Философия

причин и поступков великих людей на организацию человека, по­ казать пружины и механизмы моральных причин на их следствиях. С точки зрения Тюрго, развитие хозяйственных и общественных отношений, прогресс науки и техники выступают как моменты по­ степенного просветления человеческого разума. Тюрго усматривал действие особых законов, вытекающих из человеческой воли. Он был далек от идиллии «общественного договора»: «Не нужно ду­ мать, что люди когда-либо добровольно поставили над собой гос­ подина, но они часто соглашались подчиняться начальнику»'.

Мирабо Виктор Рикети (1715—1789) — французский эко­ номист. В своих первых работах разделял идеи меркантилизма, затем примкнул к физиократам. В противоположность Ф. Кинэ, считавшему крупное фермерское хозяйство, основанное на приме­ нении наемного труда, единственно производительным хозяйством, Мирабо отстаивал патриархальное мелкое крестьянское хозяйство.

Заслуга физиократов заключается в том, что они стремились рассматривать общество как некое социальное бытие, существую­ щее независимо от произвола законодателей, и обратили особое внимание на огромную значимость экономического порядка.

Французские историки времен Реставрации. Значительным вкладом в развитие социальной мысли были воззрения француз­ ских историков времен Реставрации, много сделавших для уясне­ ния исторической роли борьбы общественных классов. Они счита­ ли, что история как наука должна заниматься не биографией коро­ лей, а биографией народов, и поэтому на первый план выдвигали гражданскую историю.

Гизо Франсуа Пьер Гильон (1787—1874) — французский ис­ торик и государственный деятель. Ф. Гизо рассматривал историю человечества как историю борьбы и победы буржуазии. Борьба со­ словий составляет всю политическую историю Франции. Враждеб­ ность Гизо к народным массам привела его к выводу, который про­ тиворечит его же теории классовой борьбы. Он утверждал, что должно быть установлено равноправное сотрудничество дворянст­ ва и буржуазии, а объединяющее начало этого союза он видел в монархии; в своей теории классовой борьбы Гизо доказывал, что

Тюрго А. Рассуждение о всеобщей истории. М., 1863. С. 85.

14*

тествознание и более всего религия»1. Жажда философского исто­ ризма поддерживалась направлением мысли его современников Г.Э. Лессинга и И.И. Винкельмана и предшественников, главным образом Г. Лейбница.

Гердер смотрел на историю человечества как на единый про­ цесс деяний народов. Эти деяния — не результат свершений раз­ розненных индивидуумов, составляющих общество, а следствие взаимодействия всего человеческого массива.

План, по которому Гердер выстроил свою философию истории, многообъемлющ. Мыслитель стремился найти единство природы и истории человечества. Он начинает свой труд с планетной системы и пытается установить связь между неорганическим и органичес­ ким миром — растениями, животными и человеком. В едином про­ цессе развития сущего человек — логическое завершение: на нем останавливается развитие природы; продолжается развитие уже истории человечества.

Следуя Ш. Монтескье, основой исторической жизни Гердер считает климат, почву и вообще географическую среду, но тогда как для Монтескье самым важным было объяснение возникновения и развития политических учреждений, Гердер сосредоточил свое вни­ мание на культурно-исторической деятельности человечества. Его интересуют главным образом народное творчество, народные обы­ чаи, верования, традиции и, что весьма существенно, экономичес­ кие отношения. Так, говоря о средневековых ремесленных цехах, он утверждает, что благодаря им Европа стала созидательницей всей мировой продукции, вследствие чего самая небольшая и бед­ нейшая часть мира приобрела господство над всеми другими его частями. Если история открытий считается наивысшей гордостью человеческого духа, то цехи и гильдии были школой этих открытий. Признание значимости географии и ее непосредственного воздей­ ствия на общественную жизнь уступает у Гердера место догадке о значении хозяйственной жизни.

Придерживаясь точки зрения историзма, Гердер подчеркивает, что исторические стадии возникают, развиваются и исчезают, но при этом необходимо сохранение элементов исторического про­ шлого, поскольку они могут содействовать будущей жизни и не яв-

Гердер И.Г. Идеи философии истории человечества. М., 1978. С. 5.

5 3 4 ОСНОВЫ СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ И ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ Раздел III

ляются препятствием для дальнейшего развития. Традиция, гово­ рит Гердер, — это само по себе замечательное, неотъемлемое, свойственное самой нашей природе явление, однако она как в практике государственных учреждений, так и в образовании сковы­ вает силу мышления, стесняет движение мысли вперед. По Герде­ ру, сущность человека сводится к гуманности. Критерием, посред­ ством которого он оценивает все основные явления всемирной ис­ тории человечества, является гуманность. Гердер, например, ут­ верждал, что римляне не могли внушать ему такого же сочувствия, какое внушали греки, из-за антигуманного воинственного духа, гос­ подствовавшего в римской истории. И напротив, всемирно-истори­ ческое значение Христа состоит, по Гердеру, в том, что Христос поучал самой неподдельной гуманности. Гуманность была для него руководящим началом в течение всей жизни, и гуманность он за­ печатлел своей смертью.

