§ 3. Пределы применения гражданско-правовых судебныхобеспечительных средств, их применение в противоречиис назначением и злоупотребление ими

Упрощенный порядок рассмотрения судами заявлений о применении обеспечительных мер (без вызова сторон, с исследованием письменных доказательств, представленных только заявителем), ускоренная процедура рассмотрения (в течение 1 дня) и незамедлительность исполнения судебного акта о применении обеспечительных мер многократно увеличивают необходимость соблюдения судами принципа законности при применении обеспечительных мер. В противном случае, как показывает судебно-арбитражная практика, возможны: применение гражданско-правовых судебных обеспечительных средств в противоречии с их назначением и злоупотребление указанными правовыми средствами, в результате которого неминуемо наступают негативные последствия применения гражданско-правовых судебных обеспечительных средств; нарушения субъективных прав, свобод и охраняемых законом интересов лиц, участвующих в деле, и других лиц; причинение убытков.

Необходимость неукоснительного соблюдения судами принципа законности направлена на обеспечение прав и законных интересов не только участников судопроизводства, но и иных лиц, чьи права и законные интересы могут быть затронуты применением незаконных обеспечительных мер.

Это, в частности, имело место при применении арбитражным судом не соответствующих закону мер по обеспечению иска в виде запрета третейскому суду производства по третейскому разбирательству и совершения процессуальных действий по третейскому делу до рассмотрения дела в арбитражном суде. Рассматривая вопрос о законности применения арбитражным судом данных обеспечительных мер, кассационная инстанция, в частности, отметила, что запрещение третейскому суду производства по третейскому разбирательству и совершение процессуальных действий по третейскому делу ограничивают полномочия третейского суда и нарушают установленные законом права участников третейского разбирательства, что не соответствует ст. 90 АПК РФ. Законодательством не предусмотрена возможность вмешательства арбитражного суда в деятельность третейских судов и запрещения им осуществлять производство по третейскому разбирательству и процессуальные действия. С учетом этого кассационная инстанция пришла к выводу о незаконности применения арбитражным судом мер по обеспечению иска в виде запрета третейскому суду производства по третейскому разбирательству и совершения процессуальных действий по третейскому делу до рассмотрения дела в арбитражном суде *(363).

Не соответствует законодательству применение судом мер по обеспечению иска в виде запрета ответчику обращаться в арбитражный суд с требованиями, касающимися спорного договора в рамках дела о банкротстве истца. Отказывая в применении данной обеспечительной меры, суд указал на недопустимость принятия такой меры, так как заявленное требование сводится к ущемлению конституционного права хозяйствующего субъекта на судебную защиту своих прав и интересов, что недопустимо в соответствии с действующим законодательством *(364).

Классические случаи незаконного применения арбитражными судами обеспечительных мер рассмотрены в Письме ВАС РФ от 14 ноября 2002 г. N С1-7/ОУ-1088 "О фактах грубого нарушения закона при применении арбитражными судами обеспечительных мер" *(365).

Так, Арбитражный суд Оренбургской области по заявлению двух акционеров, оспаривающих конкретную сделку акционерного общества, принял предварительные обеспечительные меры, запретив Московскому нефтеперерабатывающему заводу действия по приему и отгрузке нефтепродуктов, тем самым поставив под угрозу срыва деятельность крупнейшего предприятия региона. Незаконное определение отменено.

Арбитражный суд Республики Адыгея удовлетворил ходатайство акционера об обеспечении взыскания в его пользу с крупной холдинговой компании 5 тыс. рублей, признав необходимым запретить деятельность совета директоров холдинга. Для исполнения определения суда выдано пять исполнительных листов. Указанное определение по заявлению акционерного общества отменено.

Подобные судебные акты, как отмечается в Письме Высшего Арбитражного Суда РФ, не соответствуют нормам гл. 8 АПК РФ, противоречат целям и задачам обеспечительных мер и объективно дискредитируют деятельность арбитражных судов России.

