело место в древнеассирийской и римской державах. Военачальник осуществлял власть над военными, гражданский правитель провинции — над всеми остальными. В первые века под воздействием почти ежегодных вторжений арабов армия была разделена на элитную экспедиционную гвардию и остальные корпуса, именуемые фемами. В этом случае каждый корпус возглавлял стратег (генерал), который обладал одновременно военной и гражданской властью над армейским округом. Фемные войска быстро превратились в территориальные армейские подразделения, и солдаты этих войск стали сборщиками налогов. Обеспечение армии устойчивым жалованьем-наживой привело к быстрому истощению ресурсов в районах ее размещения. Городская жизнь и торговля пришли в упадок. Положение было восстановлено только во времена правления Македонской династии в IX—XII вв.

Налоги с населения составляли основную статью пополнения государственной казны помимо военной добычи и торговых сборов. Они исчислялись в зависимости от размеров пахотной земли, ее качества, а также количества рабочих рук. Крупные собственники обязывали выплачивать свой налог посаженных на пекулий (участок с инвентарем и рабочим скотом) рабов, колонов и арендаторов. Привилегированная часть знати сама добивалась освобождения от налогов. Землю беглого колона или свободного земледельца насильно присоединяли к участкам соседей.

Регулярно каждые 15 лет устраивали проверки имущественного положения налогоплательщиков и соответственно меняли размеры налогов. Крупные землевладельцы и военная знать {динаты — сильные) со временем добиваются прикрепления крестьян к земле и превращения их в разновидность феодально зависимых людей (париков).

В городах дети ремесленников обязываются продолжать занятия отца. В войсках солдатская служба также превращалась в наследуемую профессию. Это поддерживалось раздачей земельных участков за службу. Более крупные владельцы таких участков (прониары) добились превращения служебных поместий в неотчуждаемую вотчину, где они стали осуществлять не только административную, но и судебную власть.

Повинности зависимых слоев были многочисленными и изощренными: доставка продуктов в крупные города, содержание чиновников и воинов, предоставление им тяглового скота, фуража, участие в строительстве дорог, мостов, крупных корабельных судов. Рыночные пошлины достигали иногда 1/18 стоимости ввозимых товаров. Церковь со временем превратилась в состоятельного земле-

владельца: ей принадлежало около десятой части всех полезных земель.

В то же время она пребывала в сильной зависимости от императоров, которые нередко ставили патриархами своих людей. Отсюда возникало множество ересей, которые жестоко карались светскими и церковными иерархами. Ариане были подавлены в IV в., несториане — в V в. и монофизиты — в VI в. Многие из них были вынуждены бежать к варварам и делать попытки обратить тех в христианство. Так, готы были обращены в арианство, армяне и эфиопы — в монофизитство, а многие кочевые племена — в несториан. В начале VIII в. император Лев III Исавр запретил поклонение иконам, отнеся его к ереси идолопоклонства. После этого началась смута, сопровождавшаяся разграблением храмов и монастырей. Так длилось свыше столетия, и только в середине IX в. установилось продолжительное господство православного вероисповедания, хотя и не все осталось по-старому. Вернулись в церкви образа, но исчезли большие статуи Христа, Богоматери и святых. Имущество, захваченное у монастырей, не было возвращено. Новые светские правители стали самовластно смещать и назначать церковных иерархов. На определенном этапе вошло в обыкновение назначать патриарха из светских лиц, в результате чего патриарх превращался в одного из сановников при царе по духовным делам. И все же церковь не превратилась в придаток государственного аппарата.

Верховная власть все время признавалась за императором. Его исключительные полномочия находили подкрепление в формуле, возникшей еще в III в.: «То, что угодно императору, имеет силу закона». Император считался помазанником Божьим, его власть именовалась единодержавной (автократической, самодержавной), но не была наследственной. Его избирал синклит (совет) из крупных сановников (членов сената) и войска, а также представителей знати административных округов (димов).

