Детская литература. Под ред. Е.О. Путиловой

221

однако она не навязывается читателю, а проявляется в художественном строе произведения в целом.

Очень важно было автору акцентировать внимание маленьких читате-

лей на положительных человеческих моральных качествах, таких, как тру-

долюбие ("Два плуга"), сочувствие и верность ("Лошадь и осел", "Верная собака"), доброта ("Играющие собаки", "Ветер и солнце") - и высмеять от-

рицательные: упрямство, ложь, неискренность ("Два козлика", "Раская-

ние", "Любопытство", "Паук").

Многие произведения "Детского мира" относятся к жанрам детской зообеллетристики. Это, в частности, рассказ "Гадюка". Первоначально он назывался "Собаки" и состоял из двух частей: в первой давалось описание различных пород собак; во второй повествовалось о том, как собака по кличке Мальчик загрызла гадюку и таким образом спасла ребенка. В окон-

чательной же редакции главным событием оказывается смертельная борь-

ба, настоящий поединок змеи и собаки по кличке Бровко. На правах равно-

го животное включается в человеческий мир, ибо обладает почти челове-

ческими качествами - этот основной мотив будущей зообеллетристики Л.

Толстого и многих детских писателей XX века у Ушинского становится главным и определяет художественную целостность рассказа.

В 1864 году появился в печати учебник Ушинского "Родное слово". Он состоял из трех книг и был предназначен для учебного и семейного чтения. "Родное слово" строилось по принципу возрастающей трудности. Первая часть читалась детьми в школе и дома. Художественные тексты (рассказы,

народные песни, басни, стихи русских поэтов, сказки, загадки, скороговор-

ки, пословицы, поговорки колыбельные и игровые песенки, пестушки, пе-

ревертыши, стишки и песенки о птицах и животных и т. п.) были невелики по объему и были нужны, чтобы закрепить знания детей.

Вторая и третья книги более сложны по содержанию и разнообразны в жанровом отношении. В них представлены научно-познавательные статьи,

написанные самим Ушинским и названные им деловыми или логическими.

222

Будучи связаны друг с другом, они дают цельное представление об окру-

жающем мире. Между научно-познавательными статьями помещены сти-

хи, рассказы, сказки и песни, тематически близкие к статьям.

Нужно отметить тематическое разнообразие статей, которые знакомили ребенка с разными областями жизни - взрослой и детской. Это и школа

("Классная доска", "Грифельная доска", "Наш класс"), и окружающий мир

("Какие бывают растения", "Как человек ездит по земле"), и труд человека

("Сапожник"), и уклад жизни ("Село и деревня", "Город", "Ярмарка"), и

устройство дома ("Каков наш дом", "Как строят дома"), и сельское хозяй-

ство ("Огород", "Сад").

Кроме научно-популярных статей в "Родном слове" есть своеобразные миниатюры - научно-художественные зарисовки, в которых Ушинский ла-

конично и ярко рассказывает о домашних и диких животных, о птицах и насекомых. Как правило, в таких миниатюрах изображается какая-то одна ситуация, в которой наиболее ярко раскрываются повадки животного,

предстает его "характер".

Близки к миниатюрам и рассказы о животных. В них Ушинский про-

должает традиции "Детского мира". Эти произведения можно обозначить термином, которым В. Бианки называл свои произведения о природе,— "сказки-несказки". В таких рассказах очень мало сказочного: все события и явления описаны так, как происходят в жизни, а животные не совершают того, что они не могли бы сделать в действительности. Через воображае-

мые разговоры они сообщают о себе. Для писателя это лишь способ изло-

жения научных сведений.

Любимым приемом является персонификация - наделение животных и даже предметов человеческой речью и человеческими свойствами характе-

ра. Например, в рассказе "Дети в роще" с героями беседуют жук, пчела,

муравей, голубь, малиновка и даже ручей. В рассказах "Лошадь и осел" и "Два плуга" между собой разговаривают не только животные, но и предме-

ты. Эти рассказы по своей поэтике и жанровым признакам очень близки к

223

народным сказкам, особенности которых использованы Ушинским. В "Родном слове" такими являются "Умей обождать", "Петух да собака", "Петушок с семьей", "Тише едешь, дальше будешь". В них, опираясь на фольклор, Ушинский сочиняет собственные произведения, обладающие чертами и других литературных жанров.