Заведомо незаконное применение судами обеспечительных мер неоднократно становилось основанием для принятия квалификационными коллегиями судей решений о досрочном прекращении полномочий тех судей, которые допустили названное процессуальное нарушение *(366).

Отдельные случаи злоупотребления обеспечительными мерами в корпоративных спорах явно направлены на создание фактической невозможности для хозяйственного общества осуществлять свою деятельность *(367) или к существенному затруднению его деятельности *(368), а также к нарушению этим обществом законодательства. Так, в судебно-арбитражной практике встречались запреты проводить общее собрание участников хозяйственного общества, а также запреты, препятствующие законной деятельности иных органов управления хозяйственных обществ. В связи с этим в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2001 г. N 12 "О вопросе, возникшем при применении Федерального закона "Об акционерных обществах" отмечается, что при рассмотрении дел об обжаловании решений органов управления акционерного общества судья или суд не вправе запрещать проведение общего собрания акционеров, поскольку это противоречит ст. 31 Конституции РФ, гарантирующей гражданам Российской Федерации право собираться мирно, без оружия, проводить собрания и демонстрации, шествия и пикетирования, а также нарушает право акционеров, не обжалующих решения органов управления акционерного общества, на участие в общем собрании акционеров, предоставленное им Федеральным законом "Об акционерных обществах" (ст. 31, 32). Такой подход был воспринят судами общей юрисдикции *(369), а также отдельными арбитражными судами, которые отказывали в применении обеспечительных мер в виде запрета проведения общего собрания акционеров *(370). Как противозаконные и по сути направленные на вмешательство суда в хозяйственную деятельность общества с ограниченной ответственностью оценены арбитражным судом кассационной инстанции требования заявителей о принятии обеспечительных мер в виде запрещения ответчику исполнять обязанности генерального директора общества с ограниченной ответственностью, а именно: совершать крупные сделки, подписывать какие-либо документы, представлять общество в любых государственных органах Российской Федерации и за ее пределами, осуществлять руководство обществом и действовать от его имени и в его интересах, открывать расчетные, валютные и иные счета общества в банках и иных кредитных учреждениях и пр. *(371). Однако в судебно-арбитражной практике встречался и подход, исходящий из правомерности запрета проведения общего собрания участников хозяйственных обществ *(372).

На недопустимость применения подобных обеспечительных мер сориентировал нижестоящие арбитражные суды Пленум ВАС РФ в постановлении от 9 июля 2003 г. N 11 "О практике рассмотрения арбитражными судами заявлений о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общие собрания акционеров". Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ отметил, в частности, что запрещение проводить общее собрание акционеров фактически означает запрет акционерному обществу осуществлять свою деятельность в той части, в какой она осуществляется посредством принятия решений общим собранием. Такая мера по своему содержанию противоречит смыслу обеспечительных мер, имеющих целью защиту интересов заявителя, а не лишение другого лица возможности и права осуществлять свою законную деятельность. Поэтому суд не может в порядке принятия обеспечительных мер по спорам об обжаловании решений органов управления акционерного общества, о признании недействительными сделок с акциями общества, о применении последствий недействительности таких сделок, о признании недействительным выпуска акций акционерного общества, а также по иным спорам запрещать акционерному обществу, его органам или акционерам проводить годовое или внеочередное общее собрание акционеров. Суд также не может принимать обеспечительные меры, фактически означающие запрет на проведение общего собрания акционеров, в том числе созывать общее собрание, составлять список акционеров, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, предоставлять помещения для проведения собрания, рассылать бюллетени для голосования, подводить итоги голосования по вопросам повестки дня. Так, оставляя определение арбитражного суда первой инстанции без изменения, суд кассационной инстанции счел, что заявленные обеспечительные меры в виде запрещения совету директоров принимать решения по вопросам, связанным с подготовкой и проведением общих собраний акционеров, и запрещения генеральному директору закрытого акционерного общества осуществлять полномочия генерального директора не касаются предмета спора, так как иск заявлен о признании недействительным решения общего собрания акционеров *(373).

