книги из ГПНТБ / Ходжа Ахмад Аббас Пока мы не достигнем звезд рассказ о Юрии Гагарине

было написано по этому поводу до него. Он не был писателем-фантастом. Но он был ученым с редким даром воображения и хотел форма­ ми научной фантастики сделать свои научные предположения понятными и интересными для широкого круга технически неподготовленных читателей. Его фантазия была поэтому глу­ боко научной даже в тех случаях, когда его научные описания окрашивались взлетом его

.воображения.

В своей книге «Вне земли» Циолковский повествует о путешествии вокруг Луны пяти ученых в космическом корабле, работавшем на водородно-кислородном топливе.

Это единственное произведение научной фантастики, в котором описание межпланет­ ных путешествий полностью совпадает с дей­ ствительными ощущениями Юрия Гагарина.

Но теперь Циолковский не ограничивает свои научные интересы лишь размышления­ ми на бумаге. Революция изменила и его жизнь.

В 1919 году он был избран членом Социа­ листической Академии — предшественницы со­ временной Академии наук С С С Р . Его работы были-изданы огромными тиражами, подверг­ лись серьезным обсуждениям в научных кру­ гах. Новое правительство предоставило ему все возможности для продолжения научных работ, а его идеи ракетных полетов стали раз­ рабатываться инженерами и техниками. Еще при жизни Циолковский смог увидеть ракеты, сконструированные и построенные в соответ­ ствии с намеченными им принципами.

51

Неизвестный экспериментатор, проживший всю свою жизнь скромным учителем и прово­ дивший свои эксперименты на чердаке, стал

сознанием того, что его открытия не будут за­ быты. В 1919 году Циолковский предложил для достижения космических скоростей ис­ пользовать промышленное горючее. Он пред­ ложил создать ракетные поезда, под которы­ ми подразумевал «соединение нескольких оди­ наковых реактивных приборов, двигающихся сначала по дороге, потом в воздухе, потом в пустоте вне атмосферы, наконец, где-нибудь между планетами или солнцами.

Но только часть этого поезда уносится в небесное пространство, остальные части, не имея достаточной скорости, возвращаются на Землю».

Космическая скорость, необходимая для преодоления земного притяжения и выведения космического корабля на орбиту, должна со­ ставлять, по его подсчетам, 8 километров в се­ кунду — как раз та скорость, с которой дви­ гался по орбите «Восток».

Удивительно, как точно мог заранее опре­ делить путь космического корабля этот чело­ век великого предвидения. Его небесный ко­ рабль, считал он, должен быть подобен ракете, то есть «содержать не только энергию, но и опорную массу в самом себе».

Он считал, что ракетный снаряд с большой точностью «в состоянии удаляться от Земли, блуждать между планетами, между звездами.

52

посещать планеты, их спутники, кольца и дру­ гие небесные тела, возвращаться на Землю. Лишь бы было довольно содержащего энер­ гию взрывчатого материала».

Он продолжал также научные изыскания в области ракетного горючего и рекомендовал следующие составы комбинированного горю­ чего: жидкий водород и жидкий кислород; ке­ росин и жидкий кислород; метан и жидкий кис­ лород и наконец даже озон как окислитель. Его выводам следуют и по сей день.

Вот некоторые из его мыслей о космическом полете, которые были изложены более четвер­ ти века тому назад:

«Обыкновенно идут от известного к неизвестному, от известной иголки к не­ известной машине, от ножа к мясорубке, от щ>лотильных цепов к молотилке, от ко­ ляски к автомобилю, от лодки к кораб­ лю. Так и мы думаем перейти от аэро­ плана к реактивному прибору — для завоевания солнечной системы».

«Скорость достигает 8 км/сек, цен­ тробежная сила вполне уничтожает тя­ жесть, и ракета впервые заходит за пре­ делы атмосферы. Полетав там, насколько хватает кислорода и пищи, она спираль­ но возвращается на Землю, тормозя себя воздухом и планируя без взрывания».

«Устраиваются эфирные скафандры для безопасного выхода из ракеты в эфир».

«Вокруг Земли устраиваются обширные поселения».

53

В некоторых из своих статей он дает жи­ вую и в свете ощущений, полученных во время полета «Востока», удивительно достоверную картину переживаний пассажиров космическо­ го корабля.

Только в некоторых незначительных дета­ лях этот воображаемый отчет расходится с действительными ощущениями Юрия Гага­ рина.

