Философия

Некоторые ученые полагают, что выбор той или иной концеп­ ции диктуется не тем, что полученные с ее помощью результаты подтверждаются практикой, экспериментом, а ее «изяществом», «красотой», математической «грациозностью». Эти эстетичес­ кие «критерии» — феномены, конечно, — вещь приятная и, быть может, как-то и в каких-то случаях свидетельствуют об ис­ тинности. Но эти феномены малонадежны. А вот Э. Мах и Р. Аве­ нариус считали, что истинно то, что мыслится экономно, а В. Ост­ вальд выдвигал интеллектуальный энергетический императив: «Не расторгай энергию»1.

Один из фундаментальных принципов научного мышления гла­ сит: некоторое положение является истинным в том случае, если можно доказать, применимо ли оно в той или иной конкретной си­ туации. Этот принцип выражается термином «реализуемость». Ведь существует же поговорка: «Может, это и верно в теории, но не годится для практики». Посредством реализации идеи в практи­ ческом действии знание/соизмеряется, сопоставляется со своим объектом, выявляя тем самым настоящую меру объективности, ис­ тинности своего содержания. В знании истинно то, что прямо или косвенно подтверждено на практике, т.е. результативно осущест­ влено в практике.

Вкачестве критерия истины практика «работает « не только

всвоей чувственной «наготе» — как предметная физическая дея­ тельность, в частности в эксперименте. Она выступает и в опосре­ дованной форме — как логика, закалившаяся в горниле практики. Можно сказать, что логика — это опосредованная практика. «Тот, кто поставит себе за правило проверять дело мыслью, а мысль делом... тот не может ошибаться, а если он и ошибется, то скоро снова нападет на правильный путь»2. Степень совершенства человеческого мышления определяется мерой соответствия его со­ держания содержанию объективной реальности. Наш разум дис­ циплинируется логикой вещей, воспроизведенной в логике практи-

Принцип «экономии мышления» в качестве критерия истины похож на совет муллы из «Тысячи и одной ночи». Увидев Насреддина, который что-то искал в темноте, мулла спросил: «Эй, что ты делаешь?» — «Я здесь уронил динар», — ответил Насреддин. «Чудак, — сказал мулла, — ищи вот там, за углом, под фонарем. Там свет­ лее, искать легче».

2 Гете И.В. Собрание сочинений. М.; Л., 1932—1937. Т. 8. С. 295—296.

ческих действий и всей системе духовной культуры. Реальный про­ цесс человеческого мышления разворачивается не только в мыш­ лении отдельной личности, но и в'лоне всей истории культуры. Ло­ гичность мысли при достоверности исходных положений является в известной мере гарантией не только ее правильности, но и истин­ ности. В этом заключена великая познавательная сила логического мышления. Последним же основанием достоверности нашего зна­ ния является возможность на его базе практического созидания.

Конечно, нельзя забывать, что практика не может полностью подтвердить или опровергнуть какое бы то ни было представление, знание. «Атом неделим» — истина это или заблуждение? В тече­ ние многих веков это считалось истиной, и практика подтверждала это. С точки зрения, например, античной практики (и даже вплоть до конца XIX в.) атом действительно был неделим, так же как в настоящее время он делим, а вот элементарные частицы пока ос­ таются неделимыми — таков уровень современной практики. Практика —• «хитрая особа»: она не только подтверждает истину и разоблачает заблуждение, но и хранит молчание относительно того, что находится за пределами ее исторически ограниченных воз­ можностей. Однако сама практика постоянно совершенствуется, развивается и углубляется, причем на основе развития именно на­ учного познания. Практика многогранна — от эмпирического жиз­ ненного опыта до строжайшего научного эксперимента. Одно дело практика первобытного человека, добывавшего огонь трением, другое — средневековых алхимиков, искавших способ превраще­ ния различных металлов в золото. Современные физические экс­ перименты с помощью приборов огромной разрешающей способ­ ности, расчеты на ЭВМ — это тоже практика. В процессе разви­ тия истинного знания, увеличения его объема наука и практика все больше выступают в нераздельном единстве.

