политология

осуществление экономической и политической модерни- зации, когда политическая модернизация формирует раз- витую систему представительства интересов, содержание которых задается становлением рыночных отношений. Однако сложность такого варианта обусловлена трудно- стями управления процессами одновременного измене- ния системных свойств общества и функций экономиче- ских и политических структур. Поэтому формы и меха- низмы модернизации в конкретной стране должны оп- ределяться исходя из культурно-исторической и социаль- но-экономической зрелости общества. Только «скандинав- ская модель» модернизации продемонстрировала способ- ность к параллельному преобразованию, когда движение к

политической демократии происходило одновременно с созданием рыночной инфраструктуры. Несмотря на более поздние сроки модернизации, чем в континентальной Ев- ропе, страны Северной Европы за последние 180 лет смогли трансформироваться в современные общества. Этому способствовала протестантская этика, органично вписавшая ценности индивидуализма, собственности, свободы и конкуренции в повседневную жизнь населе- ния. Наличие конституции обеспечило создание право-

вых гарантий взаимоотношений между экономически самостоятельными производителями, обществом и госу- дарством. Постоянно возрастающий уровень жизни насе-

ления смягчал классовые противоречия и способствовал достижению общественного макроконсенсуса - согласия основных групп общества по базовым ценностям и при- оритетам развития. Очевидно и то, что внешняя политика

государственного нейтралитета позволяла этим странам направлять все материальные ресурсы на внутренние ну- жды, а не на военные расходы.

Происходящие в России процессы могут быть поняты

вконтексте теории модернизации, которая помогает рас-

крывать логику и механизмы перехода предсовременных обществ в современные, отличающиеся сложным образом жизни, многообразием выполняемых индивидом соци- альных ролей, изменяющимися потребностями. Объясни-

тельные возможности теории модернизации заключаются

вследующем.

Во-первых, макросоциологические теории, подобные марксизму, не в состоянии объяснить динамику быстро- текущих изменений, поскольку оперируют в анализе ис- торическими эпохами, в частности общественно- экономическими формациями. Теория модернизации ог- раничивается рамками конкретно-исторического периода. Во-вторых, теория модернизации

331

сферах, фундаментальных и прикладных науках, искусст- ве, литературе и т. д.). Однако механизмы эволюции по- сткоммунистических обществ основаны на традициона-

листских по содержанию и социалистических по форме ценностях. Коммунистические режимы можно охаракте- ризовать как мобилизационные. Они стремились создавать альтернативные тогдашнему капиталистическому общест- ву формы жизнедеятельности человека. Антикапитализм мобилизационных систем выразился в отказе от универ-

сальных механизмов эволюции, которые использовали буржу-

азные общества: частной собственности, неравенства, само- регулируемого рынка, конкуренции, идеологии индивидуа- лизма, разделения экономики и политики. Отказ от естест- венно-исторических механизмов социальной эволюции

привел к использованию политико-идеологических способов мобили-

зации людей: постоянной идеологической обработки населе- ния, достижения политического единства, культивирования классовых ценностей, борьбы с инакомыслящими, исполь- зования политических мифов, репрессий. Тотальная мани-

пуляция общественным сознанием с помощью массовой коммунистической партии и сильного государства позволяла добиваться значительных успехов.

Однако возможности системы, опирающейся не на ес- тественное движение интересов и потребностей индиви- дов, а на подчинение их коллективной воле и цели, доста- точно ограниченны. Несущей конструкцией механизма социальной эволюции в мобилизационных системах явля- ются властные структуры, и прежде всего коммунистиче- ская партия, обладающая монополией на власть, расстанов- ку кадров, ресурсы, истину. Сращиваясь с государством, партия контролирует все сферы жизнедеятельности челове- ка. Потому-то все предпринимавшиеся, начиная с 50-х го- дов, попытки модернизации в посткоммунистических стра- нах и завершались неудачей, что они не затрагивали базо- вых принципов системы. Логика реформирования постком- мунистических обществ требует не либерализации эконо- мических и политических отношений, а практического соз- дания новых базиса и надстройки путем трансформации то- талитарно-авторитарных структур, их эволюционного пре- одоления.

Во-вторых, обычно мировая практика перевода тради- ционного общества в современное происходит при нали- чии социально-экономических, правовых и культурных условий в виде товарного производства, рынка, элементов правового государства, системы ценностей, способных адаптироваться к нововведениям технологического, ма-

териального и политического

333

характера (лучше всего подобную способность обнаружи- ли протестантская этика, буддизм). В посткоммунисти- ческих странах подобных предпосылок нет, поэтому

идеология и реальное поведение правящей элиты и масс в условиях модерни-зационного процесса существенно расходятся. Это обусловлено тем, что представления о современном обществе у них формируются не на фунда- менте реально функционирующих структур, а в большей степени либо на основе аналогий с западными моделями, либо за счет собственных представлений о справедли- вом обществе. Следовательно, в посткоммунистических странах явно недостает ряда цивилизационных предпосы- лок, что ограничивает их возможности к модернизации.

