книги из ГПНТБ / Бирюков, Б. В. Кибернетика и методология науки

крывается интересующее соответствующую науку су­ щество дела. При этом функциональный подход и модели­ рование выступают в единстве со всем арсеналом «кибер­ нетических» методов, применяемых к экспериментально­ фактическим данным соответствующей естественной или гуманитарной области.

9. Семиотизация знания

Одной из особенностей кибернетики является ее не­ посредственная связь с одной из «новых» наук — семио­ тикой, наукой об общих свойствах знаковых систем и правилах их функционирования. Эта связь особенно су­ щественна в той части кибернетики и ее приложений, которая относится к человеку и обществу. Это обстоятель­ ство было ясно уже Н. Винеру. Например, он следующим образом характеризует замысел своей книги «Киберне­ тика и общество»: «В этой книге доказывается, что по­ нимание общества возможно только на пути исследования сигналов и относящихся к нему средств связи и что в бу­ дущем развитию этих сигналов и средств связи, развитию обмена информации между человеком и машиной, между машиной и человеком и между машиной и машиной суж­ дено играть все возрастающую роль» (Н. Винер, 1959,

стр. 30).

Эти слова «отца кибернетики» помогают попять, поче­ му, рассматривая тенденцию внедрения точных (матема­ тических, логико-математических, технико-вычислитель­ ных, статистических и т. п.) методов в различные науки, особенно гуманитарные, в ряде случаев целесообразно го­ ворить не просто, скажем, о математизации, а о том, что можно назвать с е м и о т и з а ц и е й з н а н и я .

Обычные определения семиотики, например, как на­ уки об общих свойствах знаковых систем и законах их функционирования, отвлеченных от конкретного вопло­ щения соответствующих знаков и от области их примене­ ния (ср. И. И. Ревзин, 1967, стр. 9), рисуют семиотику как весьма абстрактную науку. Однако это не совсем так. Се­ миотика и ее методы имеют разнообразные сферы приме­ нения, и центр тяжести в современных исследованиях по

181

ющих областей — идет прежде всего по линии разработки искусственных знаковых систем (информационных язы­ ков), служащих для выражения фактов соответствующей области. Выше мы об этом говорили, когда речь шла о формализации.

Но семиотизация раличных наук, особенно наук об обществе и человеке, выходит за рамки проблематики ин­ формационно-поисковых систем. Она — ответ научного знания на увеличивающиеся трудности осуществления управления в современной экономике, трудности управля­ ющих воздействий на феномены культуры и социальные структуры вообще, принадлежащие, как правило, к «боль­ шим системам». В качестве примера сошлемся на практи­ ку создания новой продукции. При разработке некоторых современных ее видов порождаются миллионы технологи­ ческих документов. Вес технической документации на ре­ активный самолет превышает вес самого самолета (С. И. Самойленко). Еще более грандиозен «вал ин­ формации» в звеньях управления, скажем, на уровне круп­ ных предприятий,ведомств и т. п.

Чтобы справиться с этим «валом информации», в рам­ ках экономической кибернетики развивается семиотичес­ кий подход к экономическим структурам и процессам. Ав­ торы статьи по экономической кибернетике в пятом томе издания «Кибернетику — на службу коммунизму» выска­ зывают взгляд: «Можно предполагать, что в ближайшее время одним из эффективных инструментов в экономиче­ ских исследованиях станет новая научная дисциплина —

экономическая семиотика» (Ю. И. Черняк, Е. 3. Майми-

нас, В. М. Жеребин, 1967, стр. 366).

На семиотические методы в экономике — их теперь все чаще объединяют упомянутым термином «экономичес­ кая семиотика» — возлагаются задачи описания информа­ ционных связей в хозяйственно-административной облас­ ти, повышения эффективности экономических коммуника­ ций, особенно в условиях широкого применения электрон­ ной вычислительной техники. Ставится задача разработки семиотического подхода к исследованию важнейших эко­ номических категорий, в частности, связанных с ценооб­ разованием, и т. д.