Выборный характер власти императора сильно подрывал устойчивость верховной власти, однако на протяжении столетий Византия оставалась страной устойчивых традиций и политической культуры. Различают три основных периода в социально-политической эволюции империи. Первый охватывает промежуток от середины IV до середины VII в. и отмечен переходом к стабильным учреждениям власти и единому законодательному регулированию лично-статусных, имущественных и деликтных отношений. Затем с VII в. вплоть до XIII в. наблюдается интенсивное развитие феодальных отношений и институтов.

В границах этого периода (в 1054 г.) произошел официальный раскол {схизма) христианской церкви на восточную и западную. Окончательное разделение осуществилось после 1204 г., когда империя была завоевана крестоносцами, в результате чего находилась частично под их владычеством вплоть до воссоздания империи ди-

230 Часть первая. История права и государства в древности и в средние века

настией Палеологов в 1261 г. Третий период (1204—1453) отмечен усилением феодальной раздробленности, упадком роли центральной власти, постоянной борьбой с иноземными завоевателями, из которых наибольший урон тысячелетней империи нанесли турки.

Таким образом, хронология социальной и политической истории империи предстает в следующем виде: 1) переход к стабильному управлению (IV—VII вв.); 2) интенсивное развитие феодальных институтов (VII—XIII вв.); 3) усиление феодальной раздробленности (XIII—XV вв.); 4) падение Константинополя (1453).

Византийское законодательство после Юстиниана

Византия усваивала римское правовое наследие, а также многие политические учреждения и идеи в тот период, когда там действовало так называемое постклассическое римское право. Последнее стало изменяться несколько иначе, чем реципированное римское право в странах Западной Европы. В слабороманизированных районах обширной империи, простиравшейся от Северной Африки до Закавказья и от Балкан до Сирии и Месопотамии, большая часть населения говорила не на латинском, а на греческом языке, а кроме того, на арабском, армянском и других языках. Поскольку в этих районах действовали давние традиции местного обычного права, то реальное функционирование последних не могло оказывать заметного воздействия на усвоение римского правового наследия в рамках так называемоговизантийскогоправа.

Византийское право, считает историк Е. Э. Липшиц, составило одну из сильных сторон византийской культуры, и по силе воздействия на культуры других народов средневекового мира оно может сравниваться с византийской архитектурой и искусством. В самом деле, некоторые правовые конструкции, воспринятые византийцами из наследия римлян, достойны такого же восхищения, как, например, конструкции крестово-купольных храмов или иконописные жития святых угодников и молитвенников. Разумеется, такое сравнение может производиться не по многим, а главным образом по одному элементу или параметру. В частности, по той функции познания, объяснения мира и раскрытия сущности миропорядка, которую несут в себе и в своих внешних проявлениях исходные начала (принципы) правовой культуры в сопоставлении с исходными началами архитектурного мастерства, храмовой службы, религиозного искусства.

Античность вплоть до III—IV вв. не знала кодификаций законов, опыт римлян в этой области был подхвачен в Византии.

Первым и самым значительным собранием законов стал Свод Юстиниана, основополагающее значение которого сохранялось на

всем протяжении истории византийского государства. Целью кодификации Юстиниана было составление свода действующих законов. На практике это привело к созданию кодифицированного собрания конституций (императорских установлений) предшествующего периода (в двух редакциях, соответственно 529 и 534 гг.), затем сборника «права юристов» (Дигесты) и учебной книги Институции, положениям и разъяснениям которой специальным указом была придана сила законодательного установления. Четвертую часть свода составили Новеллы (565) — императорские установления самого Юстиниана.