Пункт 2 ч. 1 ст. 91 АПК РФ допускает принятие судом обеспечительных мер в виде запрещения ответчику и другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора. На основании указанной нормы суд при наличии условий, предусмотренных ст. 90, 91 АПК РФ, вправе запретить годовому или внеочередному общему собранию акционеров принимать решения по отдельным вопросам, включенным в повестку дня, если эти вопросы являются предметом спора или непосредственно с ним связаны, а также в целях обеспечения иска запретить акционерному обществу, его органам или акционерам исполнять принятое общим собранием решение по определенному вопросу. При разрешении вопроса о необходимости принятия обеспечительных мер суд исходя из предмета заявленного искового требования и возможного судебного решения по данному иску должен удостовериться в том, что в случае удовлетворения искового требования непринятие именно этой меры затруднит или сделает невозможным исполнение судебного акта *(374). О затруднении исполнения судебного акта может свидетельствовать следующее. Для осуществления своих прав, признанных или подтвержденных решением суда, истцу придется обратиться в суд с новым иском о признании недействительным решения общего собрания акционеров по соответствующему вопросу. Если необходимость принятия обеспечительной меры заявитель обосновывает тем, что в случае непринятия судом этой меры ему будет причинен значительный ущерб, он должен также обосновать возможность причинения такого ущерба, его значительный размер, связь возможного ущерба с предметом спора, а также необходимость и достаточность для его предотвращения именно данной обеспечительной меры. Принимая решения о применении обеспечительных мер, суду надлежит учитывать, что они не должны приводить акционерное общество к фактической невозможности осуществлять свою деятельность *(375) или к существенному затруднению его деятельности, а также к нарушению этим обществом российского законодательства. Указанные разъяснения Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ применимы и к другим хозяйственным товариществам и обществам, в том числе к обществам и товариществам с ограниченной ответственностью *(376).

В целом в применении гражданско-правовых судебных обеспечительных средств отражается общая ситуация, связанная с наличием в гражданском обороте и гражданском судопроизводстве случаев злоупотребления правом *(377). Отдельные ученые рассматривают проблему злоупотребления правом не только применительно к этапу осуществления субъективного гражданского права, но и применительно к этапу защиты указанного права *(378), что представляется обоснованным и заслуживающим внимания с учетом особенностей, присущих злоупотреблению защитой субъективных гражданских прав. Данная проблема актуальна и для применения гражданско-правовых судебных обеспечительных средств, являющихся средствами предварительной защиты субъективных гражданских прав, и в связи с этим заслуживает подробного рассмотрения.

Однако отдельные нарушения, допущенные при применении гражданско-правовых судебных обеспечительных средств, с учетом их незначительности и отсутствия негативных последствий являются несущественными и не могут расцениваться как применение гражданско-правовых судебных обеспечительных средств в противоречии с их назначением или злоупотребление указанными обеспечительными средствами. Это находит отражение и в судебно-арбитражной практике. Не все нарушения, допущенные судом при рассмотрении заявления об обеспечительных мерах, признаются в судебно-арбитражной практике в качестве безусловных оснований для отмены судебного акта по вопросу о применении обеспечительных мер.

Так, оставляя определение арбитражного суда апелляционной инстанции об отказе в принятии обеспечительных мер без изменения, а кассационную жалобу на указанное определение - без удовлетворения, арбитражный суд кассационной инстанции отметил, что рассмотрение арбитражным судом апелляционной инстанции заявления о принятии обеспечительных мер с нарушением сроков, предусмотренных п. 1 ст. 93 АПК РФ, - не позднее следующего дня со дня поступления в арбитражный суд, не повлекло принятия незаконного судебного акта и не является безусловным основанием для отмены обжалуемого определения *(379).