Данное положение становится закономерностью не только в области естественно-научного познания, но также и социального, особенно на современном этапе развития общества, когда в обще­ ственно-исторической практике людей все большая доля принад­ лежит субъективному, человеческому фактору. Развитие социаль­ но-исторического процесса, организация общественной практики все более и более осуществляются на основе научного познания социальных закономерностей.

§9. Чувственное, эмпирическое

итеоретическое познание

Чувственное и эмпирическое познание — не одно и то же. Чув­ ственное знание — это знание в виде ощущений и воспри­ ятий свойств вещей, непосредственно данных органам чувств. Я вижу, например, летящий самолет и знаю, что это такое.

Эмпирическое знание может быть отражением данного не непосредственно, а опосредованно. Например, я вижу показа­ ние прибора или кривую электрокардиограммы, информирующие меня о состоянии соответствующего объекта, которого я не вижу. Иначе говоря, эмпирический уровень познания связан с использо­ ванием всевозможных приборов; он предполагает наблюдение, описание наблюдаемого, ведение протоколов, использование доку­ ментов, например историк работает с архивами и иными источни­ ками. Словом, это более высокий уровень познания, чем просто чувственное познание.

Ощущение и восприятие. Исходным чувственным образом в познавательной деятельности является ощущение — простей­ ший чувственный образ, отражение, копия или своего рода снимок отдельных свойств предметов. Например, в апельсине мы ощущаем оранжевый цвет, специфический запах, вкус. Ощу­ щения возникают под влиянием процессов, исходящих из внешней по отношению к человеку среды и действующих на его органы чувств. Внешними раздражителями являются звуковые и световые волны, механическое давление, химическое воздействие и т.д.

Многообразие ощущений верно отображает объективный ха­ рактер качественного многообразия мира и вызвано им. Не менее богатую информацию дают ощущения в отношении количествен­ ной характеристики явлений. Ощущения весьма точно отражают различие между звуками одного тона по их силе, оттенки цвета, температурные и другие различия вещей и процессов. Потеря спо­ собности ощущать неизбежно влечет за собой потерю сознания.

Ощущения обладают широким спектром модальности: зритель­ ные, слуховые, вибрационные, кожно-осязательные, температур­ ные, болевые, мышечно-суставные, ощущения равновесия и уско­ рения, обонятельные, вкусовые, общеорганические. Каждая форма

ощущений отражает через единичное общие свойства данной формы и вида движения материи, например электромагнитные, звуковые колебания, химическое воздействие и т.д.

Любой предмет обладает множеством самых разнообразных сторон и свойств. Возьмем, например, кусок сахара: он твердый, белый, сладкий, имеет определенную форму, объем и вес. Все эти свойства объединены в одном предмете. И мы воспринимаем и ос­ мысливаем их не порознь, а как единое целое — кусок сахара. Сле­ довательно, объективной основой восприятия образа как целост­ ного является единство и вместе с тем множественность различных сторон и свойств предмета. Целостный образ, отражающий не­ посредственно воздействующие на органы, чувств предметы, их свойства и отношения, называется восприятием. Воспри­ ятие человека включает в себя осознание, осмысливание предме­ тов, их свойств и отношений, основанное на вовлечении каждый раз вновь получаемого впечатления в систему уже имеющихся зна­ ний. Ощущения и восприятия осуществляются и развиваются в процессе практического воздействия человека на внешний мир, в труде, в результате активной работы органов чувств; например, не­ подвижный глаз не в состоянии воспринимать цвет вещей.

