книги из ГПНТБ / Бирюков, Б. В. Кибернетика и методология науки

Рассмотрим проблему «знаки и поведение» (тем бо­ лее, что она естественно продолжает те аспекты «пробле­ мы значения», о которых шла речь выше), опираясь на интересную статью В. В. Иванова (1965). В статье обра­ щено внимание на идеи Л. С. Выготского, который еще в 30-х годах указал на то, что знаки являются средством управления человеческим поведением; личность, которая не может «овладеть» своим поведением непосредственно, создает знаки для опосредствованного управления пове­ дением 14.

Системы знакового управления человеческим поведе­ нием вырабатываются в ходе «перехода» «внешних зна­ ков» во внутренний план сознания. «Введение в челове­ ка программы, которая затем автоматически (бессозна­ тельно) определяет его поведение на протяжении всей его жизни, можно проследить не только на примере усво­ ения родного языка и внутренней речи, но и на примере других внутричеловеческих систем знаков (в том числе,, той символики бессознательного, которая была исследо­ вана Фрейдом)» (В. В. Иванов, 1965, стр. 79—80).

Семиотический подход укрепляет убеждение в том, что некоторые существенные особенности поведения мо­ гут быть описаны, если исследовать их знаковую приро­ ду. Так, говорит В. В. Иванов, целый ряд фактов поведе­ ния человека становится понятным, если принять гипо­ тезу, по которой человек перерабатывает каждую получаемую его органами чувств последовательность сигналов так, как если бы она была осмысленным сооб­ щением. «К этому классу явлений относятся не только факты обычного языкового общения (где в качестве ос­ мысленных воспринимаются даже заведомо бессмыслен­ ные сообщения), но и попытки интерпретировать явле­ ния природы в качестве знаков, особенно характерные для более ранних периодов человеческой истории»

(В. В. Иванов, 1965, стр. 82).

Нетрудно обнаружить определенную «кибернетиче­ скую составляющую» в семиотических идеях о том, что знаковые системы для коллективов (как и для отдельных людей) служат не только средством связи (коммуника­ ции) , но и средством управления поведением. Отсюда —

14Ср. указание на эту сторону психологической концепции Л. С. Вы­ готского в статье: А. Н. Леонтьев и А. Я. Лурия, 1956.

191

естественная идея о том, что историю культуры в сущест­ венной мере можно трактовать как передачу во времени систем знаков, служащих для управления поведением (В. В. Иванов, 1965; Ю. Лотман, 1970). В этом обсто­ ятельстве заключена не только роль семиотики в кибер­ нетико-математическом анализе коллективов, но и — бо­ лее широко — значимость ее идей и подходов в широком спектре гуманитарных исследований.

11. «Человеческий фактор». Новая тенденция: гуманитаризация

Итак, новый «мотив», все настойчивее звучащий в наши дни, — это связанное с кибернетикой стремление к учету (там, где это необходимо и возможно) так называ­ емого человеческого фактора. Помимо других обстоя­ тельств, это обусловлено выдвижением задачи оптимиза­ ции «человеческой составляющей» технологии и инже­ нерии — постановкой цели создания техники, хорошо «пригнанной» к человеку.

«Человеческий фактор» все более проявляет себя в ми­ ре «кибернетизирующихся» науки, техники и социального управления. Это связано с тем, что «кибернетизация» как важный составной элемент современной научно-техниче­ ской революции предъявляет новые, повышенные требо­ вания к человеку. Вызывая к жизни весьма социально зна­ чимый тип «больших систем» — системы, состоящие из сети подразделений, элементами которых выступают люди и машины,— кибернетика и автоматизация во весь рост выдвигают задачу эффективного управления «человече­ ским фактором» в таких информационных системах.

К такому управлению возможно подходить с различ­ ных позиций. С «позиции машины» проблема состоит в том, чтобы согласовать ее функционирование с особен­ ностями поведения и психики человека. С «позиции чело­ века» это согласование не должно происходить за счет личности, за счет перенапряжения ее сил — мускульных, нейрофизиологических, психических. С «позиции и челове­ ка и машины» — наилучшей в этом вопросе позиции — речь должна идти о том, чтобы, сохранив «кибернетический подход» к человеку как информационной системе, взаимо­ действующей с другими человеческими существами и ма-

192

»

шинными системами, определить такой ее «рабочий ре­ жим», который, не препятствуя развитию личности (а в идеале всемерно ему способствуя), был бы оптималь­ ным с точки зрения некоторых «машинных» критериев.

