Танцуй

Inverted Tree

подозрений. Когда я сказал ему, что Рома ушла несколько дней назад и ушла навсегда, он стоял ошеломленный. Я чувствовал себя истощенным и раздражительным и не хотел ничего другого, как только немедленно приступить к моим планам. Но он не желал уходить и заходил по комнате так, что мне стало не по себе. Я налил себе выпить и сел на кровать, надеясь, что он уйдет, когда увидит, что я решительно не намерен общаться. Однако он сел рядом со мной.

- Вы находитесь в опасности, - сказал он: «и я хочу помочь вам. Если это не Рома приходила сюда вчера вечером, то мои сны более ужасны и зловещи, чем я думал. Есть некоторое присутствие, некая сущность, некая эманация, обволакивающая это место и она абсолютно зла, и полна решимости. Я чувствую её с каждым вдохом. Он хочет огня, она хочет крови и некоторой другой энергии... которую может дать только мужчина.

Теперь пришла моя очередь застыть в ужасе. Образ точечных огней был свеж в моей голове и течение крови казалось вечным сопровождением всех моих мыслей; я был уверен в отношении третьего компонента дьявольского пира.

Хендерсон шептал хриплым, неестественным голосом, который напомнил мне о лягушках, квакающих на болотах в сумерках. Он сказал мне, что проснулся утром, так же как и я в день отъезда Ромы. Но в состоянии интенсивного сексуального возбуждения, сопровождаемого эхом богохульства, словно гнетущий фантом с белыми крыльями снова и снова доводил его до точки оргазма, осушая все его жизненные силы, пока он лежал в истощающем ясном сне. Затем он заметил белый туман, который сгустился и поплыл вверх под потолок. Наталкиваясь на стены комнаты, он уплощался и извивался вниз как двигающиеся щупальца, и наконец, испарился, оставив его вглядывающимся в пустоту. Память был спутана, как в моем случае, но первое, что он вспомнил о вечере накануне, как Рома вошла в зал и прошла в мою комнату.

- И я могу чувствовать ее присутствие здесь сейчас. Его обвиняющий шепот закончился воплем. Я встал и посмотрел на него: «Ну, хорошо, обыщите комнату, черт вас побери, и посмотрим, сможете ли вы найти ее!»

11

Inverted Tree

Он выглядел смущенным, извинился, и сразу ушел. Я был слишком уставшим и слишком расстроенным, чтобы предпринимать хоть что-то, кроме сна; и я не уничтожил идола на следующий день.

На следующий день, Макестер улыбнулся меня достаточно дружелюбно, хотя я заметил атмосферу подозрительной осторожности. Он сидел на веранде. Внезапно он сказал: «Это было страшное кровавое дело в лесу прошлой ночью. Я надеюсь, что они поймают ублюдка, который это сделал!»

Мое сердце екнуло. Газета, которую он показал мне, описывала нападение и нанесение увечий, совершенное над юношей, который приплыл вниз по течению из Барнхама Рич через Иглинтон в ялике, который позже был найден дрейфующим в заливе Халмер. Я вернул ему статью и пробормотал несколько слов отвращения. Не было никакого упоминания о девушках или обо мне, но позже я слышал, что в общежитии в Кермстоу были заданы вопросы относительно кражи автомобиля, в которой одна из девушек призналась. Он был найден, оставленным в лесу, недалеко от места самого кровавого злодеяния в истории этой местности.

Я пошел прямо к шкафу с мрачной решимостью. Как только я повернул замок, я понял, что кого-то пытался взломать внутреннее отделение, в котором я держал идола, документы, и...

Странный аромат поднимался вокруг меня, смутно знакомый, но я не мог определить его до тех пор, пока моя рука не соприкоснулась с покровами идола. Они были мокрыми. Липкое вещество цвета ржавчины осталось на моих пальцах, и запах стал острее. Я захлопнул дверцу шкафа и стоял, держась за ручку и дрожа.

Позднее в тот же день я постучал в дверь Макестера.

- Послушайте, - сказал я: «не считаете ли вы, что существует связь между кражей автомобиля и убийством в Невер Вуде - как вы думаете?»

Он посмотрел на меня, как ни странно, почти с жалостью.

- Нисколько, это просто совпадение. Вы же не думайте, что эти

девушки были бы на такое способны...

12

Inverted Tree

Я жестко рассмеялся: «вы были знакомы с одной из них в одно время, разве не так?»

-Да, был, - ответил он, сухо. Если это даст вам какое-нибудь удовлетворение, это она ответственна за кражу.

-Как же её звали? - спросил я с деланной небрежностью. Ингрид, или как то иначе?

-Сигрид, - ответил он язвительно, - Сигрид Петерсен. Почему вас это интересует? - На его лице было необычное выражение.

