4.4. Модернизационная парадигма социетального пространства.

Понятие модернизация имеет два смысла: широкий и узкий. В первом смысле она означает достижения современно­сти, т.е. широкий комплекс социальных, политических, эконо­мических и культурных процессов. К таким процессам отно­сятся индустриализация, урбанизация, бюрократизация, демо­кратизация, ускоренное развитие образования и науки и др. Модернизация широко понимаемой культуры обычно связыва­ется с расширением прав и свобод человека, повышением ка­чества жизни, рационализацией общественных отношений,

¹ Вопрос о социальной сущности обществ советского типа служит предметом ожесточенных дискуссий и и России, и в странах ЦВЕ. Часть уче­ных считает такие общества тоталитарной разновидностью государственного капитализма, другая часть использует понятия государственного социализма или "обществ переходною периода", третья настаивает на том, что советские системы не обладали родовыми признаками ми капитализма, ни социализма, образуя совершенно особый mi: обществ.

11е менее противоречивы позиции ученых по отношению к социализму и его перспективам. "Гак, либерально ориентированные обществоведы реши­тельно отрицают его достоинства и считают движение к социализму тупиком. Напротив, но мнению социал-демократов, наиболее реальную альтернативу запутавшемуся в противоречиях капитализму предстали чет новый социализм.

87

распространением индивидуальных целой и мотиваций, ростом ценности самостоятельности, независимости, ответственности, развитием гражданского общества. В более узком смысле поня­тие модернизация используется для описании усилий отсталых и слаборазвитых стран, направленных на то, чтобы догнать веду­щие, наиболее развитые страны¹.

Можно без преувеличения сказать, что главным содержа­нием российской истории за последние триста лет была модер­низация именно в этом узком смысле. Однако завершить ее, т. е. достичь современности хоти бы по главным направлениям, ни царской, ни советской России не удалось³. В российском об­ществе и сейчас современные черты сочетаются с традицион­ными, причем трудно сказать, какие из них доминируют. Так что задача модернизации в принципе продолжает быть актуаль­ной. Однако в рассматриваемом контексте важен другой воп­рос, а именно, пригодна ли парадигма модернизационных тео­рий для изучения посткоммунистических трансформаций.

Исследованию феномена модернизации в целом и кон­кретных модернизационных процессов посвящена огромная литература. Создано целое семейство теорий, стремящихся ос­мыслить логику развития человеческих обществ с помощью представления об универсальных типических стадиях развития культуры, через которые они проходят. Чаще всего такие ста­дии обозначаются двумя группами сходных понятий. Это ли­бо традиционное, современное и постсовременное (вариант: по­ст экономическое), либо доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное (информационное) общество. Причем различные социологические концепции часто вкладывают в эти понятия неодинаковое содержание. Наиболее детальный критический анализ классических и новых теорий модерниза­ции выполнен П. Штомпкой. Отдавая должное их важной ро­ли в познании закономерностей общественного развития, он отмечает, что эти теории успели пережить сначала мощный расцвет, затем период резкой и справедливой критики и, па-конец, реанимацию в форме современных постмодернизаци-онных теорий³.

Обобщая главные направления критики этих теорий. П. Штомпка относит к наиболее слабым их сторонам:

' Штомпка П. Социология социальных изменений. Ч. П. Гл. 9. Теории модернизации, cuipue и новые. \1.: Аспект-Пресс, 1946. С. I7G—171.

^: Шелохиеа В.В. Модернизпиионныс процессы в России: общее и осо­бенное // Российская цивилизация. Этнокультурные и духовные лепекты. Эн­циклопедический словарь. М.: Республика, 2001. С. 209—213,

³ Шшомпки П. Социология социальных изменений. М.; Аспект-Пресс, №)(,. С. 173-185.

88

идею безусловной прогрессивности общественного раз­вития как однонаправленного движения от менее к более ра­циональным и эффективным формам самоорганизации;

акцент на универсальные черты современных общестн, в го время как доминирующей тенденцией мирового развития является усиление качественных различий между разными на­циональными государствами;

необоснованное принятие модели наиболее развитых за­падных обществ за образец для всего остального мира;

отсутствие эмпирических подтверждений и сомнитель­ность реального существования самого феномена модерниза­ции как целостного процесса;

отсутствие разработанных представлений о социальных механизмах модернизации обществ и, наконец,

тот факт, что практические попытки модернизации об­ществ Третьего мира в большинстве случаев привели к соци­альной дезорганизации и хаосу¹.