В сказке "Петух да собака" автор использует поэтику русских бытовых-

новеллистических сказок (зачин, концовка, традиционная характеристика персонажей) и сказок о животных: петух и собака, не выдержав полуго-

лодного существования в доме старика и старухи, уходят в лес, чтобы про-

кормиться, и там собака защищает петуха от лисы.

Еще дальше от фольклорной сказка "Умей обождать". Сохраняя тради-

ционно сказочный зачин ("Жили-были себе брат да сестра, петушок да ку-

рочка"), Ушинский вводит в текст реалии, которые не свойственны сказ-

кам, а отражают современную писателю действительность: в произведении упоминаются доктор, лекарство, коньки. Кроме того, финал сказки траги-

ческий (а в народной сказке, как известно, побеждает добро) – здесь же пе-

тушок погибает.

Особое место среди собственных сказок Ушинского занимает "Охотник до сказок". Это как бы сказка в сказке. В ней рассказывается о старике - "большом охотнике до сказок и всяких россказней". Ему однажды, после рассказа солдата, приснилось, что он превратился в медведя - участника страшной сказки. Испугавшись во сне, упал старик с полатей вниз головой наяву, больно ушибся, и "перестал он с тех пор до полуночи сказки слу-

шать". При сохранении сказочного зачина ("Жил себе старик со стару-

хою..."), превращений людей в животных (волка и медведя), сказочной концовки, здесь очень тонко сделан переход от реальности ко сну, что свойственно не сказке, а скорее романтической новелле и повести.

Ушинский использует мотивы и сюжеты не только русского фольклора.

Так, в хрестоматии "Детского мира" и в "Родном слове" помещена переве-

денная с немецкого языка и литературно обработанная сказка братьев

224

Гримм "Дедушка и внучек". В ней заменено заглавие (в оригинале она на-

зывается "Старый дед и внучек"), опущены немецкие названия денег и т.п.

Так же обработаны сказки "Спор животных" и "Лиса и козел" (последняя восходит к басне Эзопа "Лисица и козел").

Включена в книги "Родного слова" и поэзия. С лирическими произведе-

ниями Ушинский обращался довольно свободно. Он сокращал произведе-

ния, брал из них отрывки, давая им новые заглавия. Так, во вторую книгу вошел фрагмент из "Песен западных славян" А.С. Пушкина, он помещен после статьи "Лошадка" и назван "Печальный конь".

Широко представлены басни И.А. Крылова, которые тоже вводятся в

сокращении, без моральных концовок и вступлений.

"Родное слово" пользовалось большой популярностью и много раз пе-

реиздавалось, ведь в нем Ушинский не только опирался на традиции фольклора, предшествовавшей литературы, но и прокладывал новые пути для детской литературы будущего.

Больше пятнадцати лет в общей сложности работал Л. Толстой над соз-

данием «Азбуки» для детей. К этому труду он относился как к наиважней-

шему. В письме к литературному А.В. Дружинину он замечал: «Я уверен,

что я памятник воздвиг (курсив Толстого – Е. П.) этой «Азбукой» <…> Я

же положил на нее труда и любви больше, чем на все, что делал, и знаю,

что это – одно дело моей жизни важное». Истоки «Азбуки» ведут к тому периоду в жизни Толстого, когда, после «Семейного счастья», он разоча-

ровался в своем литературном творчестве, и ему казалось, что тратить жизнь, которая коротка, на писание повестей, «приятных для чтения»,

одинаково дурно и неблагопристойно, и что теперь ему «можно и должно и хочется заниматься делом». Этим делом стало для него создание школы в Ясной Поляне для крестьянских ребят, где он работал как учитель с 1859

по 1862 годы. Дети в то время, не в пример взрослым, казались ему един-

ственными людьми, которые здраво смотрят на жизнь и знают то, что дол-

жен любить человек, и то, что дает ему счастье. И потому с такой убеж-

225

денностью свою первую и главную задачу он увидел в том, чтобы работать сейчас ради Марфушки и Гераськи, выучить их «хоть немножко из того,

что он сам знал и понимал». Встречи с детьми вызывали в нем обострен-

ное чувство ответственности. В письме профессору-ботанику С.А. Рачин-

скому Л.Н. Толстой замечал: «Я <…> не могу войти в школу и в сношения с мальчиками, чтобы не испытать прямо физического беспокойства, как бы не просмотреть Ломоносова, Пушкина, Глинку, Острогорского, и как бы узнать, кому что нужно».