В другом деле суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что несвоевременное получение ответчиком - заявителем кассационной жалобы копии обжалуемого определения о принятии обеспечительных мер не повлияло на его законность и не лишило заявителя кассационной жалобы возможности реализовать свое право на обжалование данного определения; с учетом этого обжалуемое определение суда первой инстанции оставлено без изменения, а кассационная жалоба - без удовлетворения *(380).

Исполнение судебного акта о применении обеспечительных мер или, напротив, неисполнение данного судебного акта *(381) может причинить убытки, спор о возмещении которых подлежит рассмотрению в судебном порядке в отдельном производстве по иску лица, которому причинены убытки. Спор о возмещении убытков, причиненных неисполнением определения арбитражного суда об обеспечении иска, согласно ч. 6 ст. 96 АПК РФ рассматривается в том же арбитражном суде. Заметим, что при решении вопроса о возмещении убытков, причиненных применением обеспечительных мер, необходимо учитывать судьбу материально-правовых требований истца к ответчику, на обеспечение которых были направлены принятые судом обеспечительные меры, - удовлетворены они судом или нет. В соответствии со ст. 98 АПК РФ ответчик и другие лица, которым причинены убытки обеспечением иска, после вступления в законную силу судебного акта арбитражного суда об отказе в удовлетворении иска вправе требовать от лица, ходатайствующего об обеспечении иска, возмещения убытков путем предъявления иска. Исходя из общеправовых принципов справедливости и соразмерности полагаем, что в случае частичного отказа в удовлетворении иска ответчик и другие лица, которым причинены убытки обеспечением иска, после вступления в законную силу судебного акта арбитражного суда о частичном отказе в удовлетворении иска вправе путем предъявления иска требовать от лица, ходатайствующего об обеспечении иска, возмещения убытков в размере, соразмерном той части исковых требований, в удовлетворении которых судом было отказано.

В связи с этим интерес представляет практика применения обеспечительных мер судами Соединенных Штатов Америки. Общий порядок применения судами обеспечительных мер установлен ст. 65 Федеральных правил гражданского судопроизводства, согласно которой сторона, ходатайствующая о применении предварительной меры судебной защиты, возмещает издержки и ущерб, которые были понесены любой стороной или причинены любой стороне, по отношению к которой были необоснованно применены запретительные или ограничительные меры. Согласно ст. 65 (с) предварительные или обеспечительные меры считаются примененными неправомерно к той или иной стороне в том случае, "если она имела право делать то, что ей было запрещено делать". Так, в деле Nintendo of America v. Lewis Galoob Toys, Inc., 16 F.3d 1032, 1036 и деле Blumenthal 910 F2d, 1054 суды указали, что в ряде обстоятельств сторона, даже частично выигравшая дело по существу, может получить возмещение ущерба, причиненного ей в результате неправомерно вынесенного постановления об обеспечительной мере *(382).

Как справедливо отмечает Н.В. Штанкова, в отдельных случаях истцы, не имея намерения довести дело до его логического завершения (принятия решения по существу заявленных требований и его исполнения), тем не менее заявляют ходатайства об обеспечении исполнения такого решения, что не может соответствовать целям и задачам обеспечения иска, значительно ущемляет интересы лиц, в отношении которых принимаются обеспечительные меры *(383). При этом и в случаях удовлетворения судами исковых требований лицам, участвующим в деле, а также другим лицам могут быть причинены убытки вследствие вынесения судами незаконных судебных актов о принятии обеспечительных мер, отмененных впоследствии вышестоящими судебными инстанциями. Поэтому представляется обоснованным предложение Н.В. Штанковой о следующем изменении существующей редакции ст. 98 АПК РФ: "Ответчик и другие лица, которым причинены убытки обеспечительными мерами, вправе обратиться в арбитражный суд с иском о возмещении таких убытков к лицу, по заявлению которого были приняты обеспечительные меры в случаях вступления в законную силу судебного акта арбитражного суда об отказе в удовлетворении иска, отмены определения о применении обеспечительных мер как необоснованного и незаконного, прекращения производства по делу в связи с отказом истца от иска" *(384).