Под влиянием столь серьезной критики авторы немодернизационных концепций видоизменили и смягчили ряд ключевых положений исходной теории. Так, представление об унифицированном процессе модернизации было заменено картиной более разнообразного и многоликого процесса, уча­стники которого — современные общества — различаются темпами, способами и механизмами модернизации. Теории неомодерпизации отказались от утверждения о существовании общей конечной цели исторических изменений, а также об их необратимом характере. Модернизация стада рассматриваться как исторически ограниченный процесс, узаконивающий та­кие институты и ценности, которые обеспечивают выживание и устойчивое развитие обществ в современном мире. Это де­мократия, рынок, образование, рациональное администриро­вание, самодисциплина, трудовая этика и др.²

Тем не менее позиции этой теории существенно пошат­нулись. В.А. Ядов видит одну из причин этого в том, что тео­рия модернизация не учитывает решающей роли, приобретае­мой в настоящее время факторами субьектности, а именно "способность социальных субъектов (от рядовых граждан до национальных правительств и международных акторов совре­менной истории) реагировать на внутренние (в рамках данных обществ) и внешние (со стороны миросистемы) вызовы, упре­ждать или сдерживать нежелательные и опасные тенденции

¹ Штомпка П. Социология социальных изменений. М.: Аспект-Пресс, 19%. С. 290-291.

2 Там же. С. 292.

89

природных, социальных, экономических, политических сдви­гов и содействовать желательным"¹.

Историки не без основания рассматривают модернизацию в качестве главного вектора развития России на протяжении последних веков, включая советский и постсоветский периоды. В широкой временной перспективе такой взгляд представляет­ся достаточно обоснованным, хотя и в этом случае приходится отмечать особый характер российской модернизации. Не слу­чайно для ее обозначения ученые используют такие понятия, как консервативная, рецедивирующая, запаздывающая или модер­низация вдогонку¹. При этом очевидные отклонения российских процессов от классических моделей модернизации объясняют национальной и исторической спецификой, как правило, не ставя вопроса о том, насколько научный аппарат данной теории применим к российской реальности.

Для изучения посткоммунистических процессов в Рос­сии и странах ЦВЕ концепции модернизации используются весьма широко. По мнению В.А. Ядова, модернизация — это сейчас наиболее употребляемое понятие, обозначающее соци­ально-экономические и социокультурные процессы, происхо­дящие в российском обществе³. Причем это понятие трактует­ся в контексте либо завершения перехода от традиционного общества к современному, либо начала перехода от современ­ного к посгсоврсменному обществу.

Однако подход к посткоммунистическим трансформа­ционным процессам как к особому типу модернизации не отражает их реального содержания. Конечно, бывшие "стра­ны социализма" стоят перед особенно острым модернизаци-онным вызовом эпохи. Однако задача исследователей — познание не должного, а сущего. Между тем анализ резуль­татов реформ показывает, что направления действительных перемен часто не соответствуют ни векторам желаемых или декларируемых правящими кругами реформ, ни реальным вызовам современности. Игнорирование этого очевидного

¹ Россия: трансформирующееся общество. М.: Канон-Прссс-Ц. 2001. С, II.

¹ См.: Вишневский А.Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М.; ОГИ, 149S; Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина, ресурс человечества? М.: Элитарная УРСС, 1999; Попова И.М.. Ку-нявский МЛ. Запаздывающая модернизация: сравнительный анализ России и Украины // Социологический журнал. 1997. № 3. С. 20—37.

-^ч Ядов В.А. Россия как трансформирующееся общество: резюме много­летней дискуссии социологов // Куда идс1 Россия?.. Власть, общество, лич­ность. М.: МВШСЭН. 2000. С. 383.

90

факта порождает презумпцию модернизационноп направленно­сти социальных преобразований независимо от их действи­тельного содержания и результатов.

В апреле 2001 года состоялось заседание круглого стола на тему "Модернизационный вызов современности и российские альтернативы"¹. Оно показало, что взгляды ученых на соотно­шение процессов модернизации и посткоммунистической трансформации России очень противоречивы. Одни (например, В.В. Ивантер) считают, что модернизация России уже заверше­на и эта проблема потеряла актуальность², другие (Л.М. Гри­горьев, В.Г. Федотова) утверждают, что развитие постсоветской России представляло собой не модернизацию, а демодерниза-цию-. третьи полагают, что страна по-прежнему стоит перед модернизационным вызовом, и пытаются обосновать тот вариант модернизации, который ей наиболее подойдет⁴ (А.А. Яковлев, А.Е. Городецкий и др.), четвертые (В.П. Гутник, Ю.В. Яконец, Б.Ф. Славин) настаиваю! на том, что главная задача России — вестерн изироваться и перейти на постиндустриальную стадию развития. Выступая одним из последних. Б.Ф. Славин сказал, что, прослушав многие интересные выступления участников круглого стола, он "так и не понял, кула движется современный мир, и куда в этом мире идем мы"⁵. На мой взгляд, все это свидетельствует о том, что модернизация (какой бы смысл ни вкладывался в это понятие) и посткоммунистическая трансфор-

¹ Материалы этого круглого cio;ia опубликованы е: Мир России. 2001. № 4. С. 3-58.

