книги из ГПНТБ / Ходжа Ахмад Аббас Пока мы не достигнем звезд рассказ о Юрии Гагарине
..pdfГул ракеты был не сильнее гула реактивно |
|
|
го самолета. Но любителю музыки Чайковско |
|
|
го. почудилось в этом гуле множество новых |
|
|
музыкальных оттенков и тембров, ноты кото |
|
|
рых, видимо, не сможет пока воспроизвести ни |
|
|
один музыкальный инструмент. |
|
|
. Это была музыка будущего. По мере того, |
|
|
как ракета поднималась выше й набирала ско |
|
|
рость, он готовился к перегрузкам. И тем не |
|
|
менее действительное ощущение этого было |
|
|
таким, какое еще не испытывал ни один чело |
|
|
век. Казалось, какая-то-невидимая гигантская |
|
|
рука безжалостно давила на все его тело и |
|
|
вдавливала его все глубже в кресло. Он не мог |
|
|
пошевельнуть ни рукой, ни ногой. Он чувство |
|
|
вал себя в десять раз тяжелее, будто был сде |
|
|
лан из камня. Кровь в венах стала тяжелой, |
|
|
как ртуть. Веки отяжелели, превратившись как |
|
|
бы в свинцовые. Чувство его было не из прият |
|
|
ных, |
но он не тревожился. Он знал, это про |
|
длится недолго и закончится сразу же, как |
|
|
только космический корабль выйдет на орбиту. |
|
|
Земля передавала: «Прошло семьдесят секунд |
|
|
после взлета». |
|
|
— 70 секунд,— повторил Юрий и с облег |
|
|
чением почувствовал, что несмотря на все воз |
|
|
раставшие перегрузки, он мог говорить: «Са |
|
|
мочувствие отличное, полет продолжается, |
|
|
перегрузки растут, все хорошо», а про себя |
|
|
подумал: «Только 70 секунд!» |
|
|
—СекундыК а к самказалисьочувствиминутамие?— снов. А ачтозапжер ашго |
и ва |
|
ворит Эйнштейн о теории относительности? |
|
|
ла |
Зем л я , |
|
ш
—Отличное,— ответил космонавт,— как у
вас?
—Все идет по плану,— пришел ответ. Он пришел с Земли, но звучал так четко, так близко, будто радист находился рядом с ним. Он почувствовал толчок, когда головной обтека тель автоматически сбросился и отлетел в сторону. Через иллюминатор он видел, что пролетал над широкой сибирской рекой. Он все еще летел над своей страной. Он мог от четливо видеть поросшие лесом берега реки, освещенные солнцем.
— Красота-то какая!— воскликнул Юрий,
авнизу в контрольной комнате улыбнулись. Они послали в полет космонавта, который
вто же время был эстетом, любителем всего красивого, но с момента старта прошло уже 5 минут, и им требовалась очередная информа ция.
—Слышу вас отлично,— перешел космо навт на технический язык,— самочувствие от личное, полет продолжается нормально. Пере грузки растут, вижу землю, лес, облака.
Перегрузки продолжали расти по мере то го, как работающие ракеты толкали космиче ский корабль вперед. Организм, казалось, привык к ним. Юрий даже подумал, что на центрифуге было хуже и вибрация во время
тренировок была сильнее. Одна за другой от делились отработавшие ступени ракеты. Ко рабль продолжал подниматься. Наконец Юрий смог сообщить:
— |
П роизош л о разделение с |
носителем , со |
гласно |
заданию , Сам оч увстви е |
хорош ее. П а р а |
152
метры кабины: давление — единица, влажность — 6-5 процентов, температура — 20 гра дусов, давление в отсеке—единица, в системах ориентации — нормальное.
Теперь он мчался со скоростью 28 000 кило метров в час, и так как корабль вышел на ор биту, наступила невесомость. Центробежная сила космического корабля в точности урав новешивала земное притяжение.
Он и раньше испытывал чувство невесомо сти, но это длилось только около минуты. Те перь он мог испытывать это чувство в полную меру, изучая его действие с тем, чтобы расска зать о нем другим. Переход к нулевому при тяжению произошел не вдруг, а постепенно. Вначале он почувствовал, что силы перегрузки постепенно слабеют, затем странное ощуще ние легкости пришло к его ногам и рукам. С исчезновением притяжения он почувствовал Себя превосходно. Теперь ничто не затрудняло его работу, наоборот, все делалось легче. Руки и ноги казались совершенно невесомыми и не связанными с телом, а сам он не сидел и не лежал, а просто висел. Незакрепленные пред меты— планшет, карандаш, блокнот — по плыли в воздухе, но он сразу же вспомнил о них, и без всяких усилий его руки протянулись и схватили их. Все это было похоже на сказку. Капли воды, отделившиеся от его губ в то вре мя, когда он пил, не падали, а перемещались вокруг в виде крошечных шариков. Чтобы не плавать в воздухе во время работы, космонавт привязал себя к сиденью. Земля запрашивала новые сведения: там хотели знать, что он чув-
153
сгвует и что видит. Он рассказал о невесомо сти, снова заверил их, что чувствует себя отлич но и в состоянии выполнять любую работу, и добавил, что видит сферическую форму Земли, различает горные хребты, большие реки, лес ные массивы, пятна островов и очертания бе реговых линий. Прошло уже десять минут с. момента старта, и хотя корабль его летел со скоростью 300 миль в минуту, он все еще был над своей страной. Будь это Англия, Германия, Франция или Италия, он бы пролетел над ней моментально. Юрий чувствовал прилив гордо сти за свою родину,— как она велика и как прекрасна! Он хотел спеть о ней песню, но сдержался: нужно было работать, вести на блюдение, передавать на Землю информацию. Он взглянул вниз и увидел облака— тень от них на милой далекой Земле. Он посмотрел в сторону солнца. Оно сияло так ослепительно ярко, ярче расплавленной стали, с которой ему пришлось иметь дело во время работы в литей ном цехе, в сотни раз ярче, чем он его видел с Земли, так ослепительно ярко, что нужно было закрыть предохранительные шторки на иллю минаторе, чтобы ослабить слепящую силу его лучей. Он хотел понаблюдать Луну, но ее не было видно ни в одном из иллюминаторов.