«Мы, отправившись в путь, будем испыты­ вать весьма странные, совсем чудесные не­ ожиданные ощущения. Подан знак, началось взрывание, сопровождаемое оглушительным шумом. Ракета дрогнула и двинулась в путь. Мы чувствуем, что сильно отяжелели. Четыре пуда моего веса превратились в 40 пудов».

«Испытываемая нами адская тяжесть бу­ дет продолжаться, пока не окончится взрыва­ ние и его шум. Затем, когда наступает мерт­ вая тишина, тяжесть так же моментально исчезает, как и появилась. Теперь мы подня­ лись за пределы атмосферы, на высоту 575 км. Тяжесть не только ослабла, она испарилась без следов: мы не испытываем даже земного тяготения, к которому привыкли как к возду­ ху, но которое для нас совсем не так необхо­ димо, как последний».

«В этом мы убеждаемся по многим призна­ кам. Все не прикрепленные к ракете предметы сошли со своих мест и висят в воздухе, ни к чему не прикасаясь; а если они и касаются, то не производят давления друг на друга или на опору. Сами мы также не касаемся пола и принимаем любое положение и направление!

54

стоим и на полу, и на потолке, и на стене; стоим перпендикулярно и наклонно; плаваем в середине ракеты, как рыбы, но без усилий и ни к чему не касаясь; ни один предмет не да­ вит на другой, если их не прижимать друг к

другу».

«Нам хорошо, легко, как на нежнейшей пе­ рине, но кровь немного приливает в голову; для полнокровных вредно».

«Мы способны к наблюдению и размышле­ нию».

«Все тихо, хорошо, спокойно, открываем наружные ставни всех окон и смотрим через толстые стекла во все шесть сторон. Мы видим два неба, два полушария, составляющих вме­ сте одну сферу, в центре которой мы как будто находимся. Мы как бы внутри мячика, состоя­ щего из двух разноцветных половин. Одна по­ ловина черная — со звездами и Солнцем; дру­ гая — желтоватая — со множеством ярких и темных пятен и с обширными, не столь яркими пространствами. Это Земля, с которой мы только что простились. Она не кажется нам выпуклой в качестве шара, а напротив, по за­ конам перспективы, вогнутой, как круглая' чаша, во внутренность которой мы смотрим».

Какую пользу получит человечество, под­ чиняя себе бесконечное космическое простран­ ство? Циолковский находит это в приобрете­ нии большой пользы от солнечной энергии, так как, по его подсчетам, Земля получает лишь 1/2000 000 000 часть этой энергии, что, есте­ ственно, очень мало.

«План дальнейшей эксплуатации солнечной

55

энергии, вероятно, будет следующим: че­ ловечество пускает свои снаряды на один из астероидов и делает его базой для первоначальных своих работ. Оно пользуется ма­ териалом маленького планетоида и разлагает или разбирает его до центра для создания своих сооружений, составляющих первое коль­ цо кругом Солнца. Это кольцо, переполненное жизнью разумных существ, состоит из под­ вижных частей и подобно кольцу Сатурна.

Разложив и использовав также и другие крохотные астероиды, разумное начало обра­ зует для своих целей в очищенном, то есть сво­ бодном от астероидов, пространстве еще ряд колец где-нибудь между орбитами Марса или Юпитера.

«...Было время, и очень недавнее, когда идея и возможность узнать состав небесных тел считалась даже у знаменитых ученых и мысли­ телей безрассудной. Теперь это время про­ шло... с момента применения реактивных приборов начнется новая великая эра в астро­ номии: эпоха более пристального изучения неба».

«Не все ли прогрессирует, движется впе­ ред и притом с поражающей наш ум быстро­ той!»

«Давно ли десятиверстная скорость пере­ движения по земле казалась нашим бабушкам невероятной, а теперь автомобили делают 100—200 верст в час, то есть в 20 раз быстрее, чем ездили при Ньютоне. Давно ли казалось странным пользоваться иною силою, кроме си­ лы мускулов, ветра и воды!»

56

«великом техническом и духовном пионере идеи космических полетов».

А Юрий Гагарин подчеркивает, что как только он начал изучать физику и познако­ мился с работами великих титанов научной мысли, у него «появилась новая болезнь, кото­ рой нет названия в медицине — неудержимая тяга в космос».

.Незадолго до своей смерти, уже будучи тя­ жело больным, Циолковский обратился по ра­ дио к демонстрантам, проходящим в перво­ майских колоннах по Красной площади в Москве:

«Представляю себе Красную площадь сто­ лицы. Сотни стальных стрекоз вьются над го­ ловами идущих колонн...