Необходимость ориентировки организма в мире макроскопи­ ческих, целостных вещей и процессов организовала наши органы чувств так, что мы воспринимаем вещи как бы суммарно. Если бы было иначе, то все сливалось бы в сплошное марево движущихся частиц, молекул, и мы не увидели бы вещей и их границ (вообра­ зите, что мы на все смотрим через мощнейший микроскоп). Орган зрения развивался в направлении наилучшего отражения световых явлений действительности, играющих важную роль в жизни орга­ низма. Поэтому можно сказать, что глаз в результате воздействия существующего в природе светового режима оказался как бы «смонтированным» для восприятия света, ухо — для восприятия звуковых колебаний и т.д. Специфичность органов чувств не только не препятствует правильному познанию внешнего мира, как это пытались представить «физиологические» идеалисты, но, напро­ тив, она обеспечивает наиболее полное и точное отражение объ­ ективных свойств предметов.

Положение об ощущении как субъективном образе объектив­ ного мира направлено своим острием против механического деле-

ния качеств на первичные и вторичные. С этой точки зрения пер­ вичные качества (форма, объем и т.д.) являются отражением объ­ ективно существующих особенностей предметов, а вторичные (цвет, звук и т.д.) носят чисто субъективный характер. Одному и тому же ощущению могут соответствовать разные свойства вещей: ощущение белого цвета отражает и смесь электромагнитных свойств всех длин волн видимого спектра, и смесь любой пары до­ полнительных цветов (красного и сине-зеленого, желтого и фиоле­ тового). Из этого делается ошибочный вывод, будто нельзя рас­ сматривать белый цвет как объективное свойств волны или по­ верхности вещи. Черный цвет не есть свойство волны: его усло­ вие — отсутствие излучения видимого спектра. Волна не может передавать информацию о том, чего нет. Отсюда ложный вывод: цвет, запах — это не свойства предметов, а наши ощущения (Э. Мах); словом «цвет» обозначается определённый класс психи­ ческих переживаний (В. Оствальд). Мир же беззвучен, лишен кра­ сок, запахов. В нем нет ни холода, ни тепла. Все это — только наши ощущения.

Тут необходимо различение двух сторон вопроса: каков источ­ ник ощущений и каков их психофизиологический механизм.

Качественная определенность образа воспроизводит качествен­ ную определенность предмета. То, что тело отбрасывает своей по­ верхностью или само излучает именно эти электромагнитные коле­ бания, зависит от строения тела, от его температуры и других свойств. Например, каждый металл окрашивает пламя в свой цвет; каждое вещество при превращении его в раскаленный газ излучает свой цвет. Цвет — это свойство тела, заключающееся в поглоще­ нии излучения одной части спектра и отражении другой. Снег бел не потому, что мы его воспринимаем таковым, а, напротив, мы его воспринимаем таковым потому, что он в действительности белый. Нельзя согласиться с механицистами и субъективистами, которые считают, что предмет имеет цвет только тогда, когда на него смот­ рят, запах — только тогда, когда его нюхают, и т.д. Сам глаз с его цветоощущающим аппаратом возник и существует постольку, по­ скольку существует воспринимаемый им цвет.

Память, представления и воображение. Хотя ощущения и вос­ приятия являются источником всех знаний человека, однако позна­ ние не ограничивается ими. Тот или иной предмет воздействует на

посредственного источника и начинает существовать как относи­ тельно самостоятельное субъективное явление. Человек может творчески комбинировать и относительно свободно создавать новые образы. Представление — это промежуточное звено между восприятием и теоретическим мышлением.

Познание невозможно без воображения: оно есть свойство че­ ловеческого духа величайшей ценности. Воображение восполняет недостаток наглядности в потоке отвлеченной мысли. Сила вооб­ ражения не только снова вызывает имеющиеся в опыте (в подсо­ знании) образы, но и связывает их друг с другом и, таким образом, поднимает их до общих представлений. Воспроизведение образов осуществляется силой воображения произвольно и без помощи не­ посредственного созерцания, чем эта форма появления представ­ лений отличается от простого воспоминания, которое не обладает такой самодеятельностью, но нуждается в живом созерцании и до­ пускает непроизвольное появление образов.

