Пристрастие к наркотикам как самонаказание

Гертруда: До тех пор, пока ты не произнес фразу «пристрастие к нар­котикам», я верила, что у меня нет никаких наболевших проблем. Но мой отец был алкоголиком, а мать все время говорила мне, что я точно такая, как отец. Но она говорила это скорее из страха, что я тоже могу стать ал­коголичкой. И в самом деле, у меня в течение какого-то времени были довольно серьезные проблемы с алкоголем, а сейчас — с никотином.

Б.Х.: Однажды у меня была пациентка, на первый взгляд, без каких-либо психологических проблем, но позже ей стало очень плохо. У нее был приступ психоза, она начала пить. Поэтому она захотела пройти не­сколько сеансов психотерапии у меня. Я согласился. Обнаружилось, что ребенком она однажды видела свою мать, лежащую пьяной на полу, и отца, беспомощно стоявшего возле нее, Тогда она очень рассердилась на мать. Я посоветовал ей: «Представь себе, что твоя мать лежит здесь на полу. Теперь ляг рядом с пьяной матерью и смотри на нее с любовью». Она это сделала и почувствовала любовь к матери. Таким образом, она смогла освободиться от принуждения к самонаказанию. Что-то похожее ты можешь применить в твоем случае с отцом. Тебе надо только предста­вить себе его пьяным и лечь, стать или сесть рядом с ним, и все это в воображаемом присутствии матери, и посмотреть на него с любовью.

Гертруда: Значит, мать должна быть там?

Б.Х.: Да, в этой воображенной картине.

Гертруда: Отец всегда был очень агрессивным.

Б.Х.: Это меня не интересует. Я дал тебе решение твоей проблемы, и этого достаточно. Когда уже известно решение, больше не нужно гово­рить о каких-то дополнительных проблемах.

Интуиция связана с любовью

Б.Х. (Гертруде): Интуиция у человека срабатывает лишь тогда, когда его ум направлен на решение проблемы, потому что только при таких условиях он направлен и на любовь, и на уважение. Тогда человеку боль­ше не нужны истории о ком-либо. Но когда у нас возникает любопыт­ство и мы хотим больше узнать о нашей проблеме, интуиция подводит. Интуиция зависит от уважения и любви.

(Группе): Угрожающее жизни пристрастие к наркотикам — напри­мер, когда кто-то принимает очень сильные наркотические средства, та­кие, как героин, — это иногда замаскированная попытка самоубийства. Часто такой человек подчиняется динамике, знакомой нам из семейно-системных переплетений: «Я следую за тобой», или: «Лучше я, чем ты», иногда также: «Я умру вместе с тобой».

Приведу пример. У меня была молодая пациентка, принимающая героин, которая мне рассказала, что у ее матери рак и она умирает. Тогда мы с ней сделали расстановку, при которой дочь и мать стояли на неко­тором расстоянии напротив друг друга. На меня произвело большое впе­чатление то, с какой глубокой любовью дочь смотрела на мать. Она про­тянула к ней руки и сказала: «Я пойду с тобой». Было очевидным, что дочь хотела умереть вместе с матерью.

Исцеление путем движения любви к матери

Утэ: Твои слова о том, что поклон перед матерью мог бы вытянуть меня из могилы, все время волнуют меня. Сейчас я чувствую себя немного луч­ше, но еще очень слабой. У меня начались боли в области таза и в грудной клетке. Сейчас эти боли немного уменьшились. Сначала, когда я вспом­нила о матери, мои представления... Я все еще об этом думаю... Я очень...

Б.Х.: Мне не нужны никакие описания родителей, потому что это ни к чему не приводит. Важны только события.

Утэ: Первый раз в жизни я подумала о том, что моя мать могла бы покончить жизнь самоубийством в каких-то экстремальных обстоятель­ствах, по крайней мере, у нее могла возникнуть такая мысль. И это ново для меня.

Б.Х.: Значит, мы нашли суть твоей проблемы.

(Утэ плачет.)

Утэ: Раньше я испытывала все это по-другому.

Б.Х.: Видишь, как ты ее любишь?

(Группе): Сейчас у Утэ возникает болезненное чувство, которое все­гда появляется, когда у пациента снова открывается детская любовь.

Утэ: Для этого мне нужно очень много сил.

Б.Х: Нет, ничего не говори! Это хорошее чувство, которое действует само по себе. С этим я оставляю тебя.

(Утэ поднимается со стула и собирается выйти из комнаты.)

Б.Х.: Нет, останься здесь! Так для тебя будет лучше. Здесь ты в безо­пасности. Сядь рядом со мной. Прислонись ко мне. (Она всхлипывает.)

Б.Х.: Дыши глубоко, открытым ртом! Обними меня обеими руками! Да, так. Вот так лучше. Дыши с силой, открытым ртом. Выдыхай с си­лой. Как ты называла свою мать, когда была маленькой? «Мама»? «Ма­мочка»?

Утэ: Мама.

Б.Х.: Скажи: «Мама!»

Утэ: Мама! Мама!

Б.Х.: Дорогая мама!

Утэ: Дорогая мама!

Б.Х. обнимает ее, пока всхлипывания не затихают.

Б.Х.: Как ты чувствуешь себя сейчас?

Утэ: Благодарной.

Б.Х. (группе): Мы только что наблюдали, прерванное движение люб­ви ребенка к матери, которое достигло цели. Вы заметили, насколько это было больно? Насколько глубоко? И как человек скрывает и защищает в себе это? Насколько он боится вернуться назад еще раз?