Философия

Глава 13 ИСТОРИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ И ИСТОРИОСОФИИ 5 5 1

ляющая собой все сферы межчеловеческих взаимоотношений и культуры. Высшее воплощение рациональности, с которой у Вебера связывается судьба Запада, представлено в концепции рацио­ нальной бюрократии, истоки которой восходят к воззрениям А. Сен-Симона и О. Конта. Рациональная бюрократия также явля­ ет собой идеальный тип и описывается Вебером такими чертами, как узкая специализация и строгое разделение обязанностей высо­ коквалифицированных специалистов, занимающих руководящие должности; строгая иерархизация власти; система формальных правил; безличность и эмоциональная нейтральность отношений между индивидами. Фиксируя в этом понятии реальные признаки системы управления, Вебер выражал опасения, что подобная сис­ тема при ее повсеместном распространении приведет к подавлению индивидуальности и утрате ею личностного начала. Его понятия идеального типа и рациональной бюрократии служат источником дискуссий в современной социологии, а возросший интерес к его идеям характеризуется на Западе как эпоха «веберовского ренес­ санса».

Существенный интерес представляет попытка Вебера рассмот­ реть философию истории. Он трактует исторический процесс под углом зрения социального действия и его решающих мотивов. По Веберу, глубинной основой человеческой мотивации в конечном счете оказывается смысл жизни, а важнейшей составляющей фи­ лософии истории является философия мировоззрений. Вебер рас­ сматривал человеческие действия с позиции их типичности как со­ ставляющие образа жизни, объединяющего образ действия и образ мысли в нечто единое, как оно есть на самом деле'.

Сосредоточив свое внимание на смысле жизни, Вебер увязывал его с образом жизни и мотивацией, чтобы уяснить проблему веры. Анализ ее привел Вебера к необходимости анализа проблемы ре­ лигии: Вебер анализирует философию религии (протестантизм), останавливаясь прежде всего на ее роли в экономической дея­ тельности.

Он одним из первых обратил внимание на надвигающийся кон­ фликт между бюрократией и демократией и указал на парадокс де­ мократизации общества: вовлекая в управление большое число людей, жизнь создает разветвленные управленческие структуры, а

Глава 14

Закономерное, случайное и cmiixuUHoe 6 истории

Краткий обзор социально-философских и исторических воззрений крупных ученых-мыслителей так или иначе ориентирован на раскрытие сути обще­ ственной реальности и закономерностей ее развития, принципов взаимоотно­ шения людей в обществе, побудительных мотивов их поведенческих актов, структуры общественных отношений. Все это подводит нас к необходимости специально рассмотреть закономерности развития общества, а также случай­ ное и стихийное в потоке исторического процесса. Нельзя претендовать на знание природы общества и его истории, не изучив социально-исторические закономерности: это решающий принцип в подходе к исследованию любых

явлений сущего, в том числе и социально-исторической реальности.

§ 1. Идея общественно-исторической закономерности

Особенности социально-исторической закономерности. Кто из мыслящих людей не задавал себе вопрос: как завязывались и спле­ тались основные нити, образовавшие сложную и разноцветную ткань общественной жизни — этой высшей и самой сложной из известных нам форм движения сущего? В природе все происходит стихийно. Это относится к небесным телам, растительному и жи­ вотному царству. Биологические формы, какими бы высокооргани­ зованными они ни были, лишь приспосабливаются к среде. Люди активно воздействуют на природу, видоизменяют ее и приспосаб­ ливают к своим потребностям. История общества отличается от истории природы прежде всего тем, что первую творят люди, а вто­ рая происходит сама.

Мировая история, по словам Ф. Энгельса, есть величайшая поэтесса, творящая не по произволу, а закономерно прекрасное и безобразное, трагическое и комическое. Жизнь общества во всей его полноте, со всеми его порой кажущимися абсурдными события­ ми есть все-таки не хаотическое нагромождение случайностей, а в целом упорядоченная организованная система, подчиняющаяся оп­ ределенным законам функционирования и развития.