Сильной стороной Дигест, или Пандект (букв, «говорящее обо всем»), стал мастерский анализ всевозможных реальных и придуманных казусов. Именно эти образцы юридического анализа стали предметом почтительного изучения и комментирования западноевропейскими университетскими законоведами в период позднего средневековья и в Новое время и даже сейчас признаются хорошей школой профессиональной юридической подготовки. Единственным направлением анализа, не получившим достаточно полного развития в Дигестах, стало обсуждение тем проблемного характера (questtions disputationes), которые римлянами были заимствованы из наследия греков, а в юридической литературе Византии распространения не получили.

Высокие моральные сентенции обычно вмонтировались в официальное законодательство, хотя на практике они нередко служили лишь украшением, а не правилом, подлежащим безусловному выполнению. В них, в частности, признавалось, что «по естественному праву все люди равны, что рабство установлено только правом народов и, наконец, что подчинение чужому господству противоречит

природе» (Е. Э. Липшиц).

Эклога (726). В послеюстиниановский период наибольший подъем законодательной активности приходится на правление Македонской династии, но первой дополняющей кодификацией стал сборник под названием «Эклога» (букв, «избранные законы»), подготовленный и изданный в 726 г., в правление императоров-иконоборцев. По отзыву Василия I Македонянина, вступившего на престол вскоре после восстановления иконопочитания, Эклога была не столько «избранием», сколько «извращением» законов, но эта оценка не лишена тенденциозных преувеличений.

Корпус (свод) законов под названием «Эклога» был задуман как сокращенная выборка из законодательства времен Юстиниана, однако с внесением в него «исправления в духе большего человеколюбия». Реформаторская нацеленность сборника ориентирована на область процессуального права: был провозглашен принцип равенства перед судом вне зависимости от имущественной обеспеченности, было введено жалованье всему судебному персоналу из казны и ус-

232 Часть первая. История права и государства в древности и в средние века

тановлена безвозмездность суда для лиц, привлеченных к участию в судебных тяжбах.

Наиболее оригинальным стал титул (раздел) Эклоги о наказаниях. Он занимал пятую часть всего объема и треть всего количества глав, вошедших в 18 титулов. Здесь были введены такие составы преступлений, как нарушение святости алтаря и права церковного убежища, клятвопреступление и вероотступничество, разграбление и осквернение могил, а также прелюбодеяние и другие преступления против нравственности и семейного уклада жизни.

Включен также уточненный перечень телесных и членовредительских наказаний: битье палками и плетью, отрезание носа, вырывание языка, отсечение руки, ослепление, бритье головы, выжигание волос. И хотя здесь было не много новаций по сравнению со 134-й новеллой Юстиниана, которая предусматривала, например, отсечение всех четырех конечностей, вышеупомянутое исправление в духе большего человеколюбия состояло, видимо, в том, что все перечисляемые разновидности увечья воспринимались современниками как способы замены более сурового наказания в виде смертной казни. Другим направлением смягчения судебных кар стало введение менее жестоких способов и процедур казни — с отказом от распятия, сожжения и т. п. В этом следует видеть благотворное влияние христианской трактовки соотношения божественных и человеческих установлений и восприятие соразмерности преступлений и наказаний в делах человеческих.

Смертная казнь сохранялась за кровосмесительную связь с близкими родственниками или мужеложство, за умышленный поджог, за отравление с летальным исходом, колдовство, убийство, разбой, а также за некоторые ереси. В целом система наказаний Эклоги была нацелена на обеспечение справедливого возмездия и искупления вины, а также на предупреждение преступлений в будущем (наказание как средство устрашения). Дети до семи лет не считались субъектами преступлений. Состояние аффекта освобождало от наказания.

Штраф предусматривался за укрытие раба, связь с рабыней, растление малолетних и изнасилование.

Кроме того, сборник включал нормы семейного и брачного права, наследственного права, опеки и дарений наряду с регулированием договоров купли-продажи, найма или займа. Особые статьи регулировали статус рабов, крестьян-ополченцев (стратиотов), институт эмфитевсиса (земельных держаний). Впервые тщательно регулировались вопросы военного права, в том числе местного управления на базе военных округов (фемов) во главе со стратигами (генералами), сочетавшими военную власть с гражданской.