«Механизм действия» семиотизации хорошо виден на примере экономики. «Устанавливая общие закономерно­ сти любых — как формализованных, так и неформализо­

182

ванных — знаковых систем, семиотика позволяет разли­ чать, опознавать экономические ситуации, типизировать экономические объекты и явления и их модели, унифици­ ровать методы их описания и тем самым делать практичес­ ки доступным накопленный опыт постановки экономико­ математических задач и методов их решения» (Ю. И. Чер­ няк, Е. 3. Майминас, В. М. Жеребин, 1967, стр. 367). Свой­ ства, признаки тех или иных элементов экономических структур выражаются определенными показателями, кото­ рые изменяются в различных диапазонах и измеряются в тех или иных шкалах. Все это может быть отображено в некоторых знаковых системах. Очевидно, что построение таких систем означает движение к более высоким ступе­ ням абстракции: от общего описания экономической струк­ туры совершается переход к ее модельному представле­ нию, к изображению ее в виде коммуникационной сети и далее — к формализованным системам знаков, отобража­ ющим соответствующие экономические понятия и правила их преобразования. Раскрывая значение семиотического подхода в экономической науке, авторы упомянутой статьи’ отмечают, что изучение документооборота одного завода показало, что в системе его управления использу­ ется свыше 21 тысячи типов показателей; фактически да­ же их число гораздо больше, так как эти показатели функ­ ционируют лишь в определенных контекстах, меняющих их смысл; если эти показатели вырвать из контекста, они утрачивают информацию. «Единственным подходом к их классификации, изучению и последующему использова­ нию в автоматизированной системе является исследование формальных закономерностей построения показателей из слов русского языка, а документов — из показателей» (Ю. И. Черняк, Е. 3. Майминас, В. М. Жеребин, 1967,

стр.367).

Всякая развитая наука рано или поздно переходит к применению аппарата различных искусственно построен­ ных з н а к о в ы х с и с т е м — будь то знаковый «язык» со­ держательной (т. е. неформализованной) математики или язык структурных формул органической химии (эти язы­ ки применяются всегда вместе с естественным языком), либо точно построенные искусственные языки знаков: алго­ ритмические языки, информационные языки, языки поис ковых классификаций, исчисления математической логики, формальные логико-математические системы и т. д. Мно-

183

тие из знаковых систем последнего рода, носивших при Сво­ ем возникновении, казалось бы, чрезвычайно абстрактный и далекий от практических приложений характер, приоб­ ретают ныне серьезное теоретическое значение и играют существенно важную роль в моделировании процессов в биологии, физиологии и медицине, в формализации опре­ деленных форм поведения животных и человека; напри­ мер, язык алгебры логики (и вообще знаковый аппарат современной формальной логики) получает техническое применение как орудие анализа и синтеза релейно-кон­ тактных и других электрических схем и устройств совре­ менных цифровых машин; в форме «диаграмм Бенна» — как язык описания простейших нейронных структур или ситуаций в области документалистики и т. п.

Этот процесс разработки и применения искусственных знаковых систем охватил ныне и науку об экономических процессах и структурах. В рамках идей экономической се­ миотики происходит конструирование комплексов язы­ ков, которые предназначены для использования в атоматнзированных системах обработки экономических данных и управления экономическими процессами. Такого рода ком­ плексы должны охватывать: деловые языки экономической документации; алгоритмические и программные (для вво­ да задач в машину) языки; языки информационно-поиско­ вые (для нахождения, классификации и автоматического отбора данных) и, в перспективе, информационно-логичес­ кие (для «нематематической» переработки экономической информации на ЭЦВМ); системы общения «человек — ма­ шина» и т. д. (Ю. И. Черняк, Е. 3. Майминас, В. М. Же-

ребин, 1967, стр. 367 -368).

Разработка комплексов такого рода знаковых сис­ тем — важнейшая задача экономической семиотики, реше­ ние которой необходимо для коренного повышения про­ пускной способности коммуникаций в экономике, в частно­ сти в условиях широкого применения электронной вычислительной техники. Кроме того, семиотические иссле­ дования имеют и непосредственно теоретическое экономи­ ческое содержание, так как служат задаче разработки зна­ ковых систем социальных оценок — таких, как «цена», «нормы отчисления от прибыли», «показатели рентабель­ ности» и т. п. Можно полагать, что в использовании семио­ тического подхода к изучению важнейших экономических категорий (в частности, связанных с ценообразовани­

184

ем) — подхода, конечно, не исключающего, а дополняюще­ го сложившийся арсенал средств исследования экономиче­ ских понятий, — таятся большие (и еще мало используе­ мые) резервы теоретического анализа экономических фе­ номенов.