В-третьих, слом несущей конструкции прежней сис- темы «коммунистическая партия - государство», через ко- торую население участвовало в общественной жизни, по- родил кризис идентичности. Это усилило социальную напряженность и конфликтность в обществе, что делает реформаторский процесс неустойчивым, волнообразным, неуправляемым.

В-четвертых, реформаторские усилия 80 - 90-х гг. под- твердили опасения о возвратности движения. Она обу- словлена тем, что экономические реформы разрушают для многих людей привычную картину мира, эгалитари- стские ценности, определяющие культурную самобыт- ность различных социальных групп. Проводимые рефор- мы в посткоммунистических странах принципиально вы-

ходят за рамки исторически сложившегося менталитета основной массы населения. Усиливающееся противоре- чие между ценностями культуры, реально функциони- рующими в обществе, и социальными отношениями, формирующимися на принципиально иной - рыночной - основе, порождает дискомфортность существования ши- роких слоев общества, вызывает негативное отношение к

реформам после начального этапа эйфории всеобщей критики прежней системы. Таким образом, успех модер- низации во многом зависит от преодоления социокуль- турных противоречий.

Страны Восточной и Центральной Европы начали мо- дернизацию раньше, и потому их опыт позволяет обна- ружить ряд закономерностей в трансформации постком- мунистических обществ, хотя эти закономерности, есте- ственно, проявляются в России в специфических фор- мах.

Сохранение системы в состоянии динамического рав- новесия возможно благодаря достижению макроэконо- мической и макросоциальной стабильности, преодоле- нию эффекта устало-

334

сти населения от программ и проектов путем реального улучшения их материального положения. Весьма важно найти конструктивные способы разрешения возникаю- щих противоречий - не путем подчинения интересов одной группы другой, а через согласие, расширение сферы со- трудничества и диалога различных сил. Плавность перехо- да к демократическому обществу и его последующая ста- бильность во многом зависят от того, сумеет ли полити-

ческое руководство обеспечить себе легитимность на уровне широких слоев общества, органично интегриро-

вать оппозицию в новые демократические институты и разделить с ней ответственность за будущее общества,

достичь консенсуса между основными политическими силами.

Проблема стабильности не может быть решена только политическими средствами. Модернизационный процесс разрушает прежние институты, связи и формы социальной и политической идентификации. Новые же механизмы идентификации складываются в условиях растущей дезин- теграции и нестабильности общества. Существенное влия- ние на процесс трансформации тоталитарной системы ока- зывает противоречие между экономическим и политиче- ским развитием. Экономический рост является важным фактором, определяющим политическое развитие и демо- кратизацию общественной жизни. Подъем уровня жизни, удовлетворение основных потребностей населения непре- менно помогут снизить степень конфликтности и антаго- низма в обществе. Однако экономический рост заметно дифференцирует потребности индивидов, групп, что обу-

словливает необходимость в создании подвижной структуры институтов, способной трансформироваться для выражения нарастающего многообразия интересов.

Практика модернизации в Восточной Европе показы- вает, что технократическое решение проблемы трансфор- мации эта-тической системы на основе экономических методов (капиталовложения, технологии) не дает долж- ного эффекта без изменения системы ценностей, психо- логии, типа мышления. Система ценностей переходного

общества наталкивается на неадекватную экономическую систему, функционирующую на основе рынка, плохо сти-

мулирует рациональную экономическую деятельность граждан. Кроме того, следует отметить противоречивую взаимосвязь в реформаторском процессе двух социокуль- турных потоков: с одной стороны, массового утопическо- го сознания индивидов, живущих идеями уравнительно- сти, и с другой - рационалистических идей реформаторов, выступающих за радикальный переход к рынку и парла-

ментской

335

демократии. Борьба эгалитарной и рыночной ориентации в массовом сознании выступает предпосылкой расколото-

сти политического сознания, распада прежних политиче-

ских связей и форм, разнонаправленности политических сил и движений, центробежных и центростремительных тенденций.

Устойчивость модернизационному процессу может придать усвоение такой универсальной ценности, как ры- нок, на основе которой функционируют современные общества. Политическая демократическая культура граж- данина, необходимая для создания гражданского общест- ва, уважение к другим гражданам, к закону во многом формируются рынком, понимаемым в широком смысле. Рынок выступает как механизм согласия между различны- ми индивидами (покупатель - продавец), баланс интере- сов, интегрированность общества при сохранении разли- чий (экономических, имущественных), поэтому пере-

ход к рыночной экономике в постсоциалистических странах означает воссоздание социального расслоения. Во

многом характер политического процесса будет зависеть от адаптации общества и людей к появлению значительного экономического и социального неравенства, и реформа-

торским силам следует учитывать данную проблему в своей политике.

Расколотость общества на различные субкультуры,

формирующиеся на основе многообразия ценностных ориентации, повышает роль властных структур при пере-

ходе к демократии. В зависимости от характера протекания этого процесса власть выступает, с одной стороны, как средство насилия, удерживающее в рамках конструктив- ного движения противоречивые тенденции, с другой - как организующая, интегративная сила, сводящая воедино усилия различных потоков реформаторского процесса. Однако модернизация разрушает прежние структуры вла- сти и формы участия масс в политике, порождает инсти- туциональный кризис и легитимности.