-Я не особо интересуюсь, за исключением того, что мне кажется несколько жестоким то, что вы проявляете так мало интереса.

Он опустил книгу, которую пытался читать: «Мой дорогой друг, что вы говорите?»

-Вас не задевает, Макестер, что она может быть замешана в этом ужасном преступлении?

-Лишь в той степени, что она может суметь опознать злодея или злодеев, которые совершили его. Но, я должен сказать, эта возможность крайне маловероятна.

Мои губы пересохли. Кто совершил это? Я думал о Роме.

Рома не может нести за это ответственность; она уехала далеко, далеко. В этом я был уверен. Я ушел, оставив Макесера смотреть на дверь со странным видом.

5

Девушка тихо засмеялась: «Будет то, что вы говорите - адская

расплата, если вас поймают здесь. Девушки не должны развлекать мужчин друзей в своих квартирах».

Она в совершенстве сымитировала ханжеский тон и насмешливо улыбнулась. Привязав один из своих чулков к себе на шею, она лежала на кровати и раскачивала одной ногой в чулке взад и вперед, как черный маятник. Затем она остановила на мне несколько угрожающий взгляд.

13

Inverted Tree

-Вы тоже были там - той ночью; вы знаете это?

-Конечно, я знаю это. Но я был связан по рукам и ногам и довольно беспомощен, когда вы, варвары, держали меня. Помните это?

Она радостно захихикала и притянула меня ближе, один лакированный ноготь слегка задел мое лицо, когда она провела вертикальную линию вниз по моему телу.

Примерно через двадцать минут, лежа рядом с ней, я осторожно намекнул, что для меня пришло время удалиться.

-Почему? Ведь еще нет и полуночи, и в деревне будет темно по крайней мере до двух. Только тогда вы должны быть осторожны!

-Я уйду так же, как и пришел. Никто не увидит меня.

-Но одна девушка увидит. Она всегда следит за мужчинами. Может быть, она уже слышала вас здесь.

Потом она улыбнулась и прижалась ближе: «Но у нас пока много времени!»

Я не знаю, как долго я оставался; но когда я внезапно проснулся, я лежал на боку, купаясь в призрачном белом сиянии. Сигрид должно быть давно выключила светильник, поскольку болезненный утренний свет пронизывал комнату. Теперь было слишком поздно, чтобы выйти из здания незамеченным. Затем я взглянул на ручные часы: половина первого ночи! Вдруг паника захлестнула меня. Это было хуже, чем рассвет.

Когда я отпрянул от Сигрид, я увидел скручивающееся парообразное облако, выдавившееся из ее тела. Затем тонкое веретено закручивающегося тумана хлынуло из нее, как эктоплазма. Облако клубилось, темнело и почти затвердело надо мной. Когда оно застыло, я увидел Рому, пристально глядящую на меня как бы с огромной высоты. Как и ранее, я заметил в ней странность, сводящую с ума чужеродность, которая отрицала личность, которую я знал. От страха крик застрял в моем горле. Я увидел длинную темную руку, скользнувшую под кровать и снова поднимающуюся с предметом, который мерцал белым светом в призрачном сиянии. Затем чернота.

14

Inverted Tree

Я очутился за окнами комнаты Сигрид, опасно свесившись над кустами. Толстые побеги душили стены общежития и хлестали мое лицо, когда я начал медленный и болезненный спуск. К счастью было попрежнему очень темно, хотя душное горячее тепло было заключено в низкие плотные облака, которые покрывали Кермстоу, как крышка на мангале с тлеющими углями. Комната Сигрид находилась на самом верху здания, и я уже миновал два окна, когда увидел с тревогой, что окно сразу подо мной было освещено. Я инстинктивно знал, что меня кто-то поджидает. Занавески разошлись, и бледная рука распахнула окно, а затем появилась голова. Я быстро спрятал объект, который никто не должен был видеть в густых зарослях побегов, и только отдернул свою руку, когда знакомые глаза посмотрел на меня. Я узнал высокую шведку. Когда я скользнул в комнату, она закрыла окно позади меня. Внутри небольшой квартиры девушка казалась еще более массивной и отталкивающей, чем я запомнил её в лесу. Она возвышалась надо мной почти угрожающе, с насмешливым выражением на сильном озорном лице. Я осторожно рассматривал её. Она носила юбку из какого-то грубого пенькового материала, светлый цветной джемпер, который едва сдерживал ее прекрасно очерченные груди, и белые до икр чулки.

- Я знаю, что вы были с Сигрид.

Ее глаза тлели, когда она зажгла сигарету.

-Это не хорошо, пытаться запугать меня, - сказал я. Мой голос был таким холодным и спокойным, что я подумал, что все это должно быть сон. Ее глаза сверкнули, как летняя молния, высвечивая комнату.