Воображение, когда оно блеснуло впервые у дикаря или у ре­ бенка, распахнуло дверь для свободного полета духа в дали непо­ средственно не воспринимаемого: человек получил возможность мыслить и рассуждать о вещах и событиях, которых он никогда не видел и не воспринимал как-либо иначе и, быть может, никогда не увидит: мы лишены возможности видеть элементарные частицы, мозговые процессы, порождающие психические феномены, все прошлое и все грядущее.

Наблюдение, эксперимент и описание. Люди стремятся по­ знать то, чего они еще не знают. Но для начала они Должны, хотя бы в самом общем виде, знать, чего же они не знают и что они хотят знать. «Не всякий знает, как много надо знать, чтобы знать, как мало мы знаем», — гласит восточное изречение. Проблемы, «му­ чающие» человечество, — показатель уровня его развития: про­ блемы, которыми жило древнее общество, резко отличаются от со­ временных. Человечество ставит перед собой, как правило, такие проблемы, которые оно в состоянии разрешить: ведь сама пробле­ ма возникает тогда, когда условия ее решения созрели.

Поставить проблему порой не менее трудно, чем найти ее ре­ шение. Правильная постановка проблемы направляет поиски ее решения. Пытаться найти решение поставленной проблемы можно двумя путями: искать нужную информацию в существующей лите-

ратуре или самостоятельно исследовать проблему с помощью на­ блюдений, экспериментов и теоретического мышления.

Важными методами исследования в науке, особенно в естест­ вознании, являются наблюдение и эксперимент. Наблюдение представляет собой преднамеренное, планомерное воспри­ ятие, осуществляемое с целью выявить существенные свой­ ства и отношения объекта познания. Наблюдение может быть непосредственным и опосредованным, например с помощью мик­ роскопа и т.п. Ныне визуальному наблюдению с помощью элек­ тронного микроскопа стали доступны молекулы. Наблюдение — это активная форма деятельности, направленная на определенные объекты и предполагающая формулировку целей и задач. Каждый человек, желающий познать что-либо, должен приучить свой глаз к наблюдательности.

Умение видеть и замечать важное и существенное в том, что большинству кажется недостойным внимания, — вот что состав­ ляет секрет новаторства в науке и искусстве и характеризует ум проницательный, творческий и оригинальный. Наблюдение требу­ ет специальной подготовки. Важнейшее место в подготовке наблю­ дений должно занимать уяснение задач наблюдения, требований, которым оно должно удовлетворять, предварительная разработка плана и способов наблюдения. Наблюдение фиксирует то, что предлагает сама природа. Но человек не может ограничиться ролью наблюдателя. Проводя эксперименты, он является и дея­ тельным испытателем. Эксперимент — это метод исследова­ ния, с помощью которого объект или воспроизводится искус­ ственно, или ставится в определенные условия, отвечающие целям исследования. Особую форму познания составляет мыслен­ ный эксперимент, который совершается над воображаемой моде­ лью. Для него характерно тесное взаимодействие воображения и мышления.

Основным методом эксперимента является метод изменения условий, в которых обычно находится исследуемый предмет. Он дает возможность вскрыть причинную зависимость между условия­ ми и свойствами исследуемого объекта, а также характер измене­ ния этих свойств в связи с изменением условий. Одновременно дан­ ный метод позволяет обнаружить те новые свойства предметов, ко­ торые не проявляются в естественных условиях, например, в лабо-

раториях искусственного климата можно более или менее точно определить воздействие температуры, света, влажности и т.п. на рост и развитие растений. Поскольку с изменением условий изме­ няются (иногда возникают вновь) определенные свойства предме­ та, а другие при этом не претерпевают существенных изменений, мы можем отвлечься от последних. Для эксперимента характерны контролируемость условий, возможность измерения параметров процессов и использование инструментов и приборов. Человек может впасть во всевозможные заблуждения. Приборы лишены этого недостатка. Благодаря микроскопу, телескопу, рентгеновско­ му аппарату, радио, телевидению, телефону, сейсмографу и т.п. че­ ловек значительно расширил и углубил свои возможности воспри­ ятия. Успехи науки, особенно естествознания, теснейшим образом связаны с совершенствованием методов и средств эксперименти­ рования, которые позволяют со все возрастающей гибкостью и тонкостью проводить наблюдения. За последние годы ученые полу­ чили возможность использовать, например, компьютеры, которые включены теснейшим образом в сам процесс научного творчества.