Создание новых институтов власти, призванных отра-

зить изменения в экономической и социальной сферах общества, должно происходить через демократические механизмы ее формирования (на основе свободных выбо- ров и честного подсчета голосов, принципа разделения властей, верховенства закона и т. д.) и становления кон- курентной партийной системы. В связи с этим переход к парламентской демократии, составляющий доминирую- щую тенденцию модернизации властных структур, пред- полагает существование трех центров власти, уравно- вешивающих друг друга: парламента, правитель-

336

сгва, президента. Фрагментация власти обеспечивает отно-

сительную политическую стабильность. Структура власти должна быть подвижна, ибо власть концентрируется, пере- распределяется в процессе решения общезначимых, гло- бальных проблем общества и децентрализуется при осуще- ствлении местных задач. Ее подвижность будет опреде- ляться не только восприимчивостью к проблемам обще- ства, но и влиянием оппозиции, становящейся неотъемле- мым элементом демократического общества, фактором не- обратимости происходящих перемен. Причем легитимность

и доверие к власти во многом будут зависеть от очередности проводимых мер, результативность (быстрая отдача) кото- рых расширит социальную базу сторонников нового режи- ма, а следовательно, сократит число его противников.

Модернизация российского общества: исторический опыт и перспективы

В России специфика действия названных закономер- ностей перехода к демократии и рынку определяется тем, что страна представляет собой федеративное образова- ние, неоднородное в историческом, социокультурном и религиозном отношениях. В многонациональных обра- зованиях переход к демократии, как правило, сопровож-

дается обострением межнациональных конфликтов, усили- ваемых социально-классовым противоборством между тра-

диционными классами и теми новыми слоями, которые возникают на базе предпринимательства. Как показыва- ют события последних лет, совпадение современной мо- дернизации с ростом национального самосознания и на- циональным возрождением многих народов России со-

провождается не только обострением межнациональных отношений (о чем свидетельствует, например, война в Чечне), политической нестабильностью и социальной на- пряженностью, но и возможностью появления теократи- ческих авторитарных режимов, ростом национализма и шовинизма.

Опыт первых лет модернизации в России выявил наи- более сложную проблему переходного периода, а именно проблему сохранения системы в состоянии динамическо- го равновесия, баланса интересов различных социальных групп в условиях существенной поляризации сил. Поиск наиболее оптимальной модели последовательного пере- хода к демократии заметно затянулся; это в значительной мере объясняется тем, что в условиях кризиса прежней

модели общество оказалось чрезвычайно единодушным в ее отрицании, но чрезмерно избирательно подошло к оп- ределению желаемого будущего.

337

ным минимумом, и от власти, которая интегрировала эти усилия и направляла их. Кроме того, незначительный

прибавочный продукт требовал централизованного и уравнительного распределения, что подкрепляло власть

государства над личностью как гаранта ее физического выживания.

Отсутствие свободного индивида, обладающего собст- венностью, или активно причастного к процессу распре- деления прибавочного продукта, не могло сформировать у него развитых производительных интересов, и оттого преобладал государственно-зависимый работник неры- ночного типа с ярко выраженным эгалитарным сознани- ем. Он не был заинтересован в получении более высокого дохода за счет более интенсивного труда. Ему был доста- точен минимум, позволявший сохранять привычный уро- вень существования. Воспроизводственный процесс осуществлялся на основе устойчивых традиций, веры в совершенство существующего общества, его неизмен- ность. Стремление к сохранению патриархального идеа- ла, предохранение его от различных трансформаций культивировало и православие, принятое князем Влади- миром. Из всех направлений христианства православие наиболее консервативно как мировосприятие и менее все-

го стимулирует адаптивность российского общества к изменениям. Черты восточного цивилизационного уклада в жизни российского общества усилились в период мон- гольского ига.

Закат Византии активизировал связи России с Запа- дом. Ценности либеральной цивилизации активно рас- пространяли те социальные группы, которые поддержи- вали интенсивные отношения с Западом - интеллигенция, купцы, правящая элита.

Попытки модернизации России предпринимались при

Иване Грозном, Борисе Годунове, Петре I, Александре II, Александре

III, а также в советское время. Особенность их состоит в том, что они проводились «сверху» как реакция на вызов стран западной цивилизации, следовательно, импульсы модернизации находились вне общества. Неорганичность

формирования предпосылок модернизации приводила к тому, что она представляла собой всего лишь попытку

правящих классов разрешить возникающие внутренние проблемы средствами власти. Имперская модель модер- низации являлась следствием циви-лизационной разно- родности этносов, населявших Россию, структурную це-

лостность которой можно было обеспечить авторитарной (а часто и тоталитарной) властью. Авторитарная модер- низация «сверху» состояла в стремлении правящей элиты

339