-Она знает; она единственная, кто знает: она - и вы!

Она выплюнула слово с сильным выталкиванием воздуха, что поразило меня. Затем она сжала свою голову, а волна истерического припадка сотрясала её. Ее длинные льняные волосы, струились вокруг неё как золото в свете лампы.

- Вы вели себя очень странно той ночью, - заметил я. Я внимательно наблюдал за ней. Она посмотрела на меня с выражением подлинного страдания.

15

Inverted Tree

- Не говорите о той ночи; что произошло в ту ночь; что произошло со мной; страшные вещи, которые я не могу объяснить. Но она знает, и она будет помнить; и когда она это делает...

Девушка была дикой, отчаянной. Я взял ее за руки и успокаивал ее.

- Она знает, - повторила она. «Знала», - поправил я.

Грета - ибо это было имя девушки - смотрела на меня вопросительно

- Знала?, - прошептала она, - тогда...?

Этот один вопрос сказал мне все. Мое чувство облегчения было огромным, невероятным, истинным освобождением от подавления, которое было бы абсолютным, скажи она другое.

Она откинула голову дерзким жестом, который заставил ее большую желтую гриву разметаться по ее плечам, затем она растянулась на кровати, стоящей у одной из стен. Если Сигрид была изящным созданием, то Грета была богиней физического совершенства, и я заметил любопытный факт, который бежал от меня в тот вечер в лесу. Ее ноги были полностью покрыты мягким желтым пушком, который рос гуще там, где бедра расширялись и еще гуще выше колен.

Я поднялся, чтобы подойти к ней, но обнаружил, что едва мог ходить, не говоря уже о том, чтобы насладиться опытом, который она предлагала. Она поняла мое смятение, и лукавый взгляд отразился на ее лице.

-Вы любите мед, да?

-Очень, - ответил я, слишком истощенный, чтобы следовать за сутью её вопроса.

Она села, перебросила свои ноги через край кровати и открыла небольшой буфет рядом. Наполовину пустая баночка прозрачного меда сияла в его глубинах. Она достала её и откупорила.

- Вы голодны; попробуйте это; это снова сделает вас сильным мужчиной.

Она окунала пальцы в банку; а затем, откинувшись на кровати, она смазала медом внутреннюю поверхности своих бедер. Я смотрел,

16

Inverted Tree

очарованный, как она гладила и массировала себя, как будто она освящала священный талисман. Ее манипуляции становились более и более ритмичными, почти гипнотическими, и это мне напомнило куртизанок из древнего Кхема, которые покрывали свои груди редкими специями. Это так же напомнило одно из стихотворений Рейлика, которые до сих пор оставались для меня таинственными и напоминающими эзотерические удовольствия:

Мертвые лепестки расщеплены переросшими усиками

Болотных тропинок, раскромсанных, оборванных заброшенных, одиноких.

Вампир завернулся в тени, Несчастный залив вдыхает Кислые пары От лиловой Луны...

Я полз вдоль кровати как рептилия, преследующая свою добычу. Она схватила мою голову и толкнула вниз, как если бы хотела полностью поглотить её пурпурной раной, глубокой и черной, как ночь; и сладость, смешалась с кислыми и солоноватыми испарениями, похожими на туманные пары излучаемые трещиной в скале в Дельфах.

Мы долго так лежали.

- Девушкам тоже нравится мой мед. Он тоже делает их безумными!

Я откатился от нее.

- Вам нравятся девушки?, - спросил я.

Она капризно скривилась.

- Мало таких приятных людей как вы; поэтому мы так себя развлекаем.

Она помолчала некоторое время, затем сказала:

- Как я понимаю, только Сигрид знает, что случилось в ту ночь. Другие тогда были слишком пьяны, слишком глупы.

17

Inverted Tree

- Так значит, ты опьянила их своим медом и подвергла перекрестному допросу! Ты хитрая маленькая сука; или я должен сказать большая сука? И что сказала Сигрид?

Я непроизвольно затаил дыхание. Грета пристально посмотрела на меня, и хитрая улыбка изогнула её губы.

-Да, я хитрая сука. Сегодня вечером я ждала.

-Меня? - спросил я.

-Не вас; вы мужчины все одинаковы. Почему я должен ждать вас?

Мы оба засмеялись.

-Нет, я ожидала увидеть Сигрид; но вы пришли первым.

-Вы имеете в виду...

Я не закончил предложения. Теперь я сидел вытянувшись как шест. Она странно кивнула, и стеклянный дикий блеск вошел в ее глаза.

- Теперь мы равны, - сказала она, холодно.

Я смотрел на нее.

- Но теперь вы должны уйти отсюда. Думаю, они уже должны подозревать.

Она опустила голову на мою шею, осыпая мое тело прохладой своих волос.