Как известно, на первом этапе своего развития кибер­ нетика со всей остротой поставила проблемы: «машина — машина» и «машина — человек»; первая из этих проблем состоит в задаче рациональной (оптимальной) организа­ ции машинных комплексов, включая управляющие устрой­ ства; вторая заключается в обеспечении эффективного вза­ имодействия человека-оператора и управляемого им уст­ ройства. Ныне, однако, в рамках идей кибернетики все настоятельнее обращаются к третьей — и самой древней — преблеме: проблеме «человек — человек». В своей «кибер­

в условиях ускоряющейся автоматизации общественного производства и управления.

С «человеческим фактором» связаны только вторая и третья проблемы, которые мы ниже и рассмотрим в плане их влияния на научную методологию.

Начнем с проблемы «машина — человек». То, что бла­ годаря идеям кибернетики, развитию инженерной психо­ логии и «эргономики» на очередь дня стала задача разра­ ботки, конструирования и выпуска таких приборов, аппа­ ратов и машин, которые хорошо соответствуют психофи­ зиологическим свойствам использующего их человека,— машин, «шо-человечески» отвечающих задачам, которые ставит перед собой управляющий ими человек,— это об­ стоятельство начинает оказывать все большее влияние на методологию научного познания в целом. Ибо для упомя­ нутого усовершенствования техники, особенно кибернети­ ческой, необходим научный анализ фундаментальных за­ кономерностей познавательной и эмоциональной сторон психической деятельности человека. Прогресс в конструи­ ровании самообучающихся технических устройств и прог­ рамм — в чем можно видеть одну из магистральных линий технического прогресса будущего — на современном этапе во многом зависит от степени изученности закономерно­ стей психики (в частности, процессов обучения и самообу­ чения) человека и животных. Вряд ли можно ожидать ус­ пеха в конструировании эффективных самообучающихся

моделей и обучающихся программ, если не пытаться вло­ жить в них аналоги закономерностей той деятельности жи­ вотных и особенно человека, которая приводит к решению (новых) задач,— деятельности, которую, в отличие от «же­ стко запрограммированной», можно назвать творческой.

К этому присоединяется еще и следующее обстоятель­ ство. По мере усложнения процессов, управляемых чело­ веком, по мере роста сложности машин и автоматических устройств, с которыми ему приходится работать, возраста­ ет объем информации, которой должны обмениваться че­ ловек и машина. Но человеческим существам присущи оп­ ределенные психологические и физиологические характе­ ристики, определяющие степень, характер, меру эффек- * тивности и т. и. усвоения и переработки им информации. Изучение этих характеристик — дело «гуманитария» (или «полугуманитария»): психолога и физиолога. Отсюда — то место, которое в проектировании кибернетических уст­ ройств пачинают занимать упомянутые специалисты. Их задачей является изучение «янформациоппых парамет­ ров» человека с целью определения того, как нужно орга­ низовать взаимодействие человека и машины, чтобы чело век трудился в оптимальном режиме и без перегрузок а машина сохраняла высокую эффективность работы.

Но отношение психологии и физиологии, с одной сторо­ ны, и кибернетики и автоматики, с другой — взаимно. Не только психология и нейрофизиология пужпы технике, но и, наоборот, техника, кибернетика, математика начина­ ют активно служить паукам о человеке. Некогда бытовав­ ший взгляд на психологию как на область, педоступпую математизации, формализации и алгоритмизации, теперь решительно пересмотрен. Для изучения пейродииамики, психики, сознания во всем многообразии их проявлений теперь приходится вступать на путь комплексного иссле­ дования, в котором методы математики и кибернетики, современная техническая аппаратура попросту необходимы. Отсюда быстрое расширение и углубление исследователь­ ских работ по внедрению математических и кибернетиче­ ских методов в психологию, в частности в педагогическую психологию, возрастную и социальную психологию, и т. д.