Эксперимент можно многократно повторять и тем самым осно­ вывать выводы на большом количестве наблюдений. Для постанов­ ки эксперимента, так же как и для наблюдения, необходимы пред­ варительные знания, требуется, как отметил И.П. Павлов, извест­ ное общее представление о предмете для того, чтобы было на что цеплять факты, для того, чтобы было что предполагать для будущих изысканий. Эти общие представления, предположения, рабочие гипотезы берутся из предшествующих наблюдений, экспериментов и из совокупного опыта человечества. Они-то и направляют экспе­ римент. Наблюдение, эксперимент — фактический или мыслен­ ный, производимые наобум, без ясно осознанной цели, не могут привести к эффективному результату. Без идеи в голове, говорил И.П. Павлов, вообще не увидишь факта.

В ходе и в результате наблюдения и эксперимента осуществля­ ется описание или протоколирование. Оно производится и в виде отчета с использованием общепринятых терминов, и наглядным образом в виде графиков, рисунков, фото- и кинопленок, и симво­ лически в виде математических, химических формул и т.п. Основ­ ное научное требование к описанию — это достоверность, точ­ ность воспроизведения данных наблюдений и эксперимента. Опи-

сание может быть полным и неполным, но всегда предполагает оп­ ределенную систематизацию материала, т.е. его группировку и не­ которое обобщение: чистое описание остается лишь в преддверии научного творчества.

Научный факт. Установление факта (или фактов) является не­ обходимым условием научного исследования. Факт — это явле­ ние материального или духовного мира, ставшее удостове­ ренным достоянием нашего знания, это фиксация какоголибо явления, свойства и отношения. По словам А. Эйнштейна, наука должна начинаться с фактов и оканчиваться ими вне зависи­ мости от того, какие теоретические структуры строятся между на­ чалом и концом.

Констатация бытия объекта — это первая, и очень бедная, сту­ пень познания. Ученый, находящийся на этой ступени, недалек еще от героя гоголевского «Вия» Хомы Брута, который знал о своих родителях только одно — что они есть, не имея понятия о том, ка­ ковы они. Установление факта состава преступления имеет перво­ степенное значение для суда. Суд должен быть уверен в том, что факт, который исследуется, в действительности имел место. Точно так же хирург не может приступать к операции, а терапевт не имеет права прописывать лекарство и способ лечения без диагноза, т.е. установления факта определенной болезни.

Научный факт представляет собой результат достоверного на­ блюдения, эксперимента: он выступает в виде прямого наблюдения объектов, показания прибора, фотографии, протоколов опытов, таблиц, схем, записей, архивных документов, проверенных свидетель­ ствами очевидцев, и т.д. Но сами по себе факты«еще не составляют науки, так же как строительный материал еще не есть здание. Факты включаются в ткань науки лишь тогда, когда они подвергаются отбо­ ру, классификации, обобщению и объяснению. Задача научного по­ знания заключается в том, чтобы вскрыть причину возникновения данного факта, выяснить существенные его свойства и установить за­ кономерную связь между фактами. Для прогресса научного познания особо важное значение имеет открытие новых фактов.

Факт содержит немало случайного. Науку интересует прежде всего общее, закономерное. Основой для научного анализа явля­ ется не просто единичный факт, а множество фактов, отражающих основную тенденцию. Фактам нет числа. Из обилия фактов должен