В своих действиях люди исходят из своих потребностей и моти­ вов, преследуют определенные цели, руководствуются идеями, т.е. действуют сознательно. Действия индивидов сливаются в поток действий масс, классов, партий, правительств. В ходе обществен­ ной жизни возникают и борются прогрессивные и реакционные, передовые и устаревшие, правильные и ложные идеи. Сталкивает­ ся бесчисленное множество индивидуальных и классовых, нацио­ нальных и межгосударственных целей и интересов. Бушует море человеческих страстей — возвышенных и низменных, благородных

иотвратительных. Бурлит поток противоречивых чувств — любви

иненависти, добра и зла.

Существует ли логика истории? Можно ли найти в чередовании отдельных событий какой-то порядок и направленность? Или со­ циальная жизнь — это недоступный пониманию хаос? В лабиринте истории тянется нить Ариадны — общественная закономерность. Вне общественной закономерности немыслима никакая жизнь людей, ибо тогда, не имея твердой точки опоры, ни в чем нельзя было бы быть уверенным, ничто нельзя было бы знать и предвидеть и ни за что нельзя было бы поручиться.

Однако не надо представлять дело так, будто история развива­ ется вне и помимо деятельности человека. Люди своими совокуп­ ными усилиями, а не какие-то надличностные силы творят исто­ рию. Определенные общественные отношения точно так же явля­ ются продуктом деятельности людей, как и станок, и компьютер. Не история как некая надлюдская субстанция, а именно люди... вот кто делает все это, всем обладает и за все борется. История не есть какая-то безликая сила, которая пользуется человеком как средст­ вом для достижения своих целей. История есть не что иное, как деятельность преследующих свои цели людей, их сообществ. Зако­ ны общественного развития, по словам Г.В. Плеханова, так же мало могут осуществляться без посредства людей, как законы при-

движения реальности. Мир разумных существ управляется далеко не с таким совершенством и с такой точностью, как мир физичес­ кий: хотя у него и есть свои специфические законы, он не следует им с той неукоснительностью, с которой физический мир следует своим законам. Причина этого в том, что отдельные разумные су­ щества, обладая свободой воли и своеволием, могут заблуждаться и поэтому могут и не соблюдать, нарушать (вольно или невольно) законы общества. Следствием нарушения, например, экономичес­ ких законов может стать состояние разрухи и хаоса. В истории че­ ловечества немало примеров политического авантюризма, который всегда находится в кричащем противоречии с объективными зако­ нами истории1. В - ч е т в е р т ы х , историк имеет дело с тем, что уже свершилось, и не может знать, сколько реальных возможностей упущено. Ему кажется, коль именно данное событие свершилось, то оно и есть закономерное. Он склонен отказывать произошедше­ му в случайности. В физическом же мире, природе законом счита­ ется то, что постоянно повторяется. В истории все уникально, нет повторений, как в жизни: каждое мгновение ново, небывало и свое­ образно. Каждое из них ставит новые задачи, а, стало быть, требует новых ответов. В - п я т ы х, в жизни и развитии общества значительно больший удельный вес и место имеют статистические законы: в исто­ рических событиях очень многое подвластно случайности.

История никогда не повторяется: она движется не по кругам, а по спирали, и кажущиеся повторы в ней всегда отличаются друг от друга, неся в себе что-то новое. Но в этой неповторимой индиви­ дуальности и случайности конкретных событий есть всегда что-то общее; например, тот факт, что Вторая мировая война не похожа

Рассуждая о деяниях шведского короля Карла XII, французский мыслитель Ш. Монтескье отмечал, что его военные походы, как правило, были авантюристичес­ кими; особенно безрассудным было нападение шведов на русское государство, потен­ циальные силы которого неизмеримо превосходили силы шведского короля. Согласно Монтескье, не Полтава погубила Карла: шведский полководец все равно погиб бы, если не в этом, то в другом месте. Случайности фортуны можно легко исправить, но невозможно защитить себя от событий, постоянно порождаемых самой природой вещей, т.е. от исторической закономерности. Главным врагом Карла была не столько случайная неудача, сколько и он сам, и объективные обстоятельства. В заключение Монтескье утверждает, что люди в своей деятельности должны руководствоваться не произвольными желаниями, а сообразовываться с существующим положением вещей, т.е. с объективной исторической необходимостью.