-Следуйте за мной, но пусть прежде пройдет четверть часа, - сказал я,

-я принесу все, что необходимо из Карфакса, и мы сможем взять лодку в бухте Фалбат. Подождите меня в Невер Вуде возле Срубленного Креста.

Я тихо открыл окно, всматриваясь наружу и, поскольку ночь попрежнему была темна, начал трудный спуск, забрав то, что я спрятал в листве. Мой уход не нарушил покоя общежития ни единым звуком, и я заметил, что окно Сигрид было темным. Но в назначенное время я не нашел Грету в Невер Вуде, и никогда после.

18

Inverted Tree

6

Я утверждал, что знал почему Освальд Oрджен накрыл идола. Он

сделал это потому, что он не мог смотреть на физическое представление Силы, которой он поклонялся. Он был человеком интенсивно абстрактного нрава, мыслящим не в кривых и кругах, но в линиях и углах; он обладал интеллектуальным, а не эмоциональным интеллектом. Для него антропоморфное выражение истины вызывало беспокойство, потому что он усиленно подавлял не сублимированный, страстный аспект своей природы, и это привело его к безумному акту членовредительства.

Позже, я должен был увидеть линейное представление идола, но на данном этапе моего участия в этом деле я еще не сделал этого. Когда я вернулся в Карфакс после тщетного ожидания Греты, Макестер приветствовал меня, как будто я вернулся из длительного отпуска. Без сомнения, мой большой несессер способствовал этому впечатлению. Это было блестящее утро, и я вернулся торжествующим, с чувством свободы которое я совершенно был не в состоянии объяснить. Хендерсон, однако, посмотрел на меня подозрительно и мне кажется, в его взгляде присутствовала некоторая паника, когда я вежливо ему улыбнулся. Он был не единственным, кто задавался вопросом, что же случилось с Ромой.

Если бы Орджен был убежден в том, что его жертва была той единственной и желаемой вещью, которой требовал от него его диковинный фетиш, он сейчас наверняка наслаждался полным поглощением Силы, стоящей за ним. Но все было иначе. Он изуродовал себя из-за страха, гнева, и ненависти к живому воплощению самой Силы, с которой он искал союза.

Я открыл несессер и вытащил закрытое изображение, избегая на него смотреть. Но я не мог так же легко избавиться от тактильных ощущений; они сказали мне, что это было влажное, липкое вещество, природа которого была для меня не известна. Я быстро поставил идола в шкаф, а также различные другие вещи, которые я решил взять в моем бегстве с Гретой.

Теперь я уже не думал об уничтожении идола, - напротив - я был им чрезмерно очарован и одновременно испытывал мрачное отвращение; и я ежедневно представлял его в окружении горящих палочек благовония в

19

Inverted Tree

дань уважения к нему. В самом деле, я возобновил поклонение идолу, которое пришлось прекратить Орджену, хотя я вероятно, меньше осознавал то, что я подпитывал и лелеял. Но в близких отношениях, которые теперь установились между нами, я начал развивать определенные силы разума, которые открыли мне много тайн.

Некоторым невероятным образом я залез в сознание Орджена и рассматривал вещи как будто из окна его души; но Рома стала для меня еще большей загадкой. Именно в это время, как мне кажется, я стал одержим решимостью узнать ее истинное происхождение и личность.

Несколько дней спустя, Макестер подошел ко мне в холле: «Есть проблемы»,- сказал он. «Вы видели последнее дополнение к нашей семье?»

Я был так занят мыслями о Роме, что совершенно забыли, что комната Орджена была сдана повторено. Новый арендатор должен был въехать в течение месяца; Макестер, несомненно, видел ее, когда она приходила посмотреть комнату. Слова уже вертелись на кончике моего языка, чтобы рассказать ему о его бывшей подружке, когда его настроение изменилось, и я заметил в его выражении лица панику, которую я видел в Хендерсоне несколькими днями ранее. Теперь Макестер заговорил шепотом. Он потащил меня к своей комнате и закрыл дверь; он был бледный, очень бледный:

-В общежитии произошел шокирующий инцидент! - Теперь пришел мой черед побледнеть, но я ничего не сказал. «Они обе мертвы!»

-Мертвы? - воскликнул я, - кто?

-Сигрид Петерсен убита, по-видимому зарезана ревнивой соперницей, которая во время побега потеряла опору под ногами, пытаясь спуститься по стене здания. Она должно быть была сумасшедшей.

Я ничего не сказал, но твердо посмотрел на него. Затем спросил: «Как вы узнали, что она была зарезана?»

Он сунул газету в мои руки. Дело, казалось, было весьма ясным за исключением двух маленьких тайн: отсутствия любого агрессивного оружия, и тот факт, что толстый усик лианы, которая видимо оборвалась под весом Греты, был не отломлен, но чисто срезан!

20