Полагаем необходимым дополнить предлагаемую Н.В. Штанковой редакцию ст. 98 АПК РФ указанием на возможность взыскания убытков, причиненных обеспечительными мерами в случае частичного отказа в иске, соразмерно той части исковых требований, в удовлетворении которой было отказано судом.

Требования о возмещении убытков, причиненных предварительными обеспечительными мерами, могут быть предъявлены потерпевшими не только в случае отказа в иске, но и в случае, если заявитель предварительных обеспечительных мер в установленный судом срок не подал иск по требованию, в связи с которым арбитражным судом были приняты предварительные обеспечительные меры. Так, в соответствии с ч. 10 ст. 99 АПК РФ организация или гражданин, которым обеспечением имущественных интересов до предъявления иска причинены убытки, вправе требовать от заявителя их возмещения, если заявителем в установленный судом срок не было подано исковое заявление по требованию, в связи с которым арбитражным судом были приняты меры по обеспечению его имущественных интересов, или если вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда в иске отказано. Однако возмещение убытков является видом гражданско-правовой ответственности, и требование о возмещении убытков должно подтверждаться надлежащими доказательствами. Необходимым основанием для взыскания убытков является доказанность размера убытков, факта их причинения, наличие причинной связи между действиями ответчика и причиненными убытками *(385). В предмет доказывания по такому спору входит установление как факта причинения убытков и их размер, так и наличие причинной связи между обеспечительными мерами и возникшими убытками *(386).

Убытки могут быть причинены обеспечительными мерами, принятыми судом по заявлению любого лица, участвующего в деле, в том числе прокурора. Проблемы, связанные с возмещением убытков, причиненных обеспечительными мерами, принятыми судом по заявлению прокурора, рассмотрены в Постановлении Конституционного Суда РФ от 14 февраля 2002 г. N 4-П по делу о проверке конституционности ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданки Л.Б. Фишер *(387).

Поводом к рассмотрению Конституционным Судом РФ данного дела явилась жалоба гражданки Л.Б. Фишер на нарушение ее конституционных прав положениями ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции РФ указанные положения, примененные при судебном разбирательстве дела заявительницы.

В жалобе заявительницы оспаривается конституционность ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, согласно которой суд или судья, допуская обеспечение иска, может потребовать от истца предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков, а ответчик после вступления в законную силу решения, которым в иске отказано, вправе требовать от истца возмещения убытков, причиненных ему мерами по обеспечению иска, допущенными по просьбе истца.

Как следует из представленных материалов, районный суд города, рассматривая по заявлению прокурора области, обратившегося в интересах администрации города и администрации области, дело о взыскании в их пользу с гражданки денежной суммы, своим определением удовлетворил ходатайство прокурора о наложении ареста на имущество ответчицы в порядке обеспечения иска в соответствии со ст. 133 Гражданского процессуального кодекса РСФСР. Одновременно по заявлению представителя ответчицы суд возложил на истцов обязанность предоставить обеспечение возможных для нее убытков, вызванных применением мер по обеспечению иска.

Судебная коллегия по гражданским делам областного суда по частному протесту прокурора отменила определение в части возложения на администрацию города и администрацию области обязанности предоставить обеспечение возможных для ответчицы убытков, указав, что ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР предусматривает возможность возмещения убытков лишь в том случае, если меры по обеспечению иска допущены судом по просьбе истца; в данном же деле инициатива по принятию таких мер исходила от прокурора. В дальнейшем районный суд города производство по делу прекратил в связи с отказом от иска администрации города и нового истца - управления противопожарной службы области, на которого была заменена (с ее согласия) признанная ненадлежащим истцом администрация области. Одновременно суд отменил обеспечение иска в виде наложения ареста на имущество ответчицы.