Это означает, что психология перестает быть традици­ онно-гуманитарной. Она становится, так сказать, «полу­ гуманитарной» дисциплиной — дисциплиной, оперирую­ щей не только нейрофизиологическими фактами и прибе-

194

гаКнцой к соответствующим естественнонаучным мето­ дам, но и жадно «впитывающей» кибернетические идеи и математические методы. Это проявляется в формирова­

В настоящее время картина такова, что работы по ма­ тематической психологии, математическим методам в пе­ дагогике, по кибернетическим теориям обучения все время нарастают. В нашей стране всеобщее признание получила инженерная психология, с которой тесно связано более широкое направление, получившее название эргономики. Это естественно, ибо важнейшей задачей данного направ­ ления является изыскание способов оптимального взаимо­ действия человека с машинами, автоматами 15.

Этот процесс ведет к появлению специалистов-гума- нитариев нового типа — психологов и нейрофизиологов, обладающих совсем иным уровнем подготовки в точных науках, чем тот, который еще 20 лет назад считался до­ статочным. Он же обусловливает появление инженеров и математиков, которые начинают на профессиональном уровне разбираться в проблемах психологической науки, и стабильных форм сотрудничества математиков и психо­ логов (примером такого сотрудничества может служить монография: Д. А. Поспелов, В. Н. Пушкин, 1972).

С другой стороны, в кибернетику проникла целая гам­ ма психологических терминов и возникли понятия, имею­ щие корреляты в этой науке. В их числе: понятие памяти, после развития технических систем записи информации перешедшее в кибернетику и информатику (причем с сохранением ряда «антропоморфных» черт); понятие обу­ чения (обучение автоматов); игры и коллективного пове­ дения (игры автоматов) и т. д.

Новые направления психологии — только пример тен­ денции к появлению «полугуманитарных» дисциплин, ис­ пользующих методы кибернетики, математики, информа­ ционный подход и т. д., что позволяет им подняться на более высокий методологический уровень по сравнению с

15 Инженерной психологии посвящено много работ отечественных исследователей; см., например: В. Ф. Ломов, 1966. О зарубежных исследованиях в этой области см.: «Инженерная психология за рубежом». Сборник статей. Перев. с англ, под ред. А. Н. Леон­ тьева. М., 1967.

Соответствующими «традиционно-гуманитарными» дисци­ плинами. Здесь следует также указать на кибернетиче­ скую педагогику, эту полугуманитарную-полуматемати- ческуію «надстройку» над педагогикой традиционной (об этом подробнее см. в совместной с Е. С. Геллером моногра­ фии автора, 1973). Можно еще раз напомнить о семиотике (и математической лингвистике), имеющих сходное отно­ шение к «обычному» языкознанию. В предшествующем изложении мы старались сделать ясной для читателя как «точную», так и «гуманитарную» «составляющие» науки о знаковых системах. Поэтому здесь добавим лишь, что, изучая естественные и искусственные, формализованные языки, семиотика и математическая лингвистика вносят свой вклад в решение проблем оптимизации взаимодей­ ствий в информационных системах, включающих людей.

Отдельно следует сказать о документалистике — новой «полугуманитарной» дисциплине, возникшей «при учас­ тии» кибернетики. Как отмечает Г. Г. Воробьев, эта дис­ циплина, подобно кибернетике, собравшей впервые за круглым столом математиков, инженеров, физиологов и экономистов, впервые сформулировала для работников кан­ целярий, архивов, библиотек и музеев общие методологи­ ческие проблемы; узлом, которым были «завязаны» эти проблемы, явилось расширенное понимание понятия «доку­ мент», под которым ныне имеется в виду любая (осмыслен­ ная) информация, зафиксированная любым способом на любом носителе и любым языком с целью последующего обращения в информационных системах (Г. Г. Воробьев, 1970; Г. Г. Воробьев, А. Ю. Канцлерис, 1972, стр. 68). С документалистикой тесно связана теория и практика научно-технической информации, т. е. изучение всех облас­ тей информационной деятельности специалиста (ученого, административного руководителя и т. и. ), в том числе и недокументальных их форм (личная информационная гигиена и режим, условия коллективной «генерации» идей, информационная научная этика и др.); и в этой сфере стержневыми являются проблемы языка, что делает акту­ альным союз семиотики и информатики (см. «Теоретичес­ кие основы информации. Международный симпозиум стран — членов СЭВ». Издание ВИНИТИ. М., 1970; Г; Г. Во­ робьев, 1968, 1968а, 1970а). Документалистика и теория и практика научно-технической информации (информатика) взаимодействуют с науковедением (исследующим общие

196

закономерности развития науки), с его важным ответвле­ нием — наукометрией (В. В. Налимов, 3. М. Мульченко, 1969). Это взаимодействие основывается на приме­ нении методики количественной оценки разных видов на­ учной информации (наукометрия) и вообще на исследова­ нии информационных потоков и документальных мас­ сивов.