Область экономики — один из примеров действия тен­ денции применения семиотических методов. Примеры эти можно было бы умножить: здесь были бы и технические приложения семиотики, и такие далекие, казалось бы, от точного исследования области, как этнография, изучение мифологий и религий, искусство и т. д. (см., например,

А. Моль, 1966, 1973; Р. X. Зарипов и В. В. Иванов, 1966;

Г. Э. Влэдуц с соавт., 1967). Мы не будем об этом говорить в нашей книге 12, ограничившись освещением одного инте­ ресного пункта — применения семиотики к изучению по­ ведения человека (см. следующий параграф). А пока сде­ лаем одно общеметодологическое замечание.

Общность семиотического подхода вытекает из того, что знаковые системы — это материальное воплощение добыва­ емых наукой знаний о тех или иных областях действитель­ ности. Использование знаковых (семиотических) систем п их исследование позволяет глубже познать закономер­ ности изучаемой области. Знаковый аппарат научных дис­ циплин, соответствующим образом истолкованный в терми­ нах объектов и процессов природы, общества и мышления, оказывает неоценимую услугу в решении таких теорети­ ко-познавательных задач, как о б ъ я с н е н ие данных эк­

Семиотический подход обычно является реализацией и других «кибернетических» методов, в частности моделиро­ вания. Семиотические системы, интерпретированные в по­ нятиях объектов определенных предметных областей, ока­ зываются, фактически, моделями определенных видов. Коль скоро эти модели реализуются средствами искус­ ственных точно построенных языков, обладающих не толь­ ко точным синтаксисом, но и точной (пусть, относительно точной) семантикой (см. ниже), перенос знания с модели

12 Некоторые относящиеся к этому вопросы освещаются в моно­ графии автора, написанной совместно с Е. С. Геллером, 1973,

185

на моделируемый объект может производиться по опреде­ ленным правилам: принимать не интуитивный, а осознан­ ный и сравнительно регулярный характер. «Там, где такой уровень науки достигнут, исследователь во многих случаях считает достаточным для решения познавательных задач теоретическое изучение модели или проведение модельных экспериментов» (Б. А. Глинский, А. Я. Ильин, 1966,

стр. 19).

10. Аспекты семантики и прагматики

Мы начали эту главу с описания тенденции к стиранию некогда достаточно четкой грани — и даже противополож­ ности — между науками описательными и теоретическими, науками эмпирическими и дедуктивными (или соответ­ ствующими частями, фрагментами наук) — науками, рас­ сматриваемыми в единстве с присущими им методами; рас­ сказали о появлении «абстрактных объектов» (типа, ска­ жем, «формальных нейронов») в науках эксперименталь­ ных, о вторжении эксперимента в дедуктивно-математи­ ческие науки и приемов логико- и математико-формализо- ванного построения знания в науки экспериментальные, эмпирические. Ныне пришла пора обратиться к одной интересной стороне упомянутого «стирания» — стороне, относящейся к ч е л о в е к у .

Сейчас очевидно, что в будущем все большее значение

внаучном познании будет приобретать выработка понятий

иконцепций и разработка методов исследования, пригод­ ных для анализа как машин, так и людей, а также систем, состоящих из машин и людей. Уже существуют развитые области такого рода проблематики, скажем, область «обу­

чения», охватывающая теории обучения и людей, и авто­ матов (см. совместную с Е. С. Геллером книгу автора, 1973).

Это вторжение «человеческого фактора» в методологию «точного», «естественнонаучного» познания, издавна стремившуюся элиминировать последний как проявление некоего «субъективизма», легче всего пояснить на примере. Рассмотрим проблему з н а ч е н и я я з ы к о в ы х в ы р а ­ же н и й — в широком понимании языка как любой знако­ вой системы, имеющей содержательное истолкование в определенной области (о проблеме значения см.: Ю. Д. Ап­ ресян, 1963; Б. В. Бирюков, 1969; И. С. Нарокий, 1969).

