книги из ГПНТБ / Ходжа Ахмад Аббас Пока мы не достигнем звезд рассказ о Юрии Гагарине

Когда в результате предательства римля* не ворвались в город, истребляя население, они сразу бросились искать Архимеда.

Его нашли в лаборатории за математиче­ ским обоснованием астрономической пробле­ мы. Архимед вычерчивал на песке какие-то цифры.

Возможно, он высчитывал расстояние от Земли до Луны. Говорят, что в этот момент он крикнул: «Эй, вы, не сотрите мои цифры!» и упал на песок, спасая своим телом символы науки. Здесь он и был убит.

Но наука Архимеда пережила его смерть. Среди трофеев, вывезенных римлянами из Си­ ракуз, был и замечательный архимедовский глобус, демонстрирующий движение планет,— первый практический прибор научной астроно­ мии, которой суждено было в один прекрас­ ный день привести человека в королевство звезд.

Среди предшественников гагаринского по­ лета— люди самых различных времен и на­ циональностей.

Вот, например, индийский астроном и ма­ тематик Ариабхата, живший в V веке н. э. Он был не только одним из первооткрывателей алгебры, но и, возможно, первым в мире астро­ номом, заявившим, что Земля не только дви­ жется вокруг Солнца, но и вращается вокруг своей оси.

Именно Ариабхата и другие индийские ма­ тематики подарили миру ноль и десятичную систему, без которой невозможен был бы по­

31

лет в космос, основанный на сложнейших Ма­ тематических расчетах.

Счетно-электронные машины, высчитавшие орбиту, апогей и перигей полета «Востока», его скорость, действие земного притяжения, и сверившие его путь по орбите,, были построе­ ны советскими специалистами, но математиче­ ские принципы, на которых они делали свои расчеты, были заложены алгебраистами, по­ добными Ариабхата.

Исследованием звездного пространства, произведенным Юрием Гагариным, был бы удовлетворен и Аль-Бируни — гениальный хо­ резмский ученый — энциклопедист, астроном, математик, историк и путешественник, почти за пять веков до Коперника потрясший право­ верных мусульман своего времени утвержде­ нием, что Земля имеет форму шара, и присту­ пивший к вычислениям размеров Земли и расстояний между различными планетами.

Именно через Бируни научная мысль Ин­ дии, находившаяся в тесной связи с арабской математикой и астрономией, пришла в Евро­ пу и заложила интеллектуальную основу для Ренессанса.

В Узбекистане в окрестностях Самарканда есть развалины известной астрономической об­ серватории Улугбека.

Улугбек, внук Тимура, будучи выдающим­ ся астрономом и ученым, построил лучшую в мире астрономическую обсерваторию.

Именно здесь Улугбек и работавшие с ним астрономы создали первый обширный каталог положений звезд, который оказал огромное

32

влияние на развитие современной астрономи­ ческой науки в Европе.

Леонардо да Винчи, художник, скульптор,

первым в мире человеком, поверившим в воз­ можность полета человека в космос не как в фантазию, а как в научную возможность. Ему не удалось изобрести аэроплана, но его теория и экспециченты легли в основу авиации..

К сожалению, никто не продолжил его вы­ дающихся работ в этой области. Говорят, что если бы у Леонардо оказались последователи, то аэроплан был бы изобретен 200 или даже 300 лет тому назад и в этом случае космиче­ ские полеты могли бы также состояться зна­ чительно раньте.

Коперник, польский гуманист и рациона­ лист XVI века, был едва ли не первым чело­ веком науки, порвавшим с основами церкви. Он вступил в противоречия с церковниками и настаивал на том, что Земля имеет форму ша­ ра. Впоследствии это было доказано круго­ светным путешествием Магеллана.

Мысль о том, что Земля круглая, не при­ надлежит Копернику, но именно он сделал предположение, что вместе с Землей враща­ ется земная атмосфера. Именно Коперник утверждал, что земная ось стоит под углом, сформулировал и законы движения Земли в Солнечной системе.

Но в то время как Коперник выступил со своими новаторскими теориями, его последо-

3 Рассказ о Ю . Гагарине 33

ватели, которые применяли эти теории прак­ тически, были не настолько удачливы.

Джордано Бруно, снискавший себе славу «фанатика науки», был первым человеком, увидевшим безграничность Вселенной с ее бесчисленным количеством солнц, планет и звезд. Эта точка зрения неизбежно привела его на такие интеллектуальные позиции, кото­ рые церковь, вооруженная страшным оружи­ ем инквизиции, не могла допустить.

