Явление седьмое

Лидия, Телятев и Глумов.

Т е л я т е в (не замечая Глумова). В перчатке? Что это за поцелуй!

Электричество, которым так переполнено мое сердце и которое я желаю

передать вам, не дойдет до вашего сердца через перчатку. Лайка - дурной

проводник. (Целует руку несколько выше перчатки.)

Л и д и я. Ну, довольно! Вам нельзя ничего позволить! Вы всегда делаете

больше того, что вам дозволяют.

Т е л я т е в. Да много ли больше-то? Всего на полвершка; стоит ли об этом

разговаривать!

Л и д и я. Нынче на полвершка, завтра на полвершка, этак... (Увидев

Глумова.) А! Егор Дмитрич! Мы вас и не видим.

Г л у м о в. Ничего, продолжайте, продолжайте, я вам не мешаю.

Л и д и я. Что такое; продолжайте! Что за тон! Вы не хотите ли придать

какую-нибудь важность тому, что я позволила Телятеву, моему старому другу,

поцеловать мою руку? Я с охотой позволю и вам то же сделать. (Протягивает

ему руку.)

Г л у м о в. Покорно благодарю! Я рук не целую ни у кого. Я позволяю себе

целовать руки только у матери или у любовницы.

Л и д и я. Ну, так вам моей руки не целовать никогда.

Г л у м о в. Как знать! Жизнь велика, гора с горой не сходится...

Л и д и я. Пойдемте, Иван Петрович. (Подает руку Телятеву.) Он грубый

человек. (Глумову.) Вы мужа дожидаетесь? Подождите, он скоро придет.

Г л у м о в. Да-с, я вашего супруга дожидаюсь, у меня есть много

интересного передать ему.

Л и д и я. Сделайте милость, рассмешите его чем-нибудь! Он такой задумчивый.

Забавлять лучше вас никто не умеет, вы очень забавны.

Уходят Телятев и Лидия.

Явление восьмое

Глумов один, потом Василий.

Г л у м о в. Да, я вас позабавлю! Ай, Лидия Юрьевна, браво! Я еще только

задумал подъехать к ней с любезностями, а уж тут двое. Теперь остается

только их стравить всех втроем, и с мужем. Василий!

Входит Василий.

В а с и л и й. Что, сударь, прикажете?

Г л у м о в. Когда у вас Кучумов бывает, в какое время?

В а с и л и й. Завсегда, сударь, во втором часу. Барин в это время дома

не бывает.

Г л у м о в. Где же он бывает?

В а с и л и й. В своем заседании, съезжаются тоже всё люди богатые -

разговор промеж них идет о делах.

Г л у м о в. О каких делах?

В а с и л и й. Как все чтоб лучше, чтоб им денег больше.

Г л у м о в. А твой барин богат?

В а с и л и й. Само собою.

Г л у м о в. Ведь, по-вашему, у кого есть сторублевая бумажка, тот и богат.

В а с и л и й. Может, и не сто, и не тысяча, а и больше есть.

Г л у м о в. Невелики деньги.

В а с и л и й. Поищем, так найдем. Да что говорить-то! Даже еще и не

приказано, и не всякий понимать может. Тоже и наука, а не то что лежа на

боку. Мы, может, ночи не спали, страху навиделись. Как вы обо мне

понимаете? Я до Лондона только одиннадцать верст не доезжал, назад вернули

при машинах. Стало быть, нам много разговаривать нельзя. (Уходит.)

Г л у м о в. Что он тут нагородил! Кучумов бывает во втором часу, это

важное дело, так мы и запишем.

Входят Васильков, Лидия, Телятев и Надежда Антоновна.