186

История логики и семиотики XX столетия свидетельст­

жения некоторого языка) оказалось возможным применить метод построения дедуктивных (семантико-) логических систем (одним из первых на этот путь стал Р. Карнап). Такие системы естественно вписываются в построения современной математической логики и несут поэтому на себе все ее характерные черты. В числе этих черт — отвлечение от человека как «носителя» реальных рассуж­ дений13. Суть дела здесь состоит в следующем.

Логические формы, которые математическая логика формализует в своих исчислениях,— это рассуждения и д е а л и з и р о в а н н ог о ч е л о в е к а . Под «идеализи­ рованным человеком» понимается человек, не делающий ошибок в рассуждениях; человек, отдающий полный отчет о правилах, по которым он рассуждает; человек, неукосни­ тельно их выполняющий; человек, который отграничивает осмысленное от бессмысленного, истинное от ложного; ко­ торый в состоянии безукоризненно различать и отождеств­ лять объекты мысли; различать то, о чем говорится, от тех языковых средств, которые применяются в рассуждении. Логические формы, выражаемые средствами математичес­ кой логики,— это логические формы и д е а л и з и р о в а н ­

дуктивная» семантика — далеко не достаточна. Что сема­ сиология традиционной (описательной) лингвистики — лингвистики «доматематической» — не очень подходит для указанных целей, это, пожалуй, было видно с самого нача­ ла. Тем больше, казалось, оснований было рассчитывать на «формальную» семантику. Но работы в области струк­ турной и математической лингвистики, информационных языков со всей ясностью вскрыли всю ограниченность «формальных», «дедуктивных» семантических теорий. Не говоря уже о том, что эти теории пригодны лишь, как го­

13 В гл. I мы фактически уже говорили об этом отвлечении, когда упоминали абстракцию безошибочности.

187

ворят, для «бедных языков», они в принципе не в состоя­

ся путем непосредственного сопоставления с содержатель­ ной информацией: поисковая матрица выступает в качест­ ве «формализованного образа» содержательной (неформа­ лизованной, незакодированной) информации, например, текста на естественном языке как «потребительской» ин­ формации, требующейся человеку. При этом тенденция развития поисковых систем такова, что грань между дву­ мя типами структурных частей документов в системах «ИПС — человек-потребитель информации» — формализо­ ванной и содержательной — начинает все более стираться: развитие идет к переходу к таким «языковым выражениям» (и таким носителям требующейся для человека информа­ ции), что их смысл может «считываться» (т. е. понимать­ ся) и человеком, и машиной.

Вот в этом-то пункте вопросы с е м а н т и к и , т. е. смыс­ ла, значения языковых выражений, документов, являю­ щихся носителями информации в системах «ИПС — чело­ век», приобретают новое, практически значимое звучание. И тут естественно возникает идея такого подхода к логичес­ кой семантике, при котором последняя рассматривается как э к с п е р и м е н т а л ь н а я на у к а : наука, пользующа­ яся фактическими данными языковой (и стоящей «за» ней мыслительной) практики человека, в том числе практики создания информационно-поисковых документальных сис тем, и вместе с тем применяющая обычные точные, в том числе и логико-дедуктивные, методы. Потребность в экспериментально-обоснованных теориях значения, т. е. не

вдедуктивно-«умозрительном», а в эмпирическом подходе

кпроблеме «значения значения» (meaning of meaning), об­ наружилась также в математической лингвистике, в част­ ности, в связи с машинным переводом. Имея в виду эту - потребность, авторы статьи «Семиотика» в 5-м томе изда­ ния «Кибернетику — на службу коммунизму» пишут: «Если в лингвистике до сих пор имелась лишь экспери­ ментальная фонетика, то сейчас можно наблюдать возник­

188

новение экспериментальной морфологии, эксперименталь­ ного синтаксиса и, что особенно важно и перспективно, экспериментальной семантики» (Г. Э. Влэдуц с соавт., 1967, стр. 390).