Работа в Яснополянской школе подготовила его к пониманию того, ка-

кую книгу он должен создавать. В поисках материала он обращался к раз-

ным источникам – и в первую очередь к самому бесспорному: русскому народному творчеству. Важным источником стала древнегреческая лите-

ратура, ради которой он изучил древнегреческий язык, параллельно шло внимательное чтение литературы арабской, индийской, французской, не-

мецкой, и не менее увлеченно он занимался геометрией, физикой, химией,

астрономией, зоологией. Он хотел создать совершенно новую книгу, кото-

рая ответила бы ученику на то бесчисленное количество вопросов из явле-

ний окружающей жизни, на которые ученик требует ответа. Эта книга должна была стать не только источником для обучения родному языку и приобретения знаний из самых различных областей. С ней были связаны задачи художественного и нравственного воспитания ребенка.

Первое издание «Азбуки» (1872) вызвало поначалу отрицательное от-

ношение. Обычно равнодушный к критике, Толстой на этот раз «почувст-

вовал огорчение и уныние». Он был убежден, что «Азбуку» не поняли, и

не потерял уверенности в необходимости и ценности этой работы. Однако Толстой многое пересмотрел заново. Рождались новые сюжеты, уточня-

лись методы первоначального обучения, менялся план построения книги, и

когда в 1875 году вышла «Новая азбука», она сразу же получила широкое распространение, видные педагоги рассматривали ее как лучшую из суще-

ствовавших книг для образования детей «и по форме и по содержанию».

226

Первым произведением из «Азбуки», опубликованным отдельной книжкой в 1872 году, была повесть «Кавказский пленник», особенно важ-

ная для Толстого: именно ее он рассматривает как «образец тех приемов и языка», которым он теперь пишет. В этой повести историки литературы увидели действительное воплощение «красоты и ясности рисунка и штри-

ха». Но немаловажное значение имеет название повести: ведь не случайно Толстой обратился к названию поэмы Пушкина. Не только судьба Жилина и Костылина важна для него, он обращает особенное внимание на девочку Дину, которая так же, как пушкинская черкешенка, спасла русского офи-

цера. Всматриваясь в поступки Дины, любуясь ее красотой, Толстой пока-

зал на какую отвагу, на какую решимость способно детское сердце.

Столь же многозначны десятки других детских рассказов, вобравших в себя огромный мир размышлений, моральных и художественных пред-

ставлений Толстого. Но здесь, в рассказах для детей, многое проявляется в еще более открытой, более обнаженной, лишенной каких бы то ни было условностей форме. Просто и естественно звучат слова: «мать сочла сливы и видит, одной нет. Она сказала отцу». Однако отец не стал допрашивать детей, а сделал так, что мальчик невольно сознался в своей вине («Косточ-

ка»). Так же важен своей моралью рассказ «Мальчик играл и нечаянно раз-

бил дорогую чашку». Преодолевая страх, мальчик признается в своей вине и слышит неожиданный ответ отца: «Спасибо, что правду сказал». Все те представления об отношениях между людьми, которые позднее легли в ос-

нову многих народных рассказов писателя, с кристальной чистотой вопло-

тились в сюжете о крестьянской девочке, принесшей в дом найденного ре-

беночка, и о ее матери, которая не хотела брать его, потому что они бедны,

но доброта девочки и собственная жалость оказались сильнее («Подки-

дыш»); о мальчике, укорившем отца и мать за бессердечное отношение к немощи, и их раскаянии («Старый дед и внучек»). Из ряда рассказов выде-

ляется миниатюра «Старик сажал яблони...». В рассказе «Три смерти» только дерево умирает спокойно честно и красиво. Но в этой притче о ста-

227

рике человек оказывается выше природы: высшую красоту обретает нрав-

ственный поступок, старик сознательно оставляет плоды своего труда тем,

кто будет жить после него. Так Толстой осуществляет свою давнишнюю мечту: «воспитывая, образовывая, развивая <…> достигнуть наибольшей гармонии в смысле правды, красоты, добра».