«Впрочем,— подумал Юрий,— я увижу ее в следующем полете».
Он записывал свои наблюдения за небом и Землей: водная поверхность выглядит «темно ватыми, чуть поблескивающими пятнами. Ко гда я смотрел на горизонт, то видел резкий, контрастный переход от светлой поверхности
154
Земли к совершенно черному небу. Земля радовала сочной палитрой красок. Она окружена ореолом нежно-голубоватого цвета. Затем эта полоса постепенно темнеет, становится бирю зовой, синей, фиолетовой и переходит в уголь но-черный цвет. Этот переход очень красив».
Далеко внизу, в контрольной комнате, один из друзей, думая, что космонавт чувствует се бя одиноко, начал напевать в микрофон одну из любимых песен Юрия — «Амурские волны»-
Знакомая мелодия — музыка его Земли — долетела до космического корабля в тот мо мент, когда он пересекал границу своей роди ны. И показалось, что рядом с ним в кабине неожиданно появился хороший друг. Летая в космосе, он ни на миг не почувствовал себя оторванным от дома. Он вспоминал, как аме риканские специалисты по космосу писали: «Никто не в состоянии точно предсказать, ка ково будет влияние космического пространст ва на человека. Известно только одно — чело век в космосе будет ощущать скуку и одино чество».
«Как неправ был этот человек»,—-думал первый в мире космонавт. Он не ощущал ни скуки, ни одиночества. Он был слишком за нят, наблюдая, записывая и передавая свои впечатления, принимая команды с Земли, вы полняя технические задания полета. Друзья в контрольной комнате космодрома слились сейчас для него в одно слово «Земля». Он чув ствовал себя более одиноко в «одиночке» на Земле, в учебном центпе. А сейчас радио, как
165
невидимая пуповина, связывала его с матерью Землей...
Через 15 минут после запуска «Востока» на американской радарной станции Шамия на Алеутских островах наблюдатели приняли ра диосигналы с «Востока». Через пять минут была передана шифровка к ночным дежурным в Пентагон. Вскоре телефонный звонок раз дался в спальне доктора Джерома Вейзнера—> главного научного советника при Президенте Кеннеди. Он первым узнал, что Советский Со юз выиграл соревнование за космос.
Заспанный доктор Вейзнер взглянул на ча сы. Было 1 час 30 минут по вашингтонскому времени. Позже он узнал, что «Восток» под нялся в небо ровно за 23 минуты до этого.
Между тем космический корабль Юрия Га гарина, уже преодолевший закон тяготения Ньютона, пренебрег и другим законом приро ды. Как фантастическая машина времени Гер берта Уэллса, «Восток» ломал существующие границы времени. Он поднялся с космодрома, расположенного в южной части Советского Союза утром в среду 12 апреля, примерно че рез полчаса он вошел в затемненную часть Земли, где все еще был вторник 11 апреля.
«Вход корабля в тень,— записал Юрий,— произошел быстро. Моментально наступила кромешная темнота».
Тихий океан был совершенно черным, но можно было различать острова и города .по золотой россыпи огней, разбросанных на чер ном бархате ночи. Теперь Юрий убедился в том, что понятие ночи и пня было только зем
156
ным. В космосе же звезды беспрестанно бле стели в бесконечной ночи, а Солнце постоянно светило в бесконечном дне. Орбита корабля проходила над южным полушарием. Он не пролетал над Северной Америкой. Он прошел даже мимо южной оконечности Южной Аме рики, но он думал о Колумбе и об открытии им Нового мира. Он вспомнил об американ ских космонавтах, готовившихся последовать за ним в космос. Среди них он почему-то боль ше симпатизировал Аллану Шепарду, может быть, потому, что, в отличие от двух других, он не воевал в Корее. Он надеялся, что Шепард первым из американцев полетит в космос.