Принцип гуманизма остается руководящим для Гердера и в оцен­ ке явлений современной ему жизни, в особенности проявлений на­ ционального высокомерия. Он считал, что признание националь­ ной исключительности несовместимо с принципом гуманности.

В исторических явлениях, согласно Гердеру, надо отыскивать не какие-то тайные предначертания, а причины, эти явления поро­ дившие. Природу человека Гердер усматривал в его неотделимости от общества, понимая последнее как единое органическое целое. Вне этого целого индивид ничто: «Человек рожден для общества». «Если бы я свел все в человеке к индивидам и отрицал бы цепь взаимосвязей между всеми людьми и между людьми и целым, то мне осталась бы непонятной природа человека и его история, так как ни один из нас не стал человеком лишь благодаря самому себе»1. Гердер впервые поставил вопрос о преемственности в раз­ витии культуры. Эта мысль более никогда не покидала почвы ис­ торического познания и в конце концов нашла свое завершение в идее единой всемирной истории. При этом движущей силой, пру­ жиной истории выступают живые человеческие силы, способности. Это источник движения истории, основной закон которой — взаи­ модействие человеческих деяний и природных условий. Итак, глав­ ным стимулом общественного развития Гердер считает деятель-

1 Гердер И.Г. Указ. соч. С. 630.

Руссо считал противоположность интересов людей, конкуренцию, стремление к обогащению одних за счет других. Возникшее граж­ данское общество стало театром самой ожесточенной войны. Про­ изошло деление на богатых и бедных. Появление права собствен­ ности Руссо полагал первой ступенью неравенства.

Руссо приходит к осмыслению двух существенных вопросов: того, что зарождению чЗстной собственности, следовательно, и об­ щественного неравенства предшествовало достижение обществом более высокого уровня хозяйственного развития, а также того, что этот процесс носил глубоко противоречивый характер.

Руссо стремился выработать исторический подход и к проблеме государства, усматривая в нем не вечный институт, а учреждение, возникшее на определенной ступени развития человечества. Если развитие техники было предпосылкой появления частной собствен­ ности, то последняя предшествует становлению государства. В ос­ нове образования государства лежит, по Руссо, соглашение. Пы­ таясь воспользоваться для достижения корыстных целей силой бедняков, богатые предложили им заключить гражданский союз — образовать государственную власть, которая должна служить зало­ гом мира и справедливости. Союз был заключен. А законы закре­ пили частную собственность, превратили узурпацию в нерушимое право и обрекли большинство людей на тяжелый труд и нищету. Государство, возникшее в результате появления общественного неравенства, в свою очередь обусловило дальнейшее углубление неравенства. Противоположность между богатыми и бедными до­ полнилась новой противоположностью — между сильными и сла­ быми, господствующими и подвластными. Такова, по Руссо, вторая ступень неравенства. Третьей ступенью явился переход от право­ мерной власти к власти деспотической, основанной на произволе. Магистраты, бывшие сначала выборными, со временем преврати­ лись в наследственные1.

Правители, которые первоначально были слугами государства, стали смотреть на себя как на его собственников. Протесты угне­ тенных они объявляли «мятежным ропотом». Возникший деспо­ тизм попрал и народ, и законы. Но эта третья и высшая ступень неравенства замыкала круг, как бы возвращалась к исходному

1 См.: Руссо ЖЖ. Указ. соч. С 98—99.

пункту процесса: здесь люди снова становились равными в том смысле, что перед деспотом каждый из них был ничем. Деспотизм, утверждает Руссо, может властвовать лишь до тех пор, пока на его стороне сила. Поэтому восстание, свергающее его, вполне право­ мерно: сила была опорой деспотизма, сила его и ниспровергнет1. Начальное естественное равенство отрицалось на определенной исторической ступени общественным неравенством, а это послед­ нее сменяется со временем в свою очередь отрицанием отрицания, т.е. установлением равенства, но уже на более высокой основе — общественного равенства. Такова точка зрения Руссо на истори­ ческий процесс.

Однако выведение государства из договора было ошибочным. Государство возникло не из сознательных намерений людей, а на основе внутренней логики развития общества. Но несмотря на ошибки, понимание государства было исторически глубоко про­ грессивным. Вслед за Г. Гроцием, Т. Гоббсом, Б. Спинозой Руссо выводил законы государства из земных, светских оснований — че­ ловеческого разума и опыта.

