10.4. Заключение

В заключение я хотел бы остановиться на двух моментах. Во-первых, единственные разумные предположения о поведении противника при рассмотрении проблем, где его интересы строго противоположны нашим интересам, состоят в том, что противник будет приспосабливать свое поведение к нашему в пределах имеющихся у него возможностей. Зная о принимаемых нами решениях, он будет проектировать свою систему так, чтобы она обеспечивала ему гибкость и возможность поставить нас перед неопределенностью, и он будет предполагать, что мы делаем то же самое.

Второй вывод состоит в том, что в таких вопросах, как сдерживание, ограниченная война, уклонение от ненамеренной войны, провокация первого удара и так далее, хотя мы и предполагаем, что противник будет приспосабливаться к нашим решениям, мы должны создать систему, которая вынудит его действовать так, как нам хотелось.

Я хочу сделать одно замечание. В обоих случаях в каком-то смысле мы придерживаемся взгляда, который противоположен обычному мнению о том, что решения следует основывать не на намерениях противника, а на его возможностях. В рассмотренных проблемах мы по необходимости имели дело с намерениями противника, его ожиданиями, его побуждениями и его догадками о наших намерениях, наших ожиданиях и наших побуждениях. Это, очевидно, справедливо при рассмотрении таких идей, как сдерживание, весь смысл которого заключается в том, чтобы умело обращаться с намерениями противника, предлагая ему выбор из надлежащим образом подготовленного ряда возможностей. Но это также справедливо и для тех ситуаций, в которых мы не пытаемся сдерживать, принуждать или убеждать противника, а просто пытаемся отгадать его намерения и препятствуем ему угадать наши. В этих случаях мы не можем рассматривать его возможности.

Его возможности действий против различных систем, которые мы можем выбрать, зависят от того, как он распределяет свои ресурсы среди альтернативных систем, имеющихся у него, что, в свою очередь, зависит от того, каких действий он ожидает от нас. Распределение его возможностей, которые нам следует ожидать, не есть что-то, что мы вводим на начальном этапе нашего анализа. Это получаемый нами итог. После того как мы одновременно рассмотрели проблемы противника и нашу и провели тот вид анализа, который, как предполагается, он должен провести со своей стороны, мы можем надеяться получить суждение о нашем самом разумном выборе, который должны сделать мы, и самом разумном выборе противника.

Вот почему так много оценок, необходимых нам для решения этих проблем, связано с тонкими и трудноуловимыми соображениями. Сам характер проблемы способствует возникновению таких тонкостей. Из этих тонкостей самой важной будет представление противника о нашем мнении о нем.

11. Методы теории игр и их применение

М. Вейнер

11.1. Использование военных игр

Военные игры издавна считались в военном деле важным средством воспитания и обучения. Их история восходит к тем древним временам, когда китайский генерал Сун Дзу⁷⁸ пытался разбирать военные операции, нанося на карту расположение собственных сил и сил противника или размечая их на песке или планшете и анализируя различные ходы или действия, которые могут быть предприняты каждой стороной. Он, в сущности, строил модель боевой обстановки, рассматривая свои возможные ходы и ходы противника, он искал решения, наиболее эффективные в любых условиях противодействия противника.

Сохранилась ли эта методика изучения действий и противодействий благодаря тому, что наш генерал нашел, будто она способствовала его успеху, или потому, что она была полезным средством анализа сложных ситуаций, или просто потому, что она позволяла приятно провести время, не имеет большого значения. Важно одно: она сохранилась и со временем претерпела много изменений и сильно развилась.

В настоящее время военные игры используются во многих случаях. Приведем четыре основных типа использования военных игр⁷⁹

1. Игры как средство обучения или эвристическое средство. Сюда входят все случаи использования игр, когда предполагается, что имитация обстановки позволит в большей степени осознать множество факторов и действий, которые связаны с этой обстановкой, и разовьет понимание этих факторов и действий в любом отражении этой обстановки в реальном мире.

1. Игры как средство самообразования. В этом случае создается ситуация, служащая сосредоточением опыта и суждений военного профессионала и специалиста по анализу систем. При анализе конкретных ситуаций соответствующие факторы рассматриваются в определенном контексте, и многие факторы и взаимосвязи, которыми, возможно, мы бы пренебрегли или упустили, выявляются и становятся предметом рассмотрения. Во многих случаях необходим такой начальный период, когда исследователи используют простейшие формы игр как метод, позволяющий почувствовать сложность проблемы и распознать некоторые основные аспекты, требующие изучения.

2. Игры как инструмент исследования. Цель этого использования (обычно в форме оценки или экспериментальной модели) заключается в том, чтобы прийти к определенным выводам в отношении планов, политики или определенных средств. Ниже приводится пример использования этого типа игр.

3. Игры как средство моделирования явления. В этом смысле игры используются как средство изучения различных факторов, связанных с данной ситуацией, чтобы определить ее важные аспекты и в некоторой степени оценить эти факторы. Этот случай использования является предварительным шагом на пути к созданию более точной модели, которая может стать частью гораздо более удобной и ценной теоретической формулировки.

Попытки использовать игры в качестве средства исследования или как этап в создании общей теории имеют относительно недавнюю историю. Вероятно, сейчас преждевременно пытаться оценить вклад, который военные игры могут сделать в качестве аналитических методов при принятии решения. Преждевременно также утверждать, что у нас есть весьма полное понимание различных типов игр или проблем, к которым они могут быть применены. Однако даже при таких оговорках мы можем использовать и действительно используем военные игры в качестве аналитических методов.