Вера Джордано Бруно в то, что природа и ее законы являются единственными абсолюта­ ми, была расценена как преступная и ерети­ ческая. После восьмилетнего тюремного за­ ключения Бруно был сожжен на костре.

Своим судьям он сказал:

Придет время, когда все будут видеть то, что теперь вижу я.

Еще раньше он возвещал будущим ученым, а теперь каждый может сказать, что и буду­ щим космонавтам, штурманам бесконечных космических пространств, появление которых он так прозорливо предвидел: «Откройте нам широкие двери, чтобы мы могли взглянуть на бескрайние звездные просторы Вселенной, по­ кажите нам, что и другие миры, подобно на­ шему, занимают небесные сферы, разъясните, какая сила порождает движение этих миров, научите нас, как пойти вперед к еще большим знаниям природы».

Одним из тех, кто настойчиво шел вперед в сферы науки и кто своим служением науке

31

сделал возможным полет 12 апреля 1961 года, был профессор математики Падуанского уни­ верситета в Италии Галилей. Коллеги, напы­ щенные вельможи, профессора и церковники не любили Галилея. По их мнению, он был всего лишь уличным шарлатаном. Ведь он чи­ тал свои лекции не по установившимся стро­ гим академическим канонам, а с какими-то актерскими трюками. Он свистел в органную трубку, и она отвечала ему той же нотой. «Ре­ зонанс»,— говорил Галилей. Он посылал сво­ их учеников' на вершину горы стрелять из пистолетов с тем, чтобы самому рассчитать се­ кунды между вспышкой выстрела и звуком и показать, что звук движется со скоростью, значительно меньшей скорости света.

Для того, чтобы избавить себя и своих учеников от трудных математических вычи­ слений, он изобрел счетный механизм — про­ образ автоматических электронно-счетных ма­ шин, которые четыре века спустя сделали возможным полет человека в космос и возвра­ щение его назад.

Веря в астрономические принципы Копер­ ника, шедшие вразрез с представлениями цер­ ковников о Вселенной, он нашел способ на практике доказать его правоту.

Галилей построил свой первый телескоп, направил его в ночное небо и показал, что по­ верхность Луны не является гладкой, подобно яйцу, как представляли себе это ученые, а что она очень схожа с поверхностью Земли, имеет моря, озера и возвышенности.

Он направил свой телескоп также на Солн­

35

це и был на неделю ослеплен его блеском. Этого счастливо избежал во время полета Га­ гарин, так как закрыл шторки иллюминатора и смотрел на Солнце сквозь них.

Затем Галилей опубликовал книгу «Диа­ лог о двух главнейших системах мира», пока­ зав конфликт между наукой и религией. Кни­ га немедленно повлекла за собой высшее неудовольствие церкви.

Галилея ждала судьба Бруно.

Но он избежал смертной казни, он был под­ вергнут домашнему аресту и стал официально считаться «узником инквизиции». Однако нет худа без добра.

Не имея больше возможности отстаивать точку зрения Коперника о строении Вселен­ ной, Галилей занялся исследованиями в обла­ сти физики, на которые до сих пор не обращал должного внимания, а именно исследованиями в области новой науки о динамике или теории движения. Он показал, как законы движения могут быть выражены математически, опира­ ясь как на физику, так и на астрономию. Он развил теорию ускорения в теорию движения. Его теория объясняла движение небесных тел.

Получив однажды толчок, планета движет­ ся затем по Вселенной. Она испытывает на се­ бе действие притяжения Солнца, но Солнца она не достигает. Две противоположные силы нейтрализуют одна другую, и планета остает­ ся на орбите. Венцом всего этого был откры­ тый Галилеем закон инерции: тело остается в одном положении до тех пор, пока какая-либо

»6

сила не воздействует на него, но если оно на­ ходится в движении, то оно будет продолжать двигаться до тех пор, пока какая-либо другая сила не замедлит или не приостановит его дви­ жение.

Сейчас каждый стал свидетелем полетов спутников и межпланетных кораблей вокруг Земли. Это и есть динамика, соединенная с за« конами инерции и ускорения, сформулирован­ ными Галилеем и развитыми Ньютоном и Эйнштейном.

Но понадобилось еще колоссальное вооб­ ражение и усердные изыскания Константина Циолковского для того, чтобы изобрести дви­ гатель-ракету, давшую возможность Гагарину выйти на орбиту Земли.