Но не менее важным было найти путь к чуду «заражения» ребенка ис-

кусством слова. «Надо, чтобы все было красиво, просто и, главное, ясно»,

так определил для себя Толстой главный принцип в работе. Он отбирал, «просеивал» десятки рассказов или басен, пока не оставлял лучшего. Са-

мой трудной, «ужасной» оказалась работа над языком, неузнаваемо, по сравнению с его романами, менялись лексика, синтаксис. В рассказах для детей Толстой стремился строить фразу из нескольких только слов, избегая обстоятельств образа действия, дополнений, причастных и деепричастных оборотов, описаний, эпитетов, метафор. Если он и прибегает к сравнениям,

то берет их из мира обжитого, предельно знакомого ребенку. Толстой счи-

тал, что искусство педагогики «есть выбор... удобнейших к обобщению ча-

стностей в области каждой науки <…> Ребенок не требует понятливого, но требует живого, сильного, действующего на воображение». Характерны в этом смысле «рассуждения» и «описания». Отмечая в детях «черты смет-

ливости, огромного запаса сведений из практической жизни, шутливости,

простоты, отвращения от всего фальшивого..», Толстой выступает как мас-

тер живого увлекательного общения с ребенком; его цель – вызвать, воз-

будить у детей интерес к тысячам вопросов: «Куда девается вода из мо-

ря?», «Отчего бывает ветер?». Для ответа на последний вопрос Толстой начинает с описания бумажного змея, которого ветер подхватывает и уно-

сит высоко в небо и, оказывается, если бы не было ветра, нельзя было бы пускать змея. Дальше следует пример тоже из такого знакомого мира – разговор о мельнице, и опять становится так убедительно и ясно: «если бы ветра не было, нельзя бы было молоть зерно на ветряной мельнице». От мельницы Толстой перейдет к парусной лодке, а потом к более серьезным

228

примерам и обобщениям, но сделанным так же весело и понятно. Особен-

ного искусства Толстой достигает в рассказах для самого первоначального чтения. Рассказы эти, занимающие всего три-четыре строчки, необычайно насыщенны. Все начинается с действия: «Пошли дети на гумно...», «Была драка между Жучкой и кошкой». Все ощутимо и наглядно, мир прибли-

жен, как будто смотришь на него сквозь увеличительное стекло. «Спала кошка на крыше, сжала лапки. Села подле кошки птичка» – каждая фраза в этом рассказе вырастает в отдельную картину, одна картина следует за другой, и все вместе они создают ощущение немаловажного и достаточно протяженного по времени события. «У Груши не было куклы, она взяла сена, свила из сена жгут, – и это была ее кукла; звала она ее Маша...». И

сразу возникает ощущение и правды жизни ребенка, и его фантазии, игра с куклой-дочкой продолжается. В рассказах для старших детей Толстой вво-

дит читателя в гораздо более сложный эмоциональный мир, но и тут тоже все сдержанно и экономно. Одной, двумя деталями Толстой дает почувст-

вовать ощущение мальчиком всей меры своей вины: ведь из-за его трусо-

сти погибла корова. «Миша... не слезал с печи, когда ели студень из ко-

ровьей головы». Как много значит одно движение, одна фраза матери, ко-

гда после долгой нужды в семье снова появится корова. Мать «села под корову, обтерла вымя. Господи благослови! Стала доить корову, а дети се-

ли кругом и смотрели...» («Корова»). Еще более старшим Толстой предла-

гает рассказы с острым драматическим и психологическим сюжетом

(«Прыжок», «Акула»).

Толстой часто обращался к басням Эзопа, но чаще всего выпускал за-

канчивающие их поучения. Он вовсе не был противником морального по-

учения, он был уверен, что дети «любят мораль» и что поучительнее тот вывод, к которому ребенок придет самостоятельно. Свыше шестисот на-

званий содержат «Книги для чтения», поражая своим жанровым разнооб-

разием: здесь и рассказы, и были, и басни, и сказки, и рассуждения, и опи-

сания, и каждый жанр всякий раз соответствует определенной художест-

229

венной задаче. Толстой задумывал продолжение «Азбуки», хотел расши-

рить ее исторический и былинный разделы.