Пролетая над мысом Горн в 9 часов 51 ми нуту по московскому времени, «Восток» вышел из тени Земли. Юрий, наблюдавший восход солнца в Байконуре, теперь вновь встречал восход того же самого дня. Пролетев через ночь вторника, он снова возвратился в утро среды.
Это было необыкновенное зрелище, и он так об этом записал в дневнике: «Лучи просвечи вали через земную атмосферу, горизонт стал ярко-оранжевым, постепенно переходящим во все цвета радуги: к голубому, синему, фиоле товому, черному. Неописуемая цветовая гам ма! Как на полотнах художника Николая Ре риха!»
Через минуту, в положенное время, он пере дал на Землю: «Полет проходит нормально, чувствую себя хорошо. Бортовая аппаратура работает исправно».
Ш
В соответствии с программой подошло вре мя завтракать по-космически, впервые в кос мосе.
Он ел, как привык это делать на Земле, выдавливая пищу прямо в рот из тюбика, по хожего на тюбик зубной пасты. Только теперь ему следовало быть более осторожным и не открывать широко рот: в условиях невесомо сти пища также не имеет веса и может уплыть, как те капли воды из. шланга, которые все еще висели в воздухе, подобно невесомым жемчу жинам. Он посмотрел на часы. Было 10 часов по московскому времени.
«Известно ли людям на Земле о моем
полете?»— подумал Юрий |
и вспомнил о жене |
и детишках. Ему вдруг |
захотелось узнать, |
известно ли им, что он в космосе.
В своей двухкомнатной квартире Валя Га гарина заканчивала утренние дела. Она умыла девочек, одела, покормила их, и теперь они спокойно играли. Готовя завтрак для себя, она видела через окно в кухне ясный сол нечный день и как жена летчика сразу же подумала: «Погода сегодня летная... Сего дня ли?»
Она хотела знать, надеялась и боялась. И вдруг странное беспокойство овладело ею. Она включила радио... Завтрак в кухне на столе остался нетронутым.
Примерно в двухстах километрах от Вали в Гжатске Анна Тимофеевна Гагарина, мать космонавта, в это время тоже была на кухне. Она готовила обед для своего мужа, а думала о сыне. Взглянув из окна на залитое солнцем
¡58
небо, она |
подумала, |
что |
Юрий непременно |
■ где-нибудь летает в |
этот |
день. |
|
«Мой |
сын всегда |
в воздухе,— подумала |
она,— об этом он мечтал с детства».
А затем мысли ее перенеслись к недавно родившейся внучке.
«Надо бы поскорее собраться съездить в Москву, посмотреть на малышку»,— подумала она.
А в Москве большинство людей в это вре мя уже были не дома, а на заводах, в учреж дениях, школах, институтах, в автобусах, в метро, на улицах и перекрестках в ожидании зеленого огонька светофора. Был прохладный, но яркий солнечный трудовой день. В совет ской столице работу начинают в 9 часов утра.
В своей квартире в новом районе на Ломо носовском проспекте, недалеко от того места, где высоко вздымается в небо сверкающий шпиль Московского Университета, индийский корреспондент Масуд Али Хан, его русская жена Катя и дочь Гюльнара, закончив завт рак, слушали музыку по радио, когда переда ча внезапно прервалась и торжественный го лос диктора попросил слушателей остаться у приемников и прослушать важное сообщение. И пока мать и дочь размышляли о том, что бы это могло быть, корреспондент, шестым чувст вом журналиста догадавшись, попросил жену:
— Дай-ка мне мою пишущую машинку. Мне кажется, они совершили это.
Последние дни ходили слухи, что очень ско ро в космос полетит человек. И кое-кто из кол лег Али Хана уже обжегся в погоне за сенса
159
цией, разглагольствуя об этом событии. А теперь это, должно быть, свершилось.
Вскоре доследовало сообщение, что на ор бите Земли находится человек, и впервые мир узнал его имя и название его космического корабля.
«Пилотом-космонавтом космического ко рабля-спутника «Восток» является гражданин
СССР летчик майор Гагарин Юрий Алексе
евич». |
|
|
|
в |
Точно так же, как и миллионы людей |
||||
Советском Союзе, |
все |
трое — отец, |
мать |
и |
дочь — закричали |
«ура», |
бросились |
целовать |
друг друга, пустились от радости в пляс.
По всей Москве остановилась работа, сту денты прекратили занятия и высыпали на ули цы с наскоро написанными плакатами. Совер шенно незнакомые люди обнимали друг друга на улицах, и вскоре Красная площадь запол нилась смеющейся, ликующей толпой, празд нующей покорение человеком космоса.
В семье космонавта, однако, не было ни «ура», ни песен, ни плясок, ни какого-либо другого проявления радости. Здесь у радио приемника сидела женщина, глубоко обеспо коенная. Там, в космосе, был ее муж, отец дочерей, ее Юрий.
Через минуту после сообщения о полете’ корреспонденты «Правды» и «Известий» уже мчались по московским улицам. Со скрипом тормозов останавливали они машины перед обычным домом. Не найдя лифта, бросились бежать по лестнице на четвертый этаж. Нетер пеливо позвонили. Молодая женщина открыла
160