Теперь, товарищи, я точно уверен в том, что и моя другая мечта — межпланетные путеше­ ствия,— мною теоретически обоснованная, пре­ вратится в действительность.

Сорок лет я работал над реактивным дви­ гателем и думал, что прогулка на Марс нач­ нется лишь через много сотен лет. Но сроки меняются. Я верю, что многие из вас будут свидетелями первого заатмосферного путеше­ ствия».

«Герои и смельчаки проложат первые воз­ душные трассы: Земля — орбита Луны, Зем­ ля — орбита Марса и еще далее: Москва —■ Луна».

А несколько месяцев спустя, 19 сентября

57

1935 года, К*3* Циолковский умер, не зная о том, что недалеко от его родной Калуги, в деревне под Смоленском, уже родился чело­ век, который превратит его мечты в действи­ тельность.

ПОЙ ПЕСНЮ СПУТНИКОВ

'Земля — колыбель разума, но нельзя вечно быть в колыбели.

Циолковский

4 октября 1957 года я был в Москве в свя­ зи со съемками совместного индийско-совет­ ского кинофильма «Хождение за три моря». В основу этого фильма, как известно, положе­ ны жизнь и приключения Афанасия Никити­

ско де Гама.

В тот день на студии «Мосфильм» мы про­ сматривали финальные кадры, в которых по­ казывается, как Афанасий, уставший, больной, с истертыми ногами, возвратившись в Россию после девятилетнего опасного путешествия че­ рез горы, пустыни и океан, повествует настоя­ телю монастыря о своем путешествии.

— Я был на другом конце света,— говорит он, и в глазах его вспыхивает блеск гордости за успех.

И в этот момент кто-то принес новость, так взволновавшую всех, что, бросив работу, мы

58

выбежали из студии и устремили свои глаза в облачное небо. Мы надеялись хоть мельком увидеть ракету, которая, как сказали, летала вокруг Земли.

Так я впервые услышал русское слово «спутник», вошедшее вскоре в языки всего ми­ ра как слово из песни о спутниках.

Мне бы следовало меньше всего удивлять­ ся запуску первого искусственного спутника, так как еще за 34 месяца до этого я уже знал, что нечто подобное ожидается в течение трех лет.

Теперь я вспомнил свой разговор с профес­ сором Кириллом Станюковичем и его колле­ гами профессорами Карпенко и Шкуриным из комиссии по межпланетным сообщениям Ака­ демии наук С С С Р , состоявшийся во время моего первого визита в Москву в конце декаб­ ря 1954 года.

Просматривая записи этого разговора и статьи, опубликованные мною в то время, я вспоминал, что был сильно удивлен сравни­ тельно молодым возрастом ученых, руководив­ ших такой важной и сложной работой.

«Станюкович,— писал я,— несмотря на спе-

,циальные толстые очки, мог бы сойти за капи­

тана футбольной команды своего института, а его коллеги казались студентами».

Именно это молодежное трио впервые от-

^крыло передо мной перспективы полета чело­ века в космос.

—Как далеки вы и ученые других стран от практической возможности первого выхода

вкосмос и полета к Луне?— спросил я тогда.

59

В ответ профессор Станюкович рассказал мне вкратце о работе, которая была продела­ на задолго до того, как он и его коллеги из комиссии по межпланетным сообщениям были специально назначены для решения задачи по координации работ советских ученых и инже­ неров в этой области.

— Еще 50 лет тому назад,— сказал он,— русский ученый Константин Циолковский и аме­ риканский ученый Роберт Годдард, работая отдельно друг от друга, предвидели, что искус­ ственные спутники Земли будут служить в ка­ честве промежуточных станций для ракет, ле­ тящих на Луну, Марс, Венеру и другие планеты солнечной системы, находящиеся сравнительно близко от Земли.

Такой спутник, как оригинальная конструк­ ция, должен представлять собой серию уст­ ройств, вращающихся вокруг своей оси для создания центробежной силы, необходимой для преодоления силы земного притяжения. Как Циолковский, так и Годдард предполага­ ли, что такой спутник будет состоять из боль­ шой лаборатории для наблюдения за косми­ ческим пространством и Землей, станций для заправки ракет горючим, комнат для пассаров и, возможно, даже оранжерей для выра­ ботки кислорода.

Солнечный свет будет использоваться как наиболее важный и постоянный источник снаб­ жения энергией.

— Циолковский и Годдард считали,— ска­

60