Процесс был инквизиционный: допрос проводился отдельно для обвиняемых и свидетелей, применялись пытки. Представительство сторон исключалось. Свидетели отбирались по тщательно продуман-

ной системе: не допускались несовершеннолетние, жены, наемные работники, слуги, бедные, сыновья за отцов. Все стадии оформлялись письменно, в том числе исковые заявления, свидетельские показания, приговор.

Помимо Эклоги в VIII—IX вв. действовали следующие законы. Земледельческий закон (принят примерно в то же время, что и Эклога) регулировал поземельные отношения в крестьянской общине: споры о границах земельных участков, последствия самовольной распашки чужой земли, споры о жеребьевке, подати и экстраординарные налоги. Кража или порча имущества влекла имущественную ответственность, но предусматривалась также мера устрашения — у вора или поджигателя чужого сарая отсекали руку, за поджог чужого гумна из чувства мести предавали смертной казни.

Морской закон представлял собой запись морских правовых обычаев. В Европе он стал известен как Родосский закон, которым многие европейские страны пользовались с VII вплоть до XV в. Действовали также Военный закон, который регулировал наказания для состоявших на военной службе лиц, и Моисеев закон (подлинное название — «Выборка из данного Богом израильтянам через Моисея закона»).

Моисеев закон включал собрание выдержек из Пятикнижия, относящихся к морально-религиозным предписаниям и нормам социального поведения, в том числе и знаменитые 10 заповедей, сообщенных Моисею на горе Синай. Все эти отрывки были перегруппированы и перефразированы и составили 50 глав, каждая из которых снабжалась рубрикацией, информирующей о ее содержании. Компиляторы рассматривали эти заповеди и нормы как имеющие юридический характер и сам Закон Моисея как юридический памятник.

Василики. Прохирон. Исагога. После отмены Эклоги и в ходе создания Василик (Базилик) — свода законов Македонской династии, составленного из 60 книг (начат при Василии I Македонянине в 886 г., окончен в 889 г.), была продолжена работа по приспособлению формулировок и терминов законодательства времен Юстиниана к меняющимся социальным условиям. Однако при всей обширности материала, помещенного в Василиках, в нем обнаружились значительные пропуски, а также сокращения или искажения первоначального текста. Такое обращение с наследием Юстиниановой кодификации дало основание некоторым историкам (Рудольф Зом и др.) считать всю последующую историю византийского права не творческой, а чисто подражательной и комментаторской. Этот вывод не вполне справедлив, поскольку законодательство империи изменялось и обновлялось не только в ходе перетолкований законов времен Юстиниана, но также с помощью текущих законодательных установлений императорской власти — новелл, хрисовул (императорских грамот) и др. Так, новеллами Льва VI Мудрого (886—912) государст-

234 Часть первая. История права и государства в древности и в средние века

венным чиновникам было разрешено приобретать земли в подведомственных им округах. Вновь был снят запрет на взимание процентов, отменен конкубинат (длительное внебрачное сожительство с незамужней женщиной, допускавшееся древнеримским правом). Осуждены все браки, не получившие одобрения церкви.

Текст Василик в его первоначальном виде до нас не дошел. Более удачно сложилась судьба Прохирона (879) — своеобразного введения в изучение законов. Прохирон оказал значительное воздействие на позднейшее законодательство и правоведение. Исключительная простота и сжатость изложения Прохирона сделала возможным заучивание его положений наизусть для воспроизведения на экзаменах. Компилятивный характер этого краткого свода, вобравшего и изложившего на греческом языке выдержки из Институций, Дигест, Кодекса и Новелл Юстиниана, из Эклоги (эта часть Прохирона получила суммарное название «старые законы») и из новых законоположений Василия I Македонянина (867—886), которые были названы «новыми законами», позволил его составителям проявить избирательность по отношению ко многим существовавшим источникам права и внести в них коррективы, связанные с учетом новых законоположений, а также изменившихся требований жизни и установившихся обыкновений. Так, Прохирон отменил установленные Эклогой выплаты жалованья судейским работникам, отменил также завещания (это новшество уже прямо противоречило 115-й новелле Юстиниана 542 г.), установил новое регулирование размера предбрачного дара (дополнительного к приданому) и санкционировал превращение опеки и попечительства в такую разновидность обязанностей, которая возлагается властью на определенное лицо, находящееся под контролем этой власти.