Руссо придал договорной теории революционный характер. Главное произведение Руссо «Об общественном договоре» начи­ нается словами: «Человек рожден свободным, а между тем он везде

воковах»2. Главная задача общественного договора состоит в отыскании такой формы ассоциации, которая защищала и охраняла бы общей силой личность и собственность каждого члена и в кото­ рой каждый, соединясь с другими, оставался бы в то же время сво­ бодным. Права всех людей, вступающих в подобную ассоциацию, должны быть отчуждены в пользу общественного целого. Руссо с возмущением указывал на вопиющую неравномерность распреде­ ления богатств, говоря: «Какой честный человек решится пользо­ ваться излишком, когда существуют люди, нуждающиеся в необхо­ димом?» Но решительно борясь против феодальной и крупной частной собственности, против роскоши, Руссо в то же время стоял

впринципе за частную собственность. Именно в частной собствен­ ности, основанной на личном труде, Руссо видел опору обществен-

1 См.: Руссо Ж.Ж. Указ. соч. С. 105 2 Руссо Ж.Ж- Об общественном договоре. М., 1938. С. 13.

ного порядка и связывал с ней возможность устранения деления общества на богатых и бедных.

Учение Руссо об общественном договоре служит обоснованием его учения о демократии: власть в государстве должна принадле­ жать народу.

Руссо различал три основные формы правления: демократичес­ кую, аристократическую и монархическую. При демократической форме правительственные функции возлагаются на весь народ или на его часть; при аристократической рамки правительства сужива­ ются, ограничивая его небольшим числом лиц; наконец, при мо­ нархической все функции правления могут быть сосредоточены в руках одного человека.

Мысль о характере развития истории привела Руссо к утверж­ дению о необходимости замены состояния общественного неравен­ ства новым состоянием равенства, однако отличным от того, кото­ рый был исходным в этом движении. Это позволило ему сказать: строй, основанный на насилии и неравенстве, от насилия же и по­ гибнет. Политическим идеалом Руссо была прямая демократия, осуществляемая на основе общественного договора, суть которого в том, что «каждый из нас отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как нераздельную часть целого»1. Им является го­ сударство, в котором народ обладает верховной властью, суверени­ тетом.

Сен-Симон Клод Анри де Рувруа (1760—1825). Граф, вели­ кий французский социальный мыслитель-гуманист. В отличие от французских рационалистов XVIII в., противопоставлявших суще­ ствующий (феодальный) строй как неразумный и строй гряду­ щий — разумный и видевших задачу социальной философии в том, чтобы открыть вечные и неизменные законы разумного строя, когда разум сменит господство невежества, Сен-Симон не призна­ ет разрыва между неразумием настоящего и прошедшего и разумом грядущего. Его воззрения несут совершенно чуждую рационализму идею закономерности исторического процесса, идею, порожденную опытом революционных событий и освещенную достижениями ес­ тествознания. Идея закономерности — основной стержень всей

1 Руссо ЖЖ. Об общественном договоре. М., 1938. С. 13.

его социально-философской системы, а детерминизм — руководя­ щий философский принцип его методологии. Он исходил из того, что идея закономерности и принцип детерминизма, так эффективно применяемый в естествознании, должны быть использованы и в сфере социального познания. По Сен-Симону, существуют непре­ ложные законы жизни человечества, которые должны быть научно познаны, поскольку знание их дает возможность предвидения в об­ ласти общественных явлений; это высшие законы: они господству­ ют над всем, люди для них — своего рода орудия. Хотя эти законы действуют через людей, однако не во власти людей уклониться от их влияния. Сен-Симон утверждал, что каждая последующая сис­ тема общественных отношений не есть, как полагали рационалис­ ты, система, отвечающая вечным требованиям разума. Она — не­ обходимое следствие и естественное продолжение всей прошлой истории: будущее слагается из последних членов ряда, в котором первые члены составляют прошлое. Задача социальной философии состоит именно в том, чтобы дать человечеству возможность из того, что произошло, заключать о том, что будет.

С идеей закономерности и исторического детерминизма тесно связана идея исторического прогресса, который рисовался мысли­ телю как поступательное движение от низших общественных форм к высшим, проходящее различные иерархические ступени. Каждая последующая общественная система — шаг вперед в развитии об­ щества. Это развитие аналогично развитию человеческого организ­ ма. Подобно человеку, общество с момента своего возникновения совершенствуется, достигая в конце концов зрелости. Здесь СенСимон напоминает ЖЖ. Руссо, но отличается своим оптимизмом: если для Руссо «золотой век» позади, то Сен-Симон вовсе не счи­ тает, что человечество ждут одряхление и упадок даже в отдален­ ном будущем. «Золотой век, который слепое предание относило до сих пор к прошлому, находится впереди нас»'. Сен-Симон устано­ вил и критерии, по которым можно судить о том, прогрессирует или регрессирует человечество.

Лучшее общественное устройство — то, которое делает жизнь людей, составляющих большинство общества, возможно счастли­ вее, предоставляя им максимум средств и возможностей для удов-

1 Сен-Симон. Избранные сочинения. М.; Л., 1948. Т 1. С. 25.