на наполеоновские войны, не является препятствием для философ­ ского осмысления природы войн вообще. Индивидуальное в исто­ рии — это конкретная форма обнаружения существенно общего. Но в общественной жизни, в истории уникальность, неповтори­ мость событий обретает наибольшую полноту. Общее здесь не ни­ велирует единичное, как бы обезличивая его, но, напротив, может осуществляться только при условии наибольшей полноты проявле­ ния уникального, выступая не как динамические законы природы (например, закон тяготения), а как статистические, как тенденция, допускающая отклонения в сторону от магистрального пути все­ мирной истории. При этом общественный закон выступает не про­ сто как тенденция (которая и сама может оказаться случайной, ско­ ропреходящей), а как ведущая, основная тенденция.

О случайном в социально-исторических процессах. Отдельные исторические события во всем богатстве их конкретности, случайнос­ ти действительно никогда не повторяются. Случайность, как уже ска­ зано, вообще играет большую роль в историческом процессе и в жизни общества. В истории общества в большей мере, чем в природе, действует случай: ведь деятельность людей побуждается не только их идеями и волей, но и страстями и даже пристрастиями. Однако слу­ чайность случайности рознь даже в истории. С одной стороны, слу­ чайность выступает как более или менее адекватная форма прояв­ ления необходимости. Здесь случайности, как бы взаимно «погашаясь», способствуют выявлению определенной закономерности. А случайности другого типа, являясь для исторического процесса чем-то посторонним, вторгаясь в него как бы со стороны, могут внести в него серьезные и подчас роковые коррективы1.

Даже самые незначительные случайности могут иметь большие последствия. Б.Паскалю принадлежит знаменитое изречение: «Если бы у Клеопатры нос был коро­ че, весь облик (политический. — А.С.) земли был бы другим.

Вольтер резко высмеял точку зрения абсолютизации случайности в социальных со­ бытиях. В одном из его произведений мудрец индус утверждает, что его левая нога яви­ лась причиной смерти французского короля Генриха IV, убитого в 1610 г. Однажды в 1550 г. этот индус начал свою прогулку по берегу моря с левой ноги. Во время прогулки он случайно столкнул в воду своего друга — персидского купца. Дочь купца, оставшись без отца, бежала из родных краев с армянином и родила затем девочку, которая впос­ ледствии и вышла замуж за грека. Дочь этого грека поселилась во Франции, вступила там в брак, от которого и родился Равальяк — убийца Генриха IV. Этот индус считал, что если бы он не начал прогулку с левой ноги, то история Франции была бы иной.

Общество в своем развитии проходит качественно определен­ ные этапы. На каждом из них действуют и общие законы, характе­ ризующие именно повторяющееся, устойчивое в истории, и специ­ фические, проявляющиеся только в ограниченном историческом времени и пространстве. Общие и особенные законы взаимосвяза­ ны и должны изучаться в единстве, поскольку последние характе­ ризуют качественную определенность каждой общественно-эконо­ мической формации, показывая ее исторически преходящий, из­ менчивый характер. Общие же законы составляют как бы невиди­ мую нить, которая связывает все этапы развития человечества в единое целое.

§2. Объективное и субъективное

всоциально-историческом процессе

Говоря о реализации закономерности в историческом процессе, не отрицаем ли мы тем самым роли субъективного фактора в истории? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо четко пред­ ставлять себе содержание и сущность объективного и субъектив­ ного в истории и их взаимодействие.

Каждое новое поколение людей, вступая в жизнь, не начинает историю заново, а продолжает то, что сделано их предшественни­ ками. Следовательно, деятельность людей в определенной мере уже задана объективными условиями, не зависящими от их созна­ ния и воли и обусловливающими в основном характер и способ их деятельности людей, направление и формы их социальной актив­ ности. К этим условиям относится в первую очередь совокупность материально-технических реалий: орудия и средства труда, различ­ ные предметы, навыки общественного производства, определен­ ные традиции, обычаи, верования, сложившаяся система общест­ венных отношений, те или иные социальные институты, формы власти и т.д., т.е. определенный уровень развития производства и общественных отношений. Все это выступает для каждого поколе­ ния как реальная основа того, что составляет отправной пункт его жизнедеятельности. Таким образом, объективный фактор в ис­ тории — это прежде всего труд, производство и формы об-

щественных отношений, в значительной мере являющиеся кристаллизацией предшествующей деятельности людей.