В изданной в X в. Книге эпарха (градоначальника столицы) содержались сведения о том, что служащие нотариата, входящие в корпорацию табулляриев и нотариев, обязаны были сдавать экзамен, в процессе которого они должны были показать твердое знание 40 титулов Прохирона и 60 книг Василик. Кроме того, кандидат в корпорацию должен был пройти непременно курс энциклопедического образования, и все это ради того, чтобы «не делать ошибок при составлении документов» и «не допускать при составлении речей непринятых выражений». Кандидат должен пребывать в достаточно зрелом возрасте, быть развитым и умственно, и физически.

Не менее примечательно сложилась судьба краткого руководства, известного в рукописной традиции под названием Эпанагоги законов (Переработанное повторение законов), датируемого 884—886 гг. Как было обнаружено исследователями совсем недавно, под этим названием фигурировал сборник, подготовленный в 885—886 гг. комиссией под руководством константинопольского патриарха Фотия и на-

236 Часть первая. История права и государства в древности и в средние века

телом, а другой — душой человека. Теория согласия между царской

ицерковной властями нашла выражение в предисловии к 6-й новелле Юстиниана. Здесь она передавалась в таких словах: «Величайшие дары Божий, данные людям высшим человеколюбием, — это священство и царство; первое служит делам божеским, второе заботится

оделах человеческих, оба происходят из одного источника и украшают человеческую жизнь, поэтому цари более всего пекутся о благочестии духовенства, которое со своей стороны постоянно молится

оних Богу. Когда священство непорочно, а царство пользуется лишь законной властью, между ними будет доброе согласие, приносящее человечеству громадную пользу». Впоследствии эта теория «согласия

иединомыслия» получила наименование «симфонии светской и духовной власти», которое широко использовалось в комментаторской литературе.

Вдействительности эта объяснительная концепция служила оправданием сложившейся политической практики и в трудные для церкви периоды выполняла роль средства легитимации ее притязаний на независимость и обособленность от царской власти, на возможность критиковать неугодных василевсов с моральных позиций. Императоры не сразу согласились с подобным обособлением, они не останавливались перед низложением и даже перед казнью строптивых церковных иерархов, правда с последующим одобрением (или прощением) церкви.

Во время споров об иконопочитании император Лев III (с 717 г.) посчитал себя способным устанавливать основы веры в качестве «верховного государя и священника». Он приказал снимать иконы, удалять их из церквей или закрашивать. Еще радикальнее повел себя его сын Константин V, который закрывал монастыри и превращал их в казармы, конюшни и арсеналы. Непослушных монахов водили по цирку на посмеяние народу, ослушника патриарха константинопольского Германа сместили и вместо него назначили другого.

И все же церковь не превратилась в простой придаток государственного аппарата. Высокий духовный авторитет церкви, а также незыблемость сложившейся системы явились благоприятными факторами для сохранения церковью влиятельного положения в государстве. Это положение давало ей возможность объявить «недугом» как мятеж против законного императора, так и проводимый им курс политики (Г. Г. Литаврин).

В упомянутой ранее Исагоге (Введении в историю науки) в титуле о патриархе говорилось, что «только патриарх имеет право толковать установленные древними каноны, определения отцов церкви и постановления священных соборов». Здесь же отмечалось, что древние каноны растворяются в последующих и таким образом сохраняют свою силу. Государство, подобно человеку, состоит из частей и