По мнению заявительницы, ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР в нарушение требований о равенстве граждан перед законом и судом, принципов состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве ограничивает право ответчика на обеспечение и возмещение убытков, причиненных ему мерами по обеспечению иска, в тех случаях, когда заявление о принятии таких мер подано не истцом, а другими участвующими в деле лицами, а потому противоречит ст. 19 и 123 Конституции РФ.

Рассмотрев жалобу заявительницы, Конституционный Суд РФ указал, в частности, следующее.

Предметом рассмотрения являются положения ст. 140 ГПК РСФСР применительно к случаям принятия судом мер к обеспечению иска по ходатайству участвующего в деле прокурора, выступающего на основании п. 2 ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 41 и ст. 133 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, а также п. 3 ст. 35 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в защиту частноправового интереса другого лица.

Согласно ч. 1 ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Из данной нормы в ее взаимосвязи с ч. 1, 2 ст. 17 Конституции РФ следует, что право на судебную защиту относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека; в Российской Федерации оно признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ. Право на судебную защиту служит в свою очередь необходимой гарантией осуществления всех других прав и свобод, которые, являясь непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции РФ) и признание, соблюдение и защита которых согласно ст. 2 Конституции РФ - обязанность государства.

Согласно приведенным конституционным положениям участникам судопроизводства гарантируется право на судебную защиту в полном объеме, эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости. Это конституционное право конкретизируется в том числе актами гражданского процессуального законодательства, основная цель которого согласно ст. 2 Гражданского процессуального кодекса РСФСР - защита нарушенных или оспариваемых прав и охраняемых законом интересов физических и юридических лиц, что предполагает для заинтересованного лица не только возможность обращения в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса (ст. 3 Гражданского процессуального кодекса РСФСР), но и иные процессуальные средства, предоставляемые законодательством.

К таким средствам относится институт обеспечения иска, который используется судом, если непринятие мер обеспечения может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда (ст. 133 Гражданского процессуального кодекса РСФСР). Вступившее в законную силу судебное решение должно быть исполнено; в противном случае искажается суть правосудия по гражданским делам, к процедуре которого обращается истец для защиты своего права, не может быть достигнута цель защиты прав, свобод и охраняемых законом интересов, что несовместимо с конституционным принципом справедливого правосудия и полной судебной защиты, отрицательно сказывается на авторитете судебной власти и порождает сомнения в эффективности правовых средств защиты.

Следовательно, принимаемые судом законные и обоснованные меры по обеспечению иска направлены на достижение эффективной судебной защиты прав и законных интересов истца в случаях, когда существует вероятность неисполнения или ненадлежащего исполнения ответчиком будущего решения суда. Между тем истец и ответчик согласно ч. 1 ст. 19 и ч. 3 ст. 123 Конституции РФ равны перед законом и судом, а разрешение судом возникшего между ними спора должно осуществляться в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Названным конституционным нормам корреспондируют положения ст. 7, 8, 10 Всеобщей декларации прав человека, п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые гарантируют равенство всех перед законом и судом, право каждого на справедливое разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Эти положения как относящиеся к общепризнанным принципам и нормам международного права согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации.

Согласно указанным нормам, содержащимся в Конституции РФ и актах международного права, истец и ответчик в равной мере обладают правом на судебную защиту. Это означает, в частности, что ответчику как равноправной с истцом стороне в гражданском процессе должна быть гарантирована возможность защиты его прав при применении мер по обеспечению иска. В противном случае еще до подтверждения судебным решением права истца на предмет спора ответчик при необоснованном заявлении к нему требования об обеспечении иска может оказаться в неблагоприятном по сравнению с истцом положении, поскольку принятие мер по обеспечению иска связано с материально-правовыми ограничениями и возможными убытками.

В Российской Федерации гарантируются свобода экономической деятельности, признание и защита равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности, право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 8, ст. 34, ч. 1, 2 ст. 35 Конституции РФ). На этих конституционных предписаниях основаны взаимосвязанные положения ГК РФ о равенстве участников гражданских правоотношений, неприкосновенности собственности, свободе договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, об осуществлении субъектами гражданских правоотношений принадлежащих им прав по собственному усмотрению (п. 1, 2 ст. 1, п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 9 Конституции РФ).