Разработка экспериментальной семантики активно осуществляется ныне в рамках работ по созданию инфор­ мационно-поисковых систем. Примечательно, что со сторо­ ны логики намечается некоторое встречное движение. Мы имеем в виду опыты по созданию логических исчисле­ ний, семантика которых более близка естественным язы­ кам и реальным формам человеческих рассуждений, чем обычные системы математической логики, построенные по канонам «чисто математических» теорий. Здесь следует отметить и опыт Е. К. Войгпвилло по построению исчисле­ ния предикатов, приближенного к естественному языку (Е. К. Войшвилло, 1965), и различные варианты логичес­ кого уточнения «связи по смыслу» в условных суждениях и процедурах выведения следствий из посылок (разные исчисления «строгой импликации»; из них одно из наибо­ лее известных предложено В. Аккерманом: W. Ackermann, 1956; см. также отечественные работы: В. В. Донченко, 1963; О. Ф. Серебрянников, 1970; Е. К. Войшвилло, 1971, В. А. Смирнов, 1972, гл. 6), и «тезаурусную» концепцию Ю. А. Шрейдера, речь о которой пойдет в третьей главе.

Конечно, не следует переоценивать возможности этого «встречного» движения. Их ограничивают и «абстракция безошибочности», и то четкое отграничение от каких бы то ни было психологических аспектов, которое до сих пор, к сожалению, служит признаком «хорошего тона» в матема­ тической логике. Поэтому следует приветствовать то вни­ мание к вопросам логической семантики, которое начина­ ют проявлять некоторые психологи.

Используя некоторые идеи логической семантики, в частности различение смысла (содержания) и значения (денотата), идущего от Г. Фреге, один из отечественных психологов — Н. И. Жинкин попытался выяснить, как че­

относящимся к изучению патологических нарушений пони­ мания у детей,— хорошо иллюстрирует тот подход к про­ блеме значения, который, в отличие от «формальной семан­ тики», не отвлекается от человека).

189

Исследование Н. И. Жинкина (рассмотренное в работе автора этих строк, 1971а), в котором для целей психологи­ ческого анализа феномена понимания использовались идеи из области логико-семантической «проблемы значения», показывает, что семиотика начинает играть растущую роль в аспектах методологии науки, отражающих «челове­ ческий фактор». Правда, чисто «логические» теории смыс­ ла (значения) языковых выражений выполняют здесь вспо­ могательную функцию. Феномен речевого общения лю­ дей — процессы их языковой коммуникации, особенно ком­ муникации интеллектуальной — определяется п о н и м а ­ н ие м человеком сообщений. Но феномен понимания — об этом мы уже говорили — не может быть описан средствами одной лишь логики или логической семантики (хотя логи­ ко-семантические исследования тут весьма полезны; см. ниже, § 13, гл. III). Здесь необходима более широкая точ­ ка зрения семиотики, действующей совместно с психоло­ гией.

Напомним, что в семиотике различаются три «среза» различного уровня абстрактности (формальности): наибо­ лее формальный «срез» синтактики; изучающий значения языковых выражений «срез» семантики; и, наконец, тот «срез» семиотики, который получил название прагматики и который непосредственно относится к описанию в точ­ ных терминах поведения человека и человеческих коллек­ тивов. Именно последний «срез» является существенным при формулировании понятий и разработке методов, при­ годных для анализа как машин, так и людей, а также си­ стем, состоящих из машин и людей.

В свете сказанного понятно то усиление внимания к се­ миотической прагматике, которое наблюдается послед­ ние годы и явственно усматривается в работах, например, тартуской семиотической школы («Труды по знаковым сис­ темам», т. 2—5. Тарту, 1965—1971),— ведь прагматические исследования «улавливают» важнейший аспект «челове­ ческого фактора»: психику человека, проявляющуюся в поведении личностей и коллективов. Исследования средств массовой коммуникации с семиотической точки зре­ ния, изучение знаковых систем, используемых для «уп­ равления» поведением отдельного человека, а также се­ миотических систем, которые существенны для описания программ поведения личности, расширяются (ср. А. Моль, 1973).

190