4.7. Повествование как интегрирующий элемент словесной образной системы

Основное содержание словесного искусства как искусства временнóго, считал Потебня, есть действие. Действие развивается во времени и происходит в пространстве. Если в этой связке (время – пространство – действие), составляющей словесный образ, элементы временнóй последовательности и моменты, составляющие действие, вполне естественно передаются словом через развивающуюся во времени цепь словесно выраженных образов-впечатлений, то пространственная «составляющая» образа представляет наибольшие трудности для ее выражения в слове. Для превращения в цепочку следующих один за другим элементов пространственного образа его надо на них разложить и каждый из элементов (звеньев) этой цепочки выразить в слове, что и делается в литературе посредством ОПИСАНИЯ. Как пишет Потебня, «всякий пространственный образ прочнее удерживается в памяти, если мы в состоянии разложить его наглядное впечатление в описании» [134].

Что бы ни изображалось словами, согласно Потебне: событие, действие, движение, собственно пространственный объект (скажем, портретный, пейзажный и др.) или внутренний мир человека, т.е. движение его мысли и чувства, – выражение всего этого в слове, в конечном счете, сводится к одному – ПОВЕСТВОВАНИЮ. В данном случае речь идет о повествовании не в узком смысле – как одной из форм (приемов) организации речевой ткани произведения, противостоящей, например, диалогу, полилогу или монологу (в т.ч. «внутреннему»), – а в широком смысле, который объемлет, покрывает собой все эти разновидности художественной речи, – повествованию как последовательности слов.

И определение повествования в этом широком смысле, а также формулировка его основной, интегрирующей функции в системе средств передачи словами единого времени-пространства-действия дано Потебней так: «Все виды словесного поэтического и прозаического изложения сводятся к одному – повествованию, ибо оно превращает ряд одновременных признаков в ряд последовательных восприятий, в изображение движения взора и мысли от предмета к предмету; а рассуждение [т.е. то, что входит в понятие диалога, монолога, внутреннего монолога или авторского «отступления» любого типа – С.С.] есть повествование о последовательном ряде мыслей, приводящих к известному заключению.

В речи описание, то есть изображение черт, одновременно существующих в пространстве, возможно только потому и лишь настолько, насколько описание превращено в повествование, то есть в изображение последовательности восприятий» [289].

Данное положение представляет собой один из ключевых тезисов теории внутренней и внешней формы художественного произведения в поэтике А.Потебни.

Этот тезис Потебни о протекании словесного художественного образа (в том числе пространственного) во времени позднее, в ХХ веке был подхвачен, развит Ю.Тыняновым и в особенности М.Бахтиным в его понятии «хронотопа».

Если в разграничении искусства слова как временнόго в отличие от искусств пространственных Потебня в принципе следовал за Лессингом, впервые четко сформулировавшим это их принципиальное отличие, то в своей теории словесного художественного произведения он нашел ключевой формально-содержательный элемент, средство, способ, при помощи которого поэзия «превращает» пространственный образ во временнóй.

В связи с этим он впервые обратил внимание на повествование и сформулировал мысль о его универсальных возможностях и интегрирующей функции в искусстве слова:

1) во-первых, оно всегда отвечает задаче изображения действия, последовательности событий, самой своей структурой передает движение, течение временных переходов и процессов (включая развитие, переходы мыслей и чувств, – то, что Чернышевский назвал «диалектикой души»);

2) во-вторых, повествование дает возможность замедлить течение времени, даже «остановить мгновение» не хуже, чем это делают живопись или скульптура, но может и ускорить течение времени, сделать из непрерывного прерывным, дискретным, может обратить вспять, позволяет создать такие «парадоксы» и «эффекты», которые только гипотетически моделируют физики и математики в мега- и микромире. В сущности, по Потебне, возможности организации и трансформации художественного времени средствами повествования почти безграничны;

3) повествование есть также единственно возможная форма передачи пространственного образа через совокупность впечатлений, проходящих в восприятии и сознании во временнόй последовательности. А поскольку пространство в слове выражается только через время, то изменения художественного времени соответственно меняют, «искривляют» и пространство.

Следовательно, повествование, его формы и типы, его структура – действительно важнейший универсальный инструмент словесного искусства, интегрирующий элемент внутренней и внешней формы литературного произведения; в нем сплавляются, соединяются и через него передаются и пространство, и время, и действие, и причинная либо ассоциативная связь событий и элементов описания и действия.

В повествовании находит свое выражение и «перцептивность», т.е. субъективный характер всех выражаемых в его структуре явлений и их признаков.

На этом следует остановиться несколько подробнее, имея в виду не только повествовательные, но и композиционные формы литературного изображения. Ведь наряду с повествованием композиция тоже является интегрирующим элементом формы, через который выражаются и пространственные, и временные отношения, и действие, но по отношению к повествованию все же вторичного, т.к. композиционные связи и отношения – это связи и отношения элементов образной системы, уже выраженных повествовательно (в широком смысле, т.е. в той или иной последовательности слов).