Природой гарантированных Конституцией РФ гражданских прав, материальных по своей сути, обусловлено диспозитивное начало гражданского судопроизводства, что находит отражение в гражданском процессуальном законодательстве при конкретизации такого общего принципа судопроизводства, как состязательность и равноправие сторон (ч. 3 ст. 123, Конституции РФ). В совокупности с другими принципами гражданского судопроизводства они выражают цели правосудия по гражданским делам, прежде всего конституционную цель защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 2, ч. 1 ст. 17, ст. 18 Конституции РФ).

Присущий гражданскому судопроизводству принцип диспозитивности означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом. Так, гражданское дело возбуждается, как правило, по заявлению лица о защите его нарушенного права, а меры по обеспечению иска принимаются в соответствии с волеизъявлением истца (третьего лица, заявляющего самостоятельные требования на предмет спора), заинтересованного не только в вынесении в свою пользу решения суда, но и в его надлежащем исполнении.

Однако в целях защиты прав граждан и охраняемых законом интересов общества или интересов государства с заявлением в суд о возбуждении гражданского дела в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 4 и ч. 1 ст. 41 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, а также п. 4 ст. 27 и п. 3 ст. 35 уже упоминавшегося Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" вправе обратиться прокурор, действующий как должностное лицо прокуратуры Российской Федерации и не являющийся субъектом спорных материальных правоотношений. В качестве лица, участвующего в деле, он пользуется соответствующими процессуальными правами, к числу которых относится и предусмотренное ст. 133 Гражданского процессуального кодекса РСФСР право заявить ходатайство об обеспечении иска. Однако согласно принципам диспозитивности, состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве при осуществлении данного процессуального права прокурор не должен действовать вопреки воле лица, в частноправовых интересах которого он обращается в суд и которое как предполагаемый субъект спорных материальных правоотношений в соответствии с ч. 2 ст. 33 Гражданского процессуального кодекса РСФСР участвует в гражданском процессе в качестве истца.

Следовательно, если ходатайство прокурора о принятии мер по обеспечению иска подтверждается в той или иной форме истцом либо его представителем (ст. 43, 46, 48 Гражданского процессуального кодекса РСФСР), препятствий для обеспечения и возмещения истцом возможных для ответчика убытков по правилам, установленным ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, не имеется. Иное истолкование положений данной статьи приводило бы - с учетом особенностей гражданских процессуальных отношений, в системе которых действуют эти правила, - к нарушению равенства всех перед законом и судом, ограничивало бы право ответчика на судебную защиту, а также противоречило бы принципам состязательности и равноправия сторон (ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ).

В Российской Федерации правосудие осуществляется только судом как носителем судебной власти; при осуществлении правосудия, в том числе посредством гражданского судопроизводства, судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону; установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, суд принимает решение в соответствии с законом (ч. 1, 2 ст. 118, ст. 120 Конституции РФ).

Гражданские процессуальные отношения не могут возникать и развиваться без санкционирования распорядительных действий участвующих в деле лиц судом - основным и решающим субъектом этих отношений. В частности, основанием для применения мер по обеспечению иска является не ходатайство прокурора, а соответствующий судебный акт. Для суда такое ходатайство не носит обязательного характера, решение об обеспечении иска должно приниматься в процедуре осуществления правосудия и оформляться определением, которое приобретает общеобязательную силу и приводится в исполнение немедленно в порядке, установленном для исполнения решений суда (ст. 137 Гражданского процессуального кодекса РСФСР).