- Ивантер ВВ.: '"...мы уже модернизацию прошли, все уже свершилось ... Уверяю вас. что здания у нас тс же, но все вокруг совершенно другое и по-другому. Мы прошли модернизацию, мы се совершили, причем совершили радикальным образом ...Я думаю, что никакого м одерни заиионного вызови для России пет. И мы давно уже модернизированы". Там же. С. 8.

'' Григорьев Jl.hi.: «В нынешние 1990-е годы не было никакой "ельиин-ско-гайдаровской модернизации...'' Неизбежным результатом гайдаровско-елщинской "модернизации" стал достойный занесения и книгу рекордов Гиннесс небывалый дм мирного времени обвальный кризис... По сути дела это была политика антимодернизации, отбросившая Россию на несколько десятилетии назад*. Федотова В.Г.: "Итогом гайдаровско-ельцинекого преоб­разования стала демодернизация, отбрасывание страны в феодализм''. Там же. С. 5. Ш, 12.

⁴ Яковлев АЛ. "Модернизации не было, но она нужна. В последней чет­верти XX в. в мирт в рамках процессов глобализации произошли очень большие изменения. Собственно говоря, сама трансформация в значительной мере бьша обусловлена неспособностью советской административно-командной системы обеспечить очередную модернизацию, вывести страну на новый уровень техно­логического развития, который соответствовал бы вызовам глобального рынка. За последние десять лет эти вызовы стали еще острее". Там же, С. 16.

⁵ Там же. С. 51.

91

мания обшеств — это принципиально разные процессы, для ис­следования которых требуются разные парадигмы.

Разумеется, у модерн и зационных и посткоммунистиче­ских процессов есть общие составляющие. Однако на практике трансформация большинства посткоммунистических обшеств, по крайней мерс на первых этапах, сопровождается не созида­нием, а разрушением, в том числе в области культуры. Об этом свидетельствуют свертывание высокотешологических произ­водств, кризис науки и образования, депрофессионализация ценных кадров, утечка лучших умов за рубеж, ухудшение каче­ства жизни и условий развития личности, возвращение многих общественных групп к традиционному образу жизни, широкое распространение неправового поведения, коррупции, нелегаль­щины и преступности, разрушение общественной морали. В ря­де посгкоммунистичсских стран социальная трансформация сопровождается обострением межнациональных конфликтов, перерастающим в затяжные войны. В этих условиях вряд ли уместно идентифицировать содержание современных трансфор­мационных процессов с их модернизационной составляющей. Еще менее обоснованными представляются попытки вписать эти процессы i; концепцию перехода от индустриализма к постинду­стриализму, характерного для наиболее развитых стран Запада¹.

Использовать понятия, предлагаемые теориями модерни­зации, постмодернизации и постиндустриализма, при изучении трансформации посткоммунистических стран целесообразно лишь для оценки социокультурных итогов этого процесса, выра­жающихся в повышении или снижении степени современности обществ. Для изучения же его иных итогов, а также социальных механизмов и движущих сил данные теории не годятся.

4.5. Современные подходы к изучению посткоммунистических трансформаций

По мере того как несоответствие классических со­циологических теорий практике посткоммунистических трансформаций становилось все более очевидным, дилеммы

¹ 13 России "в частящее время отсутствуют условия нс только для рас­ширенного, по лаже для простого 1юс про и модели научною и технологическо­го потенциала... Поэтому в среднесрочной перспективе (ло середины следуюше-ю десятилетия) следует ожидать сохранение негативных тенденции его сокраще­нии" ,// Наука и высокие технологии России на рубеже третьего тысячелетия. Социально-экономические аспекты развития. М.: Наука, 2001. С. 627.

92

"социализм — капитализм" и "традиционное — современное общество" стали уступать место более конкретным категори­ям. Наибольшую популярность завоевали такие формулы, как "переход от плановой экономики к рыночной" (или "'от плана к рынку") и "переход от тоталитаризма (авторитариз­ма) к демократии". Но эти формулы также недостаточно точны. Так, говорить о тоталитаризме в СССР и странах Восточной Европы справедливо лишь по отношению к ста­линскому периоду. Один из главных творцов теории тотали­таризма 3. Бжезинский выделяет три фазы "отхода от ком­мунистического тоталитаризма": коммунистический автори­таризм, посткоммунистический авторитаризм и посткомму­нистический плюрализм¹. Польский ученый А. Валицкий следующим образом определяет разницу между тоталитариз­мом и авторитаризмом: "Авторитаризм ограничивает сферы своего влияния, удовлетворяется внешним подчинением, не стремится к созданию "нового человека", соглашается с формулой, позволяющей делать все, что не запрещено; то­талитаризм же запрещает все, па что пет специального раз­решения"². Если принять это определение, то режим Бреж­нева нужно признать разлагающимся авторитаризмом, а современную Россию — незрелой и неустойчивой демокра­тией, неспособной противостоять возрождению авторито­ризма.