ЛУНА И ХОЛОДНАЯ КАРТОШКА

Напрасна думают, что она (фан­ тазия — В. К ) нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже откры­ тие дифференциального и интеграль­

— Что это, мыши изъели ваши брюки?!— кричали уличные мальчишки вслед странному молодому человеку с длинными распущенны­ ми волосами и небритой щетинистой бородой. Куртка с протертыми локтями, штаны с жел*

3?

тыми пятнами и дырами от кислоты. Куча книжек под мышкой.

— Это мыши изъели ваши брюки, госпо­ дин?!— продолжали горланить мальчишки, но не получали ответа.

Объект их насмешек вряд ли слышал чтолибо. Он был совершенно глух. Но если бы даже он и смог услышать, то вряд ли обратил внимание на их шутки: его ум был занят проблемами куда более важными, чем дцры на штанах.

Он думал о возможности использования ракет для полета человека в космос и, если возможно, прямо к Луне.

Возможно ли это? Как это сделать? С по­ мощью воздушного шара? С помощью крыла­ той летающей машины? Или ракеты, подобной тем, которые употребляются для фейервер­ ков?

Полный этих мыслей, он поднимался на свой темный, грязный чердак, где узкая сту­ денческая кровать и стол были завалены кни­ гами. Ему бы растопить печку, но она почти никогда не топится. Нет денег на покупку дров. Он доставал пару холодных вареных картошек, остаток утреннего завтрака, отре­ зал ломтик от горбушки черного хлеба и жевал, листая страницы книг по физике и астрономии. Его ум был беспрестанно занят проблемами космических полетов. Это был сын деревенского лесничего Константин Эдуардо­ вич Циолковский, мальчиком приехавший в Москву без копейки денег в кармане, но с не­ преодолимой жаждой знаний в сердце.

38

Он родился в 1857 году. С самого детства, имея необыкновенную тягу к чтению, Циол­ ковский читал все, что только попадало под руку. Времени для детских игр не хватало. Но долго, как зачарованный, смотрел он на ма­ ленький водородный аэростат, сделанный его матерью из коллодиума. Когда мальчик вы­ пустил его из рук, аэростат сразу же взлетел вверх и исчез в небе, оставив в сердце маль­ чика неизгладимый след. С годами мечта о полете в космос полностью завладела им. Он мечтал, например, о том, чтобы весь мир, до­ ма, люди, животные вдруг уменьшились до размеров игрушек и кукол, а он был бы меж­ ду ними как Геркулес.

Потом он вдруг начинал мечтать о том, чтобы прыгнуть выше дома. Иногда ему каза­ лось, что он карабкается по шесту, подобно кошке, или что он ходит по туго натянутой ве­ ревке, как акробат, виденный им однажды в цирке.

Но чаще всего ему хотелось, чтобы вдруг пропало земное притяжение и он бы оказался высоко-высоко в небе среди звезд.

В девять лет он заболел скарлатиной. Бо­ лезнь дала осложнение — мальчик почти со­ вершенно оглох. Он не мог больше ходить в школу.

«Моя глухота сделала мою жизнь неинте­ ресной,— писал он позже, вспоминая дет­ ство,— так как она лишила меня товарищей, возможности слышать окружающих меня лю­ дей и подражать им. Моя биография бедна человеческими контактами и конфликтами».

39

Лишенный возможности ходить в школу и играть с другими детьми, мальчик замкнулся в себе, компенсируя потерю слуха полетами своей фантазии. Он начал изучать самого се­ бя, еще больше времени проводить за чтени­ ем книг из отцовской библиотеки, отдавая предпочтение книгам по науке и математике.

У него развилась страсть к изобретатель­ ству. Он делал шары из папиросной бумаги и наполнял их газом, чтобы они могли летать. Он смастерил небольшой токарный станок и модель тележки с ветровым двигателем. Вели­ кий ученый и изобретатель так вспоминает свои первые шаги в научной теории: -

«Меня увлекает астролябия, измере­ ние расстояний до недоступных предме­ тов. Я устраиваю высотомер. С помощью астролябии, не выходя из дома, я опре­ деляю расстояние до пожарной каланчи. Нахожу 400 аршин. Иду и проверяю. Оказывается — верно. Так я поверил теоретическому знанию».

В шестнадцатилетнем возрасте начитан­ ный, но не имеющий планомерного школьного образования Константин Циолковский приез­ жает в Москву с большими надеждами полу­ чить высшее образование. Но в те дни, когда все пути к знаниям находились в руках ари­ стократии, кто мог поддержать неимущего глухого паренька в потрепанной одежде?

Он решает продолжать самообразование. Получая от отца десять-пятнадцать рублей в месяц, Циолковский тратил их на чернила,

40