Осуществляя гражданское судопроизводство на основе состязательности и равноправия сторон, суд обязан создавать условия, при которых соблюдался бы необходимый баланс их процессуальных прав и обязанностей. Поскольку меры по обеспечению иска принимаются еще до разрешения спора по существу, всегда есть риск причинения ответчику убытков в связи с тем, что и сам иск, и меры по его обеспечению могут оказаться необоснованными. Поэтому исходя из принципа диспозитивности гражданского судопроизводства неблагоприятные последствия такого риска суд (как это и предусмотрено ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР) вправе возложить на самого истца, для защиты прав и в связи с волеизъявлением которого возбуждается гражданское дело и принимаются меры по обеспечению иска.

Если меры по обеспечению иска принимаются по инициативе прокурора и его ходатайство подтверждено истцом, обеспечение убытков и их возмещение возможно также лишь за счет имущества истца, поскольку прокурор не связан с ответчиком спорным материальным правоотношением, его участие в гражданском процессе производно от функции прокуратуры Российской Федерации по надзору от имени государства за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации (п. 1, 3 ст. 1 упомянутого Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации"), кроме того, меры по обеспечению иска принимаются не по постановлению прокурора, а по судебному определению.

Согласно ч. 2 ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР для возмещения ответчику убытков, причиненных ему мерами к обеспечению иска, заявленного непосредственно истцом, необходимо, чтобы эти меры были приняты при наличии прямо выраженной просьбы истца. Исходя же из норм, содержащихся в ч. 1 и 2 ст. 8, ст. 19, ч. 1 ст. 34, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, положения ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР во взаимосвязи с п. 2 ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 41 и ст. 133 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, а также п. 3 ст. 35 упомянутого Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" означают, что для случаев, когда меры к обеспечению иска принимаются по ходатайству прокурора, в целях обеспечения баланса взаимных процессуальных прав и обязанностей равноправных сторон в условиях диспозитивности и состязательности гражданского судопроизводства, допустимо волеизъявление истца в формах, иным образом недвусмысленно свидетельствующих о его согласии с необходимостью обеспечения иска.

Без такого согласия суд не должен принимать меры к обеспечению иска по ходатайству, заявленному прокурором. Иное позволяло бы истцу уклоняться от возмещения убытков ответчику по формальным основаниям, в то время как его действительная воля на принятие мер по обеспечению иска была бы реализована через процессуальные действия прокурора, обратившегося в суд с заявлением о возбуждении гражданского дела в защиту интересов истца. Таким образом создалась бы возможность злоупотребления правом на судебную защиту, что согласно ч. 3 ст. 17, ч. 1, 2 ст. 19, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ недопустимо.

Следовательно, ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР не может быть признана не соответствующей Конституции РФ на том лишь основании, что в ней непосредственно не предусмотрено возмещение ответчику убытков, которые причинены ему мерами по обеспечению иска, допущенными по ходатайству прокурора, при условии, что оно подтверждено волеизъявлением истца. При этом нормы ч. 2 ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР с учетом принципов диспозитивности, состязательности и равноправия сторон в гражданском судопроизводстве должны применяться не только в случаях, когда гражданское дело завершается решением об отказе в иске, но и в случаях прекращения производства по делу (ст. 219 Гражданского процессуального кодекса РСФСР), обусловленного волеизъявлением истца, необоснованно предъявившего иск к ответчику.

Таким образом, положения ст. 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, предусматривающие защиту имущественных прав ответчика от мер по обеспечению иска, принятых по просьбе истца, в случае предъявления им неосновательного иска направлены на сохранение разумного баланса взаимных процессуальных прав и обязанностей сторон как непосредственных участников спорного материального правоотношения и не предполагают возможности принятия таких мер по ходатайству прокурора, не подтвержденному волеизъявлением истца. Поэтому они не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права ответчика, гарантированные ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ.

Полагаем, что ввиду известной близости основных начал гражданского и арбитражного процессов правовые позиции Конституционного Суда РФ, сформулированные в его Постановлении от 14 февраля 2002 г. N 4-П, при применении обеспечительных мер необходимо учитывать не только судам общей юрисдикции, но и арбитражным судам.