Приступая к работе над «Азбукой» Толстой мечтал, что по этой азбуке будут учиться «два поколения всех детей от царских до мужицких и пер-

вые поэтические впечатления получат от нее». Детские книги Толстого не только пережили многие десятилетия. Они сыграли особенную роль в ста-

новлении новой литературы для детей. Книги эти живут сегодня особен-

ной жизнью, впервые изданные большим форматом, крупным шрифтом, с

иллюстрациями лучших художников – Ю. Васнецова, А. Пахомова,

Е. Чарушина. На этих книгах современные дети получают и «первые по-

этические впечатления» и проходят школу мудрости, школу художествен-

ного и нравственного воспитания.

Вопросы и задания

1.Дайте характеристику идейно-тематическим и жанровым собенностям учебных книга К. Ушинского.

2.Традиции каких жанров использует в своей «Азбуке» Л. Толстой?

3.Как изображены в «Азбуке» Л. Толстого отношения ребенка и взрослого мира?

6.3.ПОВЕСТИ О ДЕТСТВЕ Л. ТОЛСТОГО И С. АКСАКОВА

Наиболее полное выражение тема детства получила в творчестве писа-

телей середины XIX века. В своих произведениях они обращались к собст-

венным воспоминаниям, наделяя персонажей автобиографическим черта-

ми. Однако психологическое обобщение придавало таким героям широкое типологическое содержание, и они "перерастали" границы автобиографи-

ческой прозы. "Детство" Л.Н.Толстого и "Детские годы Багрова-внука"

С.Т. Аксакова ввели в литературу героя-ребенка, чей мир, уникальный и самодостаточный, разительно отличается от мира взрослых, а восприятие жизни свежо и непредвзято.

"Детство" Л. Толстого - начальная часть романа "Четыре эпохи разви-

тия", задуманного летом 1850 года. Повесть была опубликована в журнале

"Современник" в 1852 году. "Второй эпохе" была посвящена повесть "От-

рочество" (1854), третьей - "Юность" (1857); "Молодость", "эпоха четвер-

230

тая", написана не была. В 1859 году главы "Учитель Карл Иванович" и "Разлука" под заглавием "История моего детства" были помещены в

"Сборнике избранных мест детских писателей"26.

Несмотря на то, что повесть не предназначалась Л. Толстым для детско-

го чтения, она в некоторой переделке появилась в "Русской хрестоматии"

А. Филонова27, а в хрестоматию А. Галахова была включена глава "Поездка на долгих"28.

В идейно-художественной системе Л. Толстого категория детства со-

прягается с основными нравственно-философскими исканиями писателя.

Детство понималось Толстым как естественное человеческое начало, про-

тивостоящее тщеславию, войне, смерти; как возможность со-переживания,

сочувствия, движения человека к другим людям. Это особое душевное со-

стояние человека, мера зрелости его души. И в любимых персонажах пи-

сателя воплощается детское начало, которое, как выражение естественного в человеке, всегда противостоит искусственному, фальшивому, ложному.

"Когда я писал "Детство", то мне казалось, что до меня никто еще так не почувствовал и не изобразил всю прелесть и поэзию детства"29, - призна-

вался Л. Толстой. Сам писатель часто вспоминал о своем детстве, оно было для него началом пути - и тем особенно для него значительно. Даже самый малый факт из далекого детского мира исполнен большого, важного смыс-

ла. И в своей первой повести он писал об этом:

"Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить,

не лелеять воспоминаний о ней? Воспоминания эти освежают, возвышают душу и служат для меня источником лучших наслаждений30".

Замечательно, что о детстве Толстой писал всегда с глубокой серьезно-

26Сборник избранных мест русских писателей. СПб., 1859.

27Филонов А. Русская хрестоматия. Изд. 2-е. СПб., 1864.

28Галахов А. Русская хрестоматия. Изд. 12-е. Т.II. СПб., 1868. Примечательно, что составителями хрестоматий часто выбирались отрывки из взрослых произведений писателя: вскоре после появления "Войны и мира" для юных читателей стали издаваться отрывки из этого романа. См., например: Басистов П. Хрестоматия для употребления преподавания русского языка. М., 1868.

29Цит.по изд.: Булгаков В. Л.Н.Толстой в последний год его жизни. - М., 1960. С.162.

30Толстой Л.Н. Собр.соч.: В 22-х тт. - Т. 1. - М., 1987. - С.52. В дальнейшем повесть цитируется по этому тому с указанием в тексте номера страницы.