Так же неоднозначно обстоит дело и с "переходом к рынку". Факт движения большинства посткоммунистических стран в этом направлении не вызывает сомнения. Но если странам Восточной и Центральной Европы в результате ре­форм удалось создать относительно цивилизованный конку­рентный рынок, то в России возник коррумпированный рынок, операции на котором лишь внешне носят рыночный характер. Большинство экономических отношений базируется не на равноправной конкуренции рыночных агентов, регули­руемой правовыми нормами, а на использовании политиче­ского, административного, экономического и социальною капиталов акторов. Газеты и телевидение ежедневно инфор­мируют россиян о крупных экономических сделках, носящих

¹ Дискуссии о социализме в Польше // Системы советского типа в Во­сточной F.Bpone. Осмысление опыта четырех десятилетии. М: РАН, ИНИОМ. 2000. С. 1 16.

- Wulkki A. Zrosumiec przrszlosc // Zdanie. Krakow, 1990. N. 213. S. 4. Пит. но: Дискуссии о социализме в Польше // Системы советского тина в Во­сточной Европе. Осмысление опыта четырех десятилетии. М: РАН, ИНИО11. 2000. С. 117.

93

явно коррупционный характер и наносящих огромный ущерб обществу. По данным сравнительных исследований ООН, по уровню развития коррупции Россия занимает второе место в мире. Между тем отношения коррупции представляют прямую противоположность рыночным отношениям. Хотя развитие российского рынка продвинулось достаточно далеко, он носит не конкурентный, а скорее монопольный характер. Не будучи им открытым, ни правовым, он не может справиться с ролью главного механизма развития экономики.

Из сказанного в этой главе следует, что классические со­циологические теории не описывают, да и не могут описать типологическое пространство посткоммунистических процес­сов, которые имеют принципиально новое содержание. Познать это содержание науке еще предстоит, и первая задача на этом пути — идентификация (конструирование) того типологиче­ского пространства, в котором фактически протекают эти про­цессы.

Рекомендуемая литература

1. Вишневский А.Г. Серп и рубль. Консервативная модерниза­ции в СССР. М: ОГИ, 1998.

2. Воейков М.И. Споры о социализме. М.: Экономическая де­мократия. 2001.

3. Дискуссия о социализме в Польше // Системы советскою типа в Восточной Европе. Осмысление опыта четырех десятилетий. М.: РАН, ИНИОН, 2000.

4. Курашвили И.П. Куда идет Россия? Опенка советской исто­рии, альтернативы развития. Проблемы нового социализма. М.: Про­метей, 1994.

5. Модернизационный вызов современности и российские альтернативы. Материалы круглого стола // Мир России. 2001. № 4. С. 3-58.

6. Наумова И.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина, ресурс человечества? М.: Эдиториал УРСС, 1999.

7. Попова И.М., Кунявскип М.А. Запаздывающая модерниза­ция; сравнительный анализ России и Украины // Социологический журнал. 1997. № 3. С. 20-37.

8. Социализм в перспективе постиндустриализма. М.: Эдито­риал УРСС, 1999.

9. Страны Центрально-Восточной Европы и Европейской ча­сти постсоветского пространства в 1999 г. М.; МОНФ, 2000.

10. Шелохаев В.В. Модернизационные процессы в России: Об­щее и особенное // Российская цивилизация. Этнокультурные и духов-

94

пые аспекты. Энциклопедический словарь. М.: Республика, 2002. С. 209-213.

11. Штомпка П. Социология социальных изменений. Ч. II-Гл. 9. Теории модернизации, старые и новые. М.: Аспект-Пресс. 1996. С. 170-183.

12. Ядов В.А. А нее же Россию умом понять можно // Россия: трансформирующееся общество. Под ред. В.А. Ядова. М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. С. 10—20.

13. Balcerowicz L. Socialism, Capitalism, Transformation, CEU Press. P. 166-185.

14. Machonin P. Social Transformation and Modernization. To Constructing the Theory of Social Changes in the Post communist Countries.. Praha, 1997.

Глава пятая

ПРОСТРАНСТВО ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