Наконец, необходимо указать на то, что гуманитарный аспект внутренне входит в самую «сердцевину» киберне­ тической проблематики — в работы в области так называе­ мого искусственного интеллекта. Создаваемые в русле концепций кибернетики преобразователи информации и машинные программы, ориентированные на «модельный выход» в глубокие области мышления, во весь рост ставят задачу изучения феноменов творчества, разработки вопро­ сов эвристики. Конечно, природа тех процессов, которые естественно называть творческими, характер тех методов, которые называются обычно эвристическими, далеки от ясности. Тем примечательнее задачи разработки машин и программ, моделирующих свойственные человеку психоло­ гические познавательные процедуры: приблизительные обобщения и аналогии; обучение и самообучение; распо­ знавание образов и выработку абстрактных понятий; дедук­ цию логических следствий и построение доказательств и др. — задачи, в самую постановку которых входит «чело­ веческий фактор». Последний налицо и в их «целевом наз­ начении»: ведь такое моделирование нужно для того, что­ бы строить машины и создавать машинные программы, позволяющие восполнять недостатки человеческого позна­ вательного аппарата (связанные, например, с недостаточ­ ным быстродействием человеческой психики, ее ограничен­ ной надежностью, ее изъянами в точности при решении задач и т. и.) и, главное, расширять возможности ин­ теллекта человека с помощью кибернетических «усили­ телей».

Таким образом, описанная в предыдущих параграфах этой главы тенденция математизации (формализации, ал­ горитмизации и т. и.) знания в живом развитии науки на­ чинает все больше сочетаться с «противоположной», как

третьей из упомянутых в начале этого раздела проблем — проблемы «человек — человек».

197

Суть этой проблемы состоит в том, что от человека в современных «больших системах» требуется больше «пол­ ноты человеческого». Проявлением этого требования явля­ ется, в частности, тенденция к «интеллигентизации» в адми­ нистративном управлении. Эта тенденция, как отметил Г. Г. Воробьев, ясно проявилась, например, на VI Между­ народном конгрессе но кибернетике в Намюре (1970 г.). Там отмечалось, например, что для инженеров становится необходимой широкая гуманитарная подготовка, а от выс­ ших руководящих кадров — не только «административная хватка» и чутье, но и специальные знания (в объеме выс­ шей школы) в области экономики, социологии, психоло­ гии, техники и математики; обращалось внимание и на со­ циальную актуальность задачи (которую должны решать совместно социологи, психологи и педагоги) выявления и использования способностей и склонностей человека, на всех стадиях его развития, в целях профессиональной под­ готовки, начиная от школьной скамьи; это особенно важно не только в отношении тех личностей, которые обладают способностями к научному и художественному творчеству,

1971).

По мнению некоторых исследователей, в промышленно развитых странах начинает действовать тенденция к рос­ ту числа специалистов с гуманитарным образованием. Повидимому, это ответ на те трудности, которые испытывает специалист с узким общетехническим, общенаучным и общекультурным горизонтом в условиях, когда он — из-за быстрого развития экономики, техники и науки — в тече­ ние своей жизни должен несколько раз менять сферу сво­ их занятий. Во всяком случае за рубежом многие крупные предприятия практикуют договоры с университетами, орга­ низуя повышение образовательно-культурного уровня сво­ их инженеров; по зарубежным прогнозам, через 10 лет в инженерных вузах в течение четырех лет будет даваться широкая общенаучная, гуманитарная и общетехническая подготовка как база последующей узкой специализации. Полагают, что это — одно из «противоядий» против психо­ логических ломок научных работников, которые к концу века должны будут два — три раза менять тематику своих интересов (а инженеры, по прогнозам, даже пять — семь раз) (Б. В. Бирюков, Г. Г. Воробьев, 1971).