Но каждое новое поколение не просто повторяет то, что дела­ лось их предшественниками, а реализует свои собственные потреб­ ности и интересы, осуществляет свои собственные цели. Разнооб­ разная деятельность людей, их живой труд и есть то, что составляет сущность субъективного фактора истории.

Субъективный фактор потому и называется так, что раскрывает де­ ятельность субъекта истории, каковым являются массы, социаль­ ные группы и отдельные люди.

Иначе говоря, труд, знания, умения, физические, умственные и нравственные силы людей — единственные творцы всякого богатст­ ва и движения истории. В своей знаменитой речи в Сорбонне об ус­ пехах человеческого разума А.Р. Тюрго утверждал, что интерес, чес­ толюбие и тщеславие обусловливают непрерывную смену событий на мировой сцене и обильно орошают землю человеческой кровью.

Содержание субъективного фактора раскрывает механизм воз­ действий людей на объективные условия их жизни, сущность дви­ жущих сил истории, показывая процесс обратного влияния поли­ тических, социальных, идеологических отношений на экономичес­ кий строй общества. Все это говорит об относительной самостоя­ тельности субъективного фактора, о его продуктивно-активной силе воздействия на ход истории, особенно в периоды ее крутых поворотов, таких, как, например, нынешние реформы различных сторон жизни нашего общества, требующие решительной мобили­ зации духовных, творческих возможностей, усилий каждого члена общества, максимальной отдачи его созидательной энергии. По­ скольку глубинным ядром субъективного фактора выступает чело­ век как деятельное существо, постольку он есть живой барометр состояния субъективного фактора, показатель его положительной или отрицательной направленности. Субъективный фактор очень динамичен, подвижен, подвержен различным колебаниям, являя собой «веер возможностей», простирающихся от положительной активно-творческой энергии до «злокачественности» (по вреднос­ ти своего воздействия на социально-экономическую реальность). Он может служить мощным фактором как созидания, так и разру­ шения, как ускорения общественного развития, так и его тормоза.

Таким образом, реальная канва истории предстает как перепле­ тение и взаимодействие двух факторов — субъективного и объек­ тивного. Процесс их взаимодействия характеризуется определен­ ной тенденцией, направленностью. История человечества развива­ ется так, что усиливается практическое значение субъективного фактора, иными словами, роль субъективного фактора в истории постоянно возрастает, и это всеобщая историческая закономер­ ность. Необходимое условие ее реализации — разумное проявле­ ние субъективного фактора на основе правильного и строгого учета объективных закономерностей развития-общества. Однако эта за­ кономерность отнюдь не означает фатальной предопределенности, ведь в основе общественной жизни лежит активная практическипреобразующая деятельность людей, которая регулируется их по­ требностями, сознанием, волей и т.п. Она заключает в себе и по­ рождает различные возможности. Социальный детерминизм вовсе не отрицает свободы воли человека, напротив, он предполагает со­ знательный выбор мотивов и целей деятельности. Однако социаль­ ный детерминизм несовместим с субъективизмом и волюнтариз­ мом, нередко смыкающимися с авантюризмом; ведущими, напри­ мер, в практике политической жизни либо к деспотизму, либо к анархизму. Любое нарушение законов истории не остается безна­ казанным: история жестоко мстит за это.

§ 3. Стихийное и сознательное 6 истории

Из действий отдельных людей, как из бесчисленных ручейков, об­ разуются реки и моря исторических событий. В своей повседневной жизни люди действуют, как правило, сознательно, преследуя опре­ деленные цели и так или иначе предвидя последствия своих дейст­ вий. Однако можно ли на основании этого сказать, что в масштабах общества, истории совокупность их деятельности всегда ведет к со­ знаваемым ими самими результатам? Нет, общий результат может быть таким, о котором никто и не помышлял: дело делается созна­ тельно, но далеко не все результаты его, а особенно отдаленные,