198

Для современных социальных структур характерен рост весомости не только «человеческого», но и «организа­ ционного» фактора. Впрочем, оба фактора тесно связаны друг с другом, что проявляется, скажем, в том, что значе­ ние рациональной о р г а н и з а ц и и труда людей в кол­ лективах не только не «снимается», но, наоборот, подчер­ кивается механизацией и автоматизацией. В этом плане принцип НОТ 20-х годов, выраженный директором Цент­ рального института труда — А. К. Гастевым в словах: «ЦИТ считает, что создание методики, прививка определен­ ной организационно-трудовой бациллы каждому рабочему, каждому участнику производства должно составлять глав­ ную задачу тех, кто работает над улучшением производ­ ства» (А. К. Гастев, 1966, стр. 193), в наши дни актуален как никогда.

Прошло время преувеличенных надежд на всемогущест­ во «большой» механизации, приходящей на смену «малой», на то, что ЭВМ — это решение всех проблем автоматиза­ ции. Стало ясно, что автоматизация неотделима от «чело­ веческих», социальных аспектов. В частности, заслуживает внимания проблема психологического принятия автомата.

Это касается непосредственно кибернетики. Ведь для нее особую значимость имеет, с одной стороны, вопрос о ро­ ли человека в автоматизированных системах, а с другой — проблема преодоления «психологических препятствий», на которые наталкивается иногда внедрение кибернетических методов. Для такого внедрения необходимо очень ответст­ венно относиться к математизации и использованию ЭВМ. Опыт показывает, что эффективное применение математи­ ко-кибернетических методов, скажем, в экономике, дающее добротную модель оптимального режима функционирова­ ния объекта (что предоставляет в руки руководителей полноценное орудие оптимального управления), позволя­ ет преодолевать психологический барьер; доказывает хо­ зяйственным руководителям практическую ценность эко­ номико-математического аппарата управления (Ю. И. Че­ рняк, В. Я. Деренковский, 1972, стр. 198). Поспешные же, не отражающие существа дела попытки применения ма­

многообразны. Здесь не только «машинобоязнь» или «ма­

199

шинный негативизм». Противоположные проявления — это «электронный утопизм» некоторых «технократически» настроенных руководителей, инженеров, ученых: для них ЭВМ — своего рода панацея от всех бед; это и «электрон­ ное высокомерие»: взгляд, что задача только тогда дос­ тойна внимания, когда для ее решения требуется ЭВМ. Но чаще — это просто недостаточная техническая и информа­ ционная культура16. В связи с этим проектирование «боль­ ших» систем типа «человек — машина» и «человек — чело­ век» (административных систем, систем экономического управления, информационных систем и т. п .) и должно учи­ тывать «человеческие параметры» информационных кана­ лов — внутренних (внутри системы) и внешних (между системой и «средой»).

Вот здесь-то на середину арены и выходят науки о че­ ловеке, особенно такие, как психология малых групп («пси­ хологическая микроклиматология») и социальная психоло­ гия. В проблематике психологии малых групп при этом осо­ бое значение имеет изучение малых групп на предприяти­ ях — этот как бы «прямой штуірм» проблемы «человек — человек» применительно к производственным коллективам. Цель этого изучения — разработать методы установления (и постоянного поддерживания) нормальных психологи­ ческих отношений в коллективе.

Г. Г. Воробьев, рассмотревший эту проблему в своей мо­ нографии (1971), обращает внимание на то, что возникает практическая специальность — микроклиматолог. Этот со­ трудник, который должен иметь необходимую психологи­ ческую подготовку, имеет задачей изучать динамику взаи­ моотношений работающих в так называемых реальных кол­ лективах и влиять на нее в соответствии с принципами, выработанными в «психологической климатологии». «Ми­ кроклиматолог» принимает участие в распределении работ­ ников по рабочим местам, учитывая, что в.реальном кол­ лективе не только все знают друг друга, но и имеют относи­ тельно друг друга те или иные (позитивные, негативные, нейтральные) установки. Одной из форм обеспечения дол­ жного «психологического климата» является выявление «неформальных лидеров», т. е. лиц, пользующихся наи­ большим уважением в коллективе. Организация сотрудни­

16 Об информационной культуре, информационном режиме и свя­ занных с этим вопросах см.: Г. Г. Воробьев, 1